Свет мой зеркальце, молчи!
Тут хоть смейся, хоть кричи!
Невесёлая картинка:
раз морщинка, два морщинка
Поседела голова,
под глазами синева…
Был румянец, да пропал….
стал другим лица овал…
грудь куда-то вниз сместилась
и когда же превратилась
я из худенькой девчушки
в настоящую пампушку!?
А мне зеркальце в ответ:
Дура ты !
И в 20 лет, в 50 и 90
быть красивой очень
> прогулка
> Автор ГРИГОРИЙ КАТАЕВ ( GREGORY KATAEV ) «ОДНОЗНАЧНОСТЬ ПРИВЛЕКАЕТ,
> БЕЗУМИЕ ЗАХВАТЫВАЕТ, ОНО ЗАРАЗИТЕЛЬНО»
> Прогулка в Цюрихе или «Семнадцать мгновений весны» в реальности.
> Летом 2004 в Цюрихе мне довелось пройтись по чудесной улице
> Bahnhofstrasse. Она идет от озера к вокзалу. Собственно, само ее
> название – Вокзальная. Эту прогулку до вокзала и обратно я не забуду
> никогда. Дело не в красоте этой, с милыми трамвайчиками, красивой
> улицы богатого западноевропейского города. А в том, кто со мною шёл. Я
> оказался идущим между двумя пожилыми немцами, друзьями с конца 30-х.
> Слева от меня шёл друг нашей семьи, Эрик Пешлер, родившийся в 1922,
> бывший руководитель Студии док. кино Цюрихского ТВ. Его отец, Альберт,
> был генералом Вермахта. И не просто генералом, а одним из близких к
> Гитлеру людей. В 1939 Эрик, прошедший к тому времени не только драму
> любви к еврейской девушке (вынужденной вместе с семьей уехать из
> Германии), а слушавший британское радио и ненавидевший нацистов,
> поссорился с отцом, ушел из дома и уехал из Германии. Он жил в
> Лондоне, в Париже, в Риме, в Москве, в Цюрихе. С начала и до середины
> 60-х (во времена нашей Оттепели) он, уже известный журналист, недолго
> жил в Советском Союзе и написал книгу "Частная жизнь в СССР", в
> которой был в том числе и рассказ о моем папе, в то время главном
Нам говорят: забудьте.
Нам говорят: простите.
Нам говорят: да ладно,
Уже истлели кости,
Зачем вам эта память?
Грехи всем отпустите,
И хватит, хватит, хватит
Твердить о Холокосте.
Ну да, шесть миллионов.
Пожалуй, вам поверим.
Но век уж двадцать первый,
А вы нам всё про Шоа.
Ну да, когда-то люди
Вели себя, как звери,
Но хватит вам, ей-Богу,
Закройте ваше шоу!
Живите как живёте,
Сидите и молчите,
А хочется — поплачьте,
Но только очень тихо.
Вы правило простое
Скорее заучите:
Народы раздражает
Еврейская шумиха.
Ну хватит, прекратите,
Заткнитесь, в самом деле.
Вот очередь живая —
Займите место, люди.
… И кто-то крикнет: "Шнейле!"
И кто-то гаркнет: "Шисен!"
И кто-то сплюнет: "Юде!"
И кто-то засмеется
Без гнева, без сомнений
По очереди мертвой
Паля очередями…
Мы боимся смерти, посмертной казни.
Нам знаком при жизни предмет боязни:
пустота вероятней и хуже ада.
Мы не знаем, кому нам сказать "не надо".
...
Наши жизни, как строчки, достигли точки.
В изголовьи дочки в ночной сорочке
или сына в майке не встать нам снами.
Наша тень длиннее, чем ночь пред нами.
То не колокол бьет над угрюмым вечем!
Мы уходим во тьму, где светить нам нечем.
Мы спускаем флаги и жжем бумаги.
Дайте нам припасть напоследок к фляге.
Почему все так вышло? И будет ложью
на характер свалить или Волю Божью.
Разве должно было быть иначе?
Мы платили за всех, и не нужно сдачи.
Бродский