Автор - Долгополова Мария - источник
Я уже размещала на сайте статью, посвященную конфликтам. И писала там, что конфликт, как следствие различия интересов, потребностей и точек зрения, есть неизбежная данность. Как только различия проявляются в контакте людей, вместе с этим возникает и конфликт.
Но в то же время не любой конфликт, есть нечто фатально разрушительное. Более того, умение людей разрешать конфликты в своих значимых контактах напрямую определяет их способность строить долгосрочные доверительные отношения.
Тактика, к которой люди прибегают довольно часто – стараются не обращать внимания на конфликты в отношениях. И так до последнего, пока не станет совсем плохо. Недостаток подобной тактики в том, что конфликт, на который хотя бы одна сторона старается не обращать внимания, невозможно разрешить. При этом замалчиваемые чувства продолжают влиять на эмоциональную атмосферу в отношениях.
Для тех же, кто собрался разрешать конфликт, встает вопрос, как это лучше сделать. Для обсуждения этой темы, я бы хотела привлечь теоретические представления гештальт-подхода, применяемые, в том числе, для психотерапии пар. Гештальт-терапевтическая школа рассматривает человека, как находящегося в постоянном контакте с окружающей средой – людьми и событиями. Перлз, основатель гештальт-направления психотерапии придумал молитву, которая звучала следующим образом и легла в основу его практики:
Для меня это молитва про свободу, принятие ограничение и ответственность.
Интуитивно понятно, что неуважительное отношение в большинстве случаев вызывает встречное неуважение, неготовность сотрудничать или даже желание сделать наперекор
Признание права партнера быть другим, различаться, иметь другое представление о ситуации и действовать соответствующим образом. До тех пор, пока этого признания нет, любое ваше намерение есть попытка контроля и навязывания своего мнения. Люди чаще всего реагируют на это противодействием. Например, чем более активно-безапелляционно вы заставляете ребенка надевать шапку, тем более быстро он ее снимет, как только окажется вне поля вашего зрения просто в рамках борьбы за независимость и автономию.
Осознание зоны своей ответственности и зоны ответственности другого человека (читать статью: Границы между собой и другими). Как говорилось в библии (цитата недословная): «Господь, сделай так, чтобы мы смогли направить все усилия на то, что мы вольны изменить, и не потратили сил и времени на то, что нам не подвластно».
Интуитивно, опять же таки понятно, что если сказать человеку, что он козел. То он либо пошлет, либо выдаст какую-либо защитную реакцию. Например, подведет много фактов в пользу того, почему козел – это вы, а не он. А до тех пор, пока будет продолжаться противоборство взаимных обвинений, какое-либо продуктивное решение проблемы не может быть найдено.
Поэтому если в первую очередь хочется выразить эмоции, независимо от дальнейшей судьбы взаимоотношений, то «ты козел» вполне подойдет. Но если есть желание не навредить отношениям, быть бережным к партнеру и найти возможный выход из неприятной ситуации, то я-послания предпочтительнее.
Я-послание – это высказывание о своих переживаниях и мыслях по поводу ситуации, без оценки действий партнера.
Например, можно сказать:
«Ты никогда ко мне не прислушиваешься и не учитываешь меня!» И получить в ответ: «Нет, неправда, я только тебя и слушаю постоянно. И вообще вчера я сделал(а) все исключительно по-твоему!»
Я-послание: «Когда ты сегодня мне не позвонил(а), я
Автор - Долгополова Мария - источник
Как написано на сайте одного психолога в качестве девиза - «если вам плохо, то это достаточная причина и повод для того, чтобы обратиться к психологу»...
В психологии имеется, кажется, бесконечное множество точек зрения, исследований и способов оценки эффективности психотерапевтической работы. Начиная с внешних формальных критериев и заканчивая самыми неосязаемыми материями. И еще многочисленные диспуты о том, какие процессы имеют место в психотерапии, что именно приводит к изменениям, что считать изменениями в клиенте и прочее-прочее.
Смотреть с клиентской позиции в этом смысле несопоставимо проще. Если чувствуется ценность происходящего для себя, оставаться. Если нет, уходить. С другой стороны, понятен и интерес к тому, чтобы как-то оценить своего специалиста, эффективность его работы.
Мне периодически рассказывающие пугающие истории про «плохих» психологов. Про них много пишут, что это такой специалист, который дает советы, делится своей мудростью, теряет эмоционально непредвзятое отношение к самому клиенту, его жизни и поступкам, обладает низким уровнем осознания своих скрытых мотивов и реакций в ходе психотерапии и прочее.
Если у вас есть опасения по поводу того, чтобы попасть к неправильному психологу рекомендую к прочтению статьи: об ошибках профессиональных психологов и квалифиции психолога.
В то же время «плохой» психолог, он как «плохая мать». Никто не хочет ей быть, но при этом «идеальная» мать - персонаж заведомо не существующий. В каждом психологе есть хотя бы немножко «плохого» психолога. Д.В.Винникот в своих работах даже начал использовать термин «достаточно хорошая мать» подчеркивая принципиальную невозможность полного совершенства.
Множество не сложившихся психотерапий случается из-за неадекватности взаимных ожиданий. В какой-то книге о растениях было написано, что по-настоящему полезные для человека травы имеют едва различимый эффект. В то время как имеющие более ощутимое первичное влияние при длительном употреблении оказываются обычно вредны.
Я постараюсь здесь описать несколько возможных пунктов, что может и чего не может дать психолог, и обозначить к чему стремлюсь в своей работе:
К психологу люди приходят с чем-то, что считают своей проблемой. Но парадокс заключается в том, что психолог не может решить проблему клиента. Более того, если он попытается, чего ему наверняка захочется, он потратит оплаченное клиентом время на то, чтобы зайти во все те интеллектуальные тупики, в которых уже сейчас находится обратившийся. Но что тогда под силу психологу?!
Гештальт-подход и теория парадоксальных изменений утверждают, что психологу следует «дать место» всем тем чувствам и реакциям, которые есть на сложившуюся ситуацию. Интеллектуально-интуитивно совершенно не понятно, что это может дать. Но психотерапевтическая практика говорит об обратном.
Приведу один пример. Женщина не могла годами забыть травмировавшую ее ситуацию, когда умер ее родственник. Она возвращалась к ней мыслями снова и снова. Ее жизнь остановилась и стала закрыта для всего нового. Женщина много плакала и горевала. Первое облегчение случилось лишь после того, как в терапии, помимо уже знакомых ей чувств, она обнаружила свое чувство гнева на умершего, ведь он был частично виноват в своей смерти. Лишь только после этого открытия она смогла потихоньку возвращаться к своей настоящей жизни и разрешать накопившиеся за это время проблемы.
Читать статью: Работа с эмоциями в гештальт-подходе
Я не практикую в жанре экспертных психотерапевтических методов, отличительной чертой которых является некоторая заранее известная часто даже пошаговая программа, которая адаптируется под каждый индивидуальный случай, но при этом имеет ясную цель (конечный результат) и основной инструмент которой - тренинг навыков или директивное влияние на
Кабинет психоаналитика, за дверью тихо, на двери надпись: не беспокойте, идет сеанс.
Кабинет гештальт-терапевта, из-за двери вопли, брань, удары, на двери надпись: не беспокойтесь, идет сеанс.
In treatment (пациенты) 2008-2011, США
Отличный сериал о психологах и психотерапии... К главному герою Полу Вестону в течение недели приходят 4 пациента, и один день в неделю он ходит к своему супервизору. Сериал состоит из 3 сезонов, на протяжении которых Пол помогает 11 пациентам и одной паре, а также разбирается в своих личных проблемах. In treatment будет наиболее интересен психологам и увлекающимся практической психологией, так как в нем процесс терапии отображен с максимальной реалистичностью.
Превосходный ремейк израильского сериала «Бетипуль». Был снят также российский аналог - "Без свидетелей", где терапевтом является уже женщина (Ксения Кутепова)
Автор - Мария Долгополова - источник
Существуют самые разные психологические центры, предлагающие свои услуги. Можно сказать, что психологический центр, в отличие от независимого психолога, предоставляет некоторые гарантии качества. С частными психологами сложнее – они могут оказаться как хорошим профессионалами, которые могут себе позволить или предпочли устраивать свою психологическую практику независимо от центров, которые за них выполняют работу по поиску и привлечению клиентов, так и людьми-обладателями однодневных сайтов, обычно соответствующего качества, решившими, что «будут психологами» и получившими несколько случайных сертификатов. Кроме того, реальную ценность того или иного выкладываемого сертификата могут оценить как раз те, кто сами являются психологами.
Однако, не всегда титул психологического центра является залогом гарантии качества.
При выборе психолога, имеет значение, является ли этот центр «реальным», то есть это помещение, принадлежащее определенной компании, которая зарегистрирована как психологический центр и т.д.
Почему подобная официальность имеет значение в отношении качества предоставляемых услуг?
Потому что психологический центр – это отнюдь не благодатная ниша для бизнеса (по крайней мере, в Москве). Обычно те центры, которые «выживают», формируются вокруг харизматичных лидеров и успешных практиков, имеющих популярность среди клиентов сильно превышающую их временные возможности. Они «обрастают» талантливыми учениками, которым тоже доверяют и перенаправляют к ним клиентов.
Если психологический центр существует исключительно в интернете. То здесь меньше гарантий, как и при выборе независимого психолога. Это может быть содружество высококвалифицированных профессионалов, которые объединились, сделали себе свой сайт и через интернет успешно налаживают свою практику. Так и все что угодно. На днях прочитала на сайте какого-то психологического центра, причем не в разделе статьи, а на одной из главных страниц, самоотчет о восстановлении недостающих частей тела психологическими средствами.
Также существуют крупные психологические интернет порталы, которые обычно находятся в топе по ключевым запросам потенциальных клиентов, которые на взаимовыгодных условиях регистрируют специалистов, проверяя дипломы об образовании. К сожалению, дипломы тоже не всегда являются безусловной гарантией адекватности специалиста
Читать статью: Ошибки профессиональных психологов. Какие бывают, и как себя обезопасить?
С другой стороны, такие порталы предоставляют возможность прочитать статьи психолога, обращение к потенциальному клиенту и многое другое. Еще один плюс таких аккумуляторов заключается в том, что цены на таких сайтах указаны без завышения для отчислений центру, чего нельзя сказать про первый вариант, предлагающий максимальные гарантии качества.
Некоторые мои коллеги, особенно работающие в психологических центрах, не устают мне сообщать о том, что никогда не стали бы выбирать себе свободного психолога, без личных рекомендаций. Я полностью согласна, что в таком вопросе личные рекомендации это наиболее важно. Но если таковых не имеется – что делать тогда?
Является ли психолог, который числится за официальным психологическим центром или крупной организацией, лучше, того который работает независимо?
Очевидно, что деление на частного психолога и не частного психолога условное. Обычно те психологи, которые работают в психологических центрах, коммерческих или государственных организациях также ведут свою частную практику. Часто такое бывает, что сначала начинающий психолог работает где-то, а затем переходит исключительно на частную практику. Иногда психолог, приобретя некоторую известность, которая делает его практику независимой от необходимости «обеспечения» со стороны, все равно принимает решение оставаться в центре или организации из своей любви к коллективной работе, месту, в которое он встроен, и любых других причин. И, наоборот, «частные психологи» могут являться партнерами нескольких официальных центров, но не быть у них в штабе на постоянной зарплате.
Наиболее внимательным нужно быть в тех случаях,
Автор - Мария Долгополова - источник
Данная статья посвящена теме самоподдержки. Это понятие широко используется не только в повседневном языке, но также психологами в нашей и зарубежной литературе в качестве специального термина.
Разумно предположить, что самоподдержка (selfsupport) - это умение поддерживать себя в сложной ситуации. Но, на самом деле, это лишь одна небольшая часть процесса самоподдержки - когда мы говорим себе что-то подбадривающе-успокаивающее («вперед, у тебя получится!») вместо уничижающей самокритики («ну, у тебя-то точно ничего не выйдет»), усугубляя неприятность внешних обстоятельств.
Поскольку возможности самоподдержки закладываются, начиная с самого раннего возраста в межличностном контакте с другим человеком, гораздо проще тем людям, которые в родительской семье имели опыт того, что можно обратиться к родителю и получить необходимую помощь.
Но эта способность также может развиваться в большей или меньшей степени в течение жизни. Поэтому даже при отсутствии соответствующего опыта в детстве можно значительно увеличить ресурсы самоподдержки во взрослом возрасте. Хотя сложно поверить в то, что вокруг есть люди, которые могут помочь, когда весь прошлый опыт утверждает обратное – «нельзя ни на кого и ни на что положиться»!
Дочь собирается поступать в ВУЗ, следуя своему интересу. Родители волнуются и уверены, что «ТАКИМ невозможно заработать жизнь». В разговорах они озвучивают множество прогнозов непоправимо несчастного будущего. Ребенок с одной стороны и считает, что как минимум добрая половина родительских страхов не оправдана, но тем не менее либо отказывается от первоначальной задумки, как нереалистичной мечты, либо идет вперед, но очень робкой поступью окружаемый веером уже собственных тревог, стараясь доказать себе и окружающим, что его способ тоже может сработать.
Второй случай. Родители озвучивают свою позицию, что ребенок должен сам найти, что ему интересно и чем он готов заниматься в дальнейшей жизни. Ребенок рассматривает разные для себя варианты и присматривается к ним поближе. Ходит на курсы, смотрит, что подойдет. Некоторые предварительные «выборы» вызывают массу удивления и небезосновательных страхов у окружающих взрослых. На любые предположения мать реагирует спокойно, исследует и предлагает конкретные идеи, как можно было бы развиться в этой сфере, на основе своего опыта взрослости. И это вплоть до того, что на один из «вариантов» она объявляет: «Ну, что ж, в этой стране с этой профессией могут возникнуть проблемы, но ничего, тогда можно будет на какое-то время переехать в другую».
Страшно не то, что Другой может быть требовательным, критикующим, не проявляющим доверия-уважения к порывам «детской души», к естественному интересу и дающим мало пространства для самостоятельности (предопределенная жизнь). Страшно то, что со временем не родитель, а уже бывший «ребенок» начинает это делать с собой сам - не доверяет (читать также: доверие к себе) своим импульсам и желаниям, не верит в результативность возможных усилий.
Самоподдержка нужна для того, чтобы делать новый шаг, что-то улучшать или изменять в своей жизни (читать также: Возможно ли изменить свою жизнь?, чтобы развиваться. Самоподдержкой может стать многое – просьба, которую сложно озвучить, чтобы не показаться слабым; искренний пугающий разговор о том, что волнует с нужным человеком; разрешение себе быть неидеальным,
Автор - Нифонт Долгополов - источник
Обсудим кратко десять распространенных психотерапевтических мифов про психическую травму, которые произвольно или невольно вползли в сознание гештальт-терапевтов и у многих благодатно прижились:
Если понимать под травмой «разрушение внутренних психологических границ» человека, временно нарушающее целостность личности и работу систем психической саморегуляции, то понятно, что «ненормальным» надо считать человека, у которого нет «психических травм».
Установка на «ненормальность», зачастую является ятрогенной, провоцирующей пассивность, ригидность, пессимизм и «тормозящие чувства» - вину, стыд - при взаимодействии клиента с «травматическим материалом».
Первоначальная смутность, размытость психологических границ является характерологической особенностью личности, но она не есть собственно травма, однако является предпосылкой для развития травмы в стрессовой жизненной ситуации.
Действительно, катастрофические или насильственные (внешние по отношению к человеку) обстоятельства - частое явление. Но они не являются достаточным, или даже необходимым условием для травмы. Поскольку понятно, что не все люди, прошедшие войну, пережившие землетрясения, пожары, наводнения и потерю близких, являются «травматиками. А кто-то, кто не встречался в своей жизни с катастрофическими и разрушительными внешними событиями, может иметь определенные травмы (к примеру, «нарциссическая травма»).
Отсюда логически следует, что травма – событие внутреннего мира (хотя внешние события могут сильно «помогать» внутренним травматическим процессам).
«Негативный материал», если он по-прежнему относится к ценностно-значимой зоне переживаний человека, с течением времени не исчезает, и его «интенсивность» может даже не ослабевать. При гештальт-терапии происходит восстановление или создание эффективной границы контакта человека с этим материалом, позволяющей соприкасаться с ним в том темпе, объеме и таким способом, который не был бы деструктивным для личности в целом или для процессов психической саморегуляции.
В определенном смысле любая «психологическая проблема», с которой приходит клиент на прием к психологу или психотерапевту, организует во внутреннем мире «ситуативную психологическую травму».
Поэтому не только не вижу полезности в «особой бережности» к «травматику», по сравнению с другими клиентами, но и часто наблюдаю вредность данной установки, поскольку она блокирует уровень возбуждения терапевта, его естественность, правдивость, диалогичность и другие свойства безопасных эффективных клиент-терапевтических отношений.
Если «главным ресурсом» в гештальт-терапии является произвольное видение клиентом собственных разрушительных психических механизмов и процессов (например, осознавание способов прерывания значимых потребностных процессов), то специальные поиски «позитивного материала», наоборот, ослабляют этот ресурс.
Как гештальт-терапевт я верю, что при соблюдении «позитивных» условий психотерапии:
будет возможно восстановление или создание «внутренних границ». Это ведет к восстановлению целостности личности и не требует опоры
Автор - Долгополова Мария - источник
Поиск квалифицированного психолога через интернет - задача нелегкая, тем более, что по достоинству оценить активно предъявляемые специалистами сертификаты не-психологам затруднительно в связи с бесконечным многообразием последних.
Итак:
Первое на что нужно обратить внимание – базовое образование.
Оно должно быть психологическим или медицинским. МГУ, МГППУ – самые известные для Москвы из психологических. Предпочтительнее всего, чтобы в дипломе в качестве специализации были указаны «Клиническая психология» (для МГУ) и «Консультативная и клиническая психология» (для МГППУ).
Но иногда такое бывает, что люди приходят в психологию не сразу. Или, имея непрестижное или просто неудачное базовое образование, прошли серьезную подготовку по психологическому консультированию и являются успешными профессионалами. А наоборот те, кто начинал с поступления в первоклассный ВУЗ, не стали такими уж хорошими практиками. Особенно это вероятно в контексте того, что даже самые прекрасные ВУЗы НЕ обучают психологическому консультированию и психотерапии. Все те практические навыки, которые есть у психолога, получены вне стандартной образовательной программы.
Высшее образование в первую очередь дает теоретическое понимание существующих в психологической науке и практике проблем. Это надежный фундамент для последующего обучения, но, само по себе, теоретическое видение и систематизированные знания, никак не определяют способность психолога помочь в решении проблем реально обратившегося человека.
Данный раздел я бы хотела представить в виде списка того, какие формы дополнительного образования существуют, насколько и почему они важны для успешной практики. Понятное дело, что если ваш предполагаемый психолог соответствует всем нижеупомянутым требованиям – это самый идеальный вариант. Но в то же время следует понимать, что и цена будет соответствующей. Это может быть около 10.000 за 50 минут времени.
Самые короткие из таких программ – 100 часов и посвящены какой-либо узкой теме (например, «Применение методов песочной терапии для работы с детьми»). Чем более широкая тема заявлена, тем большее количество часов должен занимать обучающий курс (например, «основы психоанализа» – 100 часов; «Психоаналитическое консультирование – 680 часов)
Посмотрите, какую именно образовательную программу прошел специалист (то есть на чем он специализируется) и от какого института. Если это институт, который сотрудничает с другими организациями и имеет членство в мировых сообществах, это гарантия качества подготовки специалистов – поскольку сертификат выдается не по факту оплаты курса, а по факту прохождения специалистам сертификации. Если институт, выдавший диплом не ведет подобного сотрудничества и не является членом более крупных ассоциаций – тот тут все на ваш страх и риск.
У психологов с большим стажем и опытом (более 10 лет) вы, скорее всего, не увидите на сайте сертификаты участия в конференциях или интенсивах (поскольку их было уже столько, что он их не выделяет как события) . Зато вы сможете увидеть интервью для крупных журналов, выступления по телевидению, научные публикации или другие признаки, свидетельствующие о признанности и общеизвестности психолога.
Для того, чтобы оценить значение этого членства (потому что специалист может написать все, что угодно и состоять в самых разных содружествах, вопрос в том, прибавляет ли это ему ценности как профессионалу) нужно обратить внимание на все те же самые детали, как и при оценке института. А именно, включена ли организация, членом которой он является, в более крупные сообщества. Приведу пример линии профессионального развития в сообществе. Есть кандидаты московского психоаналитического общества,
Проявление доверя-недоверия к себе можно отчетливее всего обнаружить, если обратить внимание на то, как человек делает значимые выборы в своей жизни и принимает важные решения. Выбор, это главный инструмент личности для проявления себя и реализации своей свободы и потенциала. Там где нет выбора, есть предопределенность и фатализм.
В сложных непонятных ситуациях обычно хочется сделать "правильный выбор", тот о котором не пожалеешь. Но существует ли этот самый "правильный" выбор? Все зависит от того, чем мерить степень правильности. Можно ориентироваться на нормы и стандарты «принятого», можно - на моральные устои, а можно измерять адекватность выбора тем, насколько он делает вас счастливыми.
К психологам приходят или интересуются психологией обычно те люди, для которых выбор – это, в первую очередь, путь к возможному счастью.
Так можно ли сделать выбор так, чтобы потом об этом не пожалеть?
Одну потрясающую мысль для себя выделила из книги К.Пинколы Эстес – «Бегущая с волками». По мнению автора, большая часть людей, которые находятся в поверхностном контакте со своим естеством, то есть не в гармонии с собой, обычно совершают выборы следующим образом. Они видят то, что лежит перед ними, выбирают то, что сильнее блестит, пока не удовлетворят свой «первичный голод».
Но такой способ выбора обычно не позволяет «насытиться», удовлетвориться. Поскольку:
1. Если брать, «что дают», а не то, чего хотелось, чего не хватало, через очень небольшое время смутное ощущение нужды вернется.
Есть два различных способа кормить детей. Можно давать им то, что считаешь нужным и настаивать, даже если они этого не хотят. То есть не доверять природным желаниям-нежеланиям ребенка. А можно, наоборот, спрашивать – «что ты хочешь на ужин»? Я знаю мам, у которых несколько детей и они вполне готовы давать разную еду каждому ребенку, если в этом есть необходимость (один из детей не хочет рыбу).
Если ребенка кормить (и не только) не зависимо от его предпочтений, то в его опыте откладывается, что не нужно прислушиваться к своим желаниям. Все равно все будет так, как будет. Такой фатализм судьбы. Русская классика, кстати, тоже почти вся про необратимость судьбы (Евгений Онегин, Ответ Маши Дубровскому и т.д.)
Можно провести достаточно простой эксперимент над собой. Посмотрите, в каком случае вы быстрее проголодаетесь – если вас сытно накормят в столовой тем, что вы не выбрали. Или если вы придете туда, где сможете заказать себе именно то, чего вам больше всего на данный момент хотелось. Обычно в первом случае, голод возвращается быстрее, удовольствия от процесса еды меньше, а тяжесть в животе ощущается сильнее.
2. Представьте, что вам нужен новый более удобный компьютер для работы. Но вместо этого, вы не едете в магазин за новым компьютером, а ставите на свой стол ближайшие, попавшиеся под руку предметы – микроволновку, утюг, чайник, книги… А ведь многие так обращаются со своей жизнью. Кто хочет завести ребенка, пытается заводить животных. Кто хочет завести семью, строит карьеру и т.д.
Не хватая то, что просто попалось под руку, обратиться внутрь себя и посмотреть, в чем действительно нуждаешься и, если понадобится, отправиться на поиски этого самого нужного.
ВОЗМОЖНОСТЬ ВЫБОРА, СУЩЕСТВУЮЩАЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ, МОЖЕТ ДОСТАВЛЯТЬ ЗНАЧИТЕЛЬНЫЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ДИСКОМФОРТ.
Тот, кто не умеет чувствовать в чем нуждается, и делать соответствующие выборы, будет обречен на бесконечные метания и ощущение, что только в том, что еще недоступно/не достигнуто можно обрести все необходимое для счастливой и полноценной жизни…
Кто-то сознательно или неосознанно закрывается от необходимости выбора и просто берет то, что будет лежать рядом. Я часто сталкиваюсь с тем, что люди, например, выбирают образование или работу из «территориальных
Автор - Долгополова Мария - источник
Например, всем известная в интернете рубрика «Вопрос-Ответ». Психолог хорошо квалифицированная девушка, достаточно молодая. Вопрос содержательно о том, что «хочу построить отношения», но по таким-то причинам – они перечисляются - не нравлюсь противоположному полу, среди причин есть вполне весомые «непсихологические» (для наглядности предположим – нет обеих ног). «Что делать?». Ответ был бы достаточно уместен, если бы внешних - независящих от человека и его внутреннего психического устройства - причин усугубляющих ситуацию не существовало. В итоге ответ «звучал» в духе – «ничего страшного, пробуйте снова и все получится».
Тезис таков, что объективную непсихологическую реальность никто не отменял, и если она начинает заметно влиять на жизнь клиента (а так обычно и бывает), то это нужно включать в психологическую работу, а не делать вид, что этого не существует или это не так важно, или, если прилагать усилия, все-равно все получиться. В данном случае, ценно признать, что с учетом всех имеющихся обстоятельств «построить отношения» будет действительно сложно и пережить все чувства с этим связанные.
Признать факт наличия внешних препятствий важно, поскольку это позволит уменьшить чувство вины, связанное с собственной неполноценностью – «не могу построить отношения, значит слабый, никчемный» - и освободить силы, которые можно будет впоследствии направить на самоподдержку или конструктивные действия. Принятие ограничений позволяет делать более осознанный и взвешенный выбор – если при данных обстоятельствах этого действительно так сложно добиться, то стоит ли это требуемого количества усилий, или я не готов вложиться настолько и предпочту отступить?
Если «психологизация» реальности и представление о том, что если захотеть и постараться, то «все получится - преграды только внутри» свойственны скорее молодым психологам, то этим предубеждением грешат именно именитые, титулованные, имеющие за плечами опыт психологи.
Они повидали много случаев. Видели много схожих судеб других людей, в том числе своих клиентов. С одной стороны, они выдвигают свои предположения небезосновательно. Но! Тем не менее, статистика, не обязательно имеет отношение к судьбе конкретного человека. И чем больше психолог включен в свое уже имеющееся знание (практическое или теоретическое), тем меньше он контактирует с вами – его клиентами, и тем меньше соответственно имеет дело с уникальностью именно вашей жизни.
Таким образом, не поддаться соблазну нерефлексируемого перенесения предыдущего опыта в актуальную работу с новым клиентом, предмет особых усилий психотерапевта. Но некоторые психологи перестают видеть ценность подобных усилий, а наоборот, решают, что теперь с высоты своего опыта должны ясно транслировать свои субъективные личные убеждения. Иногда, искренне веря в свою правду, то есть «во имя благого дела», такие психологи начинают совершенствовать свои навыки убеждения и разрабатывать все новые и новые способы воздействия на клиента. Чтоб он уж точно получил «непоправимую пользу».
Реальный пример, высокоуважаемый психолог, доктор наук, профессор и т.д. проводит с молодой девушкой публичную работу с привлечением различных техник и экспериментов, которые ориентированы на то, чтобы помочь ей лучше понять себя и свою ситуацию. Со стороны чувствуется мастерство терапевта, его способность увидеть тонкие нюансы переживаний клиентки. Но после окончания времени сессии «постфактум» терапевт безапелляционно заявляет, что девушке «необходимо начать проходить курс психотерапии, в противном случае она точно потеряет эти отношения, и в дальнейшем вообще останется одна», а еще она (клиентка) должна… допустим, помириться со своей родственницей, иначе та с ней работать не будет.
Каждому психологу свой клиент. Возможно, кто-то как раз и ищет такую руководящую руку, которая говорила бы, в какой момент, что делать, и еще бы следила за тем, чтобы все необходимые заявленные действия совершались. Но вообще подобные практики, на мой взгляд, являются «авторскими» и не имеют отношения к жанру