[416x640]При составлении этой главы мы вовсе не имели ни намерения, ни надобности предложить читателям письмовник, бесполезность которого несколько раз не без основания была доказана. Мы сделаем только общий взгляд как на наружную форму, так и на самое содержание писем.

Фотографии в альбоме «Мода модерна. Выставка А. Васильева.» Vindava на Яндекс.Фотках
[показать]
[показать]
…Сегодня мы поговорим о косметике так называемой ‘Belle époque’ (1889–1914) – эпохи, которую условно можно назвать «гранью веков». Для нас это время неразрывно связано с поэзией Серебряного века, с причудливыми виньетками стиля Модерн и с культом женской красоты. Возможно, нам это покажется странным, но женщины ‘Belle époque’ красились весьма умеренно. Единственное, чем они злоупотребляли, так это пудрой – в моде была идеально-белая кожа. Густо подводить глаза и румяниться было «привилегией» кокоток, кафешантанных див и прочих женщин лёгкого поведения. Несмотря на увлечённость галантным XVIII веком, общество ‘Belle époque’ потешалось над раскрашенными маркизами, скрывавшими под слоем белил и россыпью бархатистых мушек морщины и безобразящие оспины.
Литература ‘Belle époque’ не слишком щедра на описаниями косметических ухищрений. «Чуть подведённые глаза и тронутые алым губы казались накрашенными нарочно, в шутку»1 или — «Я рассмотрел, что ровная матовость её лица – тонкий слой чего-то на коже, а около глаз проведены синенькие и коричневые полоски»2 . Если уж дама и накрашена, то слегка, чуть – чуть, едва заметно, чтобы обрисовать рисунок губ на фоне бледного лица, с едва проступающим сквозь пудру, румянцем. И только женщинам коварным и бесстыжим пристало иметь яркий рот и подведённые угольной чернотой глаза. Вот и миссис Чивли с её тёмным прошлым и ужасными манерами имеет «сухие, сильно накрашенные губы», которые «яркой чертой перерезают бледное лицо» .3
[показать]Или знаменитая маркиза Казати – она каждый раз рисовала на своём лице инфернальную маску – громадные чёрные тени вокруг глаз и зовущий алый рот. «При свете фонаря в лицо ему сверкнуло её матово – бледное лицо, со странными подведёнными глазами и резко тёмными губами»4 , — разумеется, это описание «ночной бабочки», но никак не припозднившейся «приличной женщины».
Герой уайльдовского романа – лорд Генри — произносит любопытную тираду, посвящённую женщинам: «Я пришел к выводу, что в основном женщины делятся на две категории: ненакрашенные и накрашенные. Первые нам очень полезны. Если хотите приобрести репутацию почтенного человека, вам стоит только пригласить такую женщину поужинать с вами.
|
1. Гиппиус З. «Мемуары Мартынова». М., 2007. С 95. 2. См. там же. С.78. 3. Уайльд О. «Идеальный муж». Избранные сочинения в 2-х т. Т. 1. М., 1993. С. 442. 4. Арцыбашев М. «Женщина, стоящая посреди». М. 2001. С. 160. |
Женщины второй категории очаровательны. Но они совершают одну ошибку: красятся лишь для того, чтобы казаться моложе. Наши бабушки красились, чтобы прослыть остроумными и блестящими собеседницами: в те времена «rouge» (румяна) и «esprit» (остроумие) считались неразлучными. Нынче всё не так». 5
(Судя по всему, бабушке лорда Генри довелось блистать на балах в 1830 – 1840-х гг., то есть до того, как в английском обществе окончательно возобладала строгая «викторианская» мораль). Женоненавистническое рассуждение лорда Генри о своих современницах показывает, что ярко краситься и желать выглядеть слишком молодо «порядочная женщина» ‘Belle époque’ просто не имела права!
[показать]
[показать]
Цитата поста
la_gatta_ciara
Перечитывая мемуары Ф. Юсупова я обратила внимание на следующее: «Нося меня, матушка ожидала дочь, и детское приданое сшили розовое. Мною матушка была разочарована и, чтобы утешиться, до пяти лет одевала меня девочкой. Я не огорчался, а даже, напротив, гордился». Прочитав сегодня этот абзац, можно возмутиться: какое извращение, одевать мальчика девочкой! Но самое интересное, что маленьких мальчиков в те годы очень часто одевали именно в платьица, а не в штанишки, стоит только вспомнить портреты Цесаревича Алексея.
[446x499]
[показать]
Фотография цесаревича Алексея и похожее платье для мальчика 1855 года.
И его отца.
[показать]
Maria Feodorovna with her son Niki (Nicholas II) 1870
Маленькая девочка тихо смотрит на подругу, которая празднует день рожденья. Счастливице подарили муфту, а она даже и не думает прятать туда руки, а идёт, легкомысленно раскачивая подарком на красном шёлковом шнурке.
«Ах, мне бы такую! И я бы тут же её надела – ну и пусть сейчас только начало осени и ещё тепло. Ведь это же… муфта!»
Символ другой жизни.
Той, где панталончики с оборками, как у девочки Лили из «Детства Никиты», ботиночки на шнуровке, как у гимназисток румяных, которые «грациозно сбивают рыхлый снег с каблучка», меховые пелеринки и капоры, катанье на расписных санках, словом, какой-то иной век. Серебряный.
Серебряный, потому что искрится, как снег на солнце.
И, разумеется, у его героинь непременно есть муфта – из пышного, или, наоборот, гладкого меха (разумеется, в зависимости от того, чем отделано пальто или шубка!), на шёлковой или атласной подкладке, и даже, может быть, с лентами и бантами, как у знаменитой Незнакомки с картины Крамского.
Нам порой так хочется этого «как у такой-то!», когда рассматриваешь картины прошлого...
Но быстрый ритм жизни отнял у женщин массу прелестных безделушек, на которые или не остаётся времени, или не достаётся возможностей.
Как же прятать руки, когда ими постоянно нужно что-то делать, доставать кошелёк или нажимать на кнопки мобильного телефона, протягивать билет или держаться за поручень?
Муфта – для женщин праздных, или, скажем лучше, несуетливых. А кто из нас может сейчас себе это позволить, когда кругом «суета сует, и всё – суета»?
Но ведь хочется, хотя бы иногда…
[показать]
Несмотря на все успехи в области освещения, стеариновые и парафиновые свечи не вполне еще исчезли из домашнего обихода. Но, наряду с действительными преимуществами, освещение свечами обладает общеизвестными недостатками. Всякое усовершенствование является поэтому весьма желательным. Как на крупный шаг вперед следует указать на изобретенный только что подсвечник Фикера. Он прочно держит свечу любой толщины и дает этой свече возможность сгореть до самого конца.
Ложась спать при горящей свече, можно легко заснуть забывши потушить ее, а через это происходят иногда пожары и другие несчастия. Для предупреждения таких последствий, Рихард Лейнерт выпустил свечетушитель особенной системы: к заранее определенному саму он автоматически тушит свечу, не портя при этом ни ее , ни светильник.
Марья Афанасьевна была типичная нянюшка. Маленькая, кругловатая, с черным чепчиком на голове, добрая, бесцветная, иногда ворчливая. Она вынянчила нас, пятерых старших детей.
Почему-то я помню ее сидящей со сложенными на коленях руками, около стола, на котором горит сальная свечка. Когда свеча закоптит, няня берет щипцы и снимает нагар. Иногда же она "снимает" просто пальцами. Послюнявит, снимет и опять послюнявит.
И.Л. Толстой
|
Серия сообщений "Полезная информация":
Часть 1 - Лучший заработок рунета.
Часть 2 - Готовим в микроволновке.
...
Часть 37 - Online консультация психолога.
Часть 38 - Качаем с депозита
Часть 39 - ПЕРЕВОДЧИК ЦЕЛЫХ СТРАНИЦ ТЕКСТА.
[500x77] [206x102] |
Русская женская мода начала 20 века
Каждое время обладает для истории своей ценностью, своими приметами и своим наследием. Начало прошлого века воплощало воздушность и эфемерность женского образа, который создавался утягивающим корсетом и особым покроем юбки. Это было время расцвета домов моды, ателье, ювелирных и шляпных мастерских. 1900-е годы запомнились миру именами Надежды Петровны Ламановой и ювелира Карла Фаберже...
[x390]
[x390]
[x390]С эпохи Петра I русская мода развивается в стиле европейских тенденций. В 1900-х гг. русская женская мода ориентировалась на два модных европейских города - Вену и Париж; а мужская - на Лондон. Представители высших сословий, как основные потребители моды, стремились вполне соответствовать европейскому стилю и черпали модные идеи именно в этих модных столицах.
Начнём, пожалуй, с боа... Боа – это длинный дамский шарф, сделанный из меха или перьев появился ещё в 1820-е гг., однако, в ‘Belle époque’ он приобрел особое значение. Изгибы женской фигуры, формируемые корсетом, прихотливые линии «модерна» - всё это создавало почву для развития моды на боа – шарф-змею. Змеевидные контуры женской фигуры подчёркивались разнообразными боа. Собственно, boa constrictor, удав, в честь которого и был назван дамский аксессуар, имеет следующие характеристики – «…окраска чешуи очень красива и изменчива, с металлическим блеском. Добычу душит кольцами своего тела. Шкура боа высоко ценится за красивый узор…».
Читать далее
«-Вот, - сказала мне продавщица, - модная вещь. В бархатном футляре лежало что-то вроде узкого стилета с затейливой резьбой и ручкой из слоновой кости. Это, monsieur, прибор для вынимания из глаза попавшей туда соринки». - русский сатирик Аркадий Аверченко смеётся над бесполезными, но очаровательными штучками своей эпохи. Время, называемое в истории моды Прекрасной Эпохой, требовало красоты, изящества и очарования не только от женщин и шляпок, но и от вещей, порой, даже самых заурядных. Человек Прекрасной Эпохи мог простить вещи её...бессмысленность, но безобразия - никогда! Итак, поговорим о мелочах - об аксессуарах. Даже самый изысканный туалет будет незавершённым и - несовершенным без соответствующих ему аксессуаров – без роскошного веера или изящной сумочки, без шёлкового зонтика-парасоля, соперничающего своей прелестью с кокетливой шляпкой.
…Модные «мелочи» сопутствовали человеку во все века – ношение некоторых из них даже предписывалось этикетом (например, в XVIII столетии светская дама не могла появиться в обществе без веера). Но сегодня мы будем говорить о Прекрасной Эпохе. Перечислить все приятные мелочи того времени просто невозможно – их было такое великое множество, что современному человеку это показалось бы странным. Так, существовали специальные расправки для перчаток» или – «пажи» для дамского подола, специальные защипы, позволяющие женщине управляться с длинным треном модного платья. Человек ‘Belle époque’ старался окружить себя массой очаровательных безделушек, которым придавал большое значение.
Читать далее
«Твои глаза ещё невинны, как цветик голубой, и эти косы слишком длинны для шляпки городской», - писал Александр Блок. Образ женщины Серебряного Века просто невозможно представить без шикарной, изысканной, немного вызывающей, но неизменно – очаровательной шляпки, без полагающихся к такой шляпке вуалей, без украшающих шляпку перьев, бантов и роз. В современном обществе женщина в изысканном головном уборе – это, скорее, исключение, чем правило, недаром, красная широкополая шляпа Софии Лорен в кинофильме ‘Prêt-à-Porter’ (1994) так долго была предметом восхищения «глянцевой» прессы.
А ещё в начале XX Века дама не могла обойтись без шляпы. Более того – даже самая бедная горожанка старалась, прежде всего, приобрести красивый головной убор. Открываем роман Джека Лондона «Мартин Иден» и встречаем некую девушку, одетую в «…дешёвый наряд и затейливую шляпку, какими любили щёголять молодые работницы». Шляпка – в первую очередь! Именно эта деталь одежды могла быть предметом особой гордости или неизменного стыда её обладательницы: «…и, когда хвалили ее красоту, молодость и изящные манеры, ей казалось, что весь свет видит её дешёвую шляпку и дырочки на ботинках, замазанные чернилами». Чеховская героиня Анюта всегда будет помнить это унижение - дешёвую шляпку и старую обувь.
Шляпная мода Серебряного Века (или, как это время любят называть писатели - ‘Belle époque’) поражает своим разнообразием и фантазией, вместе с тем, причёски (если это не бальный вариант) чаще всего незамысловаты. Надо сказать, что в истории моды прослеживается вполне объяснимая закономерность – чем роскошнее шляпа, тем проще под ней причёска и – наоборот. Действительно, зачем украшать роскошной шляпой причудливую куафюру? Роскошные волосы по-прежнему являются самым желанным и самым естественным украшением женщины. Помните описание женских волос из рассказа О.Генри? «И вот прекрасные волосы Деллы рассыпались, блестя и переливаясь, точно струи каштанового водопада. Они спускались ниже колен и плащом окутывали почти всю её фигуру». Вместе с тем, эмансипированные дамы всё чаще отказываются от длинноволосых причёсок, считая их принадлежностью праздных, зависимых женщин.