Цейтнот побежден в продолжительном бою между часами сна вне зависимости от времени суток и сроков исполнения работ. Но ведь меня волнует совсем другое... Который день, которую неделю не в том для меня счастье или его отсутствие.
Но, думаю, победить можно и это.
Победа - счастье всегда.
Независимо от потерь.

Мир квадратен и очень мал.
Интернет делает его еще меньше.
И поэтому еще я и люблю сеть: каждый раз, когда заходишь, ждешь какого-то чуда...
Это сладкое чувство надежды, смешанной со страхом неприятностей или рутины... Как когда включаешь телевизор и в момент новостной заставки замираешь перед возможностью новой катастрофы, которая, наконец, встряхнет твое разморенное обыденностью сознание.

Li.ru развивается, определенно. И лично меня это радует: даже если когда-нибудь мои рейтинги будут зашкаливать за много-много тысяч (ах-ха, в следующем тысччелетии), я не уйду на холодный и недружелюбный LJ. Кушайте сами.
Но вот это... кхм... нововведение... Заведи себе хомячка-новичка - это пошлось, конечно. Какая-то извращенная помесь шефства над октябрятами/пионерами и тамагочи с живым человеком на экранчике... Бр-р-р. Хочется проблем и умилений несознательности - заводим детишек. Хотя здесь, конечно, полегче будет: если что, всегда можно устраниться.
И все-таки бред, imho. Хотя и с юмором, за что респект)

Я предпочитаю демократию тоталитаризму исключительно потому, что демократия, управляя населением, использует тактику наркотика, а не кнута. Чем первое лучше второго?
а) если у тебя есть сила воли, ты можешь выбирать, принимать этот наркотик или нет;
б) в любом случае наркотик приятнее, чем кнут. И, надо признать, здоровее, что неопровержимо доказывает постоянно растущая продолжительность жизни.

Вот так вот ложишься спать поздно ночью - четвертый час, уже птицы за окном начинают попискивать (трещать они начнут в четыре, поэтому надо торопиться заснуть). Темно. Даже отсветы фар не проникают в окна. Тихо. Даже на улице никто не кричит и не смеется. Лежишь на пледе - на свежие простыни нет ни сил, ни настроения - смотришь в потолок и чувствуешь, как потихонечку начинает поворачивать вокруг свой оси, затягивать в себя, лишать чувствительности ноющие от усталости мышцы сон.
И в такой вот момент... Где-то между последними мыслями ни о чем и сомкнутыми рестницами... Именно в этот поздний, глухой, но такой прозрачный в своей пустоте час ты более всего ощущаешь, насколько один среди всего, что тебя окружает. И это не не страшно и не больно - просто очень тихо и оглушительно одновременно, как, должно быть, после разрыва снаряда над головой... Упадет ли на тебя осколок или судьба пощадит твое съежившееся на земле тело? Ты лежишь в темноте такой же одинокий, как перед лицом смерти, до тебя никому нет дела, и ты ждешь, что может быть сейчас тебя посетит какое-то озарение, ты что-то поймешь, осознаешь и пообещаешь себе....
Но ты просто засыпаешь, а просыпаясь утром, откидываешь край одеяла, сьтавишь ноги на пол и чувствуешь, как ступни касаются холодного линолеума.
И просто знаешь, что это ощущение - как и то, что было ночью, как еще очень многое, как и ты сам - невозможно ни с кем разделить. Хотя это и чувствует в какой-то момент каждый...
Жизнь.
Чудесная, черт возьми, штука.

...Money are not made in the light.

...If we women were particular about men's characters, we shoul never get married at all.

...If I can't have love, that's no reason why I should have poverty.

...When your heart is broken, your boats are burned: nothing matters anymore. It's the end of happiness and the beginning of peace.

Эстония - страна маленькая, и оттого ужасно комплексующая. Больше них комплексуют только поляки - но не потому, что меньше, а потому, что когда-то у них была власть и влияние, а теперь нет. А у Эстонии и этого не было... Но все равно мы маленькие, гордые и независимые. И нам обидно, что в Нашей Столице стоит памятник солдату чужой страны, да еще такой страны, которая в сороковых без суда, так сказать, и следствия оккупировала нас и чистила наше население. И не надо глазки в пол опускать - было такое, было. Нечего тут.
Так вот по поводу Тынисмяги, собственно: с политической точки зрения шаг был, конечно, неправильный, Эстония с него ничего не получила. И напрасно это было сделано накануне 9 мая - ве-таки для многих людей день памятный и все такое.
А вот по факту-то все и забыли, что не уничтожение это, а демонтаж, перенос. И, на мой взгляд, правильный - не дело это, что на одной из главных площадей города под землей лежат мертвые люди. Место умерших - на кладбищах, и только на них.
К трупу на Красной Площади это тоже, между прочим, относится.

Чем сильнее тебя считают, тем больше самые простые, человеческие слабости становятся самыми постыдными, и ты не можешь признаться в них... В том, что тебе одиноко, грустно, страшно, больно, что ты скучаешь, что ты не можешь забыть, что ты не знаешь что делать дальше...
И ты смотришь в зеркало в свои заплаканные и злые на себя же глаза, на свои плотно сжатые губы и сердито растрепанные волосы - ты ругаешь себя за эти слабости и сам же у себя просишь совета. Свет мой зеркальце, скажи, скажи как...
Но это только иллюзия, милые мои: на самом деле здесь ничего не поможет. Горькие мысли рикошетом от зеркало снова прямо в сердце - и будут эти бессонные ночи, когда не боишься уже ничего и даже ждешь, как из темноты сгустится что-то страшное залепит тишиной уши и глаза - пусть, только бы заснуть и ничего больше не знать и не чувствовать...
Но именно потому и просыпаешься каждое следующее утро с волей к жизни, что признаешься в этих слабостях хотя бы сам себе и, не отрицая себя, не отрицаешь реальность.

Только не надо путать признание с надеждами... Надежда - сумерки разума.
Надежда - отрава.

Для меня нет ничего омерзительнее попытки суждения меня и обо мне. Ничто не вызывает большей ненависти к любому - даже самому близкому - человеку.
Осуждение как нож в спину: ты доверил человеку информацию о себе, а он обратил ее против тебя.
Осуждение вслух как единственный повод для войны: я изувечу, уничтожу, втопчу в грязь - но никому не позволю давать моральную оценку моим поступкам.

В колонках играет - Bloc Party - Uniform

Чтобы не ошибаться, не обязательно отвечать на сложные вопросы.
Не обязательно знать многое.
Не обязательно иметь опору или убежище, в котором можно спрятаться и зализать раны.
Не обязательно даже быть равнодушным.

Достаточно просто не перед кем и не перед чем не преклоняться.

Этим вечером пришлось вести особенно аккуратно, объезжая пьяных и выброшенные на дорогу деревянные ограждения. Праздник же, как-никак.
И вот где-то на светофоре, машинально пропуская пешеходов, вдруг, кажется, ловлю неуловимо знакомый изгиб губ в усмешке и прищур глаз из-под козырька красной кепки ... И... Прошибает промеж глаз узнаванием, оглушило все чувства, и только нога по привычке сильно давит на газ и руки уверенно выворачивают руль на повороте. Было - нету...
А может, и не было ничего - просто неверный вечерний свет фонарей и залитое дождем лобовое стелко сыгрыли со мной скверную шутку.

В разговоре с другом-иностранцем:
- Скажи, в чем разница менталитетов?
- Знаешь, особенно сильно ощущается в женщинах. В Британии женщина может оскорбиться, если ты заплатишь за нее или даже откроешь перед ней дверь... А здесь, в России, все намного... романтичнее.
- Хм... Да, верно. Видимо, русские женщины еще не утратили веры в то, что мужчина способен позаботиться о них. Поэтому и умеют без стыда или обиды принимать такие вещи.

Задумалась: может быть, человек остается чуть более человечным, пока способен сознательно ставить себя в некоторого рода зависимость, выражаемую в форме благодарности. Хм.
+ любопытно, как трактуется понятие романтики в разных культурах. Оказывается, дял западного мужчины романтично ухаживать за женщиной... И в финансовом плане тоже. Вероятно потому, что не вызывает такого усиленного скрипа извилин при подсчете остатков наличности... или оценки женщины.

Встречи с незнакомыми людьми - мой допинг. Я становлюсь энергичнее, я становлюсь увереннее, я становлюсь... более сытой и более голодной одновременно. Возможно, это мой шанс реализовать свой энергетический потенциал - гораздо легче отдавать энергию 'в никуда', чем кому-то, кто имеет возможность сравнивать.
Да, сравнение - вот еще в чем дело... Я могу быть кем угодно с человеком, которого вижу впервые, и это добавляет еще больше адреналина.
И я могу быть, наконец, собой - и это наибольшее облегчение...

Можно быть писателем только тогда, когда веришь во что-то беззаветно... Понимаю это, когда листаю книгу за книгой - от сухих ораскладов бывших политиков до идеалистичных стихов шестнадцатилетних девочек.
Раньше и я писала. Была писателем. Верила и старалась уверить других... М-да. Теперь не пишу - потому ли, что ни во что не верю? Добро и зло равнозначны, в одиночестве столь же наслаждений, сколько отчаяния, а бокал виски со льдом - не панацея, а бег в никуда, пусть и приятный в начале. Это гармония - но даже ее я не могу признать благом.
И я не могу давать готовых рецептов теперь - возможно, знаю слишком много. Можно расписать рецепт счастья здесь и сейчас - но он не будет действовать двадцать четыре часа семь дней в неделю... А ведь ждут именно этого, не так ли? Панацеи ждут.
Напрасно.
Вы ведь не думаете, что если акробат так легко идет по канату, он не думает о падении?.. Жизнь - то же самое, вот что я знаю точно.
По себе.

Интересно, что можно подумать о человеке, который под покровом сумерек на машине с предусмотрительно выключенными фарами тихонько прокрадывается окольными дорожками на задние дворы научных институтов и выбрасывает в одиноко стоящий на пустыре мусорный бак огромные мусорные мешки, в которых что-то шуршит и иногда даже звенит - когда соприкасается со стенками контейнера по пути на дно?.. А после садится в машину и так же тихо, но быстро покидает поле зрения гипотетического зрителя?..

Вот и я не знаю, что о себе думать.

А между тем, это всего лишь нежелание ставить свой график в зависимость от расписания мусорной машины и, более того, делать ей унизительные жертвоприношения вместе еще с несколькими десятков хмурых людей, мрачная ожидающая толпа которых до щекотки в носу напоминает совок. Мусоропровод? Вы о чем...
Так и живу-с.
Временно, of course.

Весна расцветает, мысли топит солнечными лучами, ночная бессонница облепляет тело, нервное ожидание царапает под ребрами... Одурящий аромат цветущей черемухи и сотни запахов большого города...
Весна, я ненавижу тебя за то, что ты делаешь соблазны чуть более доступными, но все доступными недостаточно.

...Up and Down.
[700x449]

В некоторые вечера... Особенно длинные, особенно тягостные в своей тишине... Мне хочется услышать чей-нибудь голос и почувствовать ласковое прикосновение к себе. Хочется рассказать что-то очень личное, закрыв глаза и положив голову кому-нибудь на плечо. Хочется расслабить душу и тело и позволить своим мыслям плыть по течению и вырываться так же естественно, как дыхание.
Но когда я поднимаю трубку, чтобы позвонить, чтобы уменишить эту жажду, то почти сразу же кладу ее на место, потому что ничто не останавливает так сильно как глубочайшее сомнение - сильнее всех желаний; сомнение к том, что кому-то могут быть интересны мои мысли и есть дело до моих переживаний... Есть ли в моей жизни такие люди?.. Мы все хотим говорить о себе, а когда кто-то высказывает свои переживания, иногда наше внимание рассеивается, потому что мы бесконечно далеки друг от друга... Или же мы слушаем, чтобы извлечь выгоду для себя.
Это неправильно - я безусловно уверена в уникальности себя как личности и в своей интересности, и безусловно знаю то, что другие люди согласны со мной в этом, но... Я не могу рскрыться полностью, даже когда это необходимо мне, дабы не показаться обычной, ординарной, так же слабой и неуверенной во многом в этой жизни.
Да, я бегу разочарований других людей в себе.
И я не хочу рассказывать о чем-то, чтобы слушающий мотал себе это на ус и использовал потом, садясь мне на шею, пользуясь моей слабостью в чем-то.

В конце-концов, я в самом деле справляюсь. Такие вечера проходят.
Но я надеюсь, что со временем мне удастся что-то изменить. В себе, наверное, в первую очередь.
И что рядом со мной будут такие люди, которым я в самом деле смогу доверять.

Я чувствую себя виноватой только в двух случаях:
а) когда я понимаю, что сделала другому человеку очень больно, когда он этого не заслужил.
б) когда мой поступок может быть обращен против меня.
Иногда мне кажется, что я в высшей степени безнравственна. Но, с другой стороны... Я стараюсь не обманываться себя. Стараюсь не обманывать и других в отношении того, какая я есть.
Что еще я могу делать, не теряя уважения к себе?..

Иногда сознательно себя зашориваешь, чтобы не сбиваться с пути.
В 1960 году профессор одного из университетов США Вивиан Горник писала: «Домохозяйка – беззаконная профессия. Выбор участи служанки, находящейся под опекой и мечтающей влиться в чужую семью – это выбор, которого не должна делать никакая женщина. В этом и состоит задача феминизма».
Вы думаете, я согласна 100%? Ни черта подобного, хотя я готова отстаивать эту позицию со всей доступной мне горчностью и во всем блеске продуманной аргументации.
Но.
Внутри всегда слегка кривится на крючке червячок сомнения, просится в рот голодного разума. Разум жажадет протворечий и споров - иногда. И тогдп я сознательно говорю себе: нельзя усидеть на двух стульях одновременно. Нельзя успеть всюду. И я делаю выбор. И то, что оказывается на другой стороне, больше не должно смущать мой разум, хотя я, несомненно, признаю жизнеспособность других путей...
И я частично закрываю себе боковое зрение, чтобы не видеть.... Не искушаться, да. Пожалуй, что так.
Мне не обязательно 100% согласия, чтобы соглашаться. В мире, где плюрализм становится религией, мне достаточно и того, что процент согласия больше 60-70%. Компромиссы, компромиссы... Возможно, они ведут в ад. Я не против.
Ведь главное - не сомневаться в том, что для тебя нет ничего лучше. Остальное - переферийно.