Что-то мне не хватает разнообразия на русском телевидении. Поэтому я хочу вот что.

Хочу смотреть передачу, где все время ругают Путина. Вот просто выходят люди по очереди, становятся перед камерой и ругают Путина на чем свет стоит. "Ах ты, мол, такой-сякой, Путин ты эдакий!" Ругают, короче. Рассказывают, как все плохо. Потом опять ругают. Опять рассказывают. Обличают тоже в перерывах.

Можно такую передачу? По заявкам телезрителей. Пожалуйста.

Жду.

Едем, как обычно, из Филадельфии в Вашингтон. Матюша говорит:

– Саша, а что бы мне такого написать? Я не знаю о чём.

Я говорю:

– Знаешь, Матюша, так у многих бывает. Надо уметь находить интересное и важное в своей жизни. Вот, например, царь Николай II тоже вел дневник. Всю жизнь, каждый день. И всем хотелось его прочитать, чтобы узнать, например, что он думал во время революции. А когда прочитали, оказалось, что там каждый день почти одно и то же. Мол, встал, умылся, оделся, погулял, почитал, поиграл и спать. А важного почти ничего нет.

– Да, – говорит Матюша. – Неинтересный дневник. Пописал, покакал, революция.

Идем мы с Леной и Матюшей куда-то, в ресторан, что ли. Я еще несу автомобильное сиденье со спящим Женей. И что-то мы, кажется, то ли не взяли, то ли забыли, то ли не сделали или сделали не так, а вот теперь все вдруг вспомнили, и непонятно, кто виноват в нашем общем упущении.

– Не я, – говорит Лена. – Я не виновата.

– И не я, – говорит Матюша. – Я тоже не виноват.

– Не знаю, не знаю, – говорю я. – Я-то точно не виноват. Потому что не могу же я быть виноватым.

Комик без улыбки, короче.

– Как?! – Матюша вдруг возмутился всерьез. – Почему это ты не можешь?

Детское чувство справедливости очень сильно. Чувствую, надо все немедленно объяснить.

– Понимаешь, Матюша, – говорю, – это шутка.

– Нет! – обижается Матюша. – Я не понимаю таких шуток!

– Ну, это же ирония, – говорю. – Ирония, понимаешь? Сама фраза и то, как я ее сказал, опровергают ее собственное содержание. То есть, то, что это шутка, понятно из контекста. Это тонкая шутка. Естественно, что для усиления эффекта этой шутки я еще и не смеюсь, когда ее шучу. Понимаешь? Это все очень тонко.

– Нет, – все еще возмущается Матюша, – не шути так больше никогда!

– Хорошо, Матюша, сейчас я тебе все объясню. Шутки бывают разные. Бывают тонкие шутки, понятные из контекста, над которыми слушатель должен мысленно поработать, чтобы их понять. А бывают другие шутки, простые, как две копейки, которые и понимать не надо, и такие же несмешные. Например (вот, думаю, сейчас придумаю что-нибудь как можно глупее): "Вася Пупкин – ужасно тупой."

Вдруг Матюша хохочет.

– Что ты смеёшься? – говорю. – Разве это смешно? Вот послушай еще раз: "Вася Пупкин – ужасно тупой". Ну что тут смешного?

А Матюша просто заливается от смеха.

– Ну, что здесь смешного? – спрашиваю. – Ну, Вася. (взрыв хохота) Ну, Пупкин. (снова хохот) Ну, ужасно тупой. (беспрерывный хохот) Ну и что? Пойми, здесь же всё на поверхности: "Вася Пупкин – ужасно тупой".

– Саша! – кричит Матюша. – Больше не шути эту шутку, я уже не могу смеяться!

Спрашиваю тогда Лену:

– Лена, вот прослушай шутку: "Вася Пупкин – ужасно тупой". Смешно?

Лена улыбается.

– По-моему, да, а что?

– Ну, это же глупая шутка, – говорю. – Где здесь контекст и тонкий юмор?

– Не знаю, – говорит. – Но почему-то смешно. "Вася Пупкин – ужасно тупой".

И тут вдруг мне тоже так смешно стало, просто не передать. Тьфу ты, думаю, какая дурацкая шутка. Глупая, простая, как две копейки, и смешная непонятно почему. Ну, что я – тупой? Нет, думаю, это же Вася Пупкин – ужасно тупой. И смеюсь. И все мы смеемся.

Вот, блин, неуловимая природа юмора.

Так и не написал про Китай, хотя всем уже всё рассказал. Напишу просто, чтобы самому не забыть.

Были мы на двухдневной экскурсии по Великой китайской стене, гробнице династии Минь, Запретному городу в Пекине и некоторым другим достопримечательностям. Ну, стандартная обзорная экскурсия.

Ехали в Пекин из Тяньцзиня 3 часа. Над обеими городами и всей дорогой между ними висит густой смог – за 100 метров уже всё в тумане.

Приехали в Пекин. Заходит в автобус экскурсовод. Китаянка, говорит по-английски с сильным акцентом, но ничего, всё можно понять после некоторого анализа прозаического текста.

– Здравствуйте, говорит экскурсовод, – меня зовут Кармен. Знаете, как в опере? Ну, так вот, меня зовут Кармен, как в опере. То есть вообще-то меня зовут Дзин-сун, это мое китайское имя, но вам его будет сложно запомнить, так что вы называйте меня Кармен, как в опере. Китайское имя мне дали родители, сама я его не выбирала, а иностранное имя можно самой себе придумать, какое хочешь, так я решила придумать себе имя Кармен. Кармен, как в опере. Очень легко запомнить.

Убедив нас звать ее Кармен, как в опере, экскурсовод перешла собственно к китайской истории. Она начала рассказывать нам, откуда есть пошла Великая Китайская Стена, куда мы ехали. Оказалось, что Стену построили против "монголов и других северных людей". "We totally conquered them away and they moved a long distance ago", объяснила она. "Мы их совсем упокорили и они переехали далеко тому назад." Короче, непереводимая игра слов. К тому же оказалось, что всю туристическую ерунду на Стене продают именно монголы. А покупают её, естественно, другие северные люди. "Блясы-блясы, сэр," говорили они, "блясы-блясы, марки-календарь!" Please, please, то есть.

Затем речь зашла об одном великом китайском императоре.

– О, это был великий император, – рассказывала экскурсовод с воодушевлением. – В Китае было 7 королей, он был одним из них, и вот он все время заключал союзы с одними против других, пока всех не убил. Великий император. Ну, как если бы у вас был император всей Европы. Наполеон, скажем. Или Гитлер. Что, я не так что-то сказала? Вы поправьте меня, если что. Да, великий император, очень важный для всей истории Китая.

В конце концов мы все поверили, что он был великий, и кто-то спросил, как его звали.

– Это не важно, – ответила экскурсовод. – Важно, что он был император, а имя не важно. Просто слушайте рассказ, запоминать ничего не надо.

И как мы не настаивали, она не поддалась на уговоры и так и не выдала имя великого императора. "Only listen to story, no need to remember", повторяла она, пока мы наконец не отстали.

–––––––

"И тут настало утро и она прекратила дозволенные речи." Продолжение следует.

Недавно прочел одну замечательную поэму про террористов, исламистов, кавказцев и разных других иногородних. Очень рекомендую.

Бегут террористов бригады
Обратно из нашей страны.
Рыдайте, ползучие гады!
Вы больше нам здесь не нужны!

Мы сами – простые герои –
За пояс любого заткнем:
Раздавим, размоем, разроем,
Разрушим, раскрошим, распнем.

Неситесь на нас, ураганы,
Валитесь, кусты и мосты,
Дрожите, пустынные страны,
Пока вы еще не пусты!

Не нужно теперь террористов!
Ну разве что так, для туристов.

9-13 сентября 2007 г.

Оказывается, здесь надо приходить в класс со своим мелом.

Соседка по офису на новом месте работы (тут, оказывается, по два преподавателя на каждый офис – интересный вариант) сказала: "Главное здесь – быть настойчивым. Позвонить еще раз, попросить еще раз. Но чем дальше – тем лучше. Все образуется. Зарплату в конце концов заплатят, не бойся. Но ты ведь родился в Советском Союзе, ты же знаешь, как надо быть настойчивым. Вот одному на факультете только через три месяца заплатили, но это экстремальный вариант, тебе, наверно, раньше заплатят. Профессора все между собой на "ты" и зовут друг друга по имени, но к секретаршам и остальному персоналу нужно обращаться "мистер" или "миссис". Это очень важно, запомни. К секретаршам по имени нельзя. Но ты, главное, помни, что все образуется."

Да, все образуется, наверняка. Главное, помнить, что к секретаршам – на Вы, а к профессорам – на ты, и тогда, наверно, заплатят раньше, чем через три месяца. Ура.

Здесь в Йоханнесбурге у меня на кампусе и из окна комнаты в общаге видна телебашня. Так вот, недавно оказалось, что это на самом деле две разные телебашни! Она видна оттуда, а другая – отсюда. Причем они совсем недалеко друг от друга. Спросил, почему так вышло. Ответили: раньше была только одна башня, но она оказалась в Хиллбрау (это район, куда не советуют ходить даже днем), и пришлось построить вторую. Кажется, первую ещё используют как антенну для мобильной связи, но телевидения там уже давно никакого нет.

Кстати, университетский кольцевой автобус, который циркулирует между разными кампусами и общежитиями, проезжает через краешек Хиллбрау. Так вот я там постоянно вижу магазин под названием "BIG DEALS" – "Крупные сделки". Окна BIG DEALS заделаны кирпичными стенами, кое-где колючей проволокой (ну, как обычно). Внутри темно. Видимо, кончились крупные сделки. И вообще, все сделки кончились.

P.S. Сейчас еще раз проехал мимо BIG DEALS и обнаружил, что колючей проволоки все-таки нет – она просто больше не нужна, охранять нечего. Те окна, которые не заделаны кирпичом, забиты фанерой или ДСП.

А вообще, сейчас, под конец моего пребывания в Южной Африке, я понял, что уже как-то к этому всему привык. К колючей проволоке, к заборам с трезубцевыми кольями, к ключам, карточкам, кодам, проверкам всё ли закрыто на все замки, к приходу домой до темноты, к перебоям с горячей водой и электричеством. Ага, полежал там немного и потом привык. Значит, пора домой.

P.P.S. Хотя, по крайней мере, здесь можно писать в ЖЖ. Вот в Китае ЖЖ абсолютно недоступен. И BBC тоже. И американские новости. Русские – есть, канадские – почему-то тоже. Li.Ru – сколько угодно. А ЖЖ и BBC – нельзя. Вот как. Но преступности такой нет. Вот и выбирай: Китай или Южная Африка. Я, пожалуй, выбираю Штаты.

Недавно искали квартиру в пригородах Вашингтона, и на ступеньках одного из кондоминиумов наткнулись (чуть не наступили!) на огромного жука с еще более огромными рогами. А теперь я случайно увидел в Википедии, что это был жук-геркулес, вот такущий! А ведь он еще и летает. Хотя странно – написано, что он живет в тропических лесах Центральной и Южной Америки, что ж ему в Вашингтоне делать? Атташе, не иначе.

P.S. Квартиру в том доме так почему-то и не сняли.

Был в Крюгер-Парке, а теперь оказалось, что это малярийная зона. Ну, предупредили меня поздно. Хотя вроде зима была, холодно, пасмурно, ветренно. И я был в свитере, куртке и джинсах. И вроде бы комары не кусали. Но все-таки тревожно как-то. Малярией болеть не хочу довольно-таки категорически. Жду следующей недели, посмотрим, что будет.

Блин, где я только не бывал этим летом – в Шотландии, в Китае, сейчас вот сижу в Южной Африке – а написать обо всем этом то нет времени, то нет сил. Вот сейчас только собрался писать – отключили электричество. Писать сразу расхотелось. Буду ждать, пока включат, тогда отправлю. Впрочем, это не так страшно, потому что по вечерам есть горячая вода, когда соседней больнице не нужно.

Я, конечно, читал по Би-Би-Си про местную преступность, но когда приехал, понял, что на самом деле дела обстоят не так плохо, а намного хуже. Точно, как у Уэллса в "Машине времени" – вся страна живет за семью замками, решетками на окнах, электрическими заборами и колючей проволокой, потому что ночью на охоту появляются морлоки, которых все дневные люди панически боятся. В стране очень много очень бедных людей, объяснили мне пригласившие меня люди. Особенно в Йоханнесбурге. И поэтому в этом самом Джобурге ночью ходить никуда нельзя, а есть районы, куда нельзя ходить и днем. Кстати, американские читатели, сейчас представляющие себе "очень бедных" людей по американским меркам, представьте людей, очень бедных по сравнению с американскими очень бедными. (То есть, не то, чтобы у них стоял выбор, платить ли в этом месяце за воду, электричество, квартиру, газ или машину. Нет, этот выбор не стоит, потому что нет ни воды, ни электричества, ни квартиры, ни газа, ни машины, и мало того, денег тоже нет.)

В Хиллбрау (соседний район) и в центр лучше вообще не ходить, сказали мне. Из кампуса ночью лучше не выходить. Да и днем тоже. Все надо запирать на ключ: выходишь на 5 минут из офиса – запри дверь. На два замка. А то мало ли что. Да, уборщицы там еще бывают, так ты компьютер свой положи в ящик стола И рюкзак. А ящик запри. На всякий случай. А то мало ли что. Оставишь офис открытым – могут компьютер унести. Или стул.

И вот тут я чувствую, что сильно рискую. Потому что компьютер можно спрятать в ящик стола, но стул же в стол не спрячешь! Ох, мои ушки, ох, мои усики.

Наверное, поэтому не только заходить на кампус нужно по карточке, но и выходить тоже. А то мало ли что, вдруг кто-нибудь уйдет со стулом.

А так небезопасно было всегда, спрашиваю. Ну, говорят, нет, но это если только 80-е вспомнить. Понимаю, значит, эпоху апартеида.

А кстати, про эпоху апартеида. Читал рассказ какого-то русского про то, как он жил в ЮАР в эпоху апартеида и после. При апартеиде, говорит он, все были равны, черные работали так же, как белые, на тех же работах, и вообще имели все те же права. Ну, единственное, что они были обязаны делать, так это к 7 часам вечера (т.е. когда темнеет) быть уже у себя в тауншипах (ну, в резервациях таких, типа). Так это же, мол, мелочи жизни, дело житейское. Ну, и все там было отдельно для белых, отдельно для черных, но это вроде как тоже неважно.

Короче, заключает рассказчик, жизнь изменилась к худшему.

Впрочем, с преступностью дела идут хуже некуда, куда бы жизнь в целом не менялась. Но это такой фон, данность такая, а как с этим борятся, я так и не услышал. Видел только знаки: "Зона высокой преступности. Держите мобильник наготове." Ну, то есть к тебе подходят с ножом, а ты тут же звонишь и вызываешь полицию. Это, наверно, очень эффективно действует.

А тем временем студенты в университете развернули огромый плакат. Мол, скоро состоится дискуссия на животрепещущую тему нашего времени. Угадайте, на какую.

Правильно – "Возможен ли мир в Палестине"!

Ну-ну. Как говорится, спешите видеть.

P.S. Черт, опять отключили электричество. Сижу, жду.

Вот пишу из Китая. Китай очень большой. Там туча людей, не скажу какая. Огромные проспекты, смог, бесконечная череда бесконечных многоквартирных домов, велосипедные заторы, повороты налево по понятиям. Тяньцзинь – только третий по населению город в Китае, всего 10 миллионов человек. Мда.

А еще в нашем отеле висит надпись: "Горячо приветствуем группу курсантов автомобильной технологии 2007 года." По-русски. Причем вначале "г" написано с маленькой буквы, а в конце - вверх ногами, и "л" тоже. И еще там на самом деле пишется "группуку рсантов". Кто эти рсанты - не знаю, мы из другой группуки.

P.S. Проделал эксперимент и выяснил: ЖЖ из Китая читать невозможно. И писать в него тоже. Ли.Ру - пожалуйста, а ЖЖ - нет. Зря я сегодня снимался на фоне товарища Чжоу Эньлая.

P.P.S. Я здесь теперь не навсегда, а только на неделю. И это хорошо.

Слышал, как в каком-то интервью какой-то российский чиновник сказал: "Мы всегда удивляли мир нашей возможностью российского человека удивлять мир." И точно, подумал, именно этим.

Ничто ни правит миром так легко,
Ни делает счастливцев из страдальцев,
Ни вызволяет пленных из оков,
Как тело инородное меж пальцев.

Оно мешает быть наедине
И заставляет быть вдвоем друг с другом,
Чтоб жизни две, линейные вполне,
Сомкнулись кругом.

25 мая 2007 г.

Жене пришло первое письмо. Из его родильного отделения. Ему предлагают поделиться мыслями и чувствами по поводу его опыта пребывания в больнице. Надо будет ответить, как только научим его говорить. Лет через несколько.

А Матюша сегодня сочинил новую революционную песню. Она называется: "Красная кавалерия идет пешком!" Он ее еще и спел. Звучит очень революционно.

Настроение сейчас - хорошее

Мальчик. Вчерашний.

Блин, вот так работаешь, работаешь в университете, какие-то степени, звания, конференции, а потом неизвестно кто приходит во время урока и кирдык.

В инстукциях с одной конференции в Китае, куда я собираюсь поехать летом, прочитал:

Please prevent yourself from attending sickness activities.

Попробовал перевести. Вышло так:

Пожалуйста, не давайте себе посещать болезненные (болезнетворные?) мероприятия.

Перед лицом своих товарищей торжественно обещаю помешать себе в этом, как смогу.

Был во Франции на прошлой неделе. В Лионе. Собственно, даже не в Лионе, а в одной деревушке под Лионом. Там конференция была, ну и гостиница специально для таких конференций.Там даже интернет был. Очень удобно – просто подходишь к столу регистрации в гостинице и просишь, чтобы тебе по-человечески, не в службу, а в дружбу, дали попользоваться их компьютером и посмотреть свою почту. Вот. А приехало человек 50-60. А компьютер к интернету подключен один. Да. Ну, запомнил и несколько других вещей, тоже поверхностных, конечно.

Вот, например, названия улиц. Очень честные такие названия. Иду по улице, например, и прохожу "тупик Рабле". А напротив – "тупик Жорж Санд". Ну, потому что это тупик. Выхода нет. А вот в Америке этого бы никогда не допустили. Здесь это были бы "проспект Рабле" и "бульвар Жорж Санд" при той же длине улиц.

Да и в России я никогда не видел, скажем, "тупик Толстого", а напротив – "тупик Достоевского". Хотя, конечно, видел как-то раз в Москве "тупик Энтузиастов". В 87-м году, так что не знаю, есть ли он еще сейчас.

А еще оказалось, что в Лионе "наше все" – это Сент-Экзюпери, поэтому его именем названо все, что можно. Даже одна улица переименована таким образом: старая табличка аккуратно заклеена крест-накрест, так чтобы было видно, в честь кого улица была названа до того, а поверх нее так же аккуратно приклеена новая: "улица Сент-Экзюпери". Я решил запомнить, кого решили забыть в честь Сент-Экзюпери, но потом забыл.

Вот такие дела.