Эпиграф: "Ученик пятого класса специально забыл дома и дневник, и голову, чтобы учительница не смогла пошутить"

Петька, стараясь шуметь как можно меньше, сопел просто оглушительно. С присвистом. Или ему так казалось от страха. Подъездная лампочка скользила в потной ладони и никак не желала откручиваться. Патрон визгливо скрипел, и Петьке казалось, что все жильцы дома уже проснулись и готовятся выскочить из-за дверей. Поэтому, когда прямо над ухом раздался спокойный и негромкий голос, Петька вздрогнул так, что даже челюсть лязгнула.


- Слушаю и повинуюсь, господин. Сказал голос.

Петька замер, втянув голову в плечи, так и держа в вытянутой руке открученную лампочку. Оглянуться мальчик не мог. Стук двери на верхнем этаже прозвучал как команда «отомри».

- Бежим! – зачем-то выдохнул Петька, бросаясь вниз по лестнице.

- Исполняю. Произнёс всё тот же бесстрастный голос, и мальчик с ужасом ощутил, как его ноги начали перебирать ступеньки помимо его воли и со скоростью, достойной олимпийского спортсмена. Вылетев из подъезда, Петька шустрой трусцой устремился дальше, задыхаясь и пытаясь вернуть управление ногами. Вечный вопрос «Чо делать?» крутился в голове с разной степени истеричности интонациями. Наконец, мальчик смог из последних сил прошептать: «Хватит».

- Слушаю и повинуюсь, господин.

Петька нырнул носом в газон. Лежа на траве, он сумел повернуть голову и посмотреть на обладателя голоса. Петька медленно сел и потёр лампочкой нос. Никого рядом с ним не было.

- Ты кто? – шёпотом спросил мальчик.

- Джин из лампы. И у тебя осталось последнее желание, мой господин.

Петька скосил глаза на лампочку, которую всё не мог выпустить из руки, ещё раз осторожно оглянулся. В том, что его не разыгрывают, он даже не сомневался. И страшно ему уже не было. Только очень жаль, что первые два желания потрачены вхолостую. Придумать последнее, чтобы всё опять стало нормальным и без всяких джинов. Придумать такое, чтобы это было самое нужное, ценное, важное. Петька облизнул губы. Как назло все мечты, которые крутились в голове все школьные будни напролёт, куда-то испарились. Не загадывать же, чтобы двойка в четверти сама исправилась.

- Ещё сто желаний, - пробормотал мальчик, вспомнив старый анекдот. И тут же испугался своей наглости, поэтому добавил жалобно: - Можно?

Джин какое-то время молчал, а когда заговорил, то впервые в его голосе возникли какие-то эмоции.

- Нельзя. Если только в качестве исключения. И с одним условием.

- Каким? – Петька пытался понять, рассердился джин или нет.

- Желания исполнятся не сразу. Прощай, мой господин.

Стало тихо. Мальчик только через несколько минут сообразил, что надо было вежливо поблагодарить и попрощаться, но его торопливых слов уже никто не слышал. Или слышал, но не отвечал.

«Первым делом хочу, чтобы уроки сами по себе делались» - размышлял Петька, шагая домой.

За неделю мальчик потратил все свои желания, даже записав их в тетрадку, чтобы не ошибиться в счёте. А к концу второй недели поверил, что джин ему просто померещился. Ни одно из желаний не сбылось. А спустя тридцать лет Пётр Геннадьевич Клюев и вовсе забыл всю эту странную историю…

- Алло, - сонно ответил мужчина, поймав ползающий по тумбочке телефон.

- Здорово, Петь. Спишь что ль ещё? – бодро рявкнул из трубки голос Крышкина, давнего приятеля.

- Спал, сегодня ж воскресенье, - откидываясь на спину, сказал Пётр и почесал живот.

- Вставай давай, - голос Крышкина стал неожиданно серьёзно-деловым, - Жанну Васильевну помнишь? Математичку нашу. Ну, класснуху?

- У. Ну, помню. И чего?

- Вчера все созвонились. Договорились сегодня пойти в больницу, проведать математичку. А то неудобно как-то получилось. Она, оказывается уже полгода там, а никто из наших так ни разу и не проведал. Я сам только вчера узнал.

- А что с ней? Полгода в больнице.

Крышкин как-то смущённо хихикнул:

- Тут дело такое. Наша Жанна Васильевна вдруг решила, что она – жаба. Сколько над ней психиатры не бились, так и не смогли ничего поделать. Всё так и думает, что она жаба. Вот из больницы и не выпускают.

Петька медленно сел, от удивления не придумав, что ответить. Крышкин, устав ждать, спросил сам:

- Ну, ты идёшь с нами?

- А. Во сколько? И чего брать? Апельсины там можно?

- В два собираемся. Около больницы. Апельсины… Она, говорят. Только мух требует. Или комаров, - было слышно, как Крышкин борется со смехом, но он только тихо хрюкнул и отключился. Пётр со вздохом поднялся и начал одеваться.

Позвонили в дверь. Застегиваясь на ходу, мужчина прошлёпал в коридор, привычно глянул в глазок и открыл дверь. На пороге стояли необычно торжественные родители. Отец держал в руках щенка. Глаза у всех троих блестели.

- Сынок, - входя в квартиру проникновенно начал Клюев-старший, - мы тут с мамой подумали и решили подарить тебе собаку.

- Собаку? Мне? – Пётр вяло сопротивлялся, пытаясь не взять пихаемого в его руки щенка, - да зачем мне собака-то? – ошеломлено спросил он. – Что я с ней Читать далее...

Жили-были Прекрасная Девушка и Прекрасный Юноша. Жили они в одном городе, но на разных улицах и видели друг друга издалека. И полюбили друг друга, ловя взгляды сквозь деревья и окна, в отражении витрин и за спинами пешеходов...Её волосы летели как ветер, а его взгляд растапливал снег...
Однажды они столкнулись. И замерли. Он заметил, что у неё слишком много веснушек. А она - что он косит на левый глаз. Они отшатнулись друг от друга. Похолодало, пошёл дождь.

Одна девушка нашла на улице котёнка. Он покорил её сердце, и девушка взяла котёнка к себе жить.
- Какой-то ты маленький, - сказала задумчиво девушка и стала кормить котёнка витаминами.
- Что-то мне твой хвост не нравится, - пробормотала девушка и взяла ножницы.
- Четыре лапы - это некрасиво, дорогой. Девушка привычно потянулась за ножницами.
- Фу-у... Как я забыла про усы, - спохватилась девушка.
- От тебя одна шерсть везде, надоело... - девушка пошла за бритвой.
- О Господи, с каким уродом приходится жить... - девушка заплакала от отчаяния.
Бывший котёнок смотрел на неё растерянно и долго...

Жила-была девушка, которая выращивала тюльпаны. Мимо её сада проходило много людей, кто равнодушно, кто бросая слова восхищения. Девушка приветливо улыбалась в ответ. Один человек хвалил больше всего, замечая нюансы сортов и оттенки. Но однажды он сказал, что цветы никуда не годятся.
"Почему? Скажи, почему?" - закричала девушка, выскочив за калитку и бросившись вдогонку за тем человеком. И не вернулась.

Каждый человек, желающий стать не одиноким - обречён на это. Как раз в силу своего желания. Он из всех сил и в меру способностей пытается стать таким, чтобы его полюбили. Глупее, умнее, молчаливее, смешнее. Он тратит силы и добивается успеха. Но все шняжки достаются не ему. А тому, кого он из себя изобразил. А человек по-прежнему остаётся одиноким. Что чаще всего чувствует, когда устаёт играть самому себе навязанную роль...

Когда разбиваются мечты - это больно. Наверно. Если бы я мечтала когда-нибудь о полной семье, где душа в душу и так до единодневной кончины, то, вероятно, ещё долго бы мучилась от того, что не сбылось. Выпрашивала бы у судьбы принца, который и на коне, и на кухне, и в спальне... Вот бы накрыло бы сейчас разочарованием. Хотела бы детей-вундеркиндов, чтобы телевизионщики просто на коврике спали ради интервью... Хотела бы богатства... Известности... бездны депрессии приняли бы меня сейчас в свои ласковые обьятия.
А меня всё просто радовало, пока могло. Ух-ты, у меня всё почти по-взрослому! Как-то долгое время не получалось поверить, что моя жизнь может быть похожей на жизни других людей. Взрослых. Умных. Как ни старайся выполнять все правила.А потом оставалось только удивляться. Надо же, я умею ежедневно готовить вкусную еду. По мнению учителей - я отличная мама. Я зарабатываю, когда есть возможность и числюсь в профессионалах. Я даже нравлюсь некоторым людям. Если бы ещё поверить, что всё по настоящему, то почти совсем хорошо. И тогда можно будет начать мечтать.

Эпиграф: " Когда на сельскую девушку напал сексуальный маньяк, она хотела закричать. Но этот хитрый гад подсунул ей семечки"

Предвидеть будущее невозможно. Высшие силы и сами не сразу определяются, как с тобой обойтись.
Когда, очень давно, когда меня ещё интересовало собственное предназначение, то из всех найденных источников удалось добыть только такое сокровенное знание - женщина должна быть такой, чтобы ей подарили шубу. На практике даже как-то случайно удалось применить. Именно такой, кошмарно толстой, вечно мёрзнущей, глубоко беременной, мне шубу и купили. Из кучи кроликов, которые даже мёртвыми умудрялись от меня убегать. Шуба расползалась с каждым её выгулом и к концу беременности исчезла совсем. Даже получилось поверить, что пункт с шубами в моей жизни закрыт. Беременностей и дарителей шуб в ней больше не предвиделось.
Высшие силы почувствовали радость сюрприза и поспешили его преподнести. Первое, что пришло в голову, когда мне её всё же подарили (шикарная шуба, даже с шапочкой), что не только не ожидала вообще иметь, а такой извилистый путь и предположить не могла. Бывшие родственники моих бывших родственников подарили первые вторым, а те мне. Поскольку размером не подошла, шуба ждала именно меня. Даже в полировке шкафа отразилось, что отныне я могу жить в сугробе, причём являя собой редкостную красотищу.
Зато теперь стало ещё сложнее прогнозировать дальнейшие события. Надо придумать способ, как уговорить Высшие силы не подкидывать мне именно по среднестатистическому списку, а придумать что-нибудь именно для меня. Хорошие сны. Или, чтобы одеяло в пододеяльнике не сбивалось. Или, пусть будет сюрприз. Только хороший.

Да всё просто. Всего два варианта, иногда, сменяющие друг друга..
Восхищение или жалость. Либо " Ах...", либо: "Ох..." два желания: упасть к ногам и прижать к груди - они равнозначны. И это не выбор - подчиниться или подчинять. Не зависимость и превосходство. Это другой уровень.

Вчера погиб котёнок. Сделал самую большую ошибку в своей короткой жизни - съел что-то не хорошее. Отравление выглядело, как лёгкое расстройство, Сима/Тима весь позавчерашний день провёл в мрачных раздумьях и хождениях в лоток. Вид имел унылый, но не предвещавший катастрофы. А утром он не проснулся.
Кроме сожалений, чувства вины больше всего активизировался ужас. Железными зубами грызло понимание того, что скоро проснётся Мелкая и придётся ей сообщить. Что её любимого котёнка больше нет. И, что хуже всего, никогда не будет. Мне даже не удалось спихнуть на кого-нибудь другого миссию стать вестником горя, хотя тут же попыталась. Было бы проще появится позже и утешать, чем найти слова, чтобы сказать. Сонно улыбающемуся ребёнку.
И мы тут же отправились на рынок. Прямо в разгар рыданий, оборвав их, потому как на людях так нельзя. И купили другого котёнка, хотя Мелкая не просила, рассматривая всяких продающихся/дарящихся зверушек сухими и печально-завистливыми глазами. Это была моя идея. Которая состояла не в том, что любимое существо можно взять и заменить. Не в том, что это бы помогло хоть немного смягчить боль. И не в том, что, дом без топота серых лапок стал как-то безжизненно тих... Сразу во всём этом, плюс что-то ещё.
Очень тяжело смотреть на горе близкого человечка. Нового котёнка назвали Кузей.

Ждать. Пока есть то, чего хочется и можешь ждать, чувствуешь, что живёшь. Злишься на нерасторопность. на уходящее в никуда время. И знаешь, что, возможно, вероятно, быть может, наступит этот момент, когда дождёшься. А потом, после всей этой радости и восторгов, будешь размышлять, чего бы ещё ждать.
Догонять. Смотреть на то, что впереди. Вкладывать силы и стараться. Тратить ресурс на что-то, что считаешь важным. И догнать. Это обязательное условие.

Речь даже не о том, что идёшь за грибами, а находишь пылесос. Или мечтаешь о взаимной любви, а получаешь шубу... Речь даже не о судьбе, которая всё знает лучше меня, о другом. На самом деле выбора никогда нет.
Мои соседи, когда долго отсутствуют, прячут ключи под ковриком. Если я начну рассматривать это обстоятельство всерьёз - я уже воришка. Какие бы причины мне не помешали воспользоваться таким обстоятельствами.
Если я начну выбирать, кого я больше люблю - я не люблю никого. Только временно и за определённые заслуги... В противном случае - выбора бы у меня не было.

Что получится...