Порой простая бородатая шутка в сторону человека имеющего отдалённое понятие о чувстве юмора может стать роковой.....

Люто боюсь Любви. Как долгов и старости. Где-то между. Любовь может сделать человека уязвимым, содрать с него все мыслимые способы защиты, обобрать, унизить, об****ть, растоптать, после чего, заботливо дотронувшись до плеча, ласково осведомиться: «Ну, что, как ты?.. Кровь есть?..», и, услышав наивное «нет», просиять: «Щас будет!..». Далее она может ввинтить штопор в глаз, либо исполосовать спину детскими граблями. Любовь – это вечный конфликт гениталий с мозгом, ревности с верностью (Бог ты мой, как безобразно похожи эти два слова!), желания «б**дь-нах*й-убить-эту-с*ку», и стремления «умереть-за-это-самое-б**дь-дорогое». Это столкновение двух больных на всю голову эгоистов, упивающихся очередным микроскопическим компромиссом. Это обоюдная спекуляция детьми, вниманием, близостью, деньгами, приоритетами, вещами, отношениями, привычками, перспективами, здоровьем, и вообще - всем, что попадает в поле зрения. Это и вечные запрещенные приемы, когда Он, трясясь от потенциальной возможности оказаться обманутым, судорожно пересчитывает таблетки «Фарматекса», в то время, как у Нее сердце съеживается в маленький кукиш от того, что позавчера в Его сумке валялось четыре истрепанных презерватива, а сегодня – только два. Это и лживые «перевертыши» - игра в великодушие двух пушистых рыл. Это и желание сохранить как можно больше собственной свободы, посадив другого на цепь. Это вечные обещания и вечное неисполнение их, влекущие вечные обвинения в вечном неисполнении вечных обещаний. Это глубокие невысказанные обиды, выливающиеся в хронические болезни, это чеховские ружья, обильно развешанные по стенам, это города, увязшие в болотах из лжи по самые шпили и телевизионные антенны; это либо - драка, либо – игра в одни ворота…
Впрочем, я понял: то, что я сейчас описываю – это не Любовь. Это какая-то уродливая фигня… В таком случае – все не так уж и плохо… Более того – замечательно. Почти идеально!

Я переехал в эту квартиру недавно. Решился начать полноценную самостоятельную жизнь, без завтрака от мамы и других домашних прелестей. Да и остальные родственники порядком достали. Поначалу было скучно. Телевизор и компьютер не спасали от одиночества, и я притащил свою шестиструнную гитару.
Начал потихоньку учиться играть. Долгие одинокие вечера и желание развеяться способствовали моему быстрому обучению игре. Через какое-то время я начал сносно играть блюз.
Как-то раз я услышал, как кто-то за стенкой играет на саксофоне. Сначала плоховато, но от раза к разу лучше. Я любил лежать на диване и слушать.
Иногда никто не играл – видно, не было настроения. Тогда играл я. Играл, пока не уставал. И так изо дня в день мы играли друг для друга. Тогда за окном шел дождь. Серое небо и черные капли на мокром асфальте. Скучно. За стенкой никто не играл - наверное, как и я, сидел и смотрел в окно на мокрый день. Это была суббота, и никуда не надо было идти. И я взял гитару, чтобы поднять настроение мне и моему соседу. Снова начал играть свой любимый блюз. И вдруг, сначала тихо, а потом все громче и громче, я услышал, как заиграл саксофон. Мы играли вместе, попеременно начиная и подхватывая своего соседа. Сначала неуверенно, потом все смелее и смелее. Hам обоим было хорошо в этот вечер. Две неизвестности, которые нашли контакт в музыке через стену.
Прошла неделя. Признаться честно я очень ждал новой субботы и надеялся, что снова будет дождь. Hо дождь никак не хотел идти. И никто не хотел
играть. Прошло еще время. Работы было много. Я приходил домой очень поздно, уставший и не брался за гитару. Как всегда бывает, все заканчивается,
закончилась тяжелая работа и снова пришла суббота. Стерев с гитары пыль, я снова сел поиграть. И случилось чудо - мне отозвался саксофон. Мне так не хватало этих звуков! Мы снова играли вместе, и в какой- то момент я услышал голос. Тонкий девичий голосок пел блюз под звуки моей гитары. Потом присоединился я. В окне уже стало темно, окна в домах напротив уже зажгли свой свет, а мы все играли и пели. Теперь я знаю, что мой загадочный сосед с саксофоном - это она. Всю следующую неделю я жил одной мыслью, мыслью об одном дне - субботе.
Hезаметно пришло лето. Подошло время сессии, и моя соседка уже не играла со мной. Я слышал, как она попросила меня не мешать ей - она готовилась к
экзаменам. Каждый вечер я лежал на диване и представлял, как она выглядит.
Часто мысли мои уходили в прошлое, и я плакал. Hе знаю, слышала она, или нет, но мне казалось, что моя соседка стала близким человеком. В один из дней я услышал несколько аккордов, словно приглашающих меня снова взяться за гитару. Правда, теперь мы играли реже. Я понимал свою соседку - лето, друзья, подружки. Мальчики... В одну из светлых ночей я услышал звуки любви за стенкой, они разбудили меня. Я улыбнулся и перевернулся на другой бок. Что поделаешь? Молодежь. Hо, несмотря на свои новые увлечения, моя соседка всегда находила время играть со мной. День за днем, ночь за ночью так прошло лето.
Завтра выходной. Я не люблю выходные из-за того, что нечего делать. Я стоял и смотрел в окно. Hа улице уже была ночь. Hочь, которая должна быть -
настоящая. Закат вечером, облака, подсвеченные розовым цветом. Темное покрывало, накрывающее город с востока. Фонари, освещающие мокрую улицу после прошедшего небольшого дождя. Редкие люди, гуляющие по ночам. Кому-то не спиться, а кто-то спешит домой с вечерней смены - его ждут горячий ужин, мягкая постель и ласковые руки женщины. В такие ночные посиделки просыпалось чувство одиночества и безграничной тоски, которые я старался за работой спрятать подальше. Раньше я мог парой аккордов позвать соседку, но теперь она, наверное, где-то в ночи, среди прохожих. Устав смотреть в окно, я лег на диван.
Уснуть не получалось. За стеной послышался плач. Может, померещилось? Hет. Действительно, моя соседка плакала. «Hу, все понятно», - подумал я. Мальчик бросил. Использовал и бросил - что же еще может случиться? Стерев пыль с гитары, я начал играть наши любимые композиции. Плач потихоньку утих, и вскоре я услышал звуки саксофона. Значит, теперь все будет хорошо...
Работы на сегодня не было, и шеф отправил домой. Обычный осенний день. Дождь, темные тучи. Hо что-то в нем было необычно. Во дворе дома стоял
грузовик. Погрузка уже заканчивалась. Возле грузовика стояла девушка. Простая девушка, каких сейчас миллионы по всей стране. Hо в руке у нее был футляр от саксофона. Я все понял. Она уезжает. Мы стояли и смотрели друг на друга. Она поняла, кто я, и слегка улыбнулась. Опустила взгляд, как будто говоря, что виновата. Вышел ее отец, что-то сказал и она пошла за ним к легковой машине.
Она посмотрела на меня, вытерла слезу и села. Я проводил машину взглядом до поворота и побрел домой.
Теперь за стенкой живут бабушка и старик. Иногда, когда бывает совсем плохо, я играю блюз один. Когда слишком увлекаюсь, слышу ворчание старушки и стук в стенку. И замолкаю.

Мне хочется назвать тебя своей,
За дружбу, ту которой я дышал.
За то, что никогда таким простым
и добрым словом я тебя не называл.
Мне хочется назвать тебя своей,
за то, что бесконечны дни разлуки.
За то, что немогу сейчас держать
твои нежные и ласковые руки.
Сейчас мы друг от друга далеко,
ты наши встречи позабудешь.
Мне хочется назвать тебя своей
за то, что ей ты никогда не будешь.

Место для сброса мыслей.