Ты оставь мне пароль… (в плеере Marketa Irglova и Glen Hansard)
Я прошу, не забудь… согреваясь в сиянии звезд…
Раскрывай для меня свои светлые сны, я войду в них как в древние Храмы…
Я в святой тишине отыщу тайный смысл, залечу наши старые раны.
Помолюсь за тебя и за тех, кто с тобой…
кто ушел, не желая расстаться…
Мы ведь тоже однажды тихонько уйдем, чтобы в новых мирах просыпаться…
Я тебя отыщу…
ты оставь мне пароль…
ты оставь мне старинные карты…
Я по ним рассчитаю к тебе переход, в самом сердце Священной Амарны…
Чтоб века караваны твоих кораблей шли навстречу моим... верным курсом,
Чтобы Боги в верховьях Вселенских морей нас сверяли по-схожему пульсу.
Ранним утром тринадцатой снежной зимы, мы найдемся в чертогах столетий…
Только я умоляю, все жизни храни, нашу память…
до следующей встречи…
Я тебя отыщу…
ты оставь мне пароль…
ты оставь мне старинные карты…
- Мама, скажи – это ангел? Но серые крылья…
Разве у ангелов крылья не белые, мама?
- Может, родной мой, они припорошены пылью?
- Мама, он смотрит с тоской на оконную раму…
- Спи, дорогой мой, он ангел далекой дороги.
В крыльях немного песка от полуночной трассы.
Спи, мой хороший, давай мы укутаем ноги
Бежевым пледом с конями различных окрасок.
- Мама, скажи мне, а ангелов кто-нибудь метит?
Мой серый ангел со шрамом на тонких запястьях
Я бы спросил у него, но… а вдруг он ответит?
- Видно, поранился там, где искал тебе счастье.
Страшно заснуть, ведь проснуться намного страшнее.
В доме сегодня от ангелов слишком… тревожно.
Так непривычно-далек шелест крыл в тишине и…
- Можно чуть-чуть полежать?
- Ну, конечно же, можно.
Ангел вздохнул, отряхнул свои серые крылья.
Вышел в окно, как иные выходят за смертью.
Может быть, правда, они припорошены пылью?
Может быть, правда, случается чудо на свете?
Странником отправляемся мы в этот путь... To Be Or Not...
Увидеть невидимое... прикоснуться к невесомому и неуловимому... шаг за шагом, ступень за ступенью... Странником отправляемся мы в этот путь, беря с собой посох - веру, любовь и стремление, чтобы прийти к свету озарения, к прозрению и постижению истинной единой Высшей Реальности. Никогда не знаешь, где ты окажешься и с чем вернешься. И останешься ли таким, каким был до этого…
Ты только представь: я буду ее любить –
ее, что сумеет услышать меня весной.
Снег исчезает, как будто снимают бинт,
земля проступает, и тает последний слой,
и в воздухе влага – дыхание, словно пар,
выходит из почвы, клубится среди ветвей…
Ты только представь: весна – это время пар.
Весна – это время черных котов и ведьм.
Весна – это время отчаянных, время «Ч»,
священное время прошедших путем зимы.
Ты только представь: не будет привычных черт,
и каждое слово отныне меняет смысл.
Ты только представь: весна отдается мне, и ветер приносит песни издалека,
и рыжее жаркое солнце, живая медь, медовая женщина спит на моих руках.
И горит маяком наша память о лете... (живопись, поэзия, музыка, релакс)
Получается так, что мы все — дети моря.
Нашу радость и страх, наше счастье и горе
Мы вверяем воде, — поделиться, согреться
Там где все мы — нигде… И снимается с сердца
Накипь прожитых зим, холод, голод разлуки…
Мы немного хотим — солнце, взгляды и руки…
По воде босиком — мы же Божии дети.
И горит маяком наша память о лете.
ПРИХОДИ... на пороге когда-то придуманной мной весны... (поэзия, музыка, акварели)
мы увидимся где-то на стыке других миров,
на пороге когда-то придуманной мной весны.
находи меня в переулках пустых дворов -
там, где ветер считает сны...
там, где небо роняет тучи на провода,
там, где ночь зажигает звезды, как фонари.
находи, когда слишком холодно и тогда,
когда не о чем говорить...
Вспомни меня, я когда-то была в твоём будущем,
лет через тысячу, помнишь, летели над водами,
что-то смеялось и делало море бушующим,
кто-то вверху управлял незаметно погодами.
вспомни мой голос, к тебе так легко достучавшийся,
я говорила о том, что ты вскоре подумаешь,
было тогда далеко ещё до настоящего,
прошлое вовсе казалось несбыточным, странным, надуманным.
знаешь, в тот миг пошатнулась земля, что-то сдвинулось,
дёрнулось время, свершился обмен полюсами, и
сила столкнула какая-то нас с тобой спинами,
может поэтому временно стёрлись из памяти.
ты меня вспомнишь и сможешь сказать что-то важное,
просто без этого дух ничему не научится.
там, за чертой, в нашем будущем самое страшное
мы пережили, и значит, останется лучшее.
чувствуешь время? оно серым волком кочующим
будет выслеживать нас через все воплощения,
так получилось, мы были уже. только в будущем.
где-то за гранью игры. в неземном измерении.
Что-то на шепот похожее... (романтическая живопись, поэзия, музыка)
Если мужчина и женщина проходят по улицам, которые только им и видны,
по окраинным улицам, впадающим в сумерки, в бриз, в океан тишины,
с древним или современным пейзажем,
больше похожим на музыку, чем на пейзаж,
если там, где ступают они, вырастают деревья
и глухая стена начинает сверкать, как витраж,
если лица им вслед поворачиваются, словно завороженные звонкой трубой
или пестрым шествием фокусников, окруженных толпой,
если при виде мужчины и женщины кварталу горластому не до речей:
замирают качалки у дома, и падают на мостовую связки ключей,
и одышки становятся вздохами, то всё это не оттого ль,
что любовь настолько редка, что увидеть ее —
словно почувствовать сладкую боль,
обмереть, задохнуться, загрустить, не поверить глазам,
словно услышать наречие, на котором когда-то разговаривал сам,
от которого что-то такое осталось на кончике языка,
что-то на шепот похожее,
на шепоток, шорох замершего шепотка?..
И будет февраль. Будут вьюги скулить у порога.
И окна зажгутся. И свет будет – тёплая медь.
Наверно, зима для того и придумана Богом -
Чтоб людям почаще хотелось друг друга согреть.
Вдруг что-то простое покажется важным и нужным:
Давнишние письма иль фото за мутным стеклом.
Мне кажется, в мире нарочно придуманы стужи -
Чтоб людям хотелось согреться домашним теплом.
И кто-то достанет альбом с запылившейся полки,
И, может быть, вспомнит о ком-то забытом (как знать?!)
Ведь вечер зимою недаром придумали долгим -
Чтоб люди успели друг другу о многом сказать.
Говори со мной.
Говори со мной.
Говори со мной.
Над холодными водами мира взойдет заря.
Все заблудшие корабли возвратятся к пристани,
Даже те, что навек затерялись в седых морях.
Все несказанные слова обратятся птицами,
Будет горд и стремителен царственный их полет,
Засияет надежды свет на усталых лицах, и
Тот, кто был неспособен понять, наконец, поймет.
Говори со мной. Я устала сражаться с мыслями.
Расскажи мне, как тени все время спасают свет,
Как беспомощно-хрупки порой прописные истины,
Как бессовестно врут заголовки дневных газет
И рекламные бренды, и вспышки салютных выстрелов,
И трактаты великих, и люди – глаза в глаза.
Говори со мной. Я же здесь… Я всю душу выскребла,
Докричаться пытаясь в холодно-немое «за»...
Говори, что не сбиться нам, не разбиться нам,
Говори, что для тех, кто верит, пределов нет,
И когда он вернется – она будет ждать на пристани.
Будет радость, и будет правда, и будет свет.
Обещай, что мы все это выдержим, стерпим, выстоим?
Полчаса до зари. Океаны горят внутри.
Г о в о р и с о м н о й г о в о р и с о м н о й г о в о р и с о м н о й.
Где бы ни был ты. Кем бы ни был ты –
Рождественский ангел своими крылами –
В морозных узорах – рисует картинки,
Которые всем нам знакомы веками,
В них память растает сиреневой льдинкой
И каплей звезды упадет на ладони,
В себе Вифлеема огонь отражая,
И, тихо звеня, мне прошепчет: «Ты вспомни
Как все это было». Метель кружевная
Украсит мерцающей шалью деревья
И вновь средь пушистых ветвей притаится.
А ночь, всех созвездий одев ожерелье,
Присядет со мной – что-то нынче не спится.
Плывут облака белоснежною ватой,
Прозрачной и легкой – как ангелов перья.
И где-то играют ночную сонату,
И тиканье часиков слышно за дверью,
Которые нам отмеряют минуты
От мира, что ДО был и ПОСЛЕ рожденья.
Еще далеко золотистое утро,
Мерцает свеча и причудливо тени
Скользят по стене, как в языческой пляске,
Огонь мотыльком алокрылым порхает,
И треском своим мне поведает сказки,
Прозрачные капли как слезы роняя,
О странствиях дальних и мудрых пророках,
О рухнувших стенах и истовых битвах,
О странных причудах коварного рока,
И силе, что скрыта в напевных молитвах,
И память растает сиреневой льдинкой,
И я вспомню все, даже прежнее имя...
Рождественский ангел рисует картинки,
Меня обнимая крылами своими...