Мои друзья чуть загрустили... Весна.
Во Франции есть традиция - чудное средство создания мелодии будней.
Гастрономия как живое искусство, как реальный каждодневный театр и апофеоз прошедшего дня.
Еще не поздно присоединиться и чуть порадовать себя.
1.
[700x525]
2.
[700x525]
3.
[700x525]
4. Чудной спелости маракуйя
[700x525]
5.
[525x700]
6.
[700x525]
А в реалиях все проще.
Попал в вилку. В стране повальное увлечение крепостным правом,
люди при должности и деньгах мнят себя боярами с правом обирать и уничтожать холопское племя.
Сразу с двух сторон ринулись разрушать, объясняя, что свободных людей у нас нет, не захотел в бояре,
окунем в грязную лужу. Такое вот воспаление мозгов.
Разрушить не удалось, но один центр я потерял. Круговую оборону проще держать в единственном.
Месяц депрессии прошел, интересно посмотреть, что дальше. Мы защищаем людей от инсультов, от проблем с беременностью, от тех видов рака, которые можно предотвратить. Без этого центра несколько человек не проживет свой срок, погибнет раньше.
Но чужие жизни, это вроде бы и не жизни, статистика...
Любопытно, а их жизни теперь тоже статистика?
Даму, развалившую первый центр, я прикрывал от двух вариантов предрасположенности к раку.
Кто бы это теперь делать будет? Швейцарские клиники? А вот и нет. Предупредить болезнь - за это не заплатят.
Все хотят оперировать. Или капать антитела за шестьдесят тысяч американских зеленых. Или стволовые клетки вводить.
Болезнь, чем тяжелей, тем дороже стоит. И мировая медицина по всем законам экономики лечит созревшие болезни. По факту.
Лео Бокерия говорил, что молодой хирург его клиники должен начинать с порше. Это машина такая за три миллиона.
Поэтому нам, которые предотвращают, помогать некому. Не кассово.
Вот только работаю я давно. И бьют меня за такой подход давно.
Но половина тех, кто обещали закопать, уволить, уничтожить... их уже нет.
Выкосили их инфаркты и инсульты, предупреждать которые они мешали.
От обесценивания труда и пренебрежения к нему рушились западные цивилизации... Одна за другой.
Десяток лет назад итальянские коллеги пригласили нас в ресторан. За разговором речь зашла о недавнем визите в город Его Святейшества Папы. Тогда Папой был Бенедикт XVI. Громадное событие, весь город рвался на встречу, организованную на стадионе. Те, кто добыл билеты, были счастливы...
И вдруг через несколько месяцев пришло письмо из Ватикана. Специалистов по снижению смертности пригласили на встречу с Папой.
Это было громадной наградой. Почувствовать, что наша работа все-таки нужна людям.
Пакет документов проверяли три раза. А потом вручили простые пригласительные билеты с длинными номерами.
Да, все собравшиеся волновались, бурная радость плескалась, все рвались к Папе. А он благословлял, благословлял...
Но глаза... глаза немного метались. Он чувствовал огромную тягу к нему. Понимал необходимость вести нас, человечество.
К изменению, к новому миру.
И, судя по взгляду, не верил многим из нас. Не чувствовал в нас готовности жить по христиански заповедям.
Я очень благодарен Его Святейшеству. И то, что он потом отказался от этой ответственности, тоже правильно.
Мир требует перемен. И вести должен тот, кто чувствует дорогу и чувствует силу вести.
Вот только сложно спасать толпы людей, озабоченных самоутверждением. И накоплением.
Которые не понимают, что их жизнь тоже всего лишь статистика...
В одну из встреч врачей с Его Святейшеством Папой мы подарили ему фонендоскоп.
Сказали - так мы слушаем сердце. Теперь будете слышать и Вы, Ваше Святейшество.
Папа повертел его в руках, улыбнулся детской открытой улыбкой и засмеялся.
Подарок ему понравился.
А потом он посмотрел на нас прищурившись, оценивающе.
Слушать сердечный ритм и тоны сердца можно с помощью фонендоскопа,
но слышать сердце можно только сердцем.
1.
2.
3.
4.
5.
6.
Наконец стих дневной шум.
Воздух за открытым окном налился темнотой, сиреневые краски сумерек наполнились сладкой густой краской ночи.
Проснулись звезды и с томным упоением пронзили ночь лучами.
Шум города исчез, ночь смела его как мусор, давая пространство звуку.
Ночь – это сцена, и каждый звук в ней весом и сочен.
Я открыл дверь и осторожно шагнул на брусчатку мостовой. Ветка бугенвиллии у входа слегка качнулась, приветствуя легким порывом ветерка.
Южная ночь, она сладка и ароматна, как само цветение.
Но я в центре Истории и в центре империи, я в центре Рима.
Грешно не услышать вечность.
Спускаюсь вниз, мимо рынка Трояна выхожу в центр Форума, на ленту асфальта Виа Империале.
Она рассекла великий форум дорогой двадцатого столетия. Вторглась. Но вокруг … история.
Медленно подхожу к фигуре императора:
«Привет тебе, великий!
Я странник с другого конца земель.
Посмотри, как все изменилось вокруг».
Мне почудилась усмешка над постаментом…
«Ничего не изменилось, все однообразно в повторении.
Политики также обманывают в жажде власти,
мужчины алчут денег, женщины – развлечений…" -
Император или космос за него бросил ответ.
«Что-то изменилось. Вместо лошадей – машины, вместо стилуса – смартфоны…» - пытался определиться я.
Фигура бросила: «Вы не нашли ничего нового.
Мы жили. Жили! Плотью и кровью.
Захлебывались в изнеможенье и взлетали в небеса.
Строили. Завоевывали. Веселись. Любили!
Мы создали этот мир.
Хлеб у нас был хлебом, а кровь – кровью.
Ты знаешь что такое Триумф?!
Впрочем, откуда… Вы можете только глазеть.
Вы созерцаете, а не живете.
Вы не пошли дальше, просто идете по нашим следам.
Вы – наша бледная копия. Просто тени.
Слабые мужчины, не мужи, тусклые женщины…
Не видя смерти, не превозмогая её, вы видите жизнь как условность.
Ни поступков, ни совершений.
И также как мы, вы разрушите этот мир.
Но мы создавали и жили!
Какой это яркий и сочный поток, словно водопад, называемый Жизнью!»
Бронзовая фигура застыла, вновь пронзив вечность.
В лунном отблеске засияли напротив колонны храма Сатурна у священной виа Сакра.
В отдалении туманно мерцала колонна Траяна - первый кинематограф с монументальной эпопей покорения даков.
Мы – просто копия, без крови и индивидуальности...
1. Великий Юлий Цезарь
2. Форум Траяна
3. Пинии, средиземноморская сосна
4. Колонна Траяна покрыта до вершины лентой барельефов эпопеи покорения даков
5.
6. Колизей велик как прежде
7. Потомки великих
8. Рим, Ватикан.
Наш Мир - он живой.
И всякий, кто пытается иссушить его, болен.
Работа, планы, обязанности, долги, регалии, деньги - все вторичные фантазии.
Они есть, но это лишь инструменты в Жизни и они не должны заслонить саму Жизнь.
А с точки зрения этой белочки из Чуда, называемого Жизнью..., многое из нашего существования не существует в реальности.
Придумано нами и уйдет с нами, когда заснет наш мозг.
Тот ли мир мы строим?
И поэтому в самом центре бетонного скального города Нью Йорк сохранен живой мир - Централ Парк.
Чтобы воспаленный в иллюзорных цифрах и образах мозг мог вернуться в реальность.
И белочки общаются. Внимательно посмотрев в глаза, увидев тебя реального, они берут орех прямо с ладони.
И зимнее небо, и солнце, и даже люди - здесь уже реальность.
И поэтому влюбленные пары стремятся именно сюда, в Централ Парк.
Жизнь здесь!
1.
2.
3.
4.
5.
Небеса стали темными, непрозрачными.
И луна, словно бестеневая лампа в операционной, светит холодным светом.
Ирины нет, и нет уже девять дней
Звонок раздался, когда стрелки начали склоняться уже к полуночи.
У кого-то родилась внучка.
Да, проблемная была девушка и беременность сложная.
Немного помогли с лечением.
Справились!
Родилась новая Жизнь. Девочка.
Будет ли её жизнь простой?
Но, главное, родилась.
Сегодня у меня три бесплодия, три судьбы на переломе.
И потребовали закрыть тот маленький центр,
где помогли родиться этой девочке.
Денег не приносит.
Нужно снова увидеть краски.
В крови должен появиться кураж, в сердце - чувство полета.
Хотя мне уже и...
Но ведь этим троим нужно чудо... маленькое
Вот и полночь. Свеча горит живым теплом
Когда теряешь людей, живших полной Душой, кажется, что теряешь вселенную...
Мир сужается и смысл исчезает.
Ведь их Душа рождает Доброту, живое тепло, которое нельзя измерить, но именно оно вдыхает в Жизнь суть и трепетные краски!
С уходом Ирины погас огромный мир.
Не могу писать.
Зажигаю свечи, их огонек напоминает тот свет маяка Души, что светил нам.
Ирина... Ирина Тверичанка
Четыре столетия назад обездоленный человек написал своей Душой прекрасные строки.
Они звучат и о нас
«Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе,
каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если Волной снесет в море береговой Утес, меньше станет Европа,
и также, если смоет край Мыса или разрушит Замок твой или Друга твоего;
смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством,
и потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе»..
1.
В восьмидесятые годы он был ещё молодым священником и служил в небольшой церкви в Казахстане.
Для тех, кто не застал те времена - мы тогда жили в едином Союзе. Небольшой поселок, закат советской власти. Библию большинство населения в глаза никогда не видело, тотальный атеизм, прихожан немного.
И вот через пару лет решил съездить к однокашнику по семинарии, служившему в небольшом сельском приходе в степи за двести километров. Добирался на перекладных, первые сто пятьдесят километров на автобусах и попутках, а тут глухая степь, и он два часа стоит на сельской степной дороге.
Тут по степной дороге пылит грузовик, кузов забит шумной компанией выпивших селян.
Машина затормозила, толпа высыпала: Садись батюшка, вот ты то нам и нужен. - А что случилось? - Да с похорон мы. У нас в поселке целинников одна верующая женщина жила. Всем помогала, о больных заботилась, молилась за нас. Хороший был человек, душевный. И вот умерла. И перед смертью одну просьбу попросила выполнить - отпевание. А у нас ни одного верующего, кто бы службу знал.
Десятки лет в тех местах священника не встречали. - Тебя, батюшка, не случайно к нам занесло. Светлый был духом человек, чистый.
Службу отслужили, как она и хотела. Священник качает головой: На все воля Бога.
И это тоже небо! Аляска
И тоже полет на одной доске по первозданному снегу!
1.
2.
3.
4.
5.
6.
Благодарю 
Stiletto__Heels.
В комментариях к Непалу тонко чувствующий автор написал: "ты летаешь над землей..." И это так, и элегантно дала понять - витаешь в облаках, оторвавшись от реальности...
Реальность чаще бывает с взглядом в упор. Упираешься в обстоятельства жизни, как в стену. И дальше уже ничего не видно...
Зачем уходят в горы? Именно за этим. Оставить стены далеко внизу. Там стены другие, скальные. Но их проходишь быстро.
Еще на земле попадаешь в космос... И живешь в небесах.
Небо - это весь огромный мир. В котором земля и земная реальность весьма малы, лишь один из многих миров, часто незначимый.
В горах для себя открываешь, что есть другая система ценностей. В которой жизнь и душа превыше всего.
И понимаешь, насколько условна человеческая действительность.
В горах я научился верить людям. Твоя жизнь зависит от того, как напарник вбил крюк, от того, как ведущий в группе выбрал маршрут, от того, как выбрали страховку... От каждого. Дважды был в эпицентре землетрясения. Тогда ошибка на метр в сторону - и конец. Мы спасали друг друга. Это нормально, даже спасибо не говорят, только посмотришь друг другу в глаза - пронесло!
Поверить человеку внизу....
Человечество взяло в качестве шкалы ценностей шкалу денег. В горах деньги теряют все значение где-то на уровне четырех тысяч метров.
Ниже они работают, и даже важны. Выше - о них не вспомнят, они - ничтожны.
"Деньги - это все. Без денег ничего не возможно" - уверенно отрезал мне автокомиссар пару дней назад. Сказал, как отлил из чугуна или бронзы. Он привык четко, обоснованно судить и протоколировать на дороге. Да только у него в кошельке фотография дочки-подростка, и подойдя к своим пятидесяти, он уже перенес коронарное стентирование. В сердце стоит металлическая сеточка - протез. И поскольку процесс атеросклероза он не остановил, для него все должно кончиться скоро. И что тогда будет с девочкой - подростком, фотография которой в кошельке вместо с деньгами? Что-то надо изменить, но ему некогда... Видел такие истории много раз, кончаются всегда одинаково.
Рассказал ему эффективную схему, но понимаю, что не изменив главного, он выиграет лишь пару - тройку лет... Запущенная болезнь меняет тактику, натолкнувшись на лечение
В наших городах неба нет. Плотная застройка. Стены давят. Негде стряхнуть барьер, разбежаться взглядом...
Пространство появляется в чудных городах. В Барселоне, Севилье, Валенсии, в Лионе, на Кипре и в Париже...
И люди там начинают ощущать себя чуть больше людьми мира, а не только жителями своего околотка.
В Валенсии родился Сантьяго Калатрава, в Барселоне - Гауди, в Лионе - Сент-Экзюпери...
И кино братьев Люмьер родилось в Лионе. Совсем не случайно. В таких местах начинаешь менять точку отсчета.
Человеческая жизнь все более и более регламентирована. Когда человеческие нормы совпадают с законами природы, они устойчивы.
Когда противоречат - рассыпаются. От мелочей до цивилизаций. А человеческий мир все дальше уходит от законов природы...
С точки зрения врача я должен лечить препаратами, получивших разрешение Минздрава в России, и разрешение FDA - за рубежом.
А с точки зрения ученого я должен понимать законы природы... И не верить написанному людьми.
Вчера звонила пациентка крупной знаковой клиники: Вы сказали, что видите мою ситуацию и что же? Банальный перечень препаратов! Да мои доктора мне дважды в год сильнейшие схемы сосудистых препаратов прокапывают, а вы... - А мы не увидели неотложных рисков, пошли по мягкой схеме восстановления. И больше пяти препаратов в классической медицине не принято сразу назначать. - И зачем вы тогда нужны? - Ну хотя бы затем, чтобы отменить препарат, увеличивающий у Вас риск рака на 300 процентов. - У меня уже вырезали рак кишечника! - Ну да, и риск возникновения нового остается. За рубежом в таких дозировках ваше средство применять запрещено из-за сильного риска возникновения онкологии. - А что значит, что у меня активированы внутриклеточные сигнальные пути, тут еще латинские буквы... - А это значит, что предраковые механизмы у Вас сейчас активированы, теперь подождать сбоя и можно будет
Когда поднимаешься ввысь, открывается небо.
Оно огромно и бесконечно.
Звезды становятся близкими. Простые истины становятся вечными.
Суета, и вся та муть, называемая цивилизацией, остается там.
Внизу.
С первыми лучами солнца приходит жизнь. И это реальность.
Застывая на леднике ночью, вновь возрождаешься и впитываешь поток энергии Солнца.
...
Все то, что человечеству кажется значимым, отсюда не видно.
Кроме простых истин.
[700x466]
Метельное небо отпустило. Вечер.
Вернулся к своему столу
пальцы пробежали по клавиатуре и замерли...
Я почувствовал... где то там Мартин присаживается и открывает свою сумку.
У него самое начало вечера.
Кафедральный собор Барселоны устремляется в небеса. Готика это как крик в небо.
Сразу за ним узкая улочка встречает Вас из средневековья.
Это Санта Лючия.
Камень стен
из шестнадцатого и четырнадцатого века, но встречаются вкрапления и от римлян.
Улочка наполнена прохладой и путники окунаются в нее словно в источник.
Разговоры утихают, это место напиться воздуха и услышать тишину.
И звуки, они здесь особенные, полные и глубокие, словно дыхание органа.
Там за углом они исчезают, тонут в городском шуме, теряют индивидуальность и значение, рождая суету.
Высокие средневековые крепостные и кафедральные стены круто уходят в небеса.
Сумерки приходят раньше и сгущаются здесь.
Сюда приходят музыканты, это их сцена.
Иногда здесь царит оперный вокал: Фигаро, Фигаро, Фигарооо...
Прохожие задерживаются на десяток минут, несколько евро падают в шляпу.
Чаще здесь тишина и шаги... Но иногда приходит Мартин.
Он сухощав и строен, и кожа, как у всех испанцев, облита отражением солнца - загаром.
Он касается пальцами струн... и рождается звук. Рождается!
И небеса начинают пульсировать. И звездный свет струится на струны гитары.
Ведь звездам тоже надо звучать и тоже быть услышанными.
Я пристраиваюсь у стены и утопаю в музыке... Утопаю в звездном пульсе.
Хотите услышать небо? Это несложно.
Небо звучит в каждом.
И только от нас зависит, сможем ли мы его слышать и можем ли мы его отражать...
Cracias, Martin Sazandeh!
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
12.
13.
14.
Любовь - это подарок небес, но не случайный!
Хрустальным звуком переливаются дожди Таривердиева в моей душе...
Так хочется услышать тихий смех и ощутить волну тепла камина...
Но у любви свои законы.
Ей нужен ветер, крылья и огонь!
Игра перемен, полет в свободном небе и пламя, Пламя души...
Прощайте. Пойду ставить паруса. В зимнем море сложнее
[700x525]
1. Река Иордан. Место Крещения. За рекой Иордан Иорданское королевство
2. Иерусалим. Израиль.
3. Святые храмы трех религий. Иерусалим
4. Вифлеем. Въезд из Иерусалим через блокпост, но там снимать запрещают. Сразу за блокпостом
5. Вифлеем. Палестина
6.
7.
8. Кафе в Вифлееме. Звезды в память той самой...
9. Площадь перед кварталом с Храмом Рождества Христова
10. Встречает мечеть, а за ней виден храм Рождества Христова
11.
12.
13.
14. Храм Рождества Христова, его начала строить еще Святая Елена. Вход в углу, но за эти тысячу шестьсот лет храм опустился на шесть метров...
17.
18.
19.
20. Вход утонул в земле за два тысячелетия. Спускаемся по узкой лесенке и попадаем в храм... Но это завтра. Сочельник!
В мире мы создаем хаос и шлак,
а Небеса мечтали, что мы будем рождать гармонию.
А сегодня только один пациент. Раньше было тридцать пять, однажды (рекорд) пришло восемьдесят два человека. С тех пор ввели запись. У народа предпраздничные хлопоты и денег нет. Многие, как и я, получают мифическую среднюю зарплату. Кстати, вчера узнал, что в отчете в министерство сообщили о средней в девяносто тысяч. Порадовался... А реально - шесть четыреста, половина минимального тарифа при добавленном плане. На работу можно ходит раз в неделю, но план выдай. Или умри.
Правда, пациент германский, не наш. Прилетел из Берлина поправить сердце. С теми аспектами, что не делают в клинике Шарите, самой большой клинике Европы. Там классные специалисты, раз в год мы встречаемся с ними. А я второй родной германский забыл напрочь. Однако, гутен морген, битте, пора арбайтен. Медицина в 21 веке все-таки уже становится точной наукой. Пора включать аппаратуру...
День Святого Спиридона и правда особый день.
С его рождением словно убыль земных сил заканчивается. Зима начинает набирать яркий характер.
А у нас появляется желание жить, и рождается предвкушение радости и праздников. Душа ведь должна открыться для праздников.
Мне вот сегодня медаль отраслевую вручили от нашей академии - сейчас обрадовался, в такой день знак пришел.
И внимание ваше к Святому показало мне - надо хоть чуточку, но полнее.
Святой Спиридон и правда наш святой. Он кипрский грек, и церковь которую он создавал и укреплял, теперь стала православной греческой. Именно поэтому греки и забрали его мощи в долгое странствие, и теперь они находятся вдали от Кипра, на греческом острове Корфу, по гречески - Керкира.
На судьбоносном Никейском соборе Спиридон отстаивал чистоту веры и зажег пламя из камня, но людям больше запомнилась его доброта, внимание и трудолюбие. Он работал и лечил, лечил и просвещал. Помогал, дарил, оберегал. Помогал деньгами.
Сейчас в монастырях на острове Керкира пишут его иконы.
Одну из них я освятил на раке Святого Спиридона, часть других встречается в наших соборах.
Несколько из них находится в Кронштадте, в Святителя Николая чудотворца Морском соборе. Попечительский совет собора приобрел их здесь, в Керкире, прямо у входа в собор, в церковной лавке Анны Мари. Иконы с Керкиры несут особый золотистый цвет, рожденный греческим солнцем, их легко узнать.
На Руси Святого Спиридона и Святого Николая почитали совместно, помня о том, что они были знакомы и вместе боролись за чистоту веры . Они и теперь находятся неподалеку. Мощи Святого Николая вывезли из Турции, захваченной мусульманами. Они находятся напротив Корфу, в итальянском прибрежном городе Бари. Их соборы таже стоят здесь, на Керкире, вместе, в одном квартале друг и друга. И русские паломники, которых тут много, неспешно перетекают из одного собора в другой.
Каждый год Святому отче Спиридону меняют тапочки. Говорят, снашивает.
Большая очередь соборов и монастырей стоит за этими красными башмачками. Но греки понимают, что русские вернулись к церкви. И поэтому русским церквям даруют, немного отодвинув других ждущих. Я видел в России уже два новых башмачка.
Расскажу о другом его башмачке. Он появился в России в девятнадцатом веке, и в вихре революции башмачок вывезли с рядом святынь за рубеж. Теперь он находится в Париже. Одна из моих знакомых, приехав в Париж, упросила дать ей башмачок святого на день. Помолившись и раз и другой, она решила для настойчивости положить его на сердце на ночь. Просить можно. Верить необходимо. Но требовать...
Нас ведь зовут жить по божески и дарить, создавать и дарить... Вернувшись в Россию она заболела, была полгода частично парализованной.
Потом выздоровела. Теперь вновь работает, вновь поет, вновь заботится о людях.
Наверное, нам говорят, что надо находить в себе силы и приносить в свою жизнь радость, менять ее самому. Ведь Бог и природа подарили нам эту жизнь не для ожидания золотого дождя, а для созидания. Наверное, нас учат самих зажигать радугу. И она зажжет...
1.
[700x525]
2.
[700x525]
3.
[525x700]
4.
[525x700]
5.
[700x525]
6.
[700x525]
7.
Сегодня день Святого святителя Спиридона из города Тримифунт (это остров Кипр).
Он прожил яркую жизнь, и сейчас он тоже с нами.
Сегодня остров Керкира заполнен солнцем, музыкой и цветами, парады, шествия и танцы, и он в центре праздника!
1.
[700x525] 2.
[700x525] 3.
[700x525] 4.
[700x525] 5.
[700x525] 6.
[700x525]