Мне тут мои ученики, очевидно, захотели показать, что и они знают русский язык. В конце доказательства одной задачи было написано по-русски – "конец демонстрации".

Матюше и всему его классу сегодня выдали в школе книжку с замечательным заглавием:

I'M GLAD I'M ME!
Я РАД, ЧТО Я – ЭТО Я!

и подзаголовком:

Poems about YOU
Стихи про ТЕБЯ

Короче, автор не все продумал. Но я думаю, это не страшно, все можно разъяснить гораздо более коротким заглавием:

I'M GLAD THAT I'M NOT YOU!
Я РАД, ЧТО Я – ЭТО НЕ ТЫ!

По-моему, стало лучше, понятнее.

Сделал RSS-feed Новопосадска на rss_rss_novoposadsk. Лишнее rss получилось – ну, бывает. Читайте на здоровье.

novoposadsk.ru

Где-то в России есть маленький город Новопосадск. Там всё – так же, как везде...

Где-то в России есть маленький город Новопосадск. Там всё так же, как и везде...

http://novoposadsk.ru

Сегодня у одной церкви увидел огромный плакат:

"God is Bigger Than Google!"

Вот, значит, какой теперь стандарт. Ну и, наверно, найти нужную информацию – быстрее и легче с божьей помощью.

Вычитал сегодня интересный факт. Оказывается, лучше всего в математике разбираются самые несчастные и неуверенные в себе дети.

В смысле, дети, которые в математике разбираются лучше других, меньше всего от этого счастливы и уверены в себе. И наоборот – дети, которые получают от математики самое большое удовольствие, обычно достигают самых низких результатов.

И точно: в Матюшиной школе во втором классе еще считают до 20, измеряют длину стола в редисках, удава – в попугаях, коровника – в амурах, а лучшие ученики в оставшееся время еще и "пишут номера". Ну, и результат соответственный.

Матюша по утрам перед школой теперь новости читает. Из браузера. Ну и что-то у него там оседает. Вот недавно спросил у меня:

– Саша, а пленных можно шлепать?

Я сказал, что проведу на эту тему опрос общественного мнения.

Итак, вопрос:



А что еще можно делать с пленными? Нам всем очень интересно знать Ваше мнение.

Вот опять в "Сетевой Словесности" напечатали. Ну, и там еще есть с прошлого года.

Неделю назад было 25 градусов тепла, а сегодня заморозки ночью. Вот и лето прошло.

Люблю иногда послушать, как самобытные поэты читают свои самобытные стихи.

Бдят и стучат.

– Петров, – сказала Марь Иванна, – почему ты до сих пор не знаешь таблицы умножения?
– Я больше не буду, – сказал Петров.
– Я устала от твоих отговорок, – сказала Марь Иванна и нахмурилась. – Сколько будет восемьдесят восемь в квадрате?
– Семь тысяч семьсот сорок четыре, – сказал Петров наугад.
– Перестань гадать, – сказала Марь Иванна и задала вопрос полегче: – Сколько будет шесть в пятой степени?
– Семь тысяч семьсот семьдесят шесть, – снова сказал Петров наудачу.
– Опять ты гадаешь, – сказала Марь Иванна. – Ладно, иди. Считай, что тебе повезло.
Петров вышел. За дверью стоял Иванов.
– Ну, что спрашивала? – спросил Иванов.
– Шесть в пятой степени, – сказал Петров.
– А ты что? – спросил Иванов.
– Ответил что-то, – сказал Петров. – Может, тройку поставит.

– Саша, – сказал Матюша, устроившись в кровати поудобней, – давай поговорим.
– Давай, – сказал я.
– Саша, – сказал Матюша, – а почему нельзя разговаривать, если сделал в классе все задания?
– Чтобы не отвлекать тех, кто не еще сделал,– объяснил я.
– А меня бы не отвлекало, если бы все вокруг разговаривали, – предположил Матюша и спросил: – А переписываться нельзя?
– Вообще-то учителя этого не любят, – объяснил я. – Так что только на свой страх и риск.
– Да, – подвел итог Матюша, – ничего нельзя делать. Только тихо сидеть.
Потом он подумал и сказал:
– Конечно, всегда можно писать номера.
– Какие номера? – спросил я.
– Ну, номера. Это такое задание. Оно всегда есть. Если все сделал, нужно писать номера.
– Просто числа? – переспросил я недоверчиво. – Сидеть и писать по порядку?
– Ага! – сказал Матюша. – Некоторые в нашем классе уже дошли до 2000 или до 3000.
– А ты?
– А я только до 500.
– Это ничего, – сказал я и посчитал, что Матюша дошел до 500 за 14 школьных дней. А некоторые другие дети – до 2000. Или до 3000. – Только ты это задание делай самым последним.
– Ага, – сказал Матюша. – Ну, спокойной ночи.

Туристы, гастарбайтеры, бродяги,
Бомжи, иногородние, враги –
Их кепки заслоняют наши стяги,
Их мысли отравляют нам мозги.

Они неисчислимою толпою
Вторгаются в наш камерный уют,
И нам наедине самим с собою
Никак они остаться не дают.

Взгляни налево – южные акценты,
Взгляни направо – лица в парандже,
Взгляни на цены – и забудь про центы,
Взгляни на продавцов – и ты уже

Не будешь торговаться – двести? триста? –
А все отдашь, до плавок и ремня.
Где террористы? Все здесь террористы!
Здесь все терроризируют меня!

От этого курчавого сутяги
До той в тряпьё закутанной карги –
Туристы, гастарбайтеры, бродяги,
Бомжи, иногородние... Враги.

На страничке конференции, куда я планирую поехать в следующем году, прочитал следующее уточнение о еде, которая там будет в перерывах:

Note that alcohol will not be served for breakfast or lunch. Beer at lunch time is not considered alcohol, to be precise.

Заметьте, что алкоголь не будет подаваться к завтраку или ланчу. Уточним, что пиво на ланч не считается алкоголем.

Есть все-таки у китайцев глубокий, вдумчивый подход к делу.

Кое-что добавлено. Кстати, частично есть и здесь.

Продавец в китайском отделе супермаркета сегодня вдруг говорит Лене:
– А Вы из России, да? Я по акценту понял. Ну, и еще я знаю несколько русских слов.
Она его спрашивает:
– А Вы сами откуда?
А он говорит:
– Из Афганистана.
– А, – говорит Лена. – Тогда понятно.
Так и не узнала, какие слова он по-русски знает.

Вчера террористы признались:
Намедни в глубокой ночи
Они расплескали анализ,
Сменили замки и ключи,
Разведали тайные коды,
Спалили леса и поля,
Наслали такие погоды,
Каких не видала Земля,
Прочли сокровенные мысли,
Приход задержали весны,
Устроили так, чтоб нависли
Над нами угрозы войны,
Чумы, эпидемии, мора,
Морозов, жары и дождей,
Простуды, поноса, запора,
Отсутствия слов и людей.

Вот тут-то они и явились
Из логова, в трубы трубя,
Сдались, взорвались, отравились
И взяли вину на себя.

– Саша, – сказал вдруг Матюша, – а если Монако признает Тайвань, разве Китай нападет на него?

Я подумал и сказал, что не только Монако, но пожалуй, и Сан-Марино, и Лесото, и Андорра могут признать Тайвань довольно безнаказанно.