... Эта история может показаться странной, а может быть она обычна, как и все другие. Я мог окончить ее в любой миг и тогда она была бы в сотни раз красивее, она казалась бы в сотни раз глубже - ибо дай Слово и оно покажется истиной, дай сотню Истин - и все как одна они потонут в потоке слов, но от этого моя история не была бы правдивой, а к чему лгать о себе?
Они были единым целым с самого рождения: им на двоих была дана одна плоть, одно сердце, одна голова, одна душа.
Они вошли в мир через светлую, изумрудно-зеленую опушку Вечного Леса, играющую колокольчиками и тысячелистниками, маленькую полянку, залитую нежным светом солнца, солнца цвета липового меда. И они вошли в Лес - он был мрачный и глухой, темный, дремучий и сырой. То и дело слышались задумчивые крики неведомых птиц - когда раздавались эти звуки, Они знали: смерть вновь приютила кого-то, остановила его бессмысленную спешку и погрузила его неведающий дух в по-матерински холодный покой. Они шли, все глубже и глубже заходя в чащу - она манила, она пела, она звала вдаль черно-зеленой пустотой, она просила, сводами своих огромных коридоров из тысячелетних ветвей она тянула Их вглубь, и Их душа летела, отдавшись без остатка дивным звукам ее песни. И каждое узловатое дерево для них было Тайной, и каждый пень Загадкой, и каждый звук Роком, и злобные тысячелетние вязы чувствовали Их очарованность и склоняя тяжелые ветви, плющом извиваясь по шее и груди, со щедростью чахнущей над златом старухи, одаряли их частью своего несметного богатства. И сердце пылало сапфировым угольком таинства еще ярче, и слезы Посвященных с хрустальным звоном все чаще падали на тропу, и ноги все тверже ступали на пути к зовущей Глубине. И открылись Им тайные идолы, хранящие дух древних тайн, и открылись им неведомые языки и забытые легенды - Они познавали то, что не мог познать никто кроме них, они научились чувствовать камень и жить зеленым мхом, любить толстые сосновые корни за их тепло и преклоняться пред неиссякаемой мудростью дубов, Они слушали песни листвы о стародавних временах, о великих подвигах, великих временах и о великом Покое, о вечности, о единство мира и о единении миров...
Это была их судьба.
Но однажды их тропы разошлись - они встретили нечто коварное, что молвило им: "Посмотрите на себя." - и Они посмотрели друг на друга и увидел первый дух другого - темно-зеленую дымку над трепещущей бирюзовой гладью,
и посмотрел тот на первого и увидел его дух - обросший седым лишайником и мхом камень и разверзшиеся тучи над ним, обнажившие мрак, что готов разразиться молнией. И понял каждый, что тот другой заблуждается, и
подумал каждый: "Неужели с ним мне идти дальше? - На что мне заблудший дух? Зачем мне быть поводырем слепцу, голосом немому? Пусть идет себе с миром. Пусть ищет свое счастье." И они разошлись - и не стало больше их, лишь две тени скитались по любимым Ими, но ненавистным каждому из них тропинкам, скитались и таяли на ветру, дыхание Леса растворяло в себе обоих призраков, скорбно поглощая все то, что когда-то дарил Им, поглощая в точности так, как делал это уже бессчетное число раз с бессчетным числом таких же потерянных теней как они, а они все шли и шли навстречу тому, к чему каждый из них так стремился и не замечали как тают. Их пути пересекались, но они были одержимы, они ненавидели друг друга за то, что так долго мешали добиться друг другу своей цели, каждый -
своей. И они расходились вновь и вновь.
Удивительно, но однажды встретившись снова они не отвернулись друг от друга, не припомнили несовершенность каждого, не отринули мыслей о прошлом и посмотрели друг другу в глаза и поняли друг друга без слов. один был полон силы, но не той силы, что заставляет ростки пробивать кожицу семян, не той силы, что звенит в брызгах горных ручьев или шелестит печальной листвой осенью - он был покорен мрачной сухой силой, той, что испепеляет и иссушает, его дух теперь обратился в прах, а сердце наполнилось серым песком и осколками холодных камней. Другой же напоминал костер, что некогда полыхал, затмевая солнце своим светом, но чах с каждой минутой, ибо некому было уследить за огнем - и вот он теперь лишь еле-заметный уголек, вот-вот готовый погаснуть. И взял один другого мертвой каменной хваткой, словно как возобладал тем, словно бы для того, чтобы отринуть раз и навсегда мысли о другом, словно если бы хотел удовлетворить себя сознаньем того, что уж теперь-то он совершенен. Но грелся он угольком, что взял в каменные обьятия и тот разгорался, защищенный от сырости и неотвратимого дыхания леса.
Теперь идут Они вместе.
Пусть же Они найдут все что знали и чувствовали когда-то давно и приумножат это, пусть же они вновь станут шептаться с трухлявыми стволами и танцевать вместе с листвой озябших осин, пусть же они думают одной мыслью с колыщущимися на ветру таинства ветвями, пусть живут одним теплом с бархатно-мягкой, как летний вечер, землей, пусть же дышат одним мигом со звонкими каплями несущихся потоков и почувствуют единство мира и единение миров,
Читать далее...