Российский и латвийский актер Арнис Лицитис умер в возрасте 76 лет
Бабушкины советы
— Воду пей перед едой — будешь долго молодой.
— Коже рук вернет былое сок чесночный и алоэ.
— Гепатиту гибель дарят корни ревеня в отваре.
— Чем старее мужичок, тем важней ему лучок!
— Вену видно изнутри — уксус яблочный вотри.
— Натощак зуб чеснока — сутки вирус в дураках.
— Мёд, лимоны и чеснок одышку пустят наутек.
— Глицерин, лимон и мед съешь, и кашель отойдет.
— Мёд с морковью, облепихой язву ног осадят лихо.
— Ревматизм натри и грей соком редьки почерней.
— Болят суставы и спина — вотри репейник — семена.
— Артрит, подагру и склероз питай арбузами до слёз.
— Если есть грибок в ногах — по траве носись в лугах.
— При чесотке не мореной кожу парь в воде соленой.
— Настой из семечек укропа при энурезе чаще лопай.
— Лист осиновый приложь — геморрой не будет гож!
— В стопы ног лимон вотри — боль не явится внутри.
— Нужный в яблоках пектин гонит прочь холестерин.
— Фарингит гнетут лимон плюс шиповник, мед и сон.
— Огурец, морковь и свекла гонят камни смесью сока.
— Приложи к радикулиту лист от хрена свежий, битый.
— Отвар сухих корней арбуза смоет твой колит из пуза.
— Малярии нет в помине, коль спишь в ворохе полыни.
— Коль желудок портит стул — подорожник ешь, как мул.
— Скрой живицей недуг ног, чтоб без боли шастать мог.
— Коль заел фурункулез — каждый день ешь лук до слёз.
— Сок свекольный чаще пей, чтоб не знал живот камней.
— Хочешь быть всегда здоров — пчел паси, не докторов!
— Если здравия все ж мало — ешь чеснок, горчицу, сало.
— Прячь ожог, где будет пир, под картофельный мундир.
— Насморк, кашель, голова — лук с медком прими сперва.
— Пей от кашля сок берёзы с молоком парным, без дозы.
— Чтоб срастались переломы, ешь скорлупки до истомы.
— Три петрушкой с чесноком дерматит, коль есть на ком!
— Можжевельник — масло с ягод лечит раны так, как надо.
— В глухоту гож клевер красный — пей отварчик ежечасно.
— Пей настой цветков от липы и мать-мачехи при гриппе.
— На водке почки от березы микробов губят с малой дозы.
— Огуречный сок с морковным не оставят лик бескровным.
— Артроз и судороги ног боятся валеных сапог,
насыпь в те валенки гороху, ходи в них чаще и не охай!
— Коль соли в пятке допекли, за можжевельником беги
— настой на водке из корней перед едой по ложке пей.
— Плохо спишь, боль в голове — съешь капусты дольки две.
— Нерв седалищный болит — грей кирпич, пусть с ним и спит.
— Заешь обед кусочком сыра — в зубах не будет места дырам.
— Прополис в водочке с аиром зубную боль оставит с миром.
— Геморрой пройдёт без крови — пей, как чай, ботву моркови.
— Прополис в спирте вместе с мёдом ангину вылечит на годы.
— Соки пей, меняй продукты — проживешь здоровым фруктом.
— Держи занозу в керосине, в нем та слаба, как ёж в трясине.
— Ожог закрой морковью с тёрки, чуть облепихи иль касторки.
— Сгодится может и медок, коль не слизнет его едок.
— Боль в ногах — парь в чане смело вместе с травкой чистотела.
— Кипяти овёс фуражный в разведенном молоке,
против астмы пей. И даже… камни выйдут налегке.
— Гепатит боится хрена — пей настой перед едой;
с молоком хрен непременно гонит вон песок крутой.
Моя драгоценная достала своим неколебимым убеждением, что дарить надо только деньги.
И тут сложилась такая ситуация, что я подумал - крыть ей будет нечем: её подруга, несколько лет назад
эмигрировавшая в США, посетила Родину аккурат под собственный день рождения. И вот, в ответ на вопль отчаяния
"Ну посоветуй, что подарить Наташке?!" я ехидно заметил, что нарушать принципы не надо - вот, мол,
лежат в заначке 100 баков, так и подари их (не рубли же американке дарить).
Я-то предполагал, что она признает, что не всегда её принцип подходит, и мы перейдём к обсуждению
реальных вариантов, но жену что-то заклинило и она повелась всерьёз: засунула эту купюру в коробочку
конфет "Рафаэлло" и вручила их имениннице.
Пенсильванскому гинекологу с семитысячной зарплатой!
В. Радкевич
Tрехрукий
Жил на свете работник ответственный,
Служил и оклад получал соответственный,
Хватало детишкам на молочишко,
Излишки — На сберегательной книжке.
А в книжках других он и строчки не читывал
И даже желания не испытывал:
Быть может, кому и нужны науки,
А я — особенный. Я — трехрукий!
Две — на своем естественном месте,
А третья «рука» — в тресте...
По той причине долгие годы
Терпели этакого урода,
Его награждали и выдвигали,
И руки его золотыми звали,
Хотя они на самом-то деле
Ну, ничегошеньки не умели —
Лишь дважды в месяц хватали ручку
И ставили в ведомости закорючку.
Когда же ему неприятность грозила,
«Рука» из треста грозу отводила,
И если в пушку и руки и рыло,
«Рука» и руки и рыло мыла.
— Мол, сделай, миленький, одолжение —
Служи на пользу... свою и женину!..
«Руке» из треста по шапке дали —
И вмиг трехрукого разгадали,
Поскольку он оказался вдруг
С двумя руками — ну, как без рук!
Тут у него отобрали ручку,
Было поставившую закорючку.
Ходит теперь трехрукий и мается,
Даже дрова пилить нанимается.
А мне не жаль его!
Пусть помучится,
Пусть хоть дрова-то
пилить научится.
Взято здесь
https://disk.yandex.ru/i/-XQnnjbV4yLpIA
Библиотека здесь
https://perm-book.ru/book/hfchsch/
https://www.svoboda.org/a/127083.html
https://www.svoboda.org/a/378161.html
https://www.svoboda.org/a/389271.html
https://www.svoboda.org/a/24224463.html
Мой приятель, фотограф Аксён,
Баб снимает - снимает и порет.
Друг мой богом любви вознесён,
Тел имеет несметное море.
Словно некий спокойный залив,
Где медузам тепло и вольготно,
Мой Аксён, весел и говорлив,
Привлекает упругих животных.
А иной малохольный ботан,
Даже очень порой симпатичный,
Ни в Тырнетах, ни где ещё там,
Не найдёт себе бабы приличной.
С мелюзгою обидно дрищу,
А с акулами не по карману,
Лишь по праздникам чешет он щуп,
Дважды в год покупая путану.
А секрет у фотографов прост:
Булькай ртом, чтоб медуза сомлела
И, расслабив кружавчатый хвост,
На коралл нахлобучила тело.
Ну а если развратная дрянь
В свистопляске коралл поломала,
На повисшее щупальце глянь
И скажи: «Поиграем в кальмара?»
(с) Вадим Степанцов, куртуазный маньерист
https://vk.com/wall12123559_53081
Колин Пауэлл R.I.P. - на 84м году от ковида
ушла эпоха, и кто теперь пробирками будет трясти перед военной атакой?
Антипрививочник Геннадий
Купил фальшивый кьюар код.
Теперь он ходит в рестораны
И людям руку подает!
Антипрививочница Ольга,
Купив фальшивый кьюар код,
Склонилась в бане над клиентом,
Открыв небезопасный рот!
Сидит Геннадий в ресторане
И, людям хохоча в лицо,
Вдруг думает - поеду в баню,
Опустошу свое яйцо!
А за компанию - другое,
Покуда не иссяк запал!
И вот вошел Геннадий в баню,
И там на Ольгу выбор пал!
И вот вошел Геннадий в Ольгу!
И вдруг - иссяк его запал,
Ведь, кьюар код купив фальшивый,
Он от волнения плохо спал!
Чтобы запал вернулся, Ольга
Геннадия целует «там» -
И вот ему, сама не зная,
Передает индийский штамм!
Антипрививочник Геннадий
Счастливый едет в Люблино
К супруге, не подозревая,
Что ситуация - говно.
И вот уж третий день Геннадий
Под аппаратом ИВЛ
Лежит, хрипит и умирает,
Чего он вовсе не хотел!
А если б честен был Геннадий
И, кьюар кода не купив,
Не изменял своей супруге,
А, дома мирно подрочив,
Пошел с утра б в торговый центр,
И, в очереди отстояв,
Пред медсестрой покорно сел бы
И засучил бы свой рукав,
То вскоре смог бы он свободно
Своей супруге изменять,
И пить спиртное в ресторане,
И людям руку подавать,
И смело брызгал бы слюною,
Знакомым хохоча в лицо,
И не рискуя б ехал в баню
Опустошать свое яйцо!
Спокойно он вошел бы в Ольгу,
И не иссяк бы вдруг запал,
Ведь, честно сделал он прививку
И до утра отлично спал!
И Ольга просто, без причины
Его б поцеловала «там»,
При этом ртом небезопасным
Не передав индийский штамм!
Вполне счастливый бы Геннадий
Домой приехал в Люблино,
Прилег в кровать и тихо обнял
Родное спящее бревно…
И умер бы через два года
С простым диагнозом - инфаркт,
Ведь, вредно пить так много водки
И в жаркой бане трахать баб!
Вот так бы было все прекрасно,
Когда б не бл*дский кьюаркод!..
Москва, июнь, двадцать восьмое,
Две тыщи двадцать первый год.
Жопа схавала трусы,
Под волосатою спиной.
И, сука, встал передо мной
Владелец дряблой жопы той.
* * *
Песенка про трусы 🥳
Текст песни Чистые Трусы - Игорь Тальков.
У каждого из нас на свете есть секрет,
Куда приходит наш успех объединиться,
Где ткани, как success любого бизнеса,
Нам сердце исцелят, когда оно томится.
Чистые трусы - расчётливые люди,
Как успех попер во всех делах...
Чистые трусы - веков свежайший нос,
Мой полный ящик грязных, где звучит их грусный стон.
И я спешу туда, там льется добрый свет,
И лодки на воде как солнечные пятна,
Отсюда мы с тобой ушли стирать трусы,
И вот я снова здесь, и ты придешь к стиралке!
Чистые трусы - расчётливые люди,
Как успех попер во всех делах...
Чистые трусы - веков свежайший нос,
Мой полный ящик грязных, где звучит их грусный стон.
Однажды ты поймёшь Чистейшесть труселей,
И в памяти твоей всплывет стиралка,
И воды отразят знакомые трусы,
И сердце исцелят, и успокоют нервы.
Чистые трусы- расчётливые люди,
Как успех попер во всех делах...
Чистые трусы - веков свежайший нос,
Мой полный ящик грязных, где звучит их грусный стон.
(Речетатив, Гитара)
У каждого из нас на свете есть секрет,
Куда приходит наш успех объединиться,
Где ткани, как success любого бизнеса,
Нам сердце исцелят, когда оно томится.
Чистые трусы-расчётливые люди,
Как успех попер во всех делах...
Чистые трусы - веков свежайший нос,
Мой полный ящик грязных, где звучит их грусный стон.
Программист из компании Эппл
В снах кошмарных исходники грепал.
Находил же везде
Код из Фри-Бэ-Эс-Де,
И чесал озадаченно репу
Второе письмо к Виктору Голышеву
Старик, давным-давно из Ялты
я написал тебе письмо
в стихах и с кучей разных «мо».
Оно, как после намекал ты,
тебе понравилось. Позволь
попробовать на новой почве.
Посланьями при нашей почте,
пожалуй, не набьешь мозоль.
Начнем, благославясь. Апрель,
все тает, набухают злаки.
Кругом шерифы, кадиллаки,
Америка al naturel.
Как ни щипли себя и как
ни дергай поредевший волос,
звезд комбинации и полос
над банком убеждает зрак,
что это — явь. И наяву,
почти привыкнув к перемене,
я ботаю на местной фене,
вожу автомобиль, живу.
А ежели что-либо здесь
и снится мне, то это чаще
всего разрозненные части
каких-нибудь красавиц, смесь
лиц, улиц, разных коллонад —
то Венской Оперы, то Биржи
(к чьим прелестям ты много ближе
и, в некотором смысле, над).
Вообще же, перемена мест
(другие стены — сны другие)
есть усложненье ностальгии.
Что до меня, I do my best
под одеялом. Я, старик,
сплю долго и считаю лично,
что сны переменить логично,
переменивши материк.
Назвать Америку страной
контрастов можно лишь из башни
слоновой — или же за башли,
обмакивая ручку в гной.
Ну что Америка? Она,
посмотришь если беспристрастно,
суть продолжение пространства;
как, впрочем, всякая страна.
Так жизнь любая, жизнь вообще
(старик, предвижу возраженья)
есть тоже форма продолженья,
но только Времени. (На «ще»,
старик, есть рифмы, но искать
их скушно. Не с моим надломом!
Второй час ночи. Чаю с ромом
заделаю сейчас — и спать.
_______________________
Чай с ромом! Не хватает свеч
и камердинера! В двадцатый
век это кажется цитатой
из классика. Но это — вещь
нормальная в U.S. Бутыль —
три доллара и тридцать центов.
Дают в кулек. Поскольку церковь
настаивает.(Сказка? Быль!)
Чтоб русский пил Аи, Шабли,
Шато-Лафит, Бордо, Мартели,
нужны кареты, царь, дуэли
иль пребывание вдали
от стен Отечества. (Но, бля!
ром есть в Москве! Старик, попробуй:
не для того, чтоб быть Европой,
но полльзы организма для).
Американский полдень. Свет,
в итоге совладав со шторой,
находит автора, который
с мучнистой мордой, неодет,
сидит перед большим столом
и, пальцем ковыряя в ухе,
следит за поведеньем мухи,
что охмуряема стеклом.
А за стеклом, старик, U.S.:
салуны, танки, фермы, негры
(хотя и действуют на нервы,
они — единственные без
ну, этой… примеси). На круг,
здесь больше мейеров, чем смитов.
И потому антисемитов
поменьше — но пархатый Брук
свою фамилию с двумя
«о» пишет: корчит англо-сакса.
На днях я был готов уссаться:
Сульцбергер — Солсбери. (На «мя»
есть рифмы, но искать их лень.
«Стоймя» и «окромя», к примеру.
Хуй тебе в жопу, маловеру!)
Но — поздно. Завтра тоже день.
_______________________
Тут приезжал один бабец.
Блондинка. Прелесть Родом с Кубы.
(Ты ждешь, конечно, рифмы «губы».
А подержаться за конец
не хочешь?) Потому письмо
прервал я на похабном звуке.
Прости. Как говорится, руки
не доходили. Но само
ее явленье лишний раз
доказывает: для чучмека
U.S. — желаемая Мекка.
И в сем калейдоскопе рас
когда бы кто-нибудь внедрил
(без Октября и толковища)
республики, то вышла б тыща.
Плюс — автономия педрил
и ковырялок. Тут, старик,
двуснастным самая малина.
Врубаешь ночью телек, и на
экране колоссальный крик
об ущемляемых правах.
Старик, здесь пед — правокачатель.
Ну, повернешь переключатель,
а там… ну, если в двух словах,
Ромео и Джульета, но
в очко толкают в черном гетто.
Потом их расчленяют где-то.
Буквально. И конец кино:
конвейер сосиски подает,
нормальные на вид, свиные.
Такое здесь кино. Иные
проводят ночи напролет
у телевизора. Я сам
был пленник этой поебени.
Но есть и польза: учит фене,
и не по дням, а по часам.
Когда бы уложить я мог
Америку в два русских слога,
я просто написал бы: МНОГО.
Всего — людей, автодорог,
стиральных порошков, жилья,
щитов с летящим «Кока-Кола»,
скайсрэперов, другого пола,
шмотья, истерики, жулья.
От этого в глазах рябит.
Тут нет смиряющего ГОСТа.
Когда несешься по Девяносто
Четвертой Интерстэйт на speed
под восемьдесят пять — миль в час
(вовек мы, рашенс, не усвоим
эквивалент), а справа с воем
летит междугородний bus,
а слева трейлер волокет,
вихляясь, новенькие кары
в три яруса, и всюду фары,
а сзади, наседая, прет
рефрижиратор, и нельзя
прибавить: перед носом жопа
газгольдера, и — брат потопа —
дождь лупит по стеклу (на «зя»
есть рифма, безусловно, но
хуй с ней), и на спине рубаха
мокра не от дождя — от страха,
— то в мыслях у тебя одно:
Кранты. Куда глядит Творец?
Иль он перевернул бинокль?
Что здесь проговорил бы Гоголь:
«Эх, тройка» или «Все. Пиздец.
Отъездился.». (Прости, Господь,
мне эту рифму, но что проще
чем мат для выраженья мощи
Твоей же, в сущности; и плоть
язвит он менее огня —
Тобой излюбленного средства
Свое подчеркивать соседство —
но все-таки прости меня.)
И если целым удалось
из этой вывернуться свалки,
ни о пол-банке, ни о палке
уже не думаешь. «Но, Ось,
о чем ты думаешь тогда?» —
ты спросишь. Старичок, о койке,
о жизни-хайке, смерти-гойке,
о том, что борода седа.
Вообще есть рифмы и на «лю»,
но, знаешь, в полвторого ночи
их муторно
лингвист Наталья Бонк умерла в возрасте 96 лет в Москве. Она была автором нескольких завоевавших популярность учебников по английскому языку, в том числе «Английский шаг за шагом»
Краткое введение в экономику говна
Наверное, любой разумный человек хоть раз в жизни спрашивает себя, откуда вокруг столько говна, почему он должен делать это говно и кому это говно вообще может понадобиться.
Эта краткая памятка отвечает на все актуальные вопросы современности, связанные с говном, то есть на все актуальные вопросы современности вообще. По прочтению вы также поймете, как устроен круговорот говна в природе, почему говно оказалось самым популярным товаром в истории человечества и почему переход от пост-индустриальной экономики к экономике говна был стремителен и неизбежен. Надеюсь, что многие из вас также избавятся от комплексов, связанных с говном, потому что это ― первейшее условие для выживания в нашем сложном и подчас жестоком мире. Первую версию этого текста я написал для внутреннего использования, но поскольку она ни хрена мне не помогает, я расширил теоретическую часть, добавил примеров, нарисовал одну картинку и выложил получившееся в сеть. Кроме того, текст сурово обогащен врезкой «Часто задаваемые вопросы о говне» и приложением «Техника безопасности при работе с говном для работников умственного труда», хотя, мне кажется, что и оно бесполезно, бессмысленно и безнадежно.
Краткая предыстория экономики говна
Сначала никакой экономики не было, а было одно говно и ягоды.
А потом прошло несколько тысяч лет.
Говно как продукт
В середине XX века человечество столкнулось с множеством проблем. Во-первых, на горизонте замаячили перенаселение, нехватка ресурсов и третья мировая война. Во-вторых, рыбалка стала ни к черту. Кроме того, производственные мощности наращивались слишком быстро. Если вы производите сто автомобилей в минуту, и они не ломаются еще десять лет, то уже через год вы со своим заводом идете нахуй, и вам обидно.
История не сохранила имени человека, которому впервые в голову пришла светлая мысль производить не автомобили, а говно. Но мы, конечно, можем представить, что поначалу его идеи воспринимались в штыки.
― Дык ведь покупать не будут, ― мотал головой слесарь. Тупой, упрямый.
― Что б вы понимали! ― волновался молодой специалист, потрясая перед чумазым лицом слесаря пачкой графиков. ― У меня за плечами Итон! Это не у меня говно, а вы значете что! Вы сами! Вы!
― Ну и что я? ― спрашивал слесарь, разворачиваясь. Его уже начинал интересовать этот молодой человек.
Молодой человек не отвечал, но его все равно били. Однако упорству сильных поем мы песню, и через несколько лет бессмысленных блужданий по цехам и корпоративным лабиринтам в производство запустили первую экспериментальную партию говна. Акционеры наверняка переживали. Директор завода ― сам старый мастеровой ― с тревогой смотрел на конвейер, с которого сходили автомобили, слепленные из настоящего говна. Это был волнующий момент, все было ново и, если можно так выразиться, свежо.
И вопреки всем ожиданиям молодой специалист оказался прав. Покупатели полюбили говно пуще всего остального и даже обнаружили в нем неожиданные для конструкторов достоинства. Говно поставили на поток.
Очень скоро производители автомобилей поняли, что в производстве говна есть три важных элемента: реклама, дизайн и цена.
Благодаря рекламе любое говно можно продать. Благодаря дизайну можно продать говно чуть дороже. А правильно выбранная цена ― не слишком дорого, но и не слишком дешево ― не дает покупателю признаться, что он купил говно.
Успех говна на рынке оказался столь ошеломляющим, что очень скоро подобные практики стали общепринятыми, и не только в автомобильной индустрии.
Конечно, малину всем слегка подпортили японцы, которые плохо знали английский язык и ничего не слышали о теории успешного говна, но и они, в конце концов, включились в общую гонку.
Продажи говна породили индустрию сервисов (которая чинила говно), рекламную индустрию (которая придумывала новые названия для говна) и сеть магазинов Wal-Mart.
Перепозиционирование говна
В 90-х казалось бы безупречная концепция говна начала давать сбои. Мощности становились все мощнее, и хотя население росло, люди не успевали потреблять все производимое говно. Над развитым миром нависла, как писали в советской прессе, угроза безработицы. Выйти из кризиса удалось благодаря трем экономическим концепциям, которые в той или иной степени были реализованы в последнем десятилетии ушедшего века.
Во-первых, слегка опасаясь собственной смелости, производители постепенно перешли к выпуску полного говна. К сожалению, это не вполне сняло угрозу безработицы, так как производство пришлось перенести в Китай и Индонезию ― только там можно было найти достаточно неквалифицированную рабочую силу.
Впрочем, вывод на рынки полного говна ускорил цикл потребления, так что какой-то положительный эффект от этого все же