Весь китайский кинематограф псу под хвост. Посмотрев только первую часть творения Тарантино, все режиссеры Гонконга просто обязаны сделать харакири во главе с Джеки Чаном. Жаль, не до конца раскрыты все глубинные замыслы сценария, использованы не все изобразительные средства. Так, например, я ожидал, что Ума Турман вспрыгнет на фанерку-самолет и именно на ней, летая, зарубит человек 150-200. Но она предпочла прикончить их, бегая по рахитичным перилам, изредка взмывая ввысь на 3-4 метра, без разбега. Чтобы уложиться во временные рамки фильма, ей пришлось рубить в среднем по 4 якудзо-мужика за один оборот на носках. За время, пока она находилась в коме, у нее выросли новые зубы, а также, сама по себе вышла пуля из левого полушария головного мозга. А разрубленный позвоночник зажил от простого падения на снег. В принципе это правильно, боксерам всегда прикладывают что-нибудь холодненькое при разного рода рассечениях. А вот трагический образ созданный Дэрил Ханна, почему-то напоминал негра Васю из Соловьевской АССы. Налицо, влияние, оказанное на Голливуд, советским кинематографом эпохи раннего постмодернизма.

В колонках играет: Moody Blues - Hight In White Satin

LI 3.9.25

Они сели пообедать вдвоем. Он хотел съесть первое и тихонько слинять, не дожидаясь второго. Она напротив слегка давилась первым, предвкушая второе и десерт. Ему не удалось слинять так быстро, как хотелось бы, а она так и не дождалась ни второго, ни третьего. Лишь-бы-что, какое-то, а не обед.

От всей этой истории выиграли только ужины. Они стали отличаться завидным постоянством. Сидят себе каждый вечер, негромко переговариваясь о чем-то своем, с компьютером и телевизором. Лишь изредка, приходят вместе ночь и северный ветер и разгоняют нафиг эту троицу гомиков.


В колонках играет: Robert Plant - Big Log

LI 3.9.25

Сегодня утром я проснулся с мыслью, что весь мир наших эмоций определяется двумя вещами – чувством долга и несбывшимися надеждами. А потом я понял, что и вся наша жизнь ими определяется. Скажете - а любовь? Да полно вам, и у любви два вида: один – чувство долга, второй – будущие несбывшиеся надежды.

В час, когда сознание погранично, когда переход между небытием и реальностью еще не вполне завершен, видятся картины странные, иногда до чрезвычайности…

Захотел один дояр вступить в связь с овцой. Овца не возражала, но в самый неподходящий момент сказала: «Ме-е-е-е-е-е». И все окончательно испортила. На этом дело не закончилось. Спустя некоторое время, дояр довольно быстро оброс шерстью, опустился на четвереньки и стал бараном.

Привезли мне, ажно из самой Америки, оригинальный компакт группы Queen, альбом Made In Heaven. Давненько я его не слушал. Нирвана. Это как выкурить последнюю голимую сигару в пятницу, после работы (уж скоро месяц будет, как я ее выкурил, а все вспоминается).

Федя – просто монстр вокального жанра. При первых же звуках знакомых мелодий, я ощутил немедленную готовность биться в фанатических корчах и ломках, а также являть собой другие, яркие образцы беспримерного фанатского рвения, как-то:

- биться головой об пол, левой рукой хватая что-то в пространстве, а правой пытаясь почесать в паху – это должно изображать виртуозную игру Брайана Мэя, на электрогитаре (т.е. швайке),
- теперь вскакиваем с колен, закатываем глаза и трясем прической (т.е. хаером), ничего страшного, если хаера нет - можно просто трясти головой,
- под конец, вообразив, что ты ничуть не уступаешь в вокальных данных ни Фредди, ни остальным прославленным рок-вокалистам – издаем вибрирующий, долгий, протяжный визг, что-то вроде Си натурального, а ля Паваротти в Турандот.

Хм, соседи – это люди, у которых всегда есть особое мнение.

- сбрызгиваем волосы водой, в которой растворены пара ложек сахара, накидываем на голову полотенце, и поочередно таская его за концы, добиваемся аномальной перпендикулярности прически (т.н. взрыв на макаронной фабрике).
- достаем из личного музея несколько кожаных браслетов с длиннющими, никелированными шипами,
- надеваем портки дивной черной кожи, стоившие целое состояние,
- черная майка, слегка потная от бесконечных скачек на концертах,

Мда-а, чудный рецидивчик. Яркие картинки из нежно любимого прошлого. Жаль что ни милиция, ни грубые, неотесанные скинхеды не знакомы с миром прекрасного, а нетрадиционные сексуалы, чего доброго, полезут обниматься. А то бы…

Как же он все знал и чувствовал…

I don't want to sleep with you
I don't need the passion too
I don't want a stormy affair
To make me feel my life is heading somewhere
All I want is the comfort and care
Just to know that my woman gives me sweet mother love

I've walked too long in this lonely lane
I've had enough of this same old game
I'm a man of the world and they say that I'm strong
But my heart is heavy, and my hope is gone
Out in the city, in the cold world outside
I don't want pity, just a safe place to hide
Mama please, let me back inside

I don't want to make no waves
But you can give me all the love that I crave
I can't take it if you see me cry
I long for peace before I die
All I want is to know that you're there
You're gonna give me all your sweet mother love

My body's aching, but I can't sleep
My dreams are all the company I keep
Got such a feeling as the sun goes down
I'm coming home to my sweet mother love

…и еще вот это

I'm just the pieces of the man I used to be
Too many bitter tears are raining down on me
I'm far away from home and I've been facing this alone for much too long
Oh, I feel like no-one ever told the truth to me
About growing up and what a struggle it would be
In my tangled state of mind, I've been looking back to find where I went wrong

Too much love will kill you, if you can't make up your mind
Torn between the lover and the love you leave behind
You're headed for disaster because you never read the signs
Too much love will kill you every time

I'm just the shadow of the man I used to be
And it seems like there's no way out of this for me
I used to bring you sunshine now all I ever do is bring you down
How would it be if you were standing in my shoes
Can't you see that it's impossible to choose
No there's no making sense of it
Every way I go I'm bound to lose, oh yeah

Too much love will kill you, just as sure as none at all
It'll drain the power that's in you, make you plead, and scream, and crawl
And the pain will make you crazy, you're the victim of your crime
Too much love will kill you every time

Yeah, too much love will kill you
It'll make your life a lie, Yes too much love will kill you
And you won't understand why, you'd give your life you'd sell your soul
But here it comes again
Too much love will kill you
In the end...

Вчера ночью стало так холодно, вдруг. Ночь холодной весны. Ночь, когда плачут звезды. Завороженный, ты смотришь вверх и думаешь, что во всем этом наверняка есть что-то хорошее, и надежда почти собралась заглянуть к тебе на чай… Нет, не ставь чайник, она передумает в самый последний момент. И в этой постоянной, ее, переменчивости и есть смысл всего происходящего. Просто выгляни в окно и посмотри, какая она красивая, какого цвета платье утренней надежды.

Ночь, когда плачут звезды. Их слезы как долгожданные письма. Падает звездная почта прямо в души. Не читай мне мое письмо, пожалуйста, подожди до утра. А лучше, совсем не читай, мне довольно и этой ночи.

Желание перестает вести к цели, и становится самой целью. Ну и ладно, бог с ней с целью, насильно мил не будешь. Но все же так хочется немного приподняться, чуть-чуть взлететь, совсем на капельку, чтобы только увидеть, кому еще плачут звезды.
В колонках играет: Roxette - Spending My Time

LI 3.9.25

Как замечательно!

Сегодня, с крыши одного производственного корпуса высотой в 5 этажей, упал здоровенный ком снега вперемешку со льдом. Размером с монитор 19" Samsung SyncMaster 959NF. Упал мне на голову, вернее промазал. Дал по плечу и попытался оторвать ногу занесенную для ходьбы. Испугаться я не успел, а вот лица прохожих надо было видеть! Некоторые, что шли поодаль, видели как этот ком пикировал и пытались мне что-то сказать при помощи выпученных глаз и открытых ртов. Вот гады! Нет, чтобы завизжать свиньей недорезанной. Я бы непременно остановился поинтересоваться, кто мучает свинью, и ком пролетел бы мимо.

Какой удар!!! Я подумал, что на меня упало самоходное шасси МАЗ-5918 в кузове, которого был бульдозер ЧТЗ-100. Голова была бы в трусах. В моем доме играла бы музыка. Наверняка, уроды, включили бы не то, что я любил, или люблю… все как-то перепуталось. Я приобрел превосходную гематому на бедре, длиной сантиметров 30. Можно заключить договор с кафедрой травматологии мединститута, и показывать студентам. За деньги, естественно. А можно соврать, что это самая большая в мире родинка и выступать на калечной выставке "катастрофы человеческого тела". Как много новых возможностей в моей жизни открыл этот снежок-монстр!

Удивительно, но это происшествие обеспечило меня превосходным настроением на весь день, и никаких депрессий и размышлений о смысле жизни. Даже мои работники, глядя на мой просветленный облик, впали в ошибку, решив, что сегодня им выдадут зарплату. Хи-хи-хи. Выйдя из этой переделки живым и невредимым, я стал гораздо менее совершенным, чем был.

Я вот, например, работников коммунальных служб, заранее всех ненавижу, даже тех, у кого золотой значок Почетный работник ЖКХ и выслуга лет. Нет, не из-за своего случая, просто они какие-то неправильные. Издалека, все как один монголы, а поближе подойдешь, вроде как уже и не монголы, а скорее тунгусы. Вот и до великорусского шовинизма дело дошло, а все из-за нечищеных крыш!
В колонках играет: Queen - Who Wants to Live Forever

LI 3.9.25

…в тот самый первый день, любезная Елизавета Ивановна, который забыть мне никогда уже не суждено, стояло жаркое лето. Что-то неуловимо изменилось в самом воздухе, пришла пора подниматься с насиженных мест и отправляться в дальний путь. Ну пришла и пришла. Предстоящее путешествие нимало нас не расстраивало и дум наших нисколько не занимало. Мы были веселы и свободны, барышни вокруг были красивые, в земской управе по вечерам были танцы, и мы твердо знали – так будет всегда.

Люди, искренне любившие нас, были озабочены и грустны, страшась предстоящей разлуки. Не находя себе места, они робко пытались нам советовать – смотрите, мол, останетесь по прибытии на место одни, вокруг будут такие-то и такие-то опасности, в первом случае поступайте так-то, а во втором никак не поступайте – само пройдет… Только нам, определенно, не было до этого никакого дела. И мы безжалостно обрывали их на полуслове, несправедливо причиняя жестокую боль. Какими жалкими казались нам тогда их слова.

А я, так и вовсе был из той опасной породы сорванцов, для которых совершаемое не имеет никакого вкуса, если оно не идет вразрез с добрыми наставлениями и житейской мудростию. Сейчас, по прошествии этих шести дней, я склонен думать, милая Лизонька, что страсть эта – поступать вопреки, вообще сродни тяжелому заболеванию. Следы этой детской болезни я ощущаю и поныне, а иногда, когда случается приступ, могу и вред себе и окружающим нанести немалый.

Вскорости переехали. Новое место нам сразу понравилось. Оно, прямо таки, пьянило нас своим воздухом, свободой, ночными огнями и прочими прелестями. Да и не так далеко оно было от родных мест. Почти там же. Вон, пожалуйте, видно и дом родительский, и улицу. И мы не скучали, не грустили по ним. Достаточно было знать, что они просто, где-то есть. Жизнь захватила нас, закружила вихрем, понесла...

Не помню, кто первый – знаю только, что не я, устав от сплошного веселья попробовал ночью вернуться к родному огоньку и постучать в старые двери. Как ты понимаешь, милая Лизонька, ничего у него не вышло, и его жалостный скулеж мигом перебудил остальных. Каждый бросился к родным местам, но оказалось, что приблизиться к ним или вернуться туда, нет никакой возможности. Грустные, мы пробродили всю ночь, до утра, и на рассвете вернулись в свои новые дома.

Так, Лизонька, к нам пришло первое осознание того, что все имеет цену. И что заплатить ее придется все равно, независимо от того – по силам это нам или нет.

Сложные дни закончились как-то сами собой. Унеслись как курьерский поезд, погромыхивая колесами на стыках. И вот, мы уже не дрожим, не пишем гневных посланий миру, не показываем прохожим средний палец, он, кстати, такой некрасивый. Не осуждаем девушек за выбор сильных и состоявшихся, не осуждаем сильных и состоявшихся за то, что они начисто выбрали всех девушек. Сидим себе тихонько и мирно жуем свой бутерброд с салом. Что нам до девушек? Жри вот сало да помалкивай, а то скоро придут москали и нарежут это сало тонкими ломтиками, ой, так погано будет, так погано… ц-ц-ц.

Привели знакомые живого англичанина. Ну натурально житель ихнего туманного Альбиона. Махонький, плюгавенький, но рыжий, страшно активный.
- Хай, - говорит, - ай эм Джон…
Эка невидаль, мать вашу, что мы Джонов не видели!
- Май лэптоп аут, чи то даун…
Ясное дело, если дауны настроили лэптоп, так он тоже будет даун! Ну короче, выясняется, что ноутбук этот калечный выдали ему в Австрии и весь софт на нем немецкий, да еще и сдох он сразу же, по пересечении Джоном границы. И хочет Джон свеженького, нелицензионного программного обеспечения на аглицком языке, коим страна наша славится и день ото дня прибывает.
- Не вопрос, - говорим, - Джон, гони мани.
- Ноу, - вопит славный сын самой великой нации мира, - мани ноу!
Мол, давай без мани, за пис, фрэндшип и все такое. Ну мы ему в ответ про кошек рассказали. Понял, хохочет:
- Йес, - кричит, - ин ливэпул факен кэтс э лот!
Это означает, что на родине, у него, все с котами в порядке. Говорим ему, опасно нелицензионный софт в Англию волочь, полиция и все такое.
- Ноу, полис ноу проблем!
Ну раз нет проблем вот тебе XP-шка сервис пак 2, а вот тебе полный MS офис систем 2003 в одиннадцать программ, не считая прибамбасов…

Подняли у Джона денег. Ему то хоть бы хны - за все его фирма заплатит. Он еще и бумагу попросил написать на десять долларов больше, чем заплатил. Себе, стало быть, возьмет за моральный ущерб. Жалко что-то стало этого Джона - зачем так дорого запросили? И Билла Гейтса где-то жалко - втюхали его интеллектуальную собственность, и не копейки ему не лосталось. Как он там, бедолага? Чай пожрать не на что. А пуще всего, себя жалко - что стоило взять больше, никуда бы не делся, чертов англичанин.

Уходя, напасти точно указали, когда они вернутся, но мы довольны, и времени не чувствуем, его просто не существует и все. Хорошо в этом благостном безвременье. Будто некий ангел устал терзать нас по приказу божьему и отошел перекурить. Вот и кури там… подольше… натерзаешь еще.

В колонках играет: Roxette - Watercolours In The Rain

LI 3.9.25

…а на шестой день, милая Лизонька, прошла среди нас информация, что любовь есть и плавает она, мол, в местной речке. Ломанулись мы к этой речке, столпились ужасно, одежду побросали кое-как, и давай шарить по воде своими тонюсенькими жадными ручонками, да так быстро, что только брызги полетели в разные стороны, и радуга на тех брызгах засияла. Ничего, надо признать, не поймали. Нет, оно конечно слышно было, как в воде что-то ходит и всплески даже отдельные имелись. Плясь, себе негромко, и пошло на глубину, мощно так пошло...

А на том берегу различные красивые люди прогуливались по одиночке и парами. Дамы все, по большей части, были в белом и под зонтами. Мужчины, одетые строго и благородно, трогательно поддерживали своих спутниц под руку, думается мне, для пущей надежности. Пары неспешно ходили вдоль берега, изредка раскланивались, встречая знакомых. Иногда, они останавливались и подолгу смотрели в лорнеты на наш берег, тщательно вглядываясь в наши лица. Как же они смотрели, Лизонька! Как же жалостливо они на нас смотрели, как на собак беспризорных, или, что много хуже, на прокаженных.

Умаялись мы с этой любовью. Стало нам самим себя жалко, да так жалко то, Лиза, ну прям до слез душевных. Присели на бережку отдохнуть, байки стали травить, спорить, кто любовь видел, кто ловил, кто в руках держал… Да, нашлись и такие, держали, - говорят, - в руках, имели неоднократно и щупали на предмет жирности и размера… Только я думаю - лгут они, чего им тогда тут то делать, с нами?

Приходится, дорогая Елизавета Ивановна, признать, что любовь - предмет до чрезвычайности непонятный, хотя и притягательный. И проверить его на истинность предлагается следующим странным способом. Надобно сказать себе, завтра этого человека не станет, ну умрет он, скончается натурально. Представить это поточнее, фантазию подключить, музыку грустную услышать, имущественные тяжбы с наследниками, что угодно, то и представляй - абы картина верная была. И если быть честным с самим собою, милая Лиза, то может статься так, что ощутишь ты себя намного легче. Батюшки святы, только причешитесь! Как же такое возможно? Всегда я считал, что если помрет, не дай бог, любимый человек, то хочется и самому в речку прыгнуть, и жизнь не мила должна быть, и помрачение сознания…

Не любил я никогда. Вот это-то, милая Лизонька, и горько осознавать. Не любил до сумасшествия, до дрожи в руках, до замирания сердца. И вовсе не в том дело, что некого было, как некоторые из наших говорили, щадя свое самолюбие, а в том, что, как и всякий талант, любовь дается немногим. И нам смотреть на них, как на всяких талантливых людей, приятно и в изрядной степени завистливо…

- Хто там стукае? Хто стукае, - я пытаю? Ба-а-а, це Весна! Добре, добре, заходьтэ коли ласка, Весна. Седайте. Да, віт сюди, на лавку. Здоровенькі булы, Весна!

Прощайте зимние депрессии и плотно закутанные женщины. Да здравствуют гормональные всплески и женщины раздетые. И хотя первые дни этого чудного времени года унесли одного из самых добрых и спокойных людей, которых я когда-либо знал, будем думать о хорошем. В день смерти, ему исполнилось 29 лет.

Ладно, будем надеяться, что хотя бы с девчонками, весна не подведет. И вооружившись своими длиннющими ногами, они выйдут на тропу войны и спасут всех нас.

В колонках играет: Roxette - Spending My Time

Огни, огни, слякоть, асфальт. Жалкие и грязные сугробы попрятались за покровом темноты и перестали наконец рыдать, прощаясь с зимой. По улице, вдоль огненных линий, передвигаются стеклянные кубы и в каждом, за стеклом спрятался человечек. Жуткая толчея. Стеклянные стенки кубов, сталкиваясь друг с другом, перезваниваются дежурно-раздраженным «извините». Бам-м-м! Чей то куб лопнул! Глядь, а там не человечек, а горилла и… крепкий голос городских предместий, предстал в неброской красоте…

Косинус временами зашкаливает до 3, а с ним и синус, и другие тригонометрические функции, даже косеканс. Именно косекансу я доверял больше всего, а вот же сволочь, пожалуйста - 3-4 на косенкансометре. Но делать нечего, надо же как-то прожить этот день, чтобы завтра начать следующий. И не спрашивайте зачем, все равно не отвечу.

В колонках играет: Rammstein - Spieluhr

Воскресенье. Компьютер энергично предположил, что этот день вполне мог бы называться и Djcrhtctymt. Маленький уродец! В офисе тихо и солнечно. Пылюка на полу просто хохочет. От умиротворения и покоя аж в ушах звенит. Ну что же, раз погода шепчет - проведем очередное заседание нашего клуба одиноких, недобитых капиталистов.

На заседании присутствовали:

Ящичек с кубинскими сигарами (точнее одной сигарой)
Компьютер Р4, очень много мегагерц
WinAmp 5.01 играющий Who Wants To Live Forever
Чашка с растворимым кофе Nescafe Gold
Председатель клуба

Председатель: - Разрешить считать наше заседание открытым.
Все собравшиеся: - Разрешаем.

Председатель: - На повестке дня извечные вопросы: Про любовь. Почему счастье кратко и непостоянно, а грусть безгранична и всеобъемлюща? Уместно будет, также, завернуть что-нибудь про вечность. Попрошу начать дискуссию, развязать полемику, и высказываться в порядке боеготовности.

Ящичек: - Мое содержимое бесценно и утонченно. Оно дарит быструю радость и не самую быструю смерть. Но его отнимут у меня, и моя жизнь утратит всякий смысл. Вечность мне не грозит. Я счастлив, пока я полон, и грустен, когда пуст. Хотя, ни то, ни другое не мешает мне прекрасно выглядеть.

Чашка: - В чем-то я согласна с ящиком, но не полностью. Мое теперешнее содержимое только прикидывается бесценным и утонченным. Оно дарит имитацию быстрой радости и наверняка, реально приближает смерть. И когда его отнимут у меня, не скажу что буду сильно грустить. Я тоже счастлива, когда наполнена. Но мое опустошение, не огорчает меня, скорее оно говорит мне о предстоящем новом наполнении. И возможно, на этот раз - подлинно прекрасным содержимым. Надо уметь ждать и надеться. Я умею, это и есть моя радость. А вот грусть… падение с высоты - моя грусть. Если я упаду, меня будет ждать очень долгая и грустная вечность.

Компьютер: - Я прекрасен и быстр, как молния. Я совершенен, и своим совершенством дарю радость хозяину и даю жизнь некоторым из вас. Хозяин проводит со мной почти все свое время. Мы вместе работаем, вместе развлекаемся, вместе грустим, иногда даже спим вместе (я сплю с хозяином, когда он засыпает за клавиатурой, а хозяин спит со мной, когда я глючу и ломаюсь), а это означает ничто иное, как любовь. И мне кажется, что именно грусть мимолетна и быстротечна, а счастье постоянно и безгранично.

WinAmp 5.1: - Мне проще, я эфемерен, я ничто. Отблеск мысли, выраженный двоичным кодом. Я мгновенно умираю и воскресаю. Я существую в миллионах обликов и копий по всему миру. Мне неведомы собственные ни грусть, ни радость. Я Charon, проводник мира эмоций, перевожу радость и грусть из одних душ в другие, из прошлого в настоящее. Вот то, что я везу сейчас, что может быть грустнее? Это след души, прекрасно знавшей и грусть и радость. А теперь, наверняка, она знает еще и - есть ли вечность. Вот только привезти от нее больше ничего не удается.

Председатель: - Пацаны, вы задрали со своими терками. Закрываем заседание нафиг и валим дружною толпой…


В колонках играет: Queen - Who Wants to Live Forever

LI 3.9.25

Вот просил я у судьбы одну фигню. Долго просил.
- Ну дай, - говорю, - что тебе жалко?
- Нет, - отвечает, - мне не жалко, но то, что ты просишь – это извращение.
- Тебе, - говорю, - какая разница, извращение не извращение, я прошу, мне и ответ держать.
И так я ее достал, что устала отмахиваться.
- Ладно, - говорит, - хрен с тобой! На, попробуй и пойми, что это извращение.
Я попробовал, мне понравилось. Пользуюсь, короче, и в ус не дую. Через пару недель она не выдержала.
- Ежели ты, - говорит, - извращенец, то это твои проблемы, а я в такую лажу ввязываться не буду!
И отобрала свой пробник назад. Вытерпел я, с месяц, наверное. Губа то раскатана! Никакая ГЗМ не справится. И снова к ней подкатываю.
- Слушай, - говорю, - будь человеком, коли не можешь ничего путного подсунуть, верни хоть фигню назад, а?
Посмотрела она на меня с укоризною:
- Я, молодой человек, - говорит, - никому и ничего не подсовываю. Я смотрю, чтобы к одной бумажке слишком много мух не прилипало, а то нитка лопнет и на полу дюже грязно будет. Не по-о-онял, - говорит, - вижу, что ничегошеньки не понял.
Берет меня за загривок, как какого-нибудь кота, да так приложила о стену, аж звездочки зажглись, и на душе просветление сделалось.
- Это, - говорит, - сволочь, чтобы ты различал, где смысл жизни, а где налоговая инспекция…

В колонках играет: Whitney Houston - I Will Love You

Ну и холодина опустилась на город! Мысли, обычно вылетающие из головы, освобождая место для новых своих соседок, вдруг передумали и начали застревать на взлете, давая плотный неприятный осадок дурного цвета и запаха. Бывают же грехи или сложные глупости, которые, несмотря ни на какое покаяние, продолжают вас грызть, временами утраивая свои силы? Слыхали такую мысль не новую, что меру адских страданий, каждый определяет себе сам? Закрой глаза повнимательнее, и ты увидишь одну и туже картину - стая белых волков догоняет тебя на заснеженной равнине. Волки белые, на снегу почти не видны и оттого кажутся бесплотными, только черные дырки глаз выдают их. Как бы мне хотелось, чтобы это была просто шизофрения и ничего больше, а волков нет, и снежной равнины нет, и уж тем более, никто тебя не догоняет…

В такие дни появляется какая-то ловкость чрезмерная, как физическая, так и в отношениях. Например, можно соврать удачно или по каскадерски сигануть с поезда - все тебе нипочем. И страх пропадает, и ногу не подвернуть. Только удовольствия от этой ловкости никакого, одно безразличие к собственному здоровью.

По животной планете показывали выставку скунсов в США. Блокбастер. Штук сто ужасных незамужних теток, от сорока пяти до девяноста лет, расчесывают массажными щетками своих скунсов и измеряют им температуру в заднем проходе, обстоятельно рассказывая, что их девочка или мальчик, конечно, может навонять, но ни за что не предаст. Я бы, на месте скунсов, не выдержал.

Мы четко сидим на своих проблемах, как павиан на мозолистой заднице, тешим их, холим и лелеем и никому не даем в обиду. В этом есть некая несправедливость. Чтобы содержать скунса у меня времени нет, а на всестороннее обсасывание геморроя – пожалуйста, можно на ходу, можно сидя. Да еще и не спрашивают, хочу я этого или нет.

Серьезные пацаны-соседи взялись за нашего осла - развернули его задом, расстегнули ширинки. Дураки вы, дураки! Его не трахать надо, а гнать взашей. Секс не решает проблем в отношениях, он их усугубляет. Пойдут дети уроды и т.д. И хоть ВВП не пристало слушать ВВЖ, а все же последний иногда дело говорит.

Две девушки влюбились в одного товарища одновременно. Это, слегка товарища озадачило. Подумав как следует, он переспал с одной девушкой, затем, спустя некоторое время, с другой. Выдержав еще небольшую паузу, он женился на третьей. Все три женщины забеременели и родили ему по ребенку. Две первые подали на установление отцовства, доказали это, и подали на алименты. Жена, узнав о существовании двух первых дам, развелась с ним и тоже подала на алименты. Обилие судебных разбирательств и грядущие серьезные финансовые потери очень огорчали молодого человека. Серьезно призадумавшись, он нелегально уехал в Англию и нашел там нелегальную работу. Между делом, он тесно сошелся с одной англичанкой, африканского происхождения. Англичанка африканского происхождения родила ему двух очаровательных черненьких малышей. Но это радостное событие, казалось, не очень обрадовало молодого человека. Все чаще он стал задумываться и разговаривать сам с собой. Всякая несвобода была противна ему на подсознательном уровне и тяготила его ужасно. Основательно пораскинув мозгами, он, без ведома своей афроанглийской жены, собрал вещи и отправился в Германию, куда его давно звали старые друзья, работающие в передвижном цирке. Поступив на работу в цирк, молодой человек весьма тесно познакомился с дочерью владельца данного шапито. Надо ли говорить, что в скором времени она родила ему чудненькую немочку. Ожидалось, что вот-вот они подадут заяву на натурализацию, а затем и на брак. Однажды, во время облавы немецкой полиции на нелегалов, он не успел (или не захотел) спрятаться должным образом, был арестован и помещен в лагерь для нелегальных эмигрантов. По прошествии месяца, одному богу известно как, немецкая полиция установила его личность и передала его на родину, занеся в черный список, как нарушителя визового законодательства. На родину он прилетел в наручниках и с сопровождением. В аэропорту томились встречавшие – одна бывшая и две гражданские супруги с родственниками. Все они уже перезнакомились и организовали, что-то вроде фонда обманутых вкладчиков. Брат, одной из девушек, улучил момент и, зайдя за ограждение, пребольно стукнул блудного сына в глаз. Брата тут же арестовали и увезли в обезьянник очухаться.

Через пару недель, слегка помятый в КПЗ, репатриант вышел на свободу и ненадолго задумался. Каким-то чудом, среди многочисленных судебных разбирательств, ему удалось сменить свою фамилию, на девичью фамилию матери. Затем, он побрился наголо, написал в паспортный стол заявление об утере документов и оформил себе новые. Исхлопотав себе новый заграничный паспорт, с новой же фамилией, и лысой головой на фотографии, парень занял у знакомых пару тонн зелени и уехал в Польшу, решив подработать на перегонке автомобилей. Машину он купил в Познани и отъехал от города отдохнуть и перекусить. Украинские бандиты напали на него, отвезли в лес, привязали к дереву и жутко избили. Подумав, что он умер, бандиты благополучно отбыли восвояси, прихватив с собой его автомобиль. Пролежав в лесу сутки, парень сумел развязаться и, едва живой, выполз в 5 утра к ближайшей деревне. На дороге его подобрала одинокая польская крестьянка 35 лет. Через два месяца, поправив здоровье, он съездил в Познань (польская самаритянка, к тому времени, уже была на сносях) и написал заявление в полицию. Спустя некоторое время, из полиции пришло уведомление, что напавшие на него бандиты задержаны и его приглашают явиться на опознание. После опознания украинских братьев, польские офицеры сказали ему, что его машина в полном порядке, а также, в порядке и украденные у него деньги. Не поведя и ухом, парень заявил:
- Ф-у-у, я уж думал они пропали…
- Нет, не волнуйтесь, все в целости, - сказал следователь, - а сколько там было денег?
Трудно сказать, о чем думал молодой человек, но он сказал:
- Там было 68000 долларов США, я планировал приобрести очень дорогую машину, а первую, я купил, чтобы передвигаться в поисках второй.
- Тогда мы вас немного огорчим, - последовал ответ, - в бардачке вашей машины нашли лишь 50000 долларов, а в багажнике ваши документы.
- Слава богу, хоть что-то осталось! – воскликнул парень. Наскоро завершив все свои дела в Польше, и поставив хорошую челюсть у тамошнего стоматолога, он обнял дрожащую польскую крестьянку, естественно пообещал вернуться и отбыл на родину инкогнито. Не сказав никому ни слова о своем прибытии, и не объявляясь дома, он воспользовался услугами полуподпольной турфирмы и вылетел в США в своем лысом обличье (это было до 11 сентября). По прилету в Америку, он отправился на север страны и, то ли на такси, то ли на автобусе переехал в Канаду. В Канаде он явился в полицию и заявил, что он экологический беженец (чернобыль), просит предоставить ему вид на жительство. Канадцы думали полгода, но все же предоставили ему такой вид. Парень переехал в Торонто и устроился работать в русскую булочную. Спустя некоторое время, он женился на дочери булочника и стал совладельцем. Дочка оканадившегося булочника родила ему сына. Неделю назад, когда Читать далее...

Когда-то, мы дружили, мечтали, и все вместе маялись дурью, доживая последние, сладкие денечки беззаботной юности. Блистающая огнями яхта с золотыми литерами КОМСОМОЛ по борту, прошла, никого не подобрав, мимо нашего отчаянно бухающего, необитаемого острова, и когда наступило утро, каждый из нас был вынужден добираться до берега самостоятельно, вплавь.

С теми, кто был на борту, все ясно. У меня даже лучше получилось бы – с дрожью в голосе произносить: «Бедная страна, бедный народ!», поглядывая через тонированные стекла лимузина (у меня вообще был бы красный диплом и медаль ЮНЕСКО по этой специальности). Из головы не идут те, другие, с которыми мы плыли вместе на берег, и вот почему. Не так давно, старшие товарищи молодцеватых яхтсменов, до сих пор спокойно плавающие на атомной подводной лодке КПСС, додумались до простой мысли – взять все и… нет, не поделить, а отнять и продать. Сказано – сделано. По всей стране организовали две огромных сети – ловчую и торговую. Дело пошло с размахом, даже большому брату досталось по носу.

Дело верное, дело прибыльное, и многие из наших не устояли, замарались. По первости времени, даже подходили к тем, кого ограбили, пытались протягивать руку. Позже, стала возникать некая неловкость и… вот мы по разные стороны.

Я не попал под эту раздачу, бог миловал, и поначалу, не относился к ним никак. Тем не менее, однажды, я неожиданно для себя осознал, что ненавижу их. Ненавижу именно, как класс. Их ведь очень много, значит они класс. Их несть числа и имя им… суки. Вроде все понятно – и что время смутное, и что скотный двор руководит страной, и что дикий рынок, и что кто не успел – тот опоздал, и что в большой семье… не щелкают, и что когда дети есть просят, тут не до голубизны..., но не могу это принять и все тут. Скажете жаба? Дескать, не дорвался пацан до кормушки, вот и гонит слюну. Вот это – вряд ли.

Просто я знаю, что такое, глядя на этих самых детей, разрабатывать эти самые комбинации, представляя возможные последствия. Я знаю, что такое проставлять свою задницу под весьма скромные кредиты на осуществление этих комбинаций. Я знаю, как сидеть и дрожать в ожидании, пока таможня даст добро, Я знаю, как кормить с руки тузиков и джульбарсов, изображая на лице благодарность.

Я одного не знаю, как, потирая ладони, распродавать кем-то выстраданный товар. Я не знаю, почему не становится колом в горле бутер с маслом, который кому-то мог стоить жизни. Я не знаю, как подойти с сыном к замерзшей шмоточнице на рынке, примерить пацану кучу новых вещей, сунуть торговке валюту, достать удостоверение, забрать валюту и пойти довольным, что удачно отоварился. Представить только, что этот ребенок в будущем становится президентом. Думаю – запросто! Вот уж точно, впору воскликнуть – бедная страна, бедный народ.

P.S. Не так давно, у старших товарищей на подводной лодке случился небольшой гвалт, суки неправильно поделили награбленное. Выстроили весь личный состав обоих судов. Крайней сделали старшую суку страны. Граждане довольные разошлись по домам.

Сегодня в банке, операционистка Лена была чудо, как хороша. Мы, посетители мужчины, тоже не ударили в грязь лицом - лебедями вытягивали шеи, блеяли, что-то невпопад за стекло своим операционистам и негодующе роптали, завидуя счастливчикам выстроившимся у Ленкиного окошка. Что до самих счастливчиков, то они, вообще являли собой массовку из фильма "Коматозники-4".

Один забыл номер счета, который, я уверен, он знал, разбуди его даже ночью, да и документы, где номер был указан, лежали у него под носом. Второй ухитрился уронить свой мобильник под стекло и дальше, Лене под стол. Пока она его искала, в банке была гробовая тишина. Ручки падали часто, как град, и половина их, резко отказалась писать (видимо из солидарности с остальными девушками). Каждому страдальцу Лена одолжала дежурную ручку. Толпа солидных мужиков, у которых голимые "паркера". Ха-ха!

Бывают же девицы с таким природным очарованием! Никакой стрельбы глазами, никаких поправлений причесок и одежды - стандартные женские прибамбасы просто выключены. То, что осталось, выглядит так… вообще-то не знаю, как это выглядит со стороны, ну, наверное, так - ты подходишь и это, скорее всего, краснеешь, улыбаешься… как идиот, что ли… Самое главное, что она ничем не выдает, что видит всю эту хрень - ни тени усмешки, ни роковой уверенности в своих чарах. Это просто избиение младенцев. Младенцы не возражали.

Естественно, я не пошел по проторенной дорожке! Как истинный перец, я был гениален - попросил у нее ножницы, типа чек отрезать. В ее глазах я прочитал, что приз за оригинальную идею, однозначно у меня в кармане. Жалкие плагиатчики немедленно нарушили мои авторские права, да еще и разрушили целостность композиции, опошлив ее просьбой о забеливалке и клее. Кстати, чековой книжки у меня с собой все равно не было, какие мелочи!

Встретил приятелей, отошли мы в сторонку, не спеша перетираем о том, о сем, на Лену любуемся. Подходит сын управляющего отделением, наш старый знакомый. И говорит: "Что, козлики, потеете? Смотрите не…, а вот я сегодня поеду с ней ужинать!" Наш сказочный мир рухнул в одночасье. Классовая ненависть наших рож и угроза болевого прокола в бочину возымели действие, и подлинный баловень судьбы, этот славный парень Гарольд Ллойд поведал нам, что папенька пригласил Ленкиных родителей (своих старых знакомых) отужинать к себе за город. А он, естественно, на правах будущего всей банковской системы нашей страны, и как явный престолонаследник, будет там присутствовать. Ну не козел ли?

В колонках играет: Ozzy Osbourne - Mama, I'm Coming Home

LI 3.9.25

Оттепель не настолько сильна, чтобы таял снег на земле, но с веток спящих деревьев капает. Скорее, даже не капает, а падает - падают комочки полурастаявшего снега. Как прожитые годы, как пройденные шаги - кап годик, кап шажок. Город - километрах в полутора, шум его - почти не слышен, он лишь угадывается, достраивается обалдевшей от абстиненции головой. От свежего воздуха абсолютно не хочется курить. А если не курить - нарушается что-то неуловимое, что помогает держаться и идти по снегу. Это как дернуть ступень из музыкального лада, распадается и сам лад.

Сегодня нет душе привычных сосок. Где вселенская грусть плавно переходящая во вселенское же сострадание? Где мое любимое понимание, что ничего не изменишь? Где бездонные сокрушения о собственной уродливости. Не могу даже сказать - к черту все, потому что нечего и некого к этому черту посылать. Все и вся уже столько раз туда посланы, что, по-моему, давно раздумали оттуда возвращаться. Я лишь сотрясаю пространство, грозя по привычке, неведомым варягам. Вот оно - существование в антиматрице. Все чуждо до мельчайшей вибрации атомов, абсолютно все. Раздражает даже то, что я приперся сюда, что должен идти, дышать, курить и думать о всякой фигне. Ну так не дыши, не думай… По-моему, и так уже не дышу, и давно. Не дышу каким-то особым дыханием, которым живет душа. Похоже, мой ангел хранитель начал уставать, уставать настолько, что не хочет от меня ничего, как и я.

Дали питекантропу микроскоп и научили им пользоваться, хорошо научили. Ну и что ему с ним делать? Надо идти на охоту, жрать хочется. В задницу саблезубому тигру этот микроскоп засунуть, что ли? Вряд ли это понравится саблезубому тигру.

В колонках играет: Tomaso Albinoni - Adagio in G-minor for Strings and Organ

LI 3.9.25