Типичное
Литрпг

Пролог

Мне кажется порою сном чужим,
То, что со мной все время происходит.
Что испытания выбраны иным,
бесстрастным разумом, чужою волей.

Я не могла себе такого пожелать,
по здравости души, рассудка.
Но чашу жизни этой до конца принять,
придется мне, марионеткою послушной.

Так тянут нити – струны на свету.
Порой мне кажется, что я их вижу.
Они уходят ввысь, и в пустоту.
Хозяин их невидим и не слышим.

Лишь музыки порой двойной аккорд
О том, что позабыто мне напомнит.
О том, что сон любой – всего лишь сон,
Проснувшись, о котором мы не вспомним.




В индивидуальном жилом боксе , какие любят снимать командировочные и студенты, было сумрачно. В потертом кресле, повидавшем за свою долгую жизнь не одну сотню самых разных личностей, неподвижно сидела очень красивая девушка в слишком дорогом для обшарпанной обстановки деловом костюме. Модная стрижка выгодно подчеркивала хрупкую красоту её точеного лица. А сложная радужная татуировка на правом запястье выдавала в ней дипломированного мага. Такие татуировки наносили всем магам, закончившим обучение. Они служили опознавательным знаком любого практикующего одаренного и могли рассказать об уровне дара своего обладателя куда подробнее скупых характеристик официального диплома.
Леера***
Я набрала на коммуникаторе очередной запрос на поиск работы с проживанием.
Ещё пару часов назад я была искренне уверена, что моя жизнь благополучна и уж в жилье я точно не нуждаюсь. Я серьезно ошибалась. Дипломированный маг с постепенно расширяющейся клиентурой, состоятельным женихом и блестящими планами на будущее - я в одночасье попала в крайне затруднительное положение. А причина этого оказалась банальна до безобразия. По возвращении с очередного магического семинара в другом городе я неожиданно обнаружила, что мой универсальный ключ от нашей с Генри квартиры перестал действовать. Сколько бы я не пыталась активировать ключ, на табло панели замка неизменно высвечивалась лаконичная надпись – «в доступе отказано». Окажись проблема связанной с неполадкой в информационном чипе или с дефектом магического кристалла, табло бы выдало сообщение об ошибке. А так – я даже не знала, что думать. Ведь перед моим отъездом на стажировку ничего не предвещало такого финала. У нас вообще не было сор в их общепринятом смысле. Правда Генри обмолвился, что в самое ближайшее время меня может ждать сюрприз. Но едва ли он имел в виду такого рода сюрприз. Я вообще была склонна подумать по его крайне таинственному виду о том, что он наконец решился сделать мне предложение о замужестве. Встречались и жили мы в месте уже вполне достаточный срок чтобы плавно перейти к следующему уровню доверия. Неторопливость же Генри в этом вопросе была вполне понятна – его влиятельные родственники были от моей кандидатуры не в восторге.
Конечно, я могла бы отправиться в ближайшую гостиницу и там попытаться предупредить Генри о своем неожиданном затруднении, но предпочла поступить иначе. Прождав возвращения Генри на лестничной площадке до глубокой ночи, я все-таки получила исчерпывающее объяснение происходящему, очень далекое от того, что успела себе вообразить.
Тот, кого я привыкла считать своим самым близким и родным человеком, решил разорвать наши отношения, поскольку нашел более «достойную» кандидатку на роль своей супруги. Девушку, всецело одобряемую его старшими родственниками, благодаря которым он и вел весьма обеспеченную жизнь. Я же, по его словам, совершенно не подходила под высокие стандарты их уважаемого в городе семейства, поскольку была всего лишь магом среднего уровня, без титулованных предков, связей и достойного приданного. Да и сама по себе я была слишком погруженной в работу и скучной для того избранного круга, где в скором времени предстояло вращаться Генри. В заключении своего монолога, мой несостоявшийся муж забил последний гвоздь в саркофаг наших отношений, предложив мне место своей постоянной любовницы. Объяснил он это предложение тем, что только как партнерша по сексу, я его вполне устраиваю. К слову сказать, как раз от интимных отношений с Генри, я не получала какого-то фантастического удовольствия. А вот упадок сил после близости и головные боли случались довольно часто. Мой доктор объяснил, что причина в том, что Генри не является магом, и я выступаю для него энергетическим донором, способствуя тем самым оздоровлению его организма. Чем больше организм Генри нуждался в «ремонте», тем хуже я себя чувствовала после близости. Сознавая это, я успокаивая себя тем, что в остальных сферах отношений мы неплохо дополняли друг друга. Я была уверена, что Генри благодарен мне за заботу о его здоровье, ведь благодаря нашим отношениям он находился в превосходной физической форме и давно забыл, что такое болезни. Но оказалось, что я думала о Генри гораздо лучше, чем он того заслуживал. Свое здоровье и прекрасное самочувствие он , как оказалось, совершенно со мной не связывал, предпочитая считать, что это его природная особенность, проявившаяся с годами. При этом он благополучно забыл о том, Читать далее...

Ученый мир депрессию давно уж объяснил –
Для счастья и любви нам нужен эндорфин.
Тот, кто придумал нас, изрядный был чудак,
Нам кексик или спорт - без этого никак.

Зимой хороший кекс заменит собой спорт.
Ведь за окном мороз и снег опять идет.
Ведь за окном пурга и в шесть уже темно.
Жую я с чаем кекс и вновь смотрю в окно.

Длинноухий и светлый Эльлель
Такой нежный и непостоянный
мне признался в любви под луной,
в свете звезд на Поляне желаний.

Он забыл в эту лунную ночь,
обо всех своих прошлых победах.
Я терялась в зеленых глазах,
и внимала изящным сонетам.

Губ его был так сладок нектар.
Я поверила, хоть опасалась.
А на утро морок весь пропал.
На поляне одна я осталась...

Промелькнуло короткое лето,
Осень душу умыла дождем
А к зиме я, забыв все обеты,
для щенят обустроила дом.

Есть в вечном холоде чужих миров,
Какая-то особенная горечь.
И ради этого порой готов,
Ты даже с логикой поспорить.

Тот кто однажды создан для воды,
На землю твердую ступить .не прочь
Тому, кто создан по земле бродить,
в глубины водные попасть невмочь.

А есть ещё за небом пустота,
лишенная небесного эфира.
Там холод вечный и горит звезда,
Та, что в реальности давно истлела.

Мы отправляем мысли-корабли
в чужих мирах, скитаться.
Мы жаждем чуда, счастья и любви.
Но больше - просто в памяти остаться...

Мне кажется порою сном чужим,
То, что со мной все время происходит.
Что испытания все выбраны иным,
бесстрастным разумом, чужою волей.

Я не могла себе такого пожелать,
по здравости души, рассудка.
Но чашу жизни этой до конца принять,
придется мне, марионеткою послушной.

Так тянут нити – струны на свету.
Порой мне кажется, что я их вижу.
Они уходят ввысь, и в пустоту.
Хозяин их невидим и не слышим.

Лишь музыки порой двойной аккорд
О том, что позабыто мне напомнит.
О том, что сон любой – всего лишь сон,
Проснувшись, о котором мы не вспомним.

В час между сном и явью,
Приходишь ты ко мне,
Об этом вспоминаю,
При полной я луне.

По тропке звездно-лунной,
От времени седой,
Склоняешь лик устало,
Над самой головой.

Моё дыханье чутко,
Ты ловишь в тишине,
И губы улыбаются,
Мои в тревожном сне.

Приходишь ты не часто,
Из облачной дали,
Когда мне тут тревожно,
Когда душа болит.

Чтоб сердце успокоить,
Пускай всего на миг,
Родной и самый лучший.
Жаль, от меня отвык.

Вечерний час, так холодно, декабрь.
И я опять на новогодней елке.
Повсюду гвалт. Фигуры изо льда.
А я - стекло, вишу на леске тонкой.

Совсем немного - часа волшебства,
Осталось мне дождаться...
Курантов бой, и я почти жива...
Снег, как прикосновенье пальцев.

Так гибок стан в час этот волшебства,
Когда срываюсь вниз по веткам елки.
А там внизу резвится детвора,
Ладони колют острые иголки.

Но я жива! В морозной зимней тьме,
Над городом, людьми и елкой,
Хлопками расцветает фейерверк,
И я смеюсь - ликующе и звонко.

Случайный человек и теплый взгляд.
Шампанское в бокале тонком.
Прикосновенье рук, тепло-маяк.
И запах мандаринной корки.

Безумьем ночи каждый опьянен,
И все друзья - поскольку снова дети.
А мы спешим с тобой, целуемся тайком.
В комфорте час рассветный встретить .

Ещё чуть- чуть, пока не рассвело,
И снова плавят мою кожу губы.
Рассветный луч в открытое окно.
Но все пустое - он меня не любит.

Мигает елка. Пластик, мишура,
А время волшебства уходит.
И снова я - игрушка из стекла.
До следующего новогодья...

Много масок чужих и забытых,
на просторах бескрайней сети.
Но любимей, родней и привычней,
Этой маски увы, не найти.

Мир экранный заманчиво зыбок,
Много в нём заэкранных чудес,
Много лайков и много улыбок,
Каждый "ангел", немножечко "бес".

И спешим мы из жизни реальной,
Поскорей поглядеть в монитор,
Как живет там народ виртуальный,
И каких новостей нам принёс...

Фракталик

1.
[700x409]

Лори

Сразу после того как я насытилась изумительно вкусными пирожками и выслушала планы мага относительно моего дальнейшего будущего, этот человек потащил меня пешком через весь город, крепко держа за руку. Можно подумать, я столь глупа, чтобы пытаться от него сбежать. Не дождётся! Раз уж своим колдовством превратил меня в человечку, так пусть теперь и заботится.
Хотя город меня заинтересовал. Никогда прежде мне не приходилось бывать в месте, где одновременно находится такое большое количество людей.
И эти запахи. Они были просто убийственно сильными даже для моего, теперь весьма слабого, обоняния. Люди же невозмутимо следовали по своим делам, словно навсегда смирившись с тем, что воздух внутри города настолько невкусен.
У эльфов в лесу совсем другие поселения. Они и живут не в домах, а внутри специально выращенных для этого деревьев, соединенных живыми мостиками и террасами .
Да и столько эльфов одновременно в одном месте никогда не собирается, даже на ритуальных праздниках, что уж говорить об обычных днях. В отличии от моих, воспоминания Искры хранили в себе виды ещё более величественных человеческих поселений, наполненных гораздо большим числом людей, животных и разного рода самодвижущихся повозок, почему-то называемых экипажами*(общее название пассажирских повозок). У Иркена такого экипажа, похоже, нет. Потому он и потащил меня пешком через город. И все равно, я оглядывалась по сторонам как фея, только что вылупившаяся из кокона . Ладно хоть искра не пыталась взять управление телом на себя. А то сейчас бы краснела и заикалась. Просто семеня рядом со своим обожаемым магом. Ну да, я просмотрела воспоминания периода её неудачного романа. А, судя по доносящимся до меня отголоскам девичьих эмоций, ничего в этом направлении так и не изменилось.
Просто прелестно. И это на фоне моей собственной неуверенности в том, что я обязана была возненавидеть человека, пленившего столько созданий леса и обрекшего меня саму на существование в смертном человеческом теле, без малейшей возможности вернуться домой.
Но вместо ненависти я почему-то испытывала к человеку легкую симпатию, замешанную на раздражении и внутреннем недовольстве самой собой. Такой вот нехарактерный для меня коктейль чувств. Между тем я знала совершенно только лишь одно - Феи не умеют любить. Принимать знаки внимания, флиртовать, изображать идеал – сколько угодно. Но не любить. Этой способностью Лес очень давно наделил лишь Старших.
Феи же были созданы много позднее и лес счел эксперименты с любовью слишком опасными для столь хрупких как мы созданий. То чувство, что охватывало нас в период цветения лунных лилий, не являлось любовью в том смысле, что вкладывали в это понятие люди. Это было безумие, эйфория, волшебство. Но ключевым во всем этом оставалось стремление к обновлению вида. Ничего личного. Конечно, мы, как и люди были способны испытывать к таким же, как мы, созданиям Леса определенную привязанность. Но это чувство не являлось любовью или влюбленностью.
За всеми этими рассуждениями я совершенно выпустила из виду тот факт, что теперь я уже не являлась феей. И что, несмотря на удлиненные уши и нечеловеческие глаза, тело моё жило по законам человеческого мира. И уже начало исподволь менять моё восприятие действительности. Как, впрочем, и сильные эмоции Искры.
В здании, где нам оформляли документы, я спасалась от скуки тем, что строила глазки то молоденькому писарю, что-то усиленно строчившему на листе пергамента, то стражнику у дверей. А затем наблюдала реакцию Иркена на эту мою самодеятельность.
Писарь и стражник менялись в лице. И если писарь краснел и ставил на листе кляксы, то стражник, после моей «стрельбы глазами», приосанился и накрепко прилип ко мне взглядом, время от времени медленно подкручивая свои роскошные рыжие усы.
А вот Иркен реагировал совсем не так, как я рассчитывала, заметив его интерес ко мне.
Он лишь с усмешкой смотрел то на меня, то на «жертв» моего «убийственного обаяния». И не капли тревоги или ревности. Ну да, я ведь ритуалом привязана, о какой ревности вообще может идти речь? Глупости это все. Но зато время вынужденного пребывания в этом жутковатом здании прошло чуть быстрее.
Я надеялась, что получив бумаги, мы пойдем за покупкой одежды для меня, а затем вернемся в дом мага, но все оказалось не так просто. Оказалось, что нам предстоял ещё один визит. Дом куда мы отправились показался мне довольно внушительным и гораздо более защищенным, чем тот, в котором предстояло жить мне самой. Легкая нервозность, связанная с неизвестностью отступила, когда одна из служанок, открывшая дверь на наш стук, проводила нас в просторную гостиную. Несколькими мгновениями спустя в комнату вплыла молодая женщина с весьма красивым по человеческим меркам лицом. Она была не так красива, как я сама, но в ней присутствовала та самая живость и обаяние, которых мне недоставало.

Искра

После пирожков внутри меня наступило умиротворение, которое не в силах было испортить даже сознание того, что нам с феей предстоит заново изучать чтение и письмо. Ну, допустим, воспоминаниями об изученных предметах подготовительного курса академии я с ней поделюсь. А вот с навыками чтения и письма все равно придется помучиться уже нам обеим. Тело то досталось нам уже взрослое — одни рефлексы, да все не те.
Тут без практики все равно не удастся обойтись.И чувствую, я с феечкой ещё намучаюсь.
Лори, похоже, не придала словам мага особого значения. Я же задумалась над тем, что любая учительница крайне предвзято отнесется к великовозрастной неумехе, да ещё и столь привлекательной внешне. А мужчину не наймет уже сам Иркен — вон как посматривает на нас с Лори, если думает, что мы не видим. Я конечно девушка юная, но не настолько, чтобы не понимать значения этих взглядов, пусть и бросаемых украдкой.
Для оформления бумаг, Иркен провел нас с Лори через большую часть верхнего города.
Мы с феей оглядывались по сторонам с одинаковым любопытством. И тот факт, что у нас было одно тело на двоих, в данном случае, нам с ней совершенно не мешал.
Я довольно смутно помнила верхний город с его памятниками архитектуры и кварталами зажиточных ремесленников. Да и мудрено мне было помнить место, которое я и видела лишь мельком, перед самым поступлением в академию. Моя семья большую часть времени жила в собственном поместье, лишь изредка показываясь при дворе.
Ну а после поступления мне тоже было не до любования архитектурными излишествами верхнего города, на границе которого поселился наш с Лори персональный маг.
Иркен крепко держал нас за руку все время пути, но его стальная хватка лишь придавала нам с Лори уверенности в собственной безопасности. Правда эмоции феи были не столь однозначны, как мои собственные, но прикосновения Иркена не вызывали отторжения даже у неё. Со мной дело обстояло много сложнее, поскольку Иркен мне по прежнему нравился. И годы, прошедшие с момента моей физической смерти, никак не ослабили силу испытываемых мною эмоций. Мне одновременно хотелось ловить на себе его весьма заинтересованные взгляды, и нет. Ведь понимание того, что вызвано это внимание совершенно чужим для меня телом, больно било по моему самолюбию. А того, чего мне бы действительно хотелось, увы, уже никогда не произойдет.
По этой причине, я не горела желанием брать управление телом на себя, прекрасно понимая, что в данном случае, «иммунитет», который имелся у Лори к прикосновениям мага для нас предпочтительнее, чем мои неуместные эмоции из прошлого. Но какова ирония судьбы — для того, чтобы заинтересовавший меня мужчина захотел быть рядом, мне нужно было умереть и вселиться в тело магически преобразованного существа. Вот и убеждай после этого простых граждан, что эти маги не извращенцы.
Эта мысль вызвала во мне такой приступ неконтролируемого смеха, что на лице нашего с Лори тела проступила лукавая улыбка.
Правда, когда мы наконец вошли в ужасного вида здание, хорошее настроение пропало совершенно. Следующие два часа длилась довольно утомительная процедура регистрации меня как гражданки с ограниченными правами. Как преобразованное существо, мы с Лори, теперь уже официально, оказались на попечении Иркена.
Формально он не только отвечал за все наши действия по местным законам, а так же был обязан нас содержать. Но, в кажестве компенсации за все эти неудобства, имел право ограничивать нашу свободу перемещения и вообще определять все наше существование.
Впрочем, ритуал так и так не дал бы нам с Лори возможности сбежать, даже если бы никаких бумаг не было и в помине. Так что оформление просто придавало нашему положению "вещи" вполне официальный статус.
Осознавать это было дико нам обеим. Фея никогда не знала ограничений подобного рода а меня охраняли от этого моё аристократическое положение и статус ученицы академии. Мне раньше приказывать могли только преподаватели, да и то, лишь в рамках выполнения учебных заданий.
Все же остальное время я могла распоряжаться собой по собственному усмотрению. И «на распоряжалась!»
Эх! Да что там говорить, ничего оскорбительного в данной ситуации не было — тысячи женщин находились в гораздо более стесненном положении, чем оказались мы с Лори.
К тому же нам с ней радоваться надо, что в качестве нашего опекуна выступил такой как Иркен, а не какой-нибудь старый маг из тех, что обычно проводили ритуалы преобразования.
После того как наш опекун получил на руки официальные бумаги я уже было решила, что пытка закончилась и мы возвращаемся домой. Но, как оказалось, Иркен придерживался на этот счет иного мнения и все также крепко сжимаю нашу с Лори ладошку, потащил нас в направлении богатого купеческого особняка, расположенного неподалеку от лавки.
Так нам выпало "счастье" познакомиться с родственниками нашего мага — семьей его брата.

Фонтанов воздушные брызги,

Флер лета , улыбка в глазах.

Как голуби легкие мысли,

Блуждают с утра в облаках.



Пройдусь по тенистым бульварам,

Где прежде гуляли с тобой,

Для счастья мне нужно так мало,

Случайная встреча с мечтой.

Хандра. Осенний сплин. Октябрь.Простуда.

Уж золото листвы крошится под ногой.

И бирюза небес - средь серой хмари - чудо.

Сосновый бор, ночной порой, уже седой.



А на душе опять - пассаты и муссоны.

И по утрам, со сна, слегка штормит.

А тело, в коконе уютном полудремы,

Высоковольтным проводом дрожит.



Так хочется тепла, и продолженья лета,

Чтобы волос твоих касался нежный бриз,

Чтоб жар не от простуды, а от солнца,

Чтобы любовь - мечта, игра, каприз...

Свои тонкие руки не ложишь на плечи.

И не кружат мне голову губы твои.

Нежный образ из памяти,музыка, свечи.

И мгновения яркие нашей любви...



Может быть я не прав, и играя словами,

Как и многих других, я тебя потерял.

Одиночества грани, как льдинки в бокале,

Образ твой и для чувств, и для мыслей - причал.



В этот ветренный вечер под свет монитора,

Я тебя вспоминаю, прикроя глаза.

И себе я признаюсь, что сердце готово.

Поступиться свободой, идя до конца.



Только время упущено, кончились чары,

Что тебя вдохновляли на встречи и сны.

И увы, слишком поздно сказать -Я скучаю.

И увы, слишком долго до новой весны...

Глубокой осени невянущая свежесть.

Последняя зеленая трава.

И пахнет тонко, с ноткою горчинки,

Холодная и влажная земля.



Хрустальным перезвоном ноты октября,

Дождь тихо музыку с утра играет,

Последние часы осеннего тепла.

А новый снег наверно не растает.

Томительно текут минуты

ночной порой.

А дождь шумит по тротуарам,

зовет с собой.



По полутемным подворотням

орут коты.

И надпись мелом на заборе,

Афиш листы.



Такое теплое предзимье,

почти весна.

Не мерзнут руки, грязь и глина,

И не до сна.



Такие странные причуды,

творит порой.

ноябрь, и в лужах под ногами,

Лишь мы с тобой.

Мой сюзерен, мой господин по крови,
Вас ждет опасный, длительный поход,
Погибнут в нем и ваши ратники, и кони,
Вас в плен позорный враг легко возьмет.

Вы будете молить один в дали от дома,
О том, чтобы окончить жизнь скорей,
Но долго ждать увы подобного исхода,
Смирится нрав ваш гроздьями плетей.

Потом вас продадут как вещь на рынке,
Среди невольников, сынов чужих земель,
И будете вы ненавидеть сильно, пылко
Случайно зачатых в плену своих детей.

Но все проходит, вас найдут случайно,
Освободят свои и возвратят домой.
Вам долго будет снится эта Реконкриста,
Мой сюзерен, не жертвуйте собой...

Перебираю нити судеб.
Гудит крутясь веретено.
А воздух, вольный и холодный,
Врывается ко мне в окно.

Старинный замок из легенды,
Стоит в скрещении миров.
Огромный, страшный и холодный,
Как море за моим окном.

Когда все началось не помню.
Гудит крутясь веретено,
В моих руках людские судьбы,
Но в комнате моей темно.

И только в полночь полнолунья
Я со скамьи своей встаю,
И в зеркало в старинной раме,
Уже без трепета смотрю.

Увы, потухли жизни краски,
И отпустила боль давно.
Была жива, была красива,
Теперь в руках веретено.

И здесь стою я, не живая,
А памяти потерян след,
Лишь зеркало на миг поманит,
Тоской давно минувших лет.

Мы слишком взрослые уже
с тобой для этих игр?
— Давай пари?
Кричишь: "-Постой!"
— Ну что ж, тогда — турнир!

Мы на нейтральной полосе,
Чужой онлайн игры,
Я под мифрилом в неглиже,
Ты тоже — очень мил.

Под солнцем выжженой земли,
Кружим с тобой вдвоем,
Клинки остры, обнажены,
Ты на расправу скор.

Но я быстра, как ветра свист,
Ты как стальной топор.
В неравной схватке мы сошлись,
Продолжив разговор.

Мечи быстры, изящен шаг,
С тобой я точно тень,
Агон, другой и сердце в такт,
… Убита я тобой...

Снимаю шлем, улыбки свет,
А в голове гудит,
Адреналиновый букет
И кровь быстрей спешит.

Опять ничья, я снова ноль,
Двоичности сестра,
А ты — кумир. Играешь роль,
Ты победитель Зла...

Чародей Иркен


Я сидел в столовой за уже накрытым моей расторопной служанкой магичкой столом и раздумывал над очень сложной проблемой.
Что можно поручить делать в доме человеку который ничего делать не умеет в принципе? Едва ли, там, у себя на лесной полянке, она училась вести хозяйство или даже знакомо с основами человеческой грамоты.
Сделать её любовницей? Соблазнительная конечно мысль, но пока тоже мало осуществимая. Ритуал конечно не даст ей причинить мне физический вред, но остается масса возможностей для мелкой мести. Нет, эта роль пока не для бывшей феи. Вот через месяц другой она может вполне дозреть, а пока лучше придумать что-нибудь более мирное.
Да и элементарные вещи ей стоит узнать, иначе я из-за неё буду постоянно попадать в двусмысленные положения. В общем, ей нужно добротное обучение.
Не будь она привязана ко мне чарами так крепко, можно было бы отправить её в один из этих пансионатов для благородных девиц на выданье.
Её бы там обучили всем этим женским премудростям и тонкостям, а мне бы осталось сделать лишь окончательную шлифовку и пользоваться результатом. Ведь нам вместе жить не один год и я должен быть абсолютно уверен в том, что Злючка меня не подведет.
Но торчать все время неподалеку от пансионата, уставом которого запрещается общение с мужчинами? По мне — это уж слишком большая цена. А, принимая во внимание стоимость обучения, так вообще то, что я не могу себе позволить. Но должен же быть выход!
Я задумался, пытаясь вспомнить, что именно рассказывала жена моего брата об обучении своих сестер. Речь там шла о том, что семья не могла себе позволить оплатить пансионат для всех дочерей и наняла гувернантку, преподававшую девочкам основы этикета, домоводства и основных наук.
От обычной девушки не требовалось получение блестящего образования — лишь необходимый минимум, позволяющий чувствовать себя уверенно и с достоинством.
Для магичек были скорее мужские, чем женские критерии обучения. Среди них были не редки известные ученые, продвигавшие магическую науку вперед.
Согласно описанию ритуала у бывшей феи не могло иметься даже остаточного дара. Так что для неё было вполне достаточно минимально обучения. Решено — следует нанять для неё гувернантку посмышленее и на время забыть о проблеме по имени Злючка.
Я невольно поморщился, подумав о том, что ещё необходимо в магистрате юридически оформить на девушку опекунство. В случае продуктов магических экспериментов подобного рода процедура была упрощенной, но стоило все-таки узнать настоящее имя девушки.
Раздражение усилилось, когда я взглянул на часы, висевшие над камином. У меня на сегодня было запланировано несколько дел, а сижу тут как привязанный в ожидании Злючки.
Но прежде чем моё раздражение достигло точки кипения, ожидаемая персона, благоухая ароматами свежести и моего любимого мыла в столовую вплыла Злючка.
Даже в простом платье, пожертвованном по такому случаю служанкой, она выглядела настолько соблазнительно, что я не мог оторвать от неё глаз.
Раздражение покорно уползло в самый дальний уголок души. Я невольно улыбнулся, подумав о том, что стоит купить Злючке кто-нибудь посимпатичнее этого платья. А лучше — побольше ночных рубашек в магазине эльфийского белья. Цены у них конечно кусаются, но результат стоит затрат.
Не сводя с девушки взгляда, я тут же забыл о своём благоразумном решении выждать пару месяцев прежде чем сделать Злючку своей.
Только насмешливый взгляд моей временной служанки— магички, позволил мне отвлечься от созерцания моей подопечной и настроится на более конструктивный и серьезный лад.
И для начала я решил поинтересоваться настоящим именем красотки. Злючка ей конечно подходит больше, но при оформлении опекунства моё чувство юмора явно не оценят.
— Я так и не спросил твоё имя, — произнес я, дождавшись, когда Злючка сядет за стол и пододвинет к себе блюдо с пирожками.
Она помедлила, словно сомневалась в моём праве узнать её имя, но потом все-таки решила мне ответить.
— Ты можешь называть меня Лори. Это сокращение от моего настоящего имени. Оно больше подходит для этого человеческого тела.
— Хорошо. Ты пока ешь, а я расскажу тебе о том, что нам предстоит. Сегодня нужно сходить в магистрат и оформить на тебя официальные бумаги. Для этого нужно твоё присутствие.
Оказавшись там — ничему не удивляйся и постарайся ничего не говорить пока тебя не спросят напрямую.
Я не думаю, что оформление бумаг займет больше часа. Потом мы сходим с тобой в лавку портного и подберем тебе одежду.
А вот после этого я собираюсь зайти к своей родственнице и узнать, какую именно учительницу следует для тебя нанять.
Ты должна будешь узнать о человеческом мире как можно больше.
Пока это все, что от тебя потребуется. Учительница будет приходить к тебе каждый день и проводить с тобой несколько часов. после этого ты будешь рассказывать мне о том, что тебе удалось узнать за это время.
Мне нужно чтобы ты как можно меньше отличалась от человека. Я закажу тебе цветные контактные линзы которые скроют от посторонних разрез Читать далее...