Сегодня мы летим в Пекин. Встала я в 10 и только начала собирать вещи, как пришли электрики и стали мерить ток и проверять розетки везде. А я стояла в пижаме и футболке без лифчика, прозрачной такой. Вылетели в 14.00 из Берлина, прилетели уже было 19 часов в Москве. Так прошел мой первый день отпуска. В воздухе. Как всегда встретили знакомых в аэропорту. Они летят в Тайланд. Я сразу представила, как они там будут валяться на пляже и фоткать леди-боев. И что-то мне подсказывало, что не могут вот такие два хиппи ехать в Тайланд. И моя интуиция меня не подвела. Они рассказали, что едут в Тайланд ухаживать и кормить слонов. Я как меркантильная идиотка из России спросила сколько им за это платят. Так вот им не платят, а это...кхм-кхм они сами платят, за то, что им разрешат убирать какашки за слонами. А цель этого всего, чтобы собственники слонов могли позволить слонам достойное пропитание за немецкие денежки. Чтобы вы не думали, что немцы все такие, то скажу, что мой парень-немец тут же предложил им убирать какашки за нашей Муркой, если они так хотят убирать какашки и платить за это деньги. А теперь самое главное пересчитайте, сколько раз я в этом тексте я написала слово какашки.

Ненавижу походы в парикмахерскую. Совершенно все равно в какую: бюджетную или нет, все это заканчивается разочарованием. Однажды я пошла в парикмахерскую, где стригутся люди, живущие на пособия. И вот мне там дали в руки фен и сказали - ну вот суши волосы, если надо. Можешь, и утюжок взять. И дали такой утюжок - просто смерть, весь в лаке, грязный. Я сказала :" спасибо, дома сама выпрямлю".

А потом я пошла в очень дорогую парикмахерскую. Нашла на одном портале - она в Берлине просто номер один. Там меня стриг слащавый Мануэль. Когда мы зашли, мой парень мне по-русски сказал, что он думает, что он педик, типа немцы не поймут. Да мой парень говорит по-русски, но исключительно такими словами и без акцента. А потом я услышала, что все парикмахеры между собой как бы по-русски разговаривают. Короче я сразу поняла, надо делать ноги. А вместо этого села на стул и сказала, хочу прическу как у моего парня (мой парень лысый). И мы так мило посмеялись, как в американских тупых комедиях. Он стриг мои треклятосеченые волосы, а между делом мы беседовали про артфотографии на стенах салона. Еще он что-то говорил про моду двадцатых годов. И я представляла себя как Вера холодная. Я думаю всем уже понятно, что на башке у меня был п......ц. Прямая филированная челка, при моих тонюськах!!!! И вокруг намазанные маслом для волос жидкие кудряшки. Вот вы смотрели фильм про Эдит Пиаф, за который Марион Коттияр получила Оскар. Вот, обратите внимание на прическу Марион-Эдит, у меня была такая. Мое утонченное представление о двадцатом веке упало реалистично на мою прическу. Когда в моде были короткие кудри, и было мало еды и хороших средств для волос. И еще эта натянутая улыбка моего друга: типа а тебе идет, можно было и короче. Если еще короче, то я буду просто Саша. Пушкин.

ГОСПОДИ, ПОЧЕМУ У МЕНЯ ТАКИЕ ВОЛОСЫ!

Меня ужасно раздражает, когда меня просят, чтобы я рассказала о жизни в Германии. Точнее как я добилась стипендии, училась, учила языка. Тупая история успеха. Еще тупее, что непонятно, где успех. Точнее, почему прото переезд в другую страну - это успех. Причем в конкретную страну. А что если бы я уехала в Таджикистан. Ну спросите меня, как переехать в Таджикистан, как быстро оформить там визу, устроиться на работу и выучить язык.
Лучше я расскажу про другое. Например, про ирландские танцы. Это вам не гоу-гоу дэнс и не колхозные потуги в виде танцев живота. Ирландский танец пропитан историей и гордостью. Ирландцы надевают башмаки,отводят руки назад - голова наверх, спина прямая. Все тело натянуто как струнка. Никаких театральных натянутых улыбок. Движение тело ограничивается ритмичным танцем ног и высокими прыжками.
В основе ирладнского танца лежит балет - невозможно научиться танцевать ирландские танцы без балета. Это вам не сальса с ее раслабленностью.
Естественно нужны тренировки. Я бы тренировалась каждый день. Но это дорого и моя учительница дает уроки максимум три раза в неделю. Я тренировалась, когда у меня продуло ухо и были месячные. Когда на улице был дождь со снегом и не ходило метро. И я очень рада, что это одна страсть, которую я в себе обнаружила, потому что последнее время мне уже не нравится ничего.

.....Я с утра ждала этого момента, но не так как ждут радостного события, а с тяжестью отсчитывала часы, с трудом поднялась и растягивала время, а иногда наоборот подгоняла. Рассчитала время пути, но не с расчетом заранее, а чтобы долго не торчать в аэропорту, все-таки пока заберет багаж, пока пройдет паспортный контроль...

В голове вертелось: как так произошло, что все перевернулось к верх тормашками. Я встречаю его из аэропорта. Стало смешно: может, еще ему цветы купить. Пока ехала, все думала: сказать сразу? а что сказать? и неужели это все где-то было между нами.

Увидела его уже издалека - его остановили на проверке чемоданов, выдернули одного из всей толпы. Именно его. Он расскажет, что раздавал таможенникам свои диски и пошутил, что у него в гитаре наркотики.

Он, конечно старался, не ударить в грязь лицом: в очках, как у гарри поттера, кителе защитного цвета и новых кедах. С жалкой бородкой, протянул: Не нннравится?. Вообще он не заикается, а это так притворяется, чтобы быть более мягким и заглянет так глазами с призывом пожалеть его. 

Он не знает как покупать билет, не распечатал адреса. А если бы я его не встретила? как можно приехать без адреса. Я всего несколько недель здесь и тоже не знаю, где это улица. Мы бродим в потемках по какому-то арабскому кварталу, на улице почти никого нет, кроме пары арабских женщин, которые не знают немецкого. Наконец мы встречаем какого-то пьяного деда, который показывает нам дорогу.

Пока до этого он писал мне по скайпу и завидывал тому, что я здесь, а он там. А я совершенно не могла ему объяснить, какого мне здесь. Как тяжело было тащить чемоданы одной, и то что первые ночи, я ночевала в хостеле в одной комнате с польским дедом, которого выставила на улицу своя собственная дочь. Первые дни я ела в макдональдсе, а дома только белые стены, и ни посуды, ни постельного белья. Каждый день вставала и тащилась в банк, делала страховку, открывала счет, продлевала визу. И везде каменные лица чиновников, очереди из таких же голодранцев, и немецкий, немецкий, немецкий. Но здесь же полно русских. Возле университета стояла группа, разговаривали по-русски. Я подошла: Услышала родную речь, решила подойти. "А что в Берлине так мало русской речи, что ты к нам подошла". Они другие. Не русские и не немцы, они особняком, слушают музыку, которая была популярна, когда покидали родину. Так и застряли в 90-х с Игорем Николаевым и арией. Дома снова белые стены. Моя соседка отказалась одолжить мне сковородку на вечер. Нужно узнать, где продаются сковородки. Мечтаю сварить макароны.

Он говорит, что я молчу, как будто не хочу с ним разговаривать. Что сказать? А где он был, когда я потеряла все свои документы, а через день нужно было подать их все на продление визы. И когда я таскалась с чемоданами по городу и искала общежитие. Когда один немец подключил мне интернет и отпечатал нужные бумажки для регистрации. Просто незнакомый парень. И когда этот парень просто поехал со мной в икею, потому что дома не было ничего и таскал все мои пакеты и даже украл для меня стол.

И через день он начал жаловаться, у него не работает плита на кухне, и вообще там все засрали китайцы и он питается в макдональдсе, где все ужасно невкусно. А еще ему пришлось покупать самому билеты на метро и он не знал, как это сделать, и ему даже пришлось попросить какую-то незнакомую девушку на улице. А должна была это сделать Я. Потому что он приехал ко МНЕ. На какие-то два месяца. Я все себя спрашивала и что будет, когда он уедет после этих своих двух месяцев. И опять придется его провожать.

Я не понимаю в универе своих одногруппников и преподов. Учу немецкий, учу и учу. Он пишет, что лучший на своих курсах, у него даже нет акцента в немецком. Это невозможная способность передается только тем, кто еще лучше всех в мире играет на гитаре.

Он пишет, что ему тут одиноко, нет знакомых. Мы встречаемся на выходных и он приносит мои старые игрушки, которые дарил когда-то. Что мне с ними делать. Они и тогда мне казались уродскими, но я ему не говорила из жалости. Жалость пропала и осталось презрение, выливающееся почти в рвотные позывы от всего что он делает и говорит, как он ест, от его бородки и носа и совершенном кретинизме в ориентации. Он только ходит за мной повсюду по пятам.

Все закончилось. Просто теперь я все могу сама. Я точно знаю. Мне нужны эти кривые игрушки, пошитые на китайских фабриках бедными детьми, купленные им в дешевом супермаркете в Орене. Я не могу слушать и смеяться над его уверенность стать великим гитаристом. Я молча плачу за его кофе и ухожу.

Все закончилось на Александрплатц, куда он меня позвал в кафе в воскресенье. Он забыл, что в воскресенье тут ничего не работает. Опять прошляпил.

 

Конечно, я не сдержала своего обещания и не писала каждый день.

У нас тут есть такой райончик, называется нойкельн. А живут там люди очень разных национальностей и очень многие маргиналистические. Здесь никогда не работает экскалатор, поэтому я уверенно прохожу вперед к лестнице. Спускаюсь. В переходе стоит мужчина южной внешности и играет на скрипке отрывки, один из которых напоминает калинку. Да это есть калинка перемешанная с другими мелодиями в одну шарманку попрошайки.
Возле выхода, прислонившись к стене, стоит азиат. Я тут очень осторожно пишу азиат, хотя почти уверенна, что он вьетнамец. С косой выкрашенной как у вьетнамцев челкой и закутавшись по уши в огромны шарф (так тоже ходят все вьетнамцы). Он стоит не просто так, он продает дешевые вьетнамские сигареты. Иногда к нему подбходит другой вьетнамец и забирает заработок.
Справа от вокзала находится турецкий магазин. Здесь девушки с высоко заколотами шишками под платками самых немыслимых расцветок, с нарощенными ресницами и вытатуированными бровями покупают свежие овощи. Продавцы разговаривают по-турецки с покупателями. Овощи и фрукты действительно намного лучше чем в дисконтых гнилых немецких магазинах. А еще я нашла здесь майский чай.

Однажды. когда я ехала домой с тренировки из этого района, то на меня напал цыганин. Но об этом в другой раз.

Как-то к нам пришел парень вьетнамец, который подключен от нас к интернету и попросил подключить своего друга. И привел своего друга, которым оказался совершенно белозубый негр из Эфиопии.

Я думаю после Америки и Лондона, Берлин - это третий город, где эфиопец и вьетнамец могут стать друзьями.

И когда я сижу в офисе, а за окном начинает сечь снежная крупа, цементный завод стоит серой громадиной и слышны гудки товарных поездов, то сердце мое стискивается от тоски и проваливается во внутренности, а в голове встают события, которых вроде никогда и не было и разом перехлестывают друг друга.
В детстве я часто сидела у окна в зале в квартире моей бабушке, обставленной по советской моде толстостенными шкафами , которые пахнут лаком и деревом и чем-то еще химическим. Я сижу на стуле возле подоконника и колупаю белую краску, которая местами отпузырилась. Подоконник для меня огромный, поэтому краски хватит отдирать еще до конца зимы, когда становится скучно делать уроки. Прямо под окном находятся маленькие участочки, насаженные друг на друга, отделенные клочками заборов. На заборах сидят толстые грязные кошки, поджав под себя хвостики и охотятся на синиц. А чуть подальше над гаражами торчит огромная, невероятно правильной формы труба завода. Зачем она эта труба, я не знаю, но потсроил ее мой дед, так говорит моя мама и бабушка. И я точно как он ее стоил, молодой жилистый дед, как на старых фото лазил с цементом и кирпичами и каждый день по чуть-чуть строил, как из мультика про мышонка, который пел песню про какой чудесный день. Откуда не посмотри из квартиры, везде виднеется эта труба. Он кажется такой близкой, но я уже знаю,что это только кажется, на самом деле она далеко на заводе и до нее пешком очень долго идти, а потом она отгорожена огромной бетонной стенкой, как и весь завод, где мой дедушка работает директором.

Есть люди, которые кичатся своей чистоплотностью. Особенно в местах общественного пользования.
У меня на работе целых три русских женщины и все они ужасно любят хвастаться своей чистоплотностью, кто кого переплюнет. 

Одна, например, говорит:

- Люся, ты вот этой тряпкой посуду не мой. Я тут видела некоторые коллеги и стол ей вытирали. Так что мало ли что они еще ей вытирают

- У меня уже давно своя губка! Я ее от всех прячу вот на полочке!

- Правильно, правильно! Люди вообще разные какие бывают. Я один раз в гостях была, так там хозяйка разлила молоко на пол и тут же вытерла тряпкой, которой посуда мыла. Я у нее еще чай попила!

- Буэээ.....Боже какой кошмар! Мне аж противно стало! Весь аппетит пропал.

 

А один раз наш практикант взял из шкафа Люсину чашку и (какой ужас!) выпил из нее чай. Чашка стояла в шкафу с общей посудой и он наверное подумал, что она общая. Люся долго ругалась за его спиной и хлоркой мыла чашку на кухне. И спросила у меня:

-Тебе было бы не противно, если бы из твоей чашки кто-то пил.

И я подумала, а как же гости у нее дома? Тоже ведь из общих чашек пьют, не?

Новый год - новые начинания. Решила попробовать писать здесь каждый день.
Со вчерашнего дня болит спина. У меня есть термоигрушка-лягушка, ее кладешь в микроволновку на 2 минуту и она остается теплой 2 часа. У лягушки удлиненное брюшко, как раз подходит под мою спину.
На улице промозглата. Сеется мелкий-мелкий дождь. Такого мелкого еще не видела. Не то что накрапывает, просто мокрит с неба. Дома спасает только лягушенок.
Я опять на своей странной диете. То есть ем вечером мало, только обезжиренный йогурт. На утро много, что захочу, в обед стараюсь поменьше.
Раньше над нами жили соседи, которые очень громко занимались любовью. А теперь переехали. И стало тихо. А когда мы жили в Орене, то в квартире были очень тонкие стены. А наши соседи были 5 парней, приехавших на работу в город. Иногда они приглашали подруг. А нам с папой надо было вставать очень рано. На самолет, что ли. И вот мы встали в пять утра, а ребята с вечера подруг назвали и вообщем долбили их прямо у стенки. А мы с папой пьем кофе и друг на друга не смотрим. Так что пожалейте своих соседей и спокойной ночи.

Был когда-то в СССР такой фильм "Курьер". Как сейчас говорят культовый. Про парня, которому было на все наплевать и который все говорил неприятную маленькую правду. Этот фильм смотрели-пересмотрели до дырок. А есть фильм "Урок литературы". Живет себе учитель, опаздывает в школу каждый день и тут решает всегда говорить только правду. Завязка похожа на лжеца только без сексуальной подоплеки и Джима Керри, который того и гляди вывернет себе челюсть. Еще там есть очень смешной герой ушедшей эпохи. Эдакий парторг, который чувствует себя гражданином, а потому и сует нос во все дела. А таких персонажей в век капитализма больше не встретишь, время их отгудело в коллективной собственности и ответственности. Еще там снимается прекрасная дочь Зои Федоровой. У многих девушек очень интересная прическа короткая прямая челка, волосы в хвост и свисающие прядки по бокам. такое мне тоже идет, только челку неудобно укладывать из-за кудрявых волос.
А сегодня было еще одно воскресенье. Постирала, погладила, убралась, приготовила, сходила на фитнес. День прошел. Я смотрю фильмы только, когда я глажу. Вы знаете как быстро сварить обед на всю неделю быстро и экономно? Нужно взять куриное филе, морковки, рис и сделать плов. Не жалейте моркови и приправ. Риса кажется всегда так мало когда насыпаешь, а потом он разбухает и получается почти что каша из топора.
Очень надеюсь, что когда-нибудь мой друг перестанет раскидывать свои вещи и будет даже сам гладить.
Ненавижу вас, бессовестные мужики.

Город Нюрнберг был задымлен темной завесой прошлого, о которой не хотят вспоминать в Германии и не хотят забыть в России.
Добро пожаловать в свободную землю Баварию.
В моей комнате два окна и одно из них выходит на старый замок на горе, а два других на улицу старого города. Чувствую себя такой крошечной в этой большой комнате. По середине зачем-то стоит кресло. В углу есть даже письменный стол с монитором, служащим одновременно компьютером. Еще насчитала восемь полотенец разной величины. А я радуюсь кошачьим волосам на клавиатуре.

А когда-то мы поехали с папой по бесплатной путевке в Сочи в феврале. До этого я оголтело учила сессию, две ночи не спала. Ужасно уставшие и счастливые к вечеру мы добрались до нужного адреса. По указанному адресу стояло старое здание времен сталинской постройки, заросшее дивными зарослями южной природы, заставленное белыми колоннами и фонтанами с девушками с фигурой Венеры, державшими кувшины в руках. Центральные ворота были закрыты. Где-то вдалеке шумело море, из санатория не доносилось ни звука и казалось, что оно не действует с времен смерти Хрущева и было оставлено как исторический памятник.

Когда мы наконец-то добрались до нашей комнаты, я первым делом достала фотоаппарат и принялась все это дело фоткать. Косая комната, пол, уходящий под углом вплотную к подоконнику. Сырость и холод передать на фотографии было нельзя. Мы упали в кровати прямо в верхней одежде. Я негодовала из-за состояния санаториев для работников МВД. Во всяком случае, когда папа был с Руфиной в Железноводске и с мамой в Туапсе, все они привозили фотографии: вот они смотрят из окна на могучие сосны в снегу, лежат на кровати в новом цветастом постельном белье. " Я так и знала, так и знала,"- повторяла я. Хотя я и вправду так и знала и не могла поверить, что мы приедем в санаторий и у нас будет отдельный душ и новое постельное белье, и балкончик, и сосны в снегу.

На следующее утро мы пошли к 9 на завтрак. В Сочи было противно темно, как ночью и очень хотелось есть. Чувство заброшенности санатория не покидало нас и во время завтрака. Точнее, там просто вообще никого не было. И завтрака тоже. Дверь в столовую была наглухо закрыта и как мы не стучали никто нам не открыл.

Мы обиделись на все черноморское побережье, южную культуру и пошли досыпать до обеда что делать.

Догадка пришла, когда люди завошкались в коридоре и повылезали из щелей. Потому что пора завтрака действительно пришла, а мы перепутали время и переставили часы на два часа вперед, а не назад. Короче мы пошли на завтрак к 5 утра. И в пять утра долбились в столовую, как голодающие с поволжья.

Вид из моего окна такой, что хочется сразу начать строить коммунизм. Прямо торчат трубы цементного завода, цемент бурлит, кипит, и в конце выливается в пахучую кучку на какую-нибудб машинку. К заводу по рельсам постоянно подводятся груды песка, щебени и другого рабочего материала на товарных поездах. Поодаль стоят рабочие многоэтажки. На самых верхних этажах в окнах уже кажется желтеет цвет, но нет - это вечернее солнце отражает свои последние по-зимнему белые лучи. Над всем этим тянутся высоковольтные ЛЭП, а в затянутом тучами небом пролетает самолет

и солнце диском нависло над туманным утром, сбоку освещало утро понедельника болезненным желтым светом. и только опоры лэп стояли как вечные столбы времени. в утренном тумане все отсырело и она поежилась в пиджаке. вскоре солнце затянуло серыми облаками и оставило тени от многоэтажок как на фотографиях сепии, так что теперь не разглядишь в каком окне еще горит и свет и можно представлять как люди копошатся, собираясь на работу, как в муравейнике, делают кофе,проливают кофе, кричат друг на друга, забывают выключить свет и оставляют кота одного-одинешеньку,а он по привычке ложится спать на шифанер от скуки, потом не засыпает ночью и мучает людей своим шуршанием. а потом они не высыпаются, опаздывают, кричат на кота и снова отсавляют его скучать.

Вся жизнь женщины в одном дне. Один день и в этом дне вся жизнь.


Я стою в производственном помещении, где мужчины в синих комбинезонах собирают распределительные устройства. Серый холодный шкаф, напичканный медными шинами и разноцветными проводами. В 12 раздается сигнал, похожий на пионерский гудок, оповещающий об обеденном перерыве. Мужчины в комбинезонах разворачивают бутерброды, разворачивают газеты. Я стою в сером пиджаке и белой рубашке и делаю поверку шкафа вместе с коллегой. Вернее сказать он делает, а я стою для красоты. Я стою в производственном помещении для красоты, а где-то идут космические войны. Слишком красивая для этой работы, слишком умная для другой. Мысль пронизывает от темечка до кончиков пальцев :" Кому это нужно? Кто-то помогает голодающим детям в африке, летает в космос, делает эксперименты на крысах." Этот шкаф - серый уродец, так и останется в этом холодном помещении, слишком немощный чтобы быть терминатором, слишком ненужный для человечества. Его поставят в угольной шахте, чтобы гасить токи высших гармоник от преобразователя. А может и нет этих токов, никто их не видел. Может, это проделки масонов или адвентистов. Шкаф будет распространять яды или радиацию на население Норильска. А люди будут гибнуть в шахтах. А я перевожу эти таблички для этих людей. И Ксения из Норильска никогда не узнает, что к смерти ее мужа в Норильске причастна и я. Слишком много воображающая для этой работы, слишком ленивая для другой.

1.

Прелесть нелюбимой работы в том, что ее не страшно потерять. Не нужно тратить сил на выстраивание отношений в коллективе, вымучивать повышения, вылизывать карьеру. Заварить термос перечного чая и не торопять копаться в бумажках, завалиться ими как навозный жук, создавая видимость работы.
Я на работе, конечно, новичок. Но совсем не новое для меня, что я кажется полный ноль. Я правда не знаю преподают такое в университете, языковые проблемы ли сыграли тут роль или природная невнимательность.
Были времена и другие, когда я работала в Москве, проектировала подстанции, слепленные разноцветные сгустки кабелей в черном окне автокада. И были обеденные посиделки, и неформальная одежда. Скрипучий линолеум, поливание цветов по утрам, булочки с корицей в обед, и радиоприемник. И начальница, тайком читающая Сумерки под столом, как ученица в школе, и тетки-тумбочки из строительного отдела, напоминающеи оранжевые трансформаторные щиты и не стесняющиеся в выражениях. Была библиоктерша, постоянно курившая в лестничном пролете.
Сегодня меня позвали на совещание с представителем компании, продающей нам трансформаторы. Длинная переговорная, серкетарша заваривает кофе на всех. Менеджер компании с испанским загаром, приглаженными гелем волосы, складывающий руки ладонями вверх на столе, так что сидящему напротив видно его аккуратно остриженные ногти. Для меня проблема принять правильную позицию за столом, нервно улыбаюсь, перекладываю ногу на ногу. В голове проносится, что сложенные в замок руки - закрытая поза. Должны быть выбраны трансформаторы. Какие там напряжение и мощность. Критериев целое множество. Мой начальник уточняет все критерии, выбирает тип изоляции, виды материала. При этом смешно таращит глаза так, что кажется он болен базедовой болезнью. Холеный менеджер трансформаторной фирмы каждый раз вытягивает руки в сторону собеседника, когда хочет подтвердить его слова и приговаривает при этом: Да, это разумное решение! или Да, этого стоит. Наверное, учился этому специально. Мне жалко моего шефа с сероватым лицом, белесыми, какими-то выцветшими глазами, как у рыбы, и кустиками пепельно-рыжеватых волос на голове. Он ведет разговор, как бы компенсируя своим интеллектом и опытом внешние недостатки.
Я иду домой и чувствую, что во-первых шарф мне натирает а, во-вторых, что не хочется жить.

Cегодня был мой первый день на работе. Поздравьте меня, я снова превратилась в офисного раба.
Хотя совсем первым днем это назвать нельзя, потому что я уже полгода проходила тут практику.
Очень взбесило сегодня поведение кое-кого, точнее их троих. Досталось моему одногруппнику за то, что он взял чужую чашку, и в пятницу забыл закрыть окно. Тино сказала, что у нас здесь детский сад.
Мне сказали, что мне надо сделать прическу, потому что у меня красивые правильные уши)
Сегодня уже вечером начальник дал первое задание. Не знаю вообще как его делать. Манфред вдруг стал мне помогать.
Несмотря не на что люблю Манфреда. Не понимаю за что его другие так не любят. Его даже не зовут обедать со всеми. Бедный дедушка.
Тино обрадавался термосу с матрешкой как ребенок, надо ему почаще делать подарки, раз он им так радуется.
У нас темнеет уже в четыре. На улице шел дождь, а я без зонта и в новом пальто из кашемира и шерсти и с меховым воротником. Вдобавок потрескалась губа. Пошла искать финансовое ведомство после работы. Топала то в одну сторону, то в другую. В темноте, по грязи. Губа растрескалась в кровь, пальто из кашемира и шерсти и с меховым воротником промокло окончательно. Иногда это нужно - единство природы и духа. И идешь жалкая под промозглым ноябрьским дождем, выбираешь тропинку погрязнее и полужистее. И в окнах многоэтажек горит желтый свет, и ты представляешь, как семьи собираются на кухне - уже заваривают чайник, замешивают салат-цезарь. А ты все бредешь и мокрый, шерстистый воротник липнет к шее, кусаешь губу. И тетенька в финансовом ведомстве тоже чувствует приближение желтых окон в ее кухне, спешит разделаться с последними посетителями - сама заполняет пустые графы в заявлении: " Детей у вас нет, к церкви вы не относитесь", - говорит она, с размаху расписывается одной рукой и ставит штамп другой.

Проторчала сегодня 5 часов в ведомстве по делам иностранцев. Пока я ждала очередь, на моих глазах люди знакомились, пили кофе, разбивались по парам. Я совершенно не могу когда со мной плохо обращаются без причины. Была бы я в чем-то виновата, тогда не так обидно. Ревела, когда чиновник очень неприятно меня выпроводил.
Потом смотрела дома топ-модель по-русски. Выгнали Дашу, которая все время ныла. Я поняла, что такая же, как бы помягче, очень ранимая. Часто это мешает. Но, пожалуй, тут я бессильна что-то сделать. Иногда запираюсь в ванную, включаю воду и просто плачу.
Пока смотрела топ-модель по-русски, кошка пыталась жрать проволочки с гитары, а точнее так брала их в пасть и потом вытягивала и при этом мурчала, как слон. Я взяла ее на руки, как ребенка, как она не любит. Но сказалось наше временное отсутствие - она мурчала и смотрела со мной топ модель.
Ее белые волосы везде и портят зачастую вид одежды, особеено черных пальто.
Вечером посмотрела фильм Vodka Factory http://www.youtube.com/watch?v=PgtHFFVEDG4 и потом еще зашли в китайский ресторанчик.
Не могу есть китайскую еду: до сих пор изжога от пельменей из шпината. Еще я брезгаю даже чаем, потому что мне казалось, что чайничек грязный. Бенни это не нравится, он сказал, что в китае со мной будет много проблем.

через час мне уже выходить из дома. ненавижу это противное ощущение перед поездкой: сосет под ложечкой, от еды тошнит. кое-как запихнула вещи в чемодан. Возможно будет перевес. Я не боюсь летать на самолетах в плане того, что они могут разбиться, но я ненавижу эти томительные процедуры перед полетом и связанные с ними неловкости. Контроль багажа, очереди, перевес, доплата. Паспортный контроль, меня сейчас вырвет. Опять очереди, страх, а вдруг меня не пропустят. Всегда пересыхает во рту, а на рейсах компании germanwings не подают даже воды бесплатно.
Погода сегодня гадкая - дождь со снегом и ветер. И это единственное, что мне даже чуть-чуть нравится. Я испытываю еще больший диссонанс, когда нужно лететь в солнечную теплую погоду.
Сестра мне рассказала про фильм "Зеленый слоник". Пожалуйста, никто не смотрите его и желательно даже не читайте описание этого фильма. Держите меня скорее, меня сейчас вырвет.
Еще я переспала сегодня, это отчасти объясняет тошноту и слабость. Мне было очень лень собирать вещи и я все время снова засыпала и мне снилась какая-то ерунда, как всегда.

хронометраж мыслей в жизни тэффи