У меня абсолютно нет ощущения Нового Года. Я не подписываю открытки. Я не покупаю подарки. Я не собираю елку. Я не затариваюсь мандаринами и шоколадными конфетами. Я не верю в Дед-Мороза и Снегурочку уже этак лет пятнадцать (с той поры как увидела эту сладкую парочку, напившуюся в совершеннейшую стельку). Я ненавижу этих розовых толстых свиней, которыми забиты все прилавки магазинов. Я ненавижу этих розовых толстых свиноподобных людей с жирными мордами и такими же жирными глазами - и они покупают этих свиней, мандарины, открытки, у них уже давно собрана елка и стоять она будет этак до 9 мая. И на Новый Год они нажрутся еды и нажрутся до точки, и будут взрывать свои долбаные фейерверки этак до пяти часов утра.
Я не злюсь. Я не пытаюсь что-то изменить. Я просто хочу от этого устраниться.
Чтобы никаких оливье и салатиков из крабовых палочек. Чтобы никаких хлопков шампанского под речь нашего неповторимого Президента Всея Руси. Чтобы никаких этих ужасных свиней и прочей мишуры.
Мне очень хочется залезть с головой и с ногами под стол, накрыть этот стол темной простыней, поставить там лампу (прямо как в детстве) - и просидеть весь Новый Год. И чтобы кто-нибудь свистнул, когда все это безобразие закончится.
А еще... Готова поменять всю свиномишуру с оливье и шампанским на одно-единственное, пусть самое маленькое, но только настоящее Чудо. Только вот верится в Чудо с трудом. Да нет, верится-то верится, но... Даже эту веру перебивает очень сильное знание о том, что Чудо вряд ли произойдет. Даже под Новый Год.
"Гэм" Ремарка я читала долго, методично, загибая уголки и подчеркивая карандашом. Выдывать все цитаты на-гора я, пожалуй, не буду, да и от игрищ с номерами страниц воздержусь. Но вот от этой цитаты удержаться сложно.
Иные жизни проходят на равнине и сами суть равнина, иные, подобно холмам и горам, устремлены ввысь, и их вершина – венец долгого подъема, иные же идут кругами: совершив один круг, замкнув его, они думают, что все кончено, ничего больше нет, и внезапно, без всякого перехода, оказываются в новом круге. Это жизни без подлинного прошлого, они возрождаются из собственного пепла. Для таких жизней опыт, который есть для других основа основ, не имеет значения, они подчинены мистическим законам, и корни их много глубже.
Помнится, когда-то мы усиленно цитировали. Гессе, Хемингуэя, Набокова. Цитата - хороший способ выразить то, что своими словами никак не можешь сформулировать. Особенно если это что-то чертовски сложное.
Этот кусок ремарковского текста отозвался где-то внутри, зазвенел, зарезонировал. Сложный способ сложными словами объяснить сложное внутреннее состояние. Очень для меня важно... Люди неуклонно и последовательно идут своим путем – к одиночеству и бессмысленности. Они не задумываются над этим, просто признают и принимают. Так формируется «я». Все, чем ты дорожил, во что верил, растекается у тебя за спиной, а тяжко становится, когда теряешь последнего человека. Ведь вместе с ним ты теряешь все – себя, свои цели, свое «я», свое имя, ты только путь и движение вперед. Но внезапно путь кончается; внизу зияет бездна, Ничто – любой шаг означает смерть. Не медля ни секунды, ты делаешь этот шаг и переживаешь чудо цельности, непостижимое для всех половинчатых… Шаг этот ведет не вниз, как тебе казалось, а вспять. Быть может, он был последним испытанием, которое выдерживают лишь немногие. Это чудо можно назвать трансцендентальным сальто-мортале. Прыгаешь в бездонную пропасть, но что-то подхватывает тебя, поворачивает – и ты идешь своим путем вспять … неуязвимый. Ты изведал Ничто – и уязвить тебя уже невозможно. Ты побывал по ту сторону всех вещей – и они уже не могут убить тебя. Ты пережил абсолютное унижение – и ни одна утрата, способная сломить любого другого, тебя уже не коснется. Однако суть в другом, иначе это было бы всего-навсего безмятежным смирением пессимиста-платоника, а не смирением Шопенгауэра, ибо тот отрицает мир, потому что он – сделка, не позволяющая тебе возместить собственные издержки … конечно, с позиций мелочного торговца … пессимист-платоник отрицает мир по причине его глобальности. Суть в том, что, пережив подобное отрицание, обретаешь самый глубочайший оптимизм. И какой оптимизм! Оптимизм, идущий от первозданного переживания, где сливаются оба потока. Оптимизм, идущий от инстинкта, от мистерии крови, Логоса, от самого сокровенного, бессознательного. Мы чувствуем, что живем… Переживание жизни: мы побывали по ту сторону всех законов – и теперь играем законами, как мячиками, - жонглируем всеми вперемешку… В нас есть истовость веры и одновременно насмешка… мы способны очертя голову самозабвенно отдать себя…. и все же парим над собою… у нас есть Внутри… и есть Снаружи… Интенсивность ощущений не страдает, чувства только становятся свободнее, обретают крылья… мы вцепляемся в жизнь и резвимся, как хищники, а поскольку мы так безумно влюблены в эту целостность и так ей обязаны, никакая ее часть не сможет нас погубить, даже если не пожелает нас отпустить и станет всем. … Тогда, быть может эта часть и притянет нас к себе, возьмет в плен, как планета притягивает с солнечной орбиты луну и заставляет вращаться вокруг себя, если эта луна слишком к ней приближается… и такие планеты есть.
(с) Э.М. Ремарк, "Гэм"
Пробегаю глазами текст на веб-страничке. И отчего-то вместо слова: "не торопи" читаю "не топори события". И тут меня понесло воображением: живенько представляю себя человека с топором, бегающего за ленивыми событиями и топорящего их куда ни попадя.
... Мама, где мой большой топор? Пойду потопорю события слегка, а то как-то все вяло развивается...
...А ветер толкает сильными ладонями прямо в грудь - трудно устоять. Отстав от груди, вцепляется в волосы, путает их, рвет. Играет с полиэтиленовым пакетиком в моих руках - вот сейчас порвет, и новая книжка Пелевина шлепнется прямо в декабрьскую лужу. Бросает в лицо какие-то засохшие, замершие, невесомые листья, - и не отмахнуться. Потому, что руки заняты - одна Пелевиным, вторая сигаретой. И еще потому, что мои руки слабее ладоней этого сумасшедшего ветра.
... А мне хочется снега. Белого. Пушистого. Сладкого сахарного снега. Настоящего. Упасть в него, зарыться носом, как моя ныне покойная собака, и тихо повизгивать от удовольствия.
Не мечтай... Замечтаешься - получишь очередной толчок от ветра: в грудь ли, под колени ли. И полетишь по серому асфальту, по лужам - как маленький кораблик с парусом из нелепого полиэтиленового пакета и с балластом в виде "Ампир В".
Зима обязательно будет. И Новый Год. И мандарины. И елка. И Чудо. Не надо мечтать, надо знать. Я знаю...
И все-таки слышу ветер, вползающий между створками окна. "Это ко мне, это северный ветер, мы у него в ладонях..."
Забавно - ну почему, почему, почему, когда моим знакомым плохо и надо кому-нибудь позвонить, то этот кто-то обязательно буду я? Звонят все - и девочки 17 лет, и мужчины за 40, и ровестники - и все, кому не лень. И кому плохо.
"Знают, гады, знают, где искать...". Знают, блин, что буду слушать, скажу что-нибудь хорошее, жизнеутверждающее. Что им после этого станет легче, и жизнь покатится по своей наклонной туда, куда должна катиться.
Я понимаю, у меня хорошая жилетка для плача. Этак размера 50-ого. Есть куда приткнуться, есть что обреветь и даже (если аккуратно, можно обмазать соплями. Даже розовыми). И я даже не против, наоборот, хочется всегда помочь, поддержать, чтобы человек не наделал каких-нибудь глупостей. Но...
Но ведь я - не железная. И не бронзовая, и не золотая. И вообще - не из металла, а из крови и плоти. И нервы у меня очень восприимчивые, и душа откликается на чужие неприятности. А люди звонят, рассказывают, и потом уходят - светлые, с легкостью на душе.
И ни один из этих людей не подумал, что у самой Ингочки может раскалываться голова, что ей тоже может быть плохо, что она не знает, куда ей надо, зачем и с кем. И никто никогда не увидит, как я сижу, обхватив свою дурацкую голову руками - тихо, молча, закусив губы. И бесконечно обмысливаю ситуации - свои, чужие, выдуманные - и хрен уже разберешь, что и с кем произошло...
... А еще - я им немножечко завидую. Потому, что у них есть Ингочка, которая будет слушать и внимательно кивать в телефонную трубку. А у меня такой Ингочки нет. И вообще, нет такого человека, которому можно позвонить и сказать: "Что-то нынче хреновато мне...".
Некому позвонить. Некому написать. Некому поплакаться и избавиться от своего негатива. Есть только добрые люди-психологи, которые за денежку выслушают и помогут. Но денежки у меня, как ни парадоксально, на данный момент нет.
...Но если я не плачусь - это не значит, что я не хочу.
Не могу. И не имею права. И - некому...
Все течет, но ничего не изменяется. С головой зарылась в учебные дела - как-никак, последняя сессия, уже скоро госы и диплом. И будет у меня заветное в/о. Ну, а ч/ю, в/п и ж/п у меня всегда были. :)
Но главное для меня не сколько в/о, столько то, что после окончания универа я, собственно, ничем, кроме родителей, не буду привязана к своему собственному городу. И появится реальная возможность рвануть куда-нибудь на месяц, полгода, год - сколько захочется и сколько понадобится.
И дело не в том, люблю я свой город или не люблю. Просто реально нужно подышать другим воздухом, пообщаться с другими людьми, пожить другой жизнью. Закружили меня эти тесные кривые нижегородские улочки. И нужно выбираться - куда-нибудь, даже неважно куда, с кем и к кому - чтобы эта великая кофемолка не перемолола меня совсем...
к предыдущему посту.
Мы с мамой иногда ходим в магазин "Копейка" около дома, и они там очень интересно все сокращают в чеках. Например, жвачка "Дирол персиковый сад" у них по чеку проходит как "ДирПерсСад". Ну, и тому подобное.
Но апофеозом этого сокращения стал "Пирдомаш с фр". Переводя с русского на русский - "пирог домашний с фруктами". :)Сразу горбачевский "пир духа" вспоминается...
Но, несмотря на всю неприличность, теперь у меня это любимое словечко, синоним слова "звездец": "Ну это просто пирдомаш какой-то!".
А еще ругаеют советское время с сокращениями "зам.ком. по мор.де" и "зав.каф. ТЯФ А.Ф. Собачкин". ==))
Один знакомый "родил" хорошее словосочетание: "первая полярная брачная ночь". Маловато не будет, однозначно. :)
А я в разговоре с папой выдала гениальное: "Чтобы похудеть, нельзя кушать после шести. Желательно, после шести утра". :)
К тому же подруга напомнила свое любимое словосочетание "Бредовое побоище". К слову пришлась и балалина с мандалайкой (m_use знает, про что я) и прочие глупости.
Так что день удался. Улыбаюсь.
Не так давно мне приснилось, что из моей любимой сережки вывалилась жемчужинка. Ну, приснилось и приснилось, не обратила внимания. А вчера собралась погулять, беру серьгу в руки - и у меня в руках не серьга, а две запчасти от нее. Думаю, ни фига себе, а сны-то сбываются.
А сегодня приснился замечательный сон - как будто у меня в квартире зацвели все цветы, которые только могут зацвести. И я зову маму, таскаю ее по всем комнатам, показываю цветущие фиалки, бегонии, гибискусы и пр. И красота неописуемая, и внутри так хорошо...
Конечно, вряд ли такое действительно сбудется в декабре (хотя декабрь-то странный в этом году). Но вот в переносном смысле - а отчего бы нет? Так хочется, чтобы все цвело где-то внутри. Очень хочется, очень-очень...
Слово – серебро.
Молчанье, как водится, золото.
Одно золотое –
на тысячи маленьких серебряных,
одно великое молчанье –
на тысячи слов, бессвязных,
горячих, безумных,
гортанных, на невнятном языке –
разменять.
Половина первого ночи. Звонит мобильный, незнакомый номер. Отгоняю дрёму, беру трубку. Следующий диалог:
"- Привет!
- Доброй ночи!
- Как дела?
- Слушай, а ты кто вообще?
- Павел Второй. А ты кто? Мне Сашу надо".
Объясняю, что никакого(-ой) Саши в моей квартире нет. Советую проверить номер, отключаюсь. Опять звонит, я уже не отвечаю. И снова...
Снова беру телефон, объясняю, что Сашу я не знаю, и здесь его (ее) нет, что общаться с покойным императором я не желаю, отключаюсь. Он звонит опять. Трубку берет разбуженная мама и посылает этого товарища на йух трехэтажным матом. Я, испытывая чувство стыда, снова беру трубку, извиняюсь, прошу больше не звонить. Товарищ дает новую вводную, оказывается ему нужна Саша Пастернак. Елки, как все сложно... Объясняю, что Саши тут нет, у товарища наступает просветление, мне желают всех благ и отключаются.
Я, чертыхаясь, все-таки как-то засыпаю. В половину третьего товарищ начинает звонить опять. Двух звонков мне хватило, чтобы вырубить телефон намертво (хотя у меня на нем стоял будильник - это и удерживало меня от того, чтобы вырубить его раньше).
Вот, интересно, у кого могут быть такие шуточки, а? Случайно это или специально, т.е. кто-то набирал номер наобум или это кто-то из знакомых так жестоко прикололся? И можно ли как-нибудь узнать хозяина этого телефонного номера, этого несчастного Павла Второго? Посоветуйте что-нибудь...
А вообще, на будущее, всем адресуется: ребята, я не люблю, когда мне начинают звонить после 12 ночи. У меня сейчас очень строгий режим, и в это время я обычно сплю (или, как минимум, пытаюсь заснуть). Потому, что вставать надо рано. И оправданием ночного звонка может служить только крайне серьезный повод (умер кто-то или кто-то родился).
В общем, невыспавшаяся ИнгоЧКА эквивалентна ядреной бомбе. И не повезет сегодня тому, кто попадется под мою тяжелую руку...
Я очень долго бегала по магазинам и всяческим ларькам, дабы купить подходящую заколку для волос. Попадались то большие, рассчитанные на пару лошадиных хвостов, то маленькие - для лысеньких девочек, то широкие размером с ладонь, то узенькие по самое не хочу.
Наконец-то, нашла самое то, что искала на протяжении месяца. Купила. И... Перестала закалывать волосы.
Несмотря на холод, ветер и непонятный декабрьский снегодождь, разгуливаю по улицам с распущенной рыжей шевелюрой. Когда-то преподаватель по психологии говорил, что распущенные волосы - это признак внутренней свободы и уверенности в себе. Не спорю, наверное, так оно и есть. Но зачем же я так настойчиво искала заколку? ;)
Знаки препинания созданы не только для того, чтобы об них препинаться, но и для того, чтобы передавать оттенки чувства и настроения.
Пример? Пожалуйста! Из разговора в аське:
Странные мы существа, люди… Так часто понимаем все сами – но так нуждается в том, чтобы кто-то другой сказал, кто мы, зачем мы, куда нам идти и как поступать.
Пообщалась с очень умным дяденькой, психологом, местным «доктором Курпатовым», только … лучше. Интересно это, с одной стороны, забавно, а с другой – здорово. Вроде бы, теоретически, прекрасно знаешь все их методы и приемы, а практически … практически они действуют.
Не вдаваясь в причины и подробности – сразу к результату. Главное в нашей встрече – это фраза: «Делай только то, что действительно хочешь. А если не хочешь – ничто тебе не поможет». Кажется, это страшно – сделать то, чего ты хочешь. Как с головой в холодную воду… А собираешь волю в кулак – и делаешь. Начиная от мелочей и до самого серьезного. И… удивительно, но все происходит именно так, как этого хочется…
Он мне привел очень простую аналогию. Почему-то на примере винного магазина. :) «Заходишь ты туда, например, с четкой целью купить себе … ну, сливочный ликер, к примеру. Чтобы кофе зимними вечерами пить. А тебе начинают навязывать коньяк. С ним же тоже можно пить кофе. Но ты коньяк не любишь, у тебя с него голова болит и т.д. и т.п. Что ты купишь?». Я отвечаю: «Ликер». А он мне: «Ну вот и покупай. И никого не слушай. И в жизни так же поступай. Делай только то, что хочешь. И бери от жизни то, что хочешь, а не то, что навязывают обстоятельства. И ничего не бойся – это твоя жизнь и только твоя». А потом он спросил меня, что я хочу. Не абстрактно, а в данный момент. Я ответила, самые простые вещи – помириться с подругой, доделать какие-то вещи по учебе, до которых руки не доходят, после этих доделок съездить в Питер, и вообще – начать что-то творить. Ответ был самым простым: «И не думай, хочешь – делай: мирись, доделывай, езжай, твори!».
Интересно, что накануне этого визита я написала песню с припевом: «Хочешь бежать – беги, хочешь жить – так живи, хочешь лететь – лети…». Сама себе дала ответ на все свои вопросы, только не захотела его услышать.
[260x400]
Где-то глубоко за полночь перелистывала страничка за страничкой дневник. Не этот фиксатор мыслей, где количество страниц зашкалило за пятьдесят. Другой, маленький, уютный и теплый дневничок в 2 странички с безумным количеством комментариев. Цитируя тебя: "Прошло так много времени, а так быстро...". Даааа, так много и так быстро...
А так по-прежнему улыбает. Читаю, улыбаюсь, вспоминая, какими мы были. Такие трогательные, нежные, наивные дети. Какой была я - эмоциональной, смешливой, говорящей короткие, но меткие слова, отчаянной, мечтательной - и счастливой. А ты... Да кому, кроме меня, какая разница, каким был ты... Ты просто был.
А тот маленький дневничок, с которого все начиналось, мы так и забросили... Странный он сейчас, как дом, из которого хозяева ушли, но обещали вернуться. Все на своих местах - и нет никого. Другое время, другие мы, другое всё.
А в голове - навязчиво - ЧайФ: "Слушай, давай вернемся...". Не друг к другу, упаси Боже. Даже если бы нам это обоим было надо, вряд ли что-то бы получилось. Вернемся туда, и пусть это будет третий, пятий, двадцать восьмой приход. Что-то в этом есть. И зачем-то это надо.
Влюбленной пары из нас не получилось. Друзьями стать - тоже. Ну, после того, что было, не знаю, кто сможет остаться хорошими друзьями. Но... По крайней мере, творческий пунктик в голове у меня еще срабатывает. Хотя бы ради этого - нужно в сотый раз начать сначала... И закончить то, что было не закончено.
Роман, который должен был выйти в свет под авторством двоих людей, а не под одним моим дурацким псевдонимом. Там, в том дневнике, все начиналось. Там все должно продолжиться и закончиться.
Говорят, у сказки нет конца. Нет, есть начало, должен быть и конец. А оборвать ее просто так, как сделали мы, нельзя.
У меня есть еще почти год, до сентября следующего года, чтобы завершить эту долгую грустную песню красивым аккордом, а не оборванной нотой.
И, значит, нужно собраться - и закончить. А чтобы закончить - нужно вернуться туда. И думать, о чем хочется думать. И помнить о том, о чем хочется помнить.
"Слушай, давай вернемся..."