Книга года. Есть такое определение, лучшая книга, прочтенная в том или ином году. В прошлом году это была книга Халеда Хоссейни "Тысяча сияющих солнц", а "Искусство и визуальное восприятие" Рудольфа Арнхейма ей все же уступила в моем личном первенстве. В прошлом, в разные годы, это были "Косово-99" Александра Лобанцева, "Ледяная стена" Ясуси Иноуэ, "Все потерять, и вновь начать с мечты" Вадима Туманова, и пр. Сегодня наткнулся на еще одну. Хорошая заявка на лидерство в этом году, спасибо пока не знакомому мне человеку, - Шри Нисаргадатта Махарадж - "Я есть То".
Время от времени я публикую цитаты из этих книг. Сегодня - из произведения Халеда Хоссейни:
"Вот почему Священный Коран запрещает спиртное. Трезвый всегда расплачивается за грехи пьяного. Так всегда и получается".
***
"Точно, — подтвердил Тарик. — Фламинго. Когда талибы нашли картины, больше всего их разозлили длинные голые птичьи ноги, — продолжал он. — Они связали двоюродному брату ноги, всыпали палками по пяткам и сказали: либо ты придашь картинам приличный вид, либо мы их уничтожим. И несчастный художник взялся за кисть и пририсовал каждой птице штаны. Вот так на свет появились угодные исламу фламинго".
***
"Я не боюсь покинуть этот мир, как покинул его пять лет назад мой единственный сын. Жизнь полна горестей, и я сгибаюсь под их тяжестью. Нет, я расстанусь с жизнью кротко. Я другого боюсь, хамшира. Настанет день, и Господь спросит меня: «Почему ты не слушался меня, мулла? Почему не исполнял моих предначертаний?» И как я оправдаюсь перед ним за то, что не исполнил его воли? На всех на нас лежит святая обязанность исполнять закон, установленный Господом. Чем ближе мой конец, тем с большей твердостью я готов воплощать его слово, как бы нелегко мне при этом ни приходилось.
Главный судья привстал и поморщился от боли. В его суровом взгляде вроде бы проблескивало сочувствие.
— Я верю твоим словам о необузданном характере мужа. Но меня до глубины души возмущает твое зверское преступление. Как же так: его маленький сын плачет наверху, а ты в это время убиваешь мужа?
Я скоро умру, и мне хочется проявить милосердие. Я бы простил тебя. Но когда Господь призовет меня и скажет: «Разве это твое дело — прощать, мулла?» — что я ему отвечу?
Два других судьи согласно закивали.
— Что-то говорит мне: ты не безнравственная женщина, хамшира. Но деяние твое безнравственно. И ты должна за него поплатиться. Шариат не оставляет сомнений на этот счет. Он велит отправить тебя туда, где вскоре окажусь и я сам. Ты поняла?
— Да, — сказала Мариам, не поднимая глаз.
— Да простит тебя Аллах.
Приговор дали Мариам на подпись. Три талиба смотрели, как Мариам вписывает свое имя — мим, ра, йа и опять мим. Двадцать семь лет назад за столом Джалиля она тоже ставила свою подпись на документе — и тоже под пристальным взглядом муллы."
"Actually, I'm not all that interested in the subject of photography. Once the picture is in the box, I'm not all that interested in what happens next. Hunters, after all, aren't cooks".
