МИТРОПОЛИТЫ МОСКОВСКИЕ И ВСЕЯ РУСИ
Митрополиты московские, до патриаршества, за редкими исключениями, погребены в Успенском Соборе Московского Кремля; св. Алексий в Чудовом монастыре (не сохранился).

Св. Петр, митр. владимирский, из галицких бояр; переехал в Москву, где и скончался в 1326 г., первый святитель московский.
Св. Феогност, 1328 -1353.
Св. Алексий, 1354 - 1378, второй из святителей московских.
Св. Киприан, 1380 - 1385.
Пимен, 1385 - 1390, умер в Халкедоне.
Св. Киприан вторично, 1390 - 1407.
Св. Фотий, 1408 - 1431.
Исидор, 1437 - 1441, изменив православию, бежал в Рим.
Св. Иона, 1449 - 1461, первый митрополит, поставленный на Руси без константинопольского патриарха, и третий из святителей московских.
Феодосий, 1461 - 1464.
Филипп I, 1465 - 1473.
Геронтий, 1473 - 1489.
Зосима, 1491 - 1494, сослан в Троицкий монастырь.
Симон, 1496 - 1511.
Варлаам, 1511 - 1522.
Даниил, 1522 - 1539.
Иосаф, 1539 - 1543.
Макарий, 1543 - 1564 (им составлены Четьи-Минеи).
Афанасий, 1545 - 1566.
Св. Филипп (II), 1566 - 1569, четвертый из святителей московских.
Кирилл, 1570 - 1577.
Антоний, 1577 - 1580.
Дионисий, 1581 - 1586.
ПАТРИАРХИ ВСЕРОССИЙСКИЕ
Патриархи всероссийские покоятся в Успенском соборе, за исключением Никона, погребенного в Новом Иерусалиме. Гробницы патриархов снабжены надписями о деятельности их.


1. Иов, первый патриарх московский и Всея Руси, 1589 - 1605, низложен Лжедмитрием, умер в 1607 г.
[Игнатий - лжепатриарх, ставленник Лжедмитрия, 1605 - 1606, бежал в Рим].
2. Св. Ермоген, 1606 - 1612, скончался в чудовом монастыре, пятый святитель московский.
3. Филарет (Федор Никитич Романов), отец царя Михаила Федоровича, 1619 - 1633.
4. Иосаф I, 1634 - 1642.
5. Иосиф, 1642 - 1652.
6. Никон, 1652 - 1658; в этом году оставил патриаршество; скончался в 1681 г.
С 1658 по 1667 г. патриаршими делами заведывал митрополит крутицкий Питирим.
7. Иосаф II, 1667 - 1672.
8. Питирим, 1672 - 1673.
9. Иоаким, 1674 - 1690.
10. Адриан, 1690 - 1700. десятый и последний патриарх московский и всея Руси (дореволюционного периода).
С 1700 по 1721 г. местоблюстителем патриаршего престола был Стефан Яворский, митрополит рязанский.
В XVIII в., в связи с упадком политического значения Москвы, московская иерархия не раз меняла свое наименование; одновремя был в Москве архиепискомы московские и владимирские (до 1745 г.), затем архиепископы московские и севские (1748 - 1764), архиепископы московские и калужские (1764 - 1799), среди них Амвросий (Зертис-Каменский), 1768 - 1771, убитый толпой во врему чумного бунта, Платон (Левшин) с 1775 г., при котором учреждено было поныне существующее звание митрополита московского и коломенского (с 1799 г.); по смерти Платона (в 1812 г.) наиболее выдающимся из московских митрополитов был знаменитый Филарет (Дроздов), с 1821 по 1867 г.

Источник: http://holy-russia.ru/moskovskie-ierarhi.html

НА ПРАВАХ РЕКЛАМЫ:

Энциклопедия "Святая Русь" во Всемирной паутине: http://www.holy-russia.ru/

Официальный LJ-блог энциклопедии "Святая Русь": http://holy-russia-ru.livejournal.com/

Официальная страница в Facebook:
http://www.facebook.com/pages/Энциклопедия-Святая-Русь/481006848630553

Группа "Вконтакте": http://vk.com/feed#/club49970762

Наши анонсы в Твиттер: https://twitter.com/Holy_RussiaRu

Присоединяйтесь! Будем рады видеть вас в числе наших подписчиков и читателей!

Официальный сайт: http://www.holy-russia.ru/

Twitter: https://twitter.com/Holy_RussiaRu

LJ: http://holy-russia-ru.livejournal.com/

"Вконтакте": http://vk.com/club49970762

Материал из энциклопедии "Святая Русь"

Великий князь киевский Владимир Святославич является одним из наиболее известных князей Рюрикова дома благодаря, как минимум, двум обстоятельствам: это, во-первых, положенное им в 988 г. начало Крещению Руси и, во-вторых, целый цикл древних русских былин, в которых он именуется Красным Солнышком.
Кроме того, это княжение оставило глубокий след в народной памяти как время могущества единой Киевской Руси, самого большого государства средневековой Европы, сумевшего дать должный отпор печенегам и другим внешним врагам.
Сын князя Святослава от тайного сожительства с рабыней (ключницей) матери Малушей, Владимир, как считают некоторые современные исследователи, родился в Киеве около 948 г. Однако дата эта сомнительна хотя бы уже потому, что, согласно общепринятой версии, основанной на летописных известиях, его отец Святослав родился в 942 г. Ближе к истине, на наш взгляд, дата, сообщаемая м. Таисией (Карцевой) — 963 г. М.В. Толстой, в свою очередь, сообщает о том, что Святослав отправил Владимира на княжение в Новгород в восьмилетнем возрасте. В этом случае выходит, что Владимир родился в 961 или 962 г.
Ввслед за летописным преданием в русской дореволюционной историографии частная жизнь и княжение Владимира Святославича традиционно делятся на две части — языческую и христианскую; особо подчёркивается вопиющая разница между этими двумя периодами. В частности, в первом случае вспоминают о его расправе над полоцким князем Рогволодом, его женой и сыновьями, а равно и то, как он затем обошёлся с дочерью Рогволода княжной Рогнедой (Гориславой) и беременной женой брата Ярополка. Рассказывая о многоженстве Владимира-язычника, наряду с пятью его законными женами вспоминают о 300 его наложницах в Вышгороде, 300 в Белгороде и 200 в селе Берестове (данные Н.М. Карамзина, впоследствии заимствованные М.В. Толстым и другими историками). Отмечая столь невероятное женолюбие Владимира, летописец сравнивает его с библейским царем Соломоном (он же знаменитый Сулейман ибн Дауд из древних повестей арабского Востока).
Кроме того, на этот же языческий период жизни Владимира Святославича приходится и зверская расправа в 983 г. киевских язычников (очевидно, всегда противопоставлявших себя согражданам, исповедовавшим христианство со времен Аскольда и Дира) над православными варягами Федором и его сыном Иоанном (первомученники Феодор и Иоанн Варяжские, память 12 июля). Причиной этого единственного в своём роде в истории Русской Церкви кровавого конфликта стала необходимость жертвы идолам (истуканам) главных славянских богов, собранных будущим святым Владимиром в Киеве для всеобщего поклонения и человеческих жертвоприношений — акт, трактуемый некоторыми современными исследователями как стремление Владимира к объединению государства и усилению великокняжеской власти. О земле на священном холме (где был водружен истукан Перуна с серебряной головой и золотым усом) которая «осквернялась кровию жертв» как вслед за летописцем повествует Н.М. Карамзин. Вторя древней летописи и Н.М. Карамзину, С.М. Соловьев уточняет: «(местные жители) приводили сыновей своих и дочерей и приносили жертвы богам и т. д.». Интересно отметить в этой связи, что та же м. Таисия утверждает, что славяне «в древности идолов и жертвоприношений не знали, а переняли их у других языческих народов, много позднее». Когда именно она, правда, не уточняет. Однако об обрядах жертвоприношений пленных у славян соообщали ещё западные хронисты Длугош, Титмар, Гельмольд. А об убийстве славянами младенцев свидетельствовал византийский автор VI в. Псевдо-Кесарий. О ритуальных убийствах, принятых у славян также говорили Ибн-Русте, Исхакан Ибн-ал-Хусаин, Ибн-Фадлан и другие. Кстати, сам факт сооружения языческого пантеона в Киеве с последующими жертвоприношениями главным славянским богам принято считать следствием побед Владимира в сражениях и военных экспедициях, о которых речь пойдёт ниже.
На дохристианский период жизни князя Владимира приходится целый ряд событий, характеризующих его как опытного государственного деятеля и полководца. Покончив в 979 г. с Ярополком, а с ним и с христианской партией в Киеве, Владимир принимает его союзнические обязательства на себя. В союзе с Оттоном II он начинает боевые действия против польского князя-христианина Мечислава и одним за другим отвоевывает у поляков червенские города Перемышль, Червень и другие, принадлежавшие ранее Чехии и во время короткой усобицы на Руси отошедшие к Польше. К 981 г. относится успешный рейд Владимира в земли вятичей, в результате которого он «возложи на них дань от плуга, яко ж и отец его имаше».
В 983 г. Владимир разбил ятвягов, обитавших на землях, относившихся впоследствии к Гродненской губернии Российской губернии, и вышел у Балтийскому морю. В 984 г. ему подчинились мятежные радимичи, а их земли были включены в состав Киевской Руси.
Племенных князей сначала сменили ставленники Владимира, а затем его сыновья. В Полоцке, таким образом, сел Изяслав, у Читать далее...

Согласно старинным родословным преданиям, Годуновы, а с ними и ещё несколько ныне уже несуществующих русских боярских и дворянских родов (Вельяминовы-Зерновы, Долгово-Сабуровы, Сабуровы и др.), происходили от мурзы Чета, выехавшего из Золотой или - по другой версии - Большой Орды на службу Великому князю Московскому Ивану Калите около 1330 г.
Предание гласит, что в дороге, находясь уже в окрестностях Костромы, Чет тяжело заболел, в связи с чем и вынужден был остановиться на отдых на левом берегу Волги. Здесь, во сне, ему явилась Пресвятая Богородица в сопровождении апостола Филиппа и священномученика Ипатия Гангрского. Следствием этого чудесного сна явилось святое крещение самого Чета с именем Захария и строительство им каменного храма Святой Живоначальной Троицы, включавшего к тому же приделы апостола Филиппа и священномученика Ипатия и основание монастыря, в дальнейшем известного как Троицкий Ипатиевский монастырь, навеки связанного в русской истории с другим боярским родом - Романовыми. Со временем Захария, его сын Александр, внук Дмитрий Александрович и все последующие поколения их потомков нашли здесь своё последнее пристанище и, таким образом, монастырь этот стал фамильной усыпальницей Годуновых. Данным обстоятельством объясняются и поздние вклады представителей этого рода (например, Якова Афанасьевича в 1594 г., Ивана Ивановича в 1603 г. и др.) в этот монастырь.
Официальные родословные и поколенные росписи нового времени ведут родословную бояр и дворян Годуновых от внука Захария Дмитрия Александровича по прозвищу Зерно. Один из его потомков, Иван Иванович, праправнук Захарии, носил прозвище Годун. Отсюда уже его потомки от брака с некой Агриппиной (в иночестве Александра, похоронена с прочими в Ипатьевском монастыре) стали прозываться и писаться Годуновыми.
К слову сказать, от родного брата Ивана Ивановича Федора по прозвищу Сабур пошли Сабуровы и, в частности, первая супруга (в 1504 - 1525 гг.) Великого князя Московского Василия III Ивановича Соломония Юрьевна Сабурова (Сверчкова-Сабурова), внучка Константина Федоровича Сверчка, прославленная впоследствии Русской Православной Церковью в лике преподобных.
Расцвет боярского рода Годуновых пришёлся на лихие времена Грозного Царя. В это время Годуновы (рында Борис Фёдорович, будущий царь, и рында же Яков Афанасьевич, выше уже упоминавшийся, в иноках Иосиф) участвовали в опричнине. Из этого времени в русской истории также известны Годуновы-воеводы Василий Григорьевич Меньшой, Иван Андреевич, Иван Васильевич и др. В это же царствование Годуновы занимают практически все ступени длинной служебной лестницы - они служат при большом Московском дворе постельничими, окольничими, стольниками, боярами и конюшими - Дмитрий Иванович, Матвей Михайлович, Семён Никитич и др.
Заметим попутно, что Д.И. Годунов, С.Н. Годунов и их родственник С.В. Годунов в царствование Бориса займут высшие должности в государстве и войдут в ближнюю думу, "Тайный совет", игравший большую роль в делах управления страной. В ведении первого окажется Конюшенный приказ, второй станет главой Аптекарского приказа, а третьему будет поручен Дворцовый приказ.
Возвышению же Годуновых и выдвижению из их среды знаменитого Бориса Фёдоровича, сына Федора Ивановича Кривого, способствовала, прежде всего, женитьба Бориса на родной сестре всесильного Малюты Скуратова Марии, а затем и женитьба предпоследнего Рюриковича на московском престоле и последнего царственного потомка Калиты, Царя Федора Иоанновича, на сестре Бориса Ирине.
Вне всякого сомнения, своей головокружительной карьерой, относительно быстрому восхождению от малоприметного отпрыска костромского дворянина в звании царского телохранителя до звания боярина и чина конюшего, наместника Казанского и Астраханского, а вслед за этим и до самых заоблачных высот царской власти Борис Фёдорович Годунов обязан именно этим двум обстоятельствам. Понятно, что эти же два обстоятельства спасли Годуновых и лично Бориса, державшегося в это время большей частью в тени, в годы разгула опричнины (примем во внимание и участие представителей этой семьи в этом явлении сколь ужасном, столь же и уникальном). Фактическим главой государства Борис стал только с пострижением в монахи дяди Царя Федора Иоанновича Никиты Романовича (в иноках Нифонт), т. е. с 1585 г. Чем всё это кончилось, и сколь стремительным было падение Годуновых и насколько разрушительным были последствия этого падения для всей Руси и нескольких последующих лет её истории, общеизвестно.
Первый в русской истории, хотя и формально, избранный на Земском Соборе 1598 г. "всем миром" государь, Борис скоропостижно скончался с иноческим именем Боголепа 13 апреля 1605 г.
Торжественному въезду Лжедмитрия в Москву, уже не первый год переживавшую не самые лучшие свои времена, напомним, предшествовали народное восстание, погромы царёвых подворий, и зверская расправа 10 июня 1605 г. над Годуновыми, в которой верховодили дворяне М. Молчанов и А. Шерефетдинов. Следствием этой расправы стала Читать далее...

[217x263]

Ярополк (972 - 980)

Читать далее...

Материал из энциклопедии "Святая Русь"

[217x263]
Святослав (957 - 972)

Читать далее...

Материал из энциклопедии "Святая Русь"

Белые хорваты, коих Н.М. Карамзин вслед за летописцем ("а се ти же словени: хорвати бели и серьб и хорутане") помещает в предгорьях Карпат, по мнению археолога, этнографа и учёного-слависта Л. Нидерле (1865 - 1944) к восточным славянам не принадлежали, а являлись остатками какой-то южной ветви хорват, образовавшейся (?) в Прикарпатье перед уходом на юг, за Дунай. К этой же ветви, возможно, также имели отношение и т. н. "чешские" или "польские" хорваты, жившие у горного массива Крконоше. По мнению чешского учёного, "племя хорватов.... было объединено в государство, центром которого был Краков". Далее он предполагает, что около 560 г. это государство пало в результате нападения аваров, следствием чего явилась миграция, отток значительной части представителей этого этноса на юг. В развитие этой теории он же говорит об остатках хорватов, обитавших в восточной части Галиции и, с течением времени, полностью растворившихся в окружавших их чешском, сербском, польском и русском элементах.
Вместе с тем, под 907 г. в нашей летописи имеется чёткое указание на то, что хорваты участвовали в знаменитом походе разноплеменной рати Вещего Олега на Царьград (Константинополь). Затем уже под 992 г. встречается рассказ о походе Владимира "на хорваты", что, вполне естественно, заставляет думать о существовании какого-то хорватского племени, обитавшего по соседству с русскими племенами.
Л. Нидерле предполагал наличие хорватских поселений на востоке той же Галиции, на Буковине, у Днестра (за Днестром - по отношению, в частности, к бужанам или волынянам) и в бассейне р. Прут. Основанием для таких предположений он считал наличие в тамошней топонимике следов их пребывания, однако у него сразу же следует оговорка, что древность этих следов "ещё не установлена". Им же предполагалось также последующее исчезновение белых хорватов из Приднестровья в связи с их постепенным поглощением "нахлынувшим русским элементом" или потому, что они были вынуждены последовать за соседствовавшими с ними на востоке и юго-востоке уличами и тиверцами (лутичами и тивирцами), теснимыми половцами, и отступить в Карпаты и Венгрию. Кстати, современные учёные-слависты, опираясь, по всей видимости, на немногочисленные данные археологических раскопок, говорят о наличии поселений белых хорватов на р. Сан.
Вместе с тем, в дореволюционной русской историографии позднего времени говорилось о хорватских поселениях в Далмации, Иллирике и Паннонии, относившихся к VII - VIII вв. При этом особо подчёркивалось и то обстоятельство, что каких-либо географических границ их расселения и этнографического различия хорватов от сербов провести невозможно. Как и у остальных славянских племен, основой быта хорватов была семья. В административном отношении (и в этом коренное отличие хорватов от современных им славянских племенных объединений) хорваты делились на жупы, управлявшиеся жупанами. По свидетельству византийского Императора Константина Багрянородного, земля хорватов делилась на 11 жуп и одну бановину, которыми владел один бан. Из хорватских городов он называет Нин (ныне в жупании Задар), приморский Белград, Скрадин, Книн (два последних в настоящее время находятся в Шибенско-Книнской жупании) и ещё несколько, местонахождение которых неизвестно. Принятие хорватами христианства вменялось русскими дореволюционными историографами целиком в заслугу византийскому императору Гераклию (?), и одновременно утверждалось, что обращение хорватов в христианство состоялось под влиянием культурного римского наследия далматинских городов. Впрочем, из-за того, что крещение это, в силу, очевидно, прежних языческих традиций хорватов, "не было прочным", в IX в. понадобилось вторичное или дополнительное крещение. Интересно, что в обоих случаях их духовным главой называется римский папа. В VII - IX вв. хорваты попали под власть франков, причём в это время отмечается разделение хорватского этноса на две ветви - посавскую и далматинскую, по признаку их расселения. Говорится, в частности, о том, что далматинские хорваты вели борьбу с Венецианской республикой из-за соперничества в торговле. При Седеславе (Здеславе), которого наши источники новейшего времени именуют князем, в Далмации начинается усиление славянского элемента и, под влиянием проповеди свв. братьев Кирилла и Мефодия, просветителей славянских, происходит переход хорватов под власть патриарха константинопольского. Последним князем далматинских хорватов, именовавшим себя князем Dei gratia (лат. "Божией милостью") был Мутимир, упоминавшийся под 892 г.
В заключение заметим, что в советской исторической науке определения "белые хорваты" как будто не существовало вовсе и говорилось о расселении собственно хорватов по склонам Карпатских гор.

Источник: http://www.holy-russia.ru/horvaty.html

Материал из энциклопедии "Святая Русь"

Определяя дулебов как одно из восточнославянских племенных объединений, современные ученые-слависты заявляют о невозможности точного определения места или мест их расселения из-за большой разбросанности их следов, зафиксированных на карте Центральной и Восточной Европы. Вместе с тем, Н.М.Карамзин в своей «Истории Государства Российского» прямо указывает на реку Буг, впадающем в Вислу, как на место их жительства и вкупе с именем дулебов упоминает бужан (чье наименование, понятно, происходит от гидронима «Буг»). Другой видный русский историк М.Т.Яблочков, рассматривая дулебов, бужан и волынян в одной связке, также указывал Буг местом их расселения, попутно называя их южных соседей — уличей (угличей) и тивирцев (тиверцев). К слову сказать, в настоящее время протяженность Буга (Западного Буга) составляет 772 км, а площадь его бассейна — 49,4 тыс. кв. км. На севере и северо-востоке бужане соседствовали с ятвягами и дреговичами, востоке их соседями были древляне, а на юго-востоке — поляне. Средневековые письменные источники фиксировали дулебов в Чехии, на Волыни и т. д. Данные археологических раскопок новейшего времени (остатки земледельческих поселений) говорят об их присутствии в т. ч. и на территории нынешней Львовской области Украины.
Согласно Начальной летописи, в конце VI — начале VII в. дулебы воевали с вторгшимися в их пределы аварами («обрами»), предводителем которых был Маджак, убитый в 593 г. Известно и об участии дулебов в легендарном походе Вещего Олега на Царьград в 907 г. в качестве его союзников («толковинов»). Во времена арабского историка и географа Абу-ль-Хасана Али ибн аль-Масуди (ок. 896 – 956) у дулебов (в изложении аль-Масуди племя «дулаба») уже были свои князья (один из них упоминается им как «царь»), что говорит о расслоении их общества и наличии предпосылок для создания собственного государства или уже существовавшем в то время раннефеодальном государстве дулебов.
Считается, что к X в. объединение дулебов распалось, а остатки этого объединения вошли в состав Киевской Руси под именем бужан и волынян. Однако под именем бужан, судя по всему, ранее существовало восточнославянское племя, составлявшее могущественный союз антов, распавшийся в 602 г. после аварского погрома, в результате которого обособился целый ряд племен, в т. ч. и бужане. Около 873 г., в то время когда в Киеве княжили Аскольд и Дир, о бужанах, в частности, писал Баварский аноним (также известен как Баварский географ и Восточнофранкская таблица племён), среди прочего сообщивший современникам о волынянах («велынянах») и существовании у них 70 городов.
В русской дореволюционной историографии между именами бужан и волынян ставился знак равенства в виде присоединительного союза «или». В советской историографии конца 70-х - середины 80-х гг. прошлого века «держава волынян» описывалась как союзница Византии в совместной борьбе с кочевниками, проникшими в конце VI и начале VII в. в степи Восточной Европы, на Дунай и в Среднюю Европу. Предполагалось и наличие в это время аналогичного политического образования в Среднем Приднепровье, связываемого с именами Кия, который «княжил в роде своем», Щека и Хорива и их сестры Лыбеди.
В настоящее время разницы между дулебами и волынянами вообще не делается.
В 981 г. великий князь киевский Владимир Святославич подчинил себе Перемышльскую и Червенскую земли волынян, и перенес административный центр из г. Червень во Владимир-Волынский, в котором посадил на княжение своего сына Всеволода. В X в. на землях, прежде принадлежавшим волынянам, возникло Владимиро-Волынское княжество. Как и в случае с именем северян, увековеченным в названии г. Новгород-Северского, имя волынян осталось в русской истории в названии г. Владимир-Волынский.

Источник: http://www.holy-russia.ru/duleby-buzhane-volynyane.html

Материал из энциклопедии "Святая Русь"

Под летописным этнонимом «дреговичи» следует понимать одно из восточнославянских племен, обитавшее в IX — X вв. на пространстве в междуречье Припяти и Западной Двины, на территории, которую впоследствии занимали Минская и Витебская губернии Российской Империи (более точные границы местности, где обитали дреговичи, до сих пор не определены). Некоторые современные исследователи-слависты связывают происхождение этого этнонима
с древнеславянским словом «дрягва» или «дряга» - болото. Под именем другивитов дреговичи были известны византийскому императору Константину VII Багрянородному. На севере с дреговичами соседствовали полочане, на востоке их соседями были радимичи, с юга — древляне, а с запада — ятвяги.
Из летописи известно и название главного города дреговичей — Туров, что располагался на на реке Припять (ныне в Житковичском районе Гомельской области) и в дальнейшим, со второй половины XII в., являлся административным центром Туровского княжества. В «Повести временных лет» черноризца Нестора этот город впервые упоминается под 980 г. в связи с именами племенных князей Рогволода и Тура: «бе бо Рогволод перешел из заморья имеяше волость свою Полотьске, а Тур Турове, от него же Туровци прозвашася». Происхождение этого топонима до сих пор неясно. Археологические раскопки, которые велись в Турове с конца XIX столетия, позволяют датировать древнейшие напластования культурного слоя Турова (глубиной до 4 метров) X — XI вв. Ряд находок, сделанных во время этих раскопок, также позволяет говорить о существовании у дреговичей феодальной знати, что, в свою очередь, говорит о расслоении здешнего общества и наличии у них зачатков собственной государственности.
В Турове, являвшемся к тому же центром особой волости, была основана вторая в Киевской Руси и древнейшая после Киевской епархия. Епархиальная кафедра располагалась в Борисоглебском соборе, при котором со временем был основан монастырь. Предание гласит, что неподалёку располагался ещё один монастырь, женский, основанный греческой царевной Варварой (женой князя Святополка Изяславича), именовавшийся впоследствии Варваринским.
В дохристианский период истории Киевской Руси (IX — X вв.) языческие обычаи дреговичей мало чем отличались от обычаев соседних с ними восточнославянских племен: здесь также встречаются курганы с кремацией останков и небольшие городища. Иногда, впрочем, в землях дреговичей встречаются самобытные погребальные сооружения в виде деревянных срубов с двускатными крышами.
Считается, что дреговичи, наряду с кривичами и радимичами, составили костяк белорусской народности. А близкое соседство дреговичей с полочанами и тот факт, что северо-западная окраина земель дреговичей была включена в X в. в состав Полоцкого княжества, позволяет говорить о взаимном слиянии первых со вторыми. Во всяком случае, к середине XII в. дреговичи уже утратили свое этническое наименование.

[520x425]
Древние славяне. Вост. Европа ок. 862 г.

Источник: http://holy-russia.ru/dregovychi.html

Материал из энциклопедии "Святая Русь"

[217x263]
Святая Равноапостольная княгиня Ольга


О происхождении великой княгини киевской Ольги, также как и о происхождении трех её предшественников на новгородском и киевском великокняжеских престолах единого мнения до сих пор нет. Так, по мнению Е.В.Пчелова, она была дочерью Словена Молодого, а тот, в свою очередь, был внуком Гостомысла (сыном его сына Избора от брака с некой Прекрасой) и, отсюда, двоюродным братом Рюрика, первого князя новгородского, прибывшего в Новгород или Ладогу с дружиной в 862 г. от Рождества Христова по приглашению Гостомысла. Версии о славянском происхождении Ольги (языческой Прекрасны или Прекрасы) и принадлежности её к роду Гостомысла также придерживалась монахиня Таисия (Карцева). Последняя называет и предполагаемое место рождения Ольги – селение Выбуты под Псковом, при этом дата её рождения остаётся неизвестной. Правда, Н.М.Карамзин, рассказывая о государственном визите Ольги в Константинополь, утверждает, что ей тогда было не менее шестидесяти лет, а это значит, что первая русская святая родилась на временном отрезке между 895 и 897 гг.

Легенда гласит, что знакомство псковитянки Ольги и будущего великого князя киевского Игоря состоялось во время лодочной прогулки Ольги по реке Пскова. Очарованный красотой родственницы, и находясь под впечатлением от её мудрости, Игорь послал в за Ольгой в Псков своего опекуна Олега, который привез её в Киев в 903 г. и дал Прекрасе варяжское имя Хельга (Ольга).

Судя по тому, как Ольга вела государственные дела после трагической гибели мужа в 945 г., исполняя обязанности регентши при своём малолетнем сыне Святославе, она действительно обладала недюжинным умом и талантом государственного деятеля, что заставляет думать, что она и в самом деле принадлежала прежде к какой-то знатной семье и что навыки государственного управления были привиты ей задолго до того, как она стала великой княгиней киевской.

В год гибели мужа Ольга начала войну против непокорных древлян (как акт мести за убийство мужа), продлившуюся около года, начало которой, вторя летописным известиям, подробно излагает Н.М.Карамзин в своей “Истории Государства Российского”. В 946 г. древляне во главе со своим князем Малом, причастным к зверскому убийству Игоря Старого, капитулировали, сам древлянский князь оказался в заключении, а его дети Добрыня и Мала (Малуша) - в личном рабстве у Ольги. В заслугу Ольге должно поставить и организацию новых административно-территориальных единиц – погостов (волостей): “В лето 6544”, - повествует летописец, - “иде Вольга Новугороду и устави по Мъсте повости и дани и по Лузе оброки и дани и ловища ея суть по всей земли знаменья и места и повосты...”. Причем такое разделение земель Северо-Западной Руси сохранялось и в XVII – начале XVIII вв. В её правление земельные владения Рюриковичей значительно расширились. В это же время сохраняются ещё добрососедские отношения Киевской Руси и Византии: в Константинополе живут русские купцы, русские служат у греков в качестве наёмников, как на флоте, так и в войсках Константина Багрянородного и его сына Никифора Фоки. В 949 г. русские (современные авторы называют число “ограниченного контингента” русских в византийских войсках того времени - 600 чел.) принимают активное участие в боях за освобождение Крита от арабов (сарацинов), а в 964 г., как пишет Н.М.Карамзин, ссылаясь на арабского историка Новайри, сражаются с сарацинским вождём Аль-Гассаном на Сицилии. В правление Ольги, продолжавшей управлять государством и после возмужания Святослава, в 961 г. на Русь прибыло посольство германского императора Оттона I во главе с епископом Адальбертом Магдебургским (? - 981), на которого к тому же были возложены миссионерские функции. Не исключено, что посольство это прибыло тогда в Киев по приглашению самой Ольги. В 968 г. в отсутствие Святослава, проводившего все свое время в военных походах, Ольга, уже в качестве христианской княгини, руководила защитой Киева от язычников-печенегов.

Кстати, вопрос времени принятия Ольгой христианства также до конца неясен – большинство авторов, впрочем, сходятся в том, что Ольга крестилась с именем Елена во время своего визита в Царьград (Константинополь) в 955 или 957 г. Тот же Н.М.Карамзин, например, называет и её восприемника от купели, крестного отца – самого Императора Константина Багрянородного. Однако, вместе с тем, следует принимать во внимание и тот факт, что первые христиане появились в Киеве ещё во при Аскольде и Дире, а во времена Ольги в её стольном граде уже существовал храм во имя св. Илии, и в Царьград она могла ездить на паломничество или за патриаршим благословением. Очевидно одно, у этого акта – принятия Ольгой христианства была ещё и политическая подоплёка: таким образом греки заручались дополнительной военной поддержкой русских единоверцев (или, как они тогда Читать далее...

Материал из энциклопедии "Святая Русь"

Современные исследователи называют восточнославянское племя кривичей многочисленным, согласно летописным известиям, обитавшим в верховьях рек Волга, Днепр, Западная Двина, а также в т. н. Озерной области и части бассейна реки Неман, на территории, которую в новое время занимали Витебская, Псковская, Тверская и Смоленская губернии Российской Империи. В ряде исследований новейшего времени к кривичам причисляются и ильменские словене, соседствовавшие с кривичами с севера. Автор «Повести временных лет» не относит кривичей ни к «словенам», пришедшим с юга, ни к славянским племенам, переселившимся в вышеупомянутую местность с запада, ни к «иным языкам», на основании чего в тех же исследованиях делается предположение о том, что кривичи могли быть первыми восточными славянами, двинувшимися в VI в. нашей эры из Прикарпатья на северо-восток.
Согласно летописным известиям, кривичи, также как и соседствовавшие с ними новгородские словене, финно-угорские народности чудь и меря были данниками варягов, в то время как современные им поляне, северяне и другие восточнославянские племена платили дань «козарам» (хазарам).
Есть сведения и об участии кривичей в международной торговле раннего европейского средневековья, чему, безусловно, и прежде всего, способствовала география их расселения на водном торговом пути «из варяг в греки» (в частности, говорится об их участии в торгово-обменных операциях со Скандинавией и Византией). Известно и об их участии в походах Вещего Олега и Игоря Старого на Царьград (Константинополь) в составе их разноплеменных ратей. Таким образом, становится понятным, что к концу IX - началу X в. кривичи утратили былую самостоятельность, а их земли уже входили в это время в состав Киевской Руси. Кстати сказать, Император Константин VII Багрянородный (905 - 959) утверждал, что это кривичи строили боевые суда, на которых русские ходили в Византию.
Главным городом кривичей, впервые упоминаемый в летописи под 862 г. в связи с приходом к ильменским словенам Рюрика с братьями и дружиной, был Полоцк (Полотеск) на месте впадения реки Полота в Западную Двину, известный по древним скандинавским сагам задолго до появления Рюрика. «[Рюрик] раздая мужем свои грады, овому Полотеск, овому Ростов, другому Белоозеро», - сообщает летописец, - «И по тем городам суть находници Варязи; а перьвии насельници в Новгороде Словене, Полотьски Кривичи...». В настоящее время есть основания предполагать, что когда-то в древности Полоцк был колонией Новгорода с теми же порядками, что и в метрополии. Был тогда же у кривичей-полочан и свой князь, которого те же скандинавские саги называют Пальтесом (что созвучно имени самого города), вассалом Новгорода. Однако, князь этот скорее легендарен, в той же степени, что и Рюрик. Последним достоверным самостоятельным князем здешних мест был вероятно не принадлежавший к роду Рюриковичей Рогволод, появившийся вдруг «из заморья» около 978 — 980 гг. У Рогволода была дочь Рогнеда и два сына. К Рогнеде посватался Владимир Святославич, в ту пору являвшийся князем новгородским, но получил отказ. Дело кончилось осадой Полоцка и гибелью Рогволода и двух его сыновей. Рогнеду Владимир взял в жены силой. В дальнейшем Полоцк был уделом сына Владимира Изяслава, а затем уже и внука Владимира Брячислава (1001 — 1044), при котором началась продолжительная борьба полоцких князей с киевскими.
Для погребальных обрядов кривичей дохристианского, языческого периода истории Киевской Руси и в течение двух первых столетий её крещения были характерны те же черты, что и у аналогичных обрядов других восточнославянских племен — (длинные) курганы с кремацией останков, в основном датируемые VI — IX вв. Из них наиболее известны Гнездовские курганы под Смоленском.
Наличие у кривичей в раннефеодальную эпоху богатых и бедных погребений свидетельствует о расслоении здешнего населения и существовании предпосылок для образования собственного государства. А вещи, найденные на раскопках их селищ (сельскохозяйственные орудия, обломки жерновов и проч.) позволяет считать основным занятием кривичей земледелие. Политическими центрами кривичей, существовавшими уже в эпоху становления Киевской Руси, наряду с Полоцком, были города Изборск (территория т. н. изборских кривичей) и Смоленск (территория т. н. смоленских кривичей).
Последний раз кривичи упоминаются в летописи под 1128 г. Их область в дальнейшем была разделена между Новгородским, Псковским и Смоленским княжествами.

Полная версия: http://www.holy-russia.ru/krivichi.html

Материал из энциклопедии "Святая Русь"

Под этнонимом «северяне», имеющем, по всей видимости, иранские корни (в частности, по мнению советского археолога-слависта В.В.Седова), в русскую историю вошла группа восточнославянских племен, к VIII — началу IX вв. нашей эры населявшая бассейн рек Десна, Сейм и Сула, там, где впоследствии располагались Черниговская и Полтавская губернии Российской Империи. На востоке и юге территория, которую занимали в это время северяне,граничила со степью (где уже в это время обитали кочевники), границы эти не были постоянными, и временами доходили до верховьев реки Северский Донец. Соседствуя с вятичами (с севера), радимичами (с запада) и древлянами (на юго-западе), до прихода к ильменским словенам варягов северяне платили дань хазарам. Летописец называет и время покорения северян хазарами – 859 г. В это же время данниками хазар стали и поляне, с 864 г. перешедшие под власть «норманских витязей» Аскольда и Дира. После воцарения в Киеве Вещего Олега (882 г.) земли северян вошли в состав Киевской Руси. Рассказывая о победе Вещего Олега над северянами, летописец особо подчеркивает, что дань на них была наложена легкая, и что Олег, запретив северянам платить дань хазарам, прямо сказал, «Я неприятель им, а с вами у меня нет никакой вражды».
Согласно «Повести временных лет» земли северян были покрыты чёрными дремучими лесами и болотами. Их главными городами были Чернигов, Курск, Новгород-Северский. Северяне жили звериной ловлей и рыболовством. В числе их занятий ученые-слависты новейшего времени называют пашенное земледелие и скотоводство. Не были чужды северянам и различные ремесла.
Описывая брачные обычаи северян, Нестор Летописец говорит, что северяне, лесной народ, не знали браков, но похищали себе жен по предварительному сговору с ними на сельских игрищах, что заставляет говорить о схожести этих обрядов, например, с брачными обрядами радимичей и вятичей.
Погребальные обычаи северян дохристианского периода истории Киевской Руси также ничуть не отличались от обычаев других восточнославянских племен. Для северян VIII — IX вв. характерны были те же погребальные курганы, насыпавшиеся на месте кремации останков соплеменников.
Каких-либо древних преданий северян не сохранилось, и такое положение вещей авторы военного обозрения Черниговской губернии, составленного в царствование Николая Первого, связывали с междоусобными войнами, охватившими всю территорию средневековой Руси в т. н. удельный период её истории и нашествием татар, истребившими всё, что могло хоть как-то напоминать потомкам о древности этих земель. Известно только, что в 907 г. северяне в числе представителей ряда других восточнославянских племен (древляне, радимичи и др.), данников Вещего Олега, участвовали в знаменитом морском походе на Византию.
Последний раз северяне были упомянуты в летописи под 1024 г. во времена Ярослава Мудрого. В дальнейшем земли, на которых некогда они проживали, наряду с частью бывших земель вятичей (т. н. «страна вятичей», арабская страна Вантит), вошли в состав Черниговского и Новгород-Северского (Северского) княжеств. Память о северянах осталась в названии Новгород-Северского, а первым монастырем в этой земле стал Спасо-Преображенский монастырь (основан в 1033 г. соперником Ярослава Мудрого князем тмутараканским и черниговским Мстиславом Владимировичем Удалым), располагавшийся в 4 верстах от Новгород-Северского, ниже по течению Десны на высоком береговом выступе (ныне в городской черте). Вторым православным монастырем в этой земле стал находящийся ныне в городской черте Чернигова Свято-Успенский Елецкий монастырь, основанный князем черниговским Святославом Ярославичем на месте чудесного явления на еловом дереве 3 февраля 1060 г. иконы Божией Матери (отсюда и «Елецкий») и навеки связанный с именами «отца русского монашества» преподобного Антония Печерского, святых Дмитрия Ростовского и Феодосия Черниговского.

Источник: http://www.holy-russia.ru/severyane.html

Материал из энциклопедии "Святая Русь"

Люди, более или менее знакомые с хрестоматийным сюжетом картины В.М. Васнецова "Три богатыря", находясь в Третьяковской галерее, обычно проходят мимо этой картины, ускоряя шаг, и не очень-то задумываясь о том, кто на самом деле изображён на этом полотне, и кому посвящена эта картина. Редко кто остановится на минуту - другую, да и то только для того, чтобы прикинуть на глаз и оценить размеры холста, с которым знаменитый мастер работал около 20 лет (до 23 апреля 1898 г.) - почти три на четыре с половиной метра. Дескать, картина и картина, хотя бы и большая, ну былины там всякие, ну Илья Муромец, и что с того? В школе, мол, ещё эту картину "проходили" и анекдотов потом всяких о ней и её героях понаслышались вдоволь. Кстати, авторское название этой картины - "Богатыри".
Между тем, на полотне В.М. Васнецова изображены реально жившие когда-то люди, точнее, их собирательный образ, герои русского народного фольклора вот уже на протяжении нескольких сотен лет русской истории.
Наиболее известен из них, пожалуй, изображённый в центре картины сидящим на вороном коне поистине богатырских размеров Святой преподобный Илья Муромец Печерский (+1188), один из главных героев русских былин, возникших в XII - XIII вв. ("Илья Муромец и Соловей-разбойник", "Илья Муромец и Идолище Поганое", "Ссора Ильи Муромца с князем Владимиром"). Он является воплощением народного идеала героя-воина, мироточивые нетленные мощи которого почивают теперь в Ближних (Антониевых) пещерах Киево-Печерской Лавры. А память Ильи Муромца празднуется Русской Православной Церковью ежегодно 19 декабря, 28 сентября вместе с Собором преподобных отцев Киево-Печерских, в Ближних пещерах почивающих; и во 2-ю Неделю Великого поста вместе с Собором всех преподобных отцев Киево-Печерских.
О младшем современнике Святого преподобного Ильи Муромца Александре (а не Алёше) Поповиче - на картине он показан сидящим на гнедом коне ошуюю Ильи Муромца - известно, в частности, то, что около 1219 г. он призвал ростовских богатырей идти на службу к великому князю киевскому Мстиславу Романовичу Старому (он же Добрый) (+ 1223). В знаменитой Никоновской летописи о нём говорится: "В лето [1000?] прииде Володарь с половцы х Киеву... И изыде нощию во сретение им Александр Попович и уби Володаря, и брата его и иных множеств половец изби, а иных в поле прогна. И се слышав Володимер и возрадовася зело". А в Тверской летописи (Тверской сборник, XVI в.) имя Александра Поповича связывается с княжескими усобицами 1216 года; известно о нём также и то, что в числе остальных 70 (!) богатырей он погиб в знаменитой битве на реке Калке 31 мая 1223 г., первом большом столкновении Великой Руси и Великой Степи. Об этом, кстати, сообщает Суздальская летопись (рукопись XV века): "И Александр Попович ту убиен бысть с иними 70 храбрых". При этом сам Александр Попович явился, по видимому, прототипом вышеупомянутого Алёши (Поповича), героя целого цикла русских народных былин, из которых наиболее известны две или три, связывающие его с Добрыней («Добрыня на свадьбе своей жены» и др.). В этих былинах Алёша играет обычно отрицательную роль, или в них указываются его недостатки.
Третий былинный богатырь ("Добрыня и Змей", "Добрыня-сват", "Добрыня в ссоре с Владимиром" и др.), изображённый сидящим на белом коне одесную Илья Муромца Добрыня Никитич, может быть отождествляем как с дядей Святого Равноапостольного великого князя киевского Владимира, известным по Лаврентьевской летописи сыном последнего князя древлян Мала, так и с рязанским богатырём Добрыней Резаничем по прозвищу "Златый пояс", служившим великому князю владимирскому Константину Всеволодичу Мудрому (1186 - 1218) и, как гласит молва, сложившим голову в той самой битве на Калке вместе с Александром Поповичем и его слугою Топором в числе 70 русских витязей.
Не менее известны по древним летописным памятникам Добрыня Рагуиловичь, воевода князя новгородского Мстислава Владимировича (1075 - 1132), новгородский же посадник Добрыня, умерший в 1117 году, киевский боярин Добрынка (1147 г.) и другие. Но в любом случае они, кажется, не могли быть современниками Ильи Муромца и Александра Поповича.

[570x375]
В.М. Васнецов. "Богатыри". 1898 г.



Полная версия: http://holy-russia.ru/bogatyri.html

Материал из энциклопедии "Святая Русь"


Одно из восточнославянских племен VI – IX вв., избравшее местом своего обитания лесостепи по западному, правому берегу р. Днепр, в его среднем течении. Земли, занимаемые полянами, граничили на северо-востоке с землей древлян, на западе они прилегали к южным поселениям дреговичей, на юго-западе они соприкасались с тиверцами, а на юге – с уличами. Происхождение этнонима “поляне” летописец объясняет следующим образом: “занеже в поле сидяху”, как бы в пику древлянам, обитавшим в лесистой местности Полесья. “Многие славяне, единоплеменные с ляхами, обитавшими на берегах Вислы”, - повествует вслед за летописью Н.М.Карамзин, - “поселились на Днепре в Киевской губернии и назывались полянами от чистых полей своих. Имя сие исчезло в древней России, но сделалось общим именем ляхов, основателей государства Польского. От сего же племени славян были два брата, Радим и Вятко, главами радимичей и вятичей: первый избрал себе жилище на берегах Сожа, в Могилевской губернии, а второй на Оке, в Калужской, Тульской или Орловской”.
Согласно летописным данным, поляне занимались пашенным земледелием, скотоводством, охотой, рыболовством и бортничеством. Общность вида их жилищ (полуземлянок) и погребальных обрядов (курганы с трупосожжениями) с жилищами и обрядами соседних славянских племен (волынян, древлян и дреговичей) некоторые современные исследователи связывают с общим их происхождением от племени дулебов. Любопытно, что в летописи неоднократно отмечается более высокое, чем у соседних племен, развитие экономических и общественных порядков у полян, их высокий нравственный облик. Чего только стоит, например, легенда о первых полянских князьях – основателях Киева Кия Щека и Хорива с их сестрой Лыбедью (V - VI вв. нашей эры) и т. д. Такое положение вещей, впрочем, легко объяснить географией расселения полян – на знаменитом транзитном пути “из варяг в греки” и их активное участие в международных торговых отношениях того времени. Так, например, монетные клады свидетельствуют о том, что торговля с Востоком началась здесь ещё в VIII в. (на сей счёт, однако, есть и иное мнение - дескать, монеты могли попасть сюда с варягами, т. е. не ранее X в.).
С именем полян связано и летописное известие о появлении в Киеве в 862 г. или около того варягов Аскольда и Дира и основание Киевской Руси. А ещё раньше, согласно позднему преданию (времен Владимира Мономаха), здесь, на Днепре, на киевских горах, появился апостол Андрей Первозванный, благословивший эти горы, водрузивший на них крест и, как утверждает летописец, предсказавший основание на этих горах «града великого» с множеством церквей. К моменту появления в их пределах Аскольда и Дира поляне, за отсутствием к тому времени у них князей (поскольку те “изгибли”), в течение короткого времени были уже данниками хазар и платили, как отмечает С.М.Соловьев, “по белке с каждого дома”. Надо думать, что после появления в Киеве Аскольда и Дира ситуация с таким с позволения сказать “налогообложением” в корне меняется, и поляне становятся уже данниками “своих” князей и той части варяжской дружины Рюрика, что прибыла в Киев вместе с новоиспеченными князьями. А концу IX в. варягам становятся подвластны соседние славянские племена. Таким образом, область полян становится ядром древнерусской государственности, вокруг которого объединились впоследствии другие восточнославянские земли.
В последний раз имя полян упоминается в летописи во времена князя Игоря Старого и св. Ольги под 944 г., в связи с походом Игоря на Царьград (Константинополь), после чего на смену этому этнониму пришёл новый этноним – Русь (“поляне, яже ныне зовомые Русь”), распространившийся и на другие области Киевской Руси.

Источник: http://holy-russia.ru/polyane.html

Материал из энциклопедии "Святая Русь"


Немногие из нас теперь задумываются, что Россия - сначала Киевская Русь, а после её распада Великое княжество Московское, Московское государство, Московия, и, наконец, Российская Империя - великая и могущественная, простиравшаяся некогда от моря и до моря и занимавшая одну шестую земной суши, была создана людьми, часто имевшими "не совсем русские" корни.
Взять хотя бы Рюриковичей. Согласно знаменитой норманской теории, они пришли в земли северо-западной Руси откуда-то Скандинавии (т. е. пришёл с братьями их полулегендарный предок конунг Рюрик и сел в Новгороде в 862 г. от Рождества Христова), по одной из версий, из современной Дании. Что, к слову сказать, совсем не означает, что у славян того времени не было своей государственности.
Происхождение Рюрика и его братьев возводилось когда-то к легендарному, то бишь мифическому Прусу и от него - к римскому кесарю Августу. Одно из свидетельств тому - замечательная фреска 1882 г. работы палехских иконописцев Белоусовых на главной, восточной стене Грановитой палаты в Московском Кремле с изображением Рюрика и двух его потомков - великого князя Игоря и великого князя Святослава Игоревича. Фреску эту сопровождает и соответствующая надпись, воспроизведённая тогда же уставом - так, как если бы её написал сам Симон Ушаков.
Затем, понятно, Романовы. По официальной версии, впервые, кажется, озвученной в XV столетии, предок Романовых (и ещё девятнадцати дворянско-боярских родов, в т. ч. и знаменитых Шереметевых) новгородский боярин Андрей Иванович Кобыла (ум. до 1350/51 г., упомянут в летописях лишь однажды, под 1347 г., когда он ездил в Тверь за невестой великого князя московского Семёна Гордого) происходил из рода некоего Гланды Камбилы Дивоновича (отсюда, дескать, и звучное родовое неверно транскрибированное прозвище - Кобыла), якобы пришедшего в Новгород Великий в княжение Святого Равноапостольного Князя Александра Невского вместе с сыновьями Андреем и Фёдором "из прусския земли" (из Пруссии). Причём, согласно окончательно утвердившейся в XIX столетии официальной версии, сам Гланда Камбила Дивонович был владетельным прусско-литовским князем и происходил из рода четвёртого сына прусского короля (предположительно славянского происхождения) Недрона Ведовитовича (Вейдевутовича). Согласно семейной легенде Колычёвых XVII в., оный Гланда Камбила Дивонович вышел на Русь с множеством своих подданных, населявших принадлежавшие ему земли Судовии и Самогиции (что впоследствии дало Романовым право включить название этих земель в полный титул Императора и Самодержца Всероссийского) и перешёл в Православие под именем Ивана около 1287 г.
Сыновья Андрея Кобылы (а их у него было не много ни мало, а пятеро) положили начало: Семён по прозвищу Жеребец - фамилиям Лодыгиных, Коновницыных, Кокоревых, Образцовых; Александр по прозвищу Ёлка - Колычовых, Неплюевых, Хлызневых и Немятых-Колычовых; Василий по прозвищу Ивантей - Ивантеевых; Гавриил по прозвищу Гавша - Гавшиных и Бобрыкиных, Фёдор по прозвищу Кошка - Захарьиных, Захарьиных-Юрьевых, Яковлевых, Романовых, Шереметевых, Кобылиных, Сухово-Кобылиных, Голтяевых, Беззубцевых и др.
Причём, как минимум трижды, потомки боярина Андрея Кобылы роднились с князьями (и даже с Царём) из рода Рюриковичей - браком Фёдора Ивановича Беззубцева с княжной Александрой Васильевной Микулинской (из рода тверских князей), браком Марии Фёдоровны Голтяевой с князем боровским Ярославом Владимировичем (из рода великого князя московского Ивана Калиты) и, наконец, браком Анастасии Романовны Захарьиной-Юрьевой с Царём Иваном Грозным. Кстати, в родстве с Романовыми состоял … известный публицист и революционер А.И. Герцен (1812-1870), внебрачный сын богатого помещика И.А. Яковлева (1767-1846), являвшегося потомком боярина Якова Захарьевича (ум. 1530), известного своим участием во взятии Брянска и Путивля в 1500 г. и пленением супружеской четы Глинских восемью годами позже. А теперь попытаемся представить, что было бы, если бы (хотя История и не терпит сослагательных наклонений) из переписки дочери Герцена Натальи и нигилиста Нечаева вышло нечто большее…
Второй сын Гланды Камбилы Дивоновича Фёдор Шевляга, положил начало русским дворянским родам Трусовых, Воробиных, Мотовиловых, Деревлёвых, Грабежевых, ничем существенным в русской истории, впрочем, не отличившимся.
Несколько слов о русских дворянских фамилиях и родах, ведущих происхождение от иноплеменной знати, пришедшей на Русь в XIII - XIV вв. и во времена более поздние. В числе таковых здесь стоит упомянуть фамилии и предков Апраксиных (основатель рода - татарский князь Салахмир, выехавший на Русь в 1371 г. и крещённый под именем Иван), Бахметевых (происходят от знатного татарского мурзы Аслан-Бахмета, принявшего Православие во времена великого князя московского Василия Тёмного), Бельских (одного происхождения со Скуратовыми), Вельяминовых-Зерновых, Годуновых, Долгово-Сабуровых, Сабуровых (все четыре фамилии одного корня, Читать далее...

[220x245]
Материал из энциклопедии "Святая Русь"




Согласно широко распространенной версии, одно из восточных славянских племен, в VI – X вв. обитавшее на землях нынешнего украинского, Житомирского Полесья, Правобережной Украины, по течению рр. Тетерев, Уж, Уборть и Ствига, соседствуя с востока с полянами. На западе земли древлян доходили до р. Случь, где проходила граница их земель с областью волынян и бужан,а на севере древлянские земли соприкасались с территорией дреговичей. В археологическом отношении памятниками древлянской культуры являются остатки земледельческих поселений с жилищами-полуземлянками, отдельные могильники, курганы с трупосожжениями (с кон. X в. - трупоположения) и укрепленные “грады”, например, известный по летописям Вручий на р. Норин (совр. Овруч, адм. центр Овручского района Житомирской обл. Украины), городище близ г. Малин (адм. центр Малинского района Житомирской обл.) и др. Столицей древлян был Искоростень (Коростень, адм. центр Коростенского района Житомирской обл.) на р. Уж, где до настоящего времени сохраняются ещё древние городища.
“Древляне, названные так от лесной земли своей”, - сообщает Н.М.Карамзин, - “обитали в Волынской губернии”. Интересно, что более 4/5 земель Полесья, составляюшего в середине XIX столетия половину Волынской губернии (вторую её половину составляла собственно Волынь) были всё ещё покрыты мокрыми лесами. И, как отмечали тогда авторы военно-статистического обозрения Волынской губернии, эта губерния вообще была богата всякого рода лесом из которого делались клепки, гонты и драни. Первые сплавлялись по р. Сбручь до г Юрбурга (в Ковенской губернии), а последние расходились внутри Волынской губернии. В настоящее время это зона смешанных лесов.
В 883 г., после убийства киевских князей Аскольда и Дира и захвата Киева, Вещий Олег обложил древлян данью, а в 907 г. они участвовали в легендарном походе Олеговой рати на Византию. Однако, после трагической гибели Олега древляне перестали платить дань Киеву, и были вторично покорены Игорем Старым, объединившим восточнославянские племена между Днестром и Дунаем. Осенью 945 г. при попытке собрать на полюдье двойную дань, Игорь был убит древлянами в окрестностях Искоростеня по приказу их князя Мала, что явилось поводом для очередной войны вдовы Игоря Ольги с древлянами. Краткая война эта завершилась окончательным покорением древлян, разорением и сожжением их городов (в частности, в 945 – 946 гг. был дотла сожжен Искоростень) и уничтожением древлянской знати. Земли древлян были обращены в киевский удел в центром в г. Вручий, в котором последовательно княжили, в частности, Олег Святославич и Святослав Владимирович. Интересно, что весть о зверской расправе древлян над Игорем (в византийской транскрипции Ингорь) дошла до Константинополя, и нашла свое отражение в писаниях Константина Багрянородного и Льва Диакона. Так, Лев Диакон, описывая обмен посланиями между Императором Иоанном Цимисхием и князем Святославом, упоминает об одном таком сообщении, в котором Иоанн не преминул уколоть своего оппонента напоминанием о том, как был убит его отец. При этом Цимисхий называет последний поход Игоря на древлян походом на германцев, что в советской историографии трактовалось как непреднамеренная ошибка Диакона или одного из его писцов при записи на слух греческой транскрипции имени древлян, которую употреблял Константин Багрянородный. Во всяком случае германцами в Византии IX - XII вв. германцами называли французов.
Последний раз имя древлян упоминается в летописи под 1136 г. В этот год великий князь киевский Ярополк Владимирович подарил их земли знаменитой в русском средневековье Десятинной церкви, сооруженной в 989 – 995 гг. волею великого князя Владимира Святославича на месте убийства первомучеников отца и сына Феодора и Иоанна Варяжских (память 12 июля ст. ст.).

Полная версия: http://www.holy-russia.ru/drevlyane.html

Материал из энциклопедии "Святая Русь"



[показать]

Источник: http://holy-russia.ru/slovene.html

Материал из энциклопедии "Святая Русь"

[показать]

Сын Рюрика Игорь, в отличие от отца, является первым исторически достоверным князем из династии, правившей на Руси в течение семи первых веков её истории и называемой в историографии по имени её основателя Рюриковичами. Великий князь Киевский Игорь Рюрикович, родившийся, согласно Никоновской летописи, в Новгороде в 865 г. (правда, по другим сведениям, это случилось в 877 г.) от Рождества Христова, был единственным сыном Рюрика, что заставляет думать, что Рюрик появился в стольном граде ильменских словен в 862 г. не молодым уже человеком, на исходе своих мужских сил, либо умер – по нынешним меркам – довольно рано, вследствие некогда полученных им ран. Впрочем, у Игоря была сестра, именем неизвестная, чье существование подтверждается летописными источниками. Тем, в частности, что дети её, нетии (племянники, дети сестры) Игоря, Улеб и Акун, упоминаются в связи с мирным договором, заключенным царьградскими (константинопольскими) послами с князем Игорем в 944 г. “на все лета, пока сияет солнце и стоит мир”.

Как нам представляется, обе вышеуказанные даты рождения князя Игоря противоречат версии о том, что его матерью была норвежская принцесса (королевна) Ефанда (Алфвинд или Едвинда), если только она не прибыла в Новгород в 862 г. вместе с Рюриком и со всей его многочисленной роднёй-русью и дружиной (Норманская теория). Некоторые источники, к слову сказать, называют эту Ефанду-Алфвинд-Едвинду полубаснословной. Основываясь на тех же датах, нельзя исключить и того обстоятельства, что на самом деле матерью Игоря могла быть уроженка Новгородщины (или вообще северо-западных земель будущей Руси), славянского роду-племени, жена или наложница Рюрикова... Да и о происхождении самого Рюрика есть несколько версий. Впрочем, в пользу версии об иноземном происхождении второй жены его, матери Игоря, может свидетельствовать родство Ефанды (Алфинд или Едвинды) с Вещим Олегом, заботам которого Рюрик поручил своего наследника, уходя в мир иной. Родство же это было известно нашим историкам ещё до революции. Родство Игоря Старого и Олега Вещего было настолько близким, а степень доверия одного к другому столь высокой, что первый доверил второму выбор невесты (псковитянки св. Ольги, в 903 г.), а второй оставил первого своим наместником в Киеве на время своего похода на Византию.

Из ратных дел князя Игоря из летописных источников нам известны: усмирение древлян в 914 г., вторичное покорение в то же время уличей, что жили по соседству с тиверцами. Дань эту Игорь отдал Свенельду, своему любимому воеводе, что вызвало недовольство у дружины. Кроме того следует упомянуть два похода князя Игоря с дружиной на Царьград (Константинополь), а до того совместный морской поход русских и греков на Италию в 935 г. Первый же византийский поход Игоря в 941 г. потерпел оглушительное фиаско – греки сожгли многочисленный флот русских, насчитывавший, согласно летописным известиям, 10 тыс. судов, знаменитым в раннем средневековье "греческим огнем". В 915 г. в русских пределах впервые появились печенеги, и вместо того, чтобы дать им должный отпор, Игорь заключает с их князем мир сроком на пять лет. Возможно, однако, что то была вынужденная мера, обусловленная, прежде всего, внутренним состоянием державы Игоря. Во втором своем походе на Византию в 944 г. Игорь был уже куда более осмотрителен, и пригласил к участию в этом походе заморских варягов и печенегов, у которых были к тому же взяты заложники. Кроме того, ссылаясь на арабского историка Массуди, Н.М.Карамзин рассказывает, что около 912 г. какие-то россияне идолопоклонники, вместе со славянами обитавшие в столице Хазарского каганата Ателе (Атиле, Итиле) и служившие тамошнему кагану, ходили на судах в Каспийское море и разорили Дагестан, Ширван, но были истреблены “магометанами”. По словам того же Н.М.Карамзина, другой арабский повествователь Абульфеда рассказывает, что в 944 г. русские взяли столицу арранскую Барду (Арран - историческая область в междуречье Куры и Аракса) и возвратились в свою землю по реке Кура и Каспийским морем. Впрочем, здесь сразу следует оговорка, что третий восточный историк Абульфарач приписывает это нападение аланам, лезгам (лезгинам) и славянам, данникам хазарского кагана в южных областях будущей Российской Империи.

В 945 г., по осени, во время очередного похода с дружиной на полюдье к древлянам в Коростень (Искоростень, ныне в Житомирской области Республики Украина) князь Игорь, уже собравший с них дань, под давлением взроптавшей дружины о малом количестве этой дани (часть которой уходила Свенельду и его отрокам), повернул коней назад, отпустив большую часть дружины домой, в т. ч. и варяга Свенельда с его людьми, составлявшими, по всей видимости, "спецназ" Игоря. Разъяренные таким повортом событий древляне, руководимые своим князем Малом, набросились на дружину Игоря и перебили всех оставшихся с ним дружинников до одного. Читать далее...

Материал из энциклопедии "Святая Русь"

[показать]

На сегодняшний день существуют две более или менее правдоподобные версии происхождения легендарного новгородского князя Рюрика и его братьев Синеуса Рёрик Ютландский и Рюрик Новгородский и Трувора. Согласно первой версии, назовём её условно норманской, Рюрик происходил родом из Дании и был мелким датским конунгом, во владении которого, в частности, до 850 г. находился г. Дорестадт во Фрисландии, впоследствии разграбленный викингами. Однако, есть основание думать, что речь здесь идёт, скорее, об исторически куда более достоверном датском конунге Рёрике Скьёльдунге Ютландском, снискавшем себе славу на службе у французских Каролингов, нежели о новгородском князе. Интересно при этом и то, что попытки отождествить датчанина Рёрика с варягом-русью Рюриком имели место уже в начале позапрошлого века, а первым такую попытку предпринял пастор Х. Холлман в опубликованной в 1816 г. в Бремене работе «Рустрингия, первоначальное отечество первого российского великого князя Рюрика и братьев его. Исторический опыт». Предположение об идентичности Рёрика и Рюрика высказывал впоследствии и профессор Дерптского университета Ф.Крузе.
Не исключено, что и Х.Холлман и Ф.Крузе основывались на известиях датского хроникера конца XII – начала XIII в. Саксона Грамматика, утверждавшего, что около 862 г. (точнее в 857 – 862 гг.) Рёрик Ютландский участвовал в походе воинственных датчан против свеев и куршей. Победив их в морском сражении, Рёрик Скьёльдунг благополучно обосновался в славянских землях, вынудив туземцев славян платить ему дань. То есть жизнеописание Рёрика Ютландского в изложении Саксона Грамматика перекликается с биографией Рюрика Новгородского в пересказе преподобного Нестора Летописца, считающегося автором «Повести временных лет», которой руководствовался Н.М. Карамзин при написании своей «Истории Государства Российского».
Кстати, в это же самое время вышеупомянутый г. Дорестадт, крупный торгово-ремесленный центр в междуречье Рейна и Лека (ныне окрестности г. Вейк-бей-Дюрстеде в Нидерландах) подвергся наиболее разрушительным набегам викингов.

Вполне вероятно, что с многотомными Gesta Danorum (лат. «Деяния данов») Саксона Грамматика был хорошо знаком и шведский король Юхан III (1537 – 1592), Норманская теория высказывавший мысль о шведском происхождении варягов в переписке с русским Царем Иваном Грозным. Позднее эту мысль подхватил шведский дипломат П.Петрей де Ерлезунда (1570 – 1622), бывший в курсе стояния дел в современной ему Московии. В последней четверти XVII столетия почин Петрея де Ерлезунда поддержал его соотечественник королевский историограф Ю.Видекинд (1618/20-1678).
В России же теория об иноземном (норманском) происхождении новгородского князя Рюрика (норманская теория) получила распространение в уже в следующем XVIII в. стараниями немецких академиков, обретавшихся при Российской Академии наук Г.З.Байера, Г.Ф.Миллера и др.

Согласно второй, так сказать, туземной версии, новгородский князь Рюрик был внуком ильменского (новгородского) князя или старейшины ильменских словен Гостомысла, его матерью была дочь последнего Умила, а отцом – Годослав, один из западнославянских князей с о. Руген (совр. Рюген, Германия). А основанием для призвания Рюрика с братьями стало последнее желание престарелого Гостомысла сохранить династическую преемственность. Так, во всяком случае, эти события трактуются Иоакимовской летописью, ныне существующей, правда, только в пересказе В.Н.Татищева. Между тем, Н.М. Карамзин как будто бы ставит само существование Гостомысла под сомнение: «Древняя летопись не упоминает о сем благоразумном советнике»; - пишет он, - «но ежели предание истинно, то Гостомысл достоин бессмертия и славы в нашей истории». Сомнения Н.М.Карамзина, впрочем, легко объяснить тем обстоятельством, что первые известия о Гостомысле появляются только в XV в. в 1-й Софийской летописи, хотя время смерти Гостомысла пришлось на середину IX столетия. Иоакимовская же летопись утверждает, что у Гостомысла было четверо сыновей, сложивших головы в междоусобных войнах с другими (славянскими?) племенами, и три дочери: Умила – мать Рюрика, Прекраса, мать Словена Молодого – отца Ольги и самая младшая (?), имя которой неизвестно, мать Вадима Храброго, поднявшего восстание против Рюрика спустя четыре года после его воцарения в Новгороде. О Вадиме Храбром Никоновская летопись XVI в. под 866 г. сообщает буквально следующее: «… того же лета оскорбишася новгородцы глаголюще, яко быти нам рабом и много зла всячески пострадати от Рюрика и от раба его. Того же лета уби Рюрик Вадима Храброго и иных многих изби новгородцев советников его». Предположение о родстве Рюрика и Вадима Храброго было впервые высказано В.Н.Татищевым.
Правда, другой видный русский историк С.М.Соловьев, возможно, находясь под влиянием Н.М. Карамзина, считал легенду о Вадиме Храбром Читать далее...

[показать]

Вещий Олег (879 - 912)

Происхождение Вещего Олега, несмотря даже на его очевидную историческую достоверность,тем не менее, смутно, и всё ещё вызывает разного рода сомнения и споры.
Так, по версии А.И. Лященко, киевский князь Олег и герой древних скандинавских саг норвежец Одд Орвар (то бишь Стрела) – это одно и то же лицо. В таком случае, отцом его был некто Кетиль по прозвищу Лосось,в жилах которого текла кровь Ульва Бесстрастного. Согласно упомянутым сагам, Одд Орвар неоднократно совершал дальние походы в Биармию (историческая область на крайнем северо-западе будущей России, в которую, в частности, входили земли русской Перми Великой), Гардарик (Русь) и даже в Грикъярик (Византию). А ещё у Одда была сестра Ефанда (Алфвинд), мужем которой стал новгородский князь Рюрик. Стало быть, Рюрик был зятем Одда-Олега, а его сын Игорь, которого некоторые наши современники предпочитают именовать Ингварем, был родным племянником Одда-Олега. А потому, согласно русской летописной традиции, умирая, Рюрик с легким сердцем поручил своего малолетнего сына шурину, Одду-Олегу. Основанием для такой “передачи властных полномочий” было старшинство Одда-Олега в роде. Родство же последнего и Ингвара-Игоря несомненно - в противном случае, юный Игорь вряд ли дожил бы до совершеннолетия и, женившись, продолжил княжескую и царскую династию, основанную его отцом и правившую на Руси свыше семи столетий.

В связи с тем, что на момент смерти отца Игорь не достиг ещё отрочества (а если судить по одной из иллюстраций в Радзивилловской летописи XV в., был и вовсе младенцем), Семья Рюрика есть основание думать, что брак Рюрика и Ефанды-Алфвинды (если, конечно, таковая вообще существовала) был не первым браком Рюрика. Можно думать также, что ко времени своей смерти, по средневековым меркам, Рюрик достиг маститой старости, т. е. перешагнул тридцати пяти – сорока летний рубеж, и умер вследствие некогда полученных им ран.

К слову сказать, само прозвище Олега, Вещий (т. е. “ведающий, знающий будущее” или “мудрый”), по мнению некоторых исследователей, свидетельствует о его принадлежности к некой касте жрецов (волхвов) какого-то, по-видимому, скандинавского или славянского языческого культа, широко распространенного на севере и востоке Европы времен раннего средневековья. Возможно, к моменту появления Олега в 882 г. на Днепре под стенами Киева, последователи этого культа составляли значительную часть его населения. Данным обстоятельством, как нам представляется, легко объяснить выдачу ими киевских князей-христиан Аскольда и Дира Олегу, последующее их умерщвление его дружинниками и воцарение самого Олега в Киеве. С другой стороны, страшная молва о приближающейся со стороны Любеча значительной военной экспедиции, во главе которой стояли Олег и сопровождавший его Игорь (ещё до взятия варягами Любеча под их же ударами пал Смоленск), могла запросто опередить их появление у стен Киева. В таком случае, Аскольд и Дир стали своего рода искупительной жертвой. Или, опять-таки, жертвой, точнее жертвами, того языческого культа, (верховным?) жрецом которого был Олег. А летописное предание “Повести временных лет” о том, что соплеменники Олега Аскольд и Дир, наверняка знавшие его и его ближайшее окружение лично, приняли его приглашение (от имени мнимого варяжского купца), и вышли ему навстречу за периметр городских стен в Угорское урочище, в этом случае, не выдерживает критики. А значит, есть не что иное, как просто красивая легенда, получившая широкое распространение в новое время благодаря трудам Н.М.Карамзина, С.М.Соловьева и других русских историков.
Кстати, сохранились летописные известия и о “национальном составе” Олеговой рати того времени: “беша у него варязи и словене и прочи, прозвашася Русью”, сообщает нам автор “Повести временных лет”.

А дальше в землях славян начинается, по всей видимости, очередной, т. е. далеко уже не первый, раздел сфер влияния между варягами и хазарами, данниками которых были финно-угорские и славянские племена, причем не в пользу хазар. Так, с 882 - 883 гг. Олегу и его варяжской дружине вынуждены были платить дань древляне, северяне и радимичи, прежде платившие дань хазарам. Интересно, что такое вероломство со стороны варягов не вызвало у хазар сколь-нибудь серьезных возражений. Во всяком случае, история не сохранила для нас каких-либо сведений о вооруженных столкновениях на этой почве между варягами и хазарами. Или к 882 г. от Рождества Христова варяги (скандинавы) представляли в Европе и на Руси столь серьёзную силу, что хазары просто должны были с этой силой считаться.

В 907 г., во время морского похода разноплеменной Олеговой рати на Царьград (Константинополь или Визант), в полной мере проявился полководческий гений Олега (Игорь к тому времени был уже женат и в состоянии княжить в Киеве, “матери городов русских”, самостоятельно). Узнав о приближении Читать далее...