Агапова Ирина
ЗАГАДОЧНАЯ ЗВЕЗДА ЕГИПТА И КАЛЕНДАРЬ


СТРУКТУРА ДРЕВНЕЕГИПЕТСКОГО КАЛЕНДАРЯ

С древности египтянам были знакомы естественные промежутки счета времени, связанные с движением Солнца и Луны — сутки и лунный месяц (фазы Луны, дни невидимости и то, что месяц содержит 29 или 30 дней). Самый ранний календарь египтян был лунным. Год состоял из 12 месяцев; раз в 3 года добавлялся 13-й дополнительный месяц. 30 дней лунного месяца носили особые названия и имели ритуальный характер. Согласно теории Паркера, решение о вставке 13-го месяца принималось на основании наблюдений гелиакических (то есть — совместных с Солнцем) восходов Сириуса (Σείριος, егип. Spdt, Сопдет).

Этот восход имел особое название веп-ренпет (wp rnpt — «открыватель года»), и отмечался как большой праздник. Отсюда и название последнего 12-го месяца лунного года, называемого также веп-ренпет. Вставки 13-го месяца производились так, чтобы удержать празднование восхода Сотис¹ в одном и том же месяце лунного календаря. Если восход Сотис наблюдался в последние 11 дней двенадцатого месяца, назначался 13-й месяц, посвященный богу Луны Тоту.
________________________
[1] Σωθί, indecl. и Σῶθις (-εως) ἡ егип. Plut. = Σείριος
Σείριος ὁ (sc. ἀστήρ) Сириус (звезда) или созвездие Большого Пса Hes., Eur.

Первый день лунного года совпадал с первым днем невидимости Луны, непосредственно идущим после восхода Сотис, если год был обычным, или с днем невидимости по окончании дополнительного месяца, если была опасность, что в будущем году дата восхода выйдет за пределы месяца веп-ренпет. Поэтому ранний древнеегипетский календарь называли лунно-звездным, в котором связь с сезонами достигалась благодаря наблюдениям гелиакических восходов Сириуса-Сотис.

Для светских целей был создан календарь, названный гражданским или светским. Основой же и календаря и религии египтян стал сам Египет — мифы и реальность сплетенные воедино. Главным событием в жизни Египта был разлив реки Нил и одновременно с ним — гелиакический восход звезды Сириус, ставшей по этой причине центром жизни и главным мифом древних египтян. Разлив Нила и восход Сириуса отождествлялся с богиней Сопдет (Spdt, греч. Σωθις), а также с Изидой. Изида плачет по убитому Осирису, воплощавшему собой плодородие и возрождение, побеждающее смерть. Слезы богини попадают в Нил и, переполняя его, вызывают наводнение.

«Сотис — Великая блистает на небе, и Нил выходит из берегов».

В зимнее время Сириус сиял необыкновенным светом всю ночь, но затем появлялся лишь вечером на западе, а вскоре и вовсе исчезал за горизонтом. Через 70 дней Сириус вновь появлялся на востоке — разливался Нил, и это совпадало с днем летнего солнцестояния, 19 июля (по юлианскому стилю). Это происходило из года в год и дало возможность жрецам определить длину года. Вначале установили, что это 360 дней. Год включал 12 месяцев по 30 дней; месяц был разделен на 3 десятидневки. Позже год «уточнили», добавив 5 дней, таким образом, он стал 365-дневным. Год был разделен на три сезона по четыре месяца — Ахет (ȝḫt, «половодье»), Перет (prt, «всходы») и Шему (šmw, «урожай»).

Год в гражданском календаре был короче солнечного года на 6 часов и, он примерно на столько же короче, чем период между «возвращениями Сотис» при восходе солнца на востоке (год Сириуса). В результате начало нового года по светскому календарю египтян сдвигалось на сутки назад относительно начала солнечного года или года сотисного. Сдвиг за 120 лет составлял месяц; за 480 лет — целый сезон.

То есть: 1461х365=1460х365,25. Таким образом, 1460 «годов Сириуса» составляли 1461 календарный год. Позже этот год был назван также и Великим, Божественным или Псовым годом.² Из-за своей особенности календарь был назван «блуждающим». Относительно даты создания его до сих пор ведутся споры и называются разные даты, начиная от 5-го тысячелетия до новой эры. Поскольку одна из дат «возвращения Сириуса» была известна из «Книги о дне рождения» Цензорина, то другие были просто вычислены математически. Известно было следующее: очередное начало древнеегипетского года совпало с началом года Сириуса в 139 году н.э., во второй год консульства императора Антонина Пия.

«Юбилейные» годы таковы: 4241 до н.э., 2781 до н.э., 1321 до н.э., 139 год н.э. Причем, год 2781 до н.э. был подтвержден и Кахунским папирусом.
________________________
[2] Сириус — самая яркая звезда в созвездии Большого Пса.
Κύναστρον (Κύν-αστρον) τό Песья звезда, т.е. Сириус Читать далее...

О колоссальных астрономических знаниях древних египтян сегодня, спустя тысячелетия, мы можем судить по значительному числу источников: разрозненным иероглифическим текстам, «картам ночного звездного неба» на потолках гробниц фараонов Нового царства, астрономическим «плафонам» в царских заупокойных храмах. Великолепные астрономические изображения и тексты прекрасно сохранились, в частности, в храме царицы Хатшепсут в Дейр эль-Бахри (XVI в. до н.э.) и Рамессеуме; знаменитыми зодиаками, ставшими символами слияния египетской, греческой и вавилонской астрономической мысли, славятся жемчужины египетского зодчества эпохи греко-римского владычества — храмы Хатхор в Дендере, Хора в Эдфу, Хнума в Эсне, Мина и Исиды в Коптосе.

Небо, по представлениям египтян, это и богиня Нут и покоящийся на божественных опорах предвечный океан Нун, из вод которого появилось солнечное божество-творец и, наконец, великая небесная корова, выносящая на своих рогах солнечный диск из космической тьмы. Ежедневно по телу небесной богини странствует в золотой ладье Манеджет (mˁnḏt) бог солнца Ра; с востока на запад неумолимо несут его небесные воды ко рту Нут, через который он попадает в Дуат — загробный мир.

«Это через рот Нут величество этого бога проходит в Дуат. Затем продвигается он вперед, проходя по небу. С ним звезды эти входят и с ним проходят вперед, спеша к местам своим… Это в первый час вечера величество этого бога [Ра] входит [в Дуат]. Он становится торжествующим, он становится великолепным в руках отца своего, Осириса. Чист он там. Величество этого бога воссело в жизни в Дуате на втором часу начала ночи. Величество этого бога приказывает западным (т.е. обитающим в Дуате) и он исполняет задуманное в Дуате. Величество этого бога продвигается к земле, вновь и вновь приходя в существование в Верхнем Египте. Сила его велика, подобно [тому, как было] в первый момент его появления. Он приходит в существование как великий бог в [городе] Бехдете. По границам вод небесных, по рукам Нут проходит величество этого бога. Он входит в нее ночью, в час середины ночи и он идет вперед во тьме; все эти звезды с ним». (Папирус Карлсберг I — справочник и сборник комментариев к изображенным на потолках гробниц и храмов небесным картам)

В тринадцати разделах папируса Карлсберг I, обобщающего труда по астрономии, объясняющего основные закономерности вселенной, рассказывается о Нут, о восходе и движении солнца, о наступлении ночи, о восходе звезд, о пределах бескрайнего пространства вселенной.

На смену богу Ра ночью земной горизонт заполняют луна — мужское божество Осирис-Ях, деканы — звезды или созвездия, которые при восходе указывают на наступление нового «часа» — одного из 12 отрезков ночи и другие небесные тела-существа.

«Начало этим звездам в небе (…) в первом месяце сезона разлива Нила, когда восходит Сепедет (Spdt, Сириус)… В первом месяце сезона разлива Нила при восходе Сириуса все эти звезды восходят в небе… Вот, в начале года каждого Ра, следует установленному пути звездному. Сказано в книге Бенен: «Сепедет, восемнадцать звезд позади нее, восемнадцать звезд впереди нее… Вот двадцать девять их, созданий этих, что существуют и творят в небесах, двадцать девять звезд в этой широте небесной. Одна умирает и другая живет в каждые десять дней… Теперь до тех, что в Дуате — семь их». (Книга Шен Идену)

С древнейших времен Сириус, небесное воплощение Исиды, «госпожи звезд», почиталось в древнем Египте как предвечная звезда, повелевающая остальными звездами-деканами, каждая из которых, подобно Сириусу, становится невидимой в течение семидесяти дней. На юге Египта, в районе первых порогов Нила, Сириус также считался воплощением львиноголовой богини Хатхор-Сехмет, возвращающейся после долгого странствия в Египет и приносящей с собой благодатный разлив Нила.

Появлению Сириуса на двадцать один день предшествует «выход» созвездия Сах (Sȝḥ), «царя звезд», небесного воплощения Осириса.¹ «Вот, имя твое — Тот-кто-в-Орионе, Осирис» — гласят «Тексты Пирамид». На потолках царских гробниц Орион-Осирис изображается в образе антропоморфного бога в ладье со скипетром в руках, обращенного назад к ладье Сириуса-Исиды, выступающей в высокой короне из двух перьев и следующей за ней ладье со звездой Сепед (Spd) — воплощением бога Хора, сына Осириса и Исиды.
________________________________
[1] Греческое название созвездия — Орион (Ὠρίων), это одно из наиболее ярких и популярных созвездий, Читать далее...

ЗОДИАК ИЗ КНИГИ КОРБИНИАНУСА
(Corbinianus: Firmamentum Firmianum. 1731)


Северная (слева) и Южная небесные сферы.

ЗОДИАК ИЗ КНИГИ АФАНАСИЯ КИРХЕРА «ЭДИП ЕИПЕТСКИЙ»
(Kircher Athanasius «Oedipus Aegyptiacus»)¹

Внутренний круг содержит иероглиф Хемфта (Hemphta), поясняемый, ниже, терминами Numen Triforme² и Παντόμορφου. Пантоморф (от παντός — «всякий», и μορφή — «вид», «форма») — принимающий всевозможные формы.
_____________________________
[1] The Egyptian Zodiaс constructed by the Second Hermes according to Kircher (египетский Зодиак, приписываемый Гермию II, по Кирхеру).

[2] нумен — в римской традиции безличная божественная сила, определяющая судьбу человека.

numen, -inis n [nuo]
1) кивок, знак согласия (n. interdictumque deorum C);
2) мановение, воля, повеление;
3) воля или могущество богов (nihil sine numine dei geritur Nep);
4) божество, бог (simulacra numinum PJ): numina vagantia Ap блуждающие божества, т.е. планеты;
5) изображение или статуя бога (numina divum V);
6) величие (Augusti T): tua numina O твоя божественность (обращение к Августу);
7) знак божественного могущества (magnum et memorabile n. V);
8) духи дорогих покойников, маны O, Q etc.;
9) преим. pl. изречение оракула V.
Triforme
1) трехóбразный (triforme canis = Cerberus; triforme dea — трехликая богиня (Hecate-Diana-Luna);
2) тройственный, состоящий из трех стихий, т.е. воздуха земли и воды.

Triforme Numen — герметический иероглифический символ (в европейском герметизме изображался как крылатая сфера) воплощения бесконечности бога (сфера) и движения, эманации (крылья). Нельзя не заметить, что в данном случае, вместо крылатой сферы, имеет место крылатый, слегка стилизованный, египетский иероглиф шен (бесконечность). Другая не менее явная ассоциация — это крылатый солнечный диск со свисающими с него уреями — образ Гора Бехдетского.

В шести концентрических лентах, окружающих внутренний круг (начиная с внешнего) содержатся:

1. Зодиакальные дома в фигурах и названиях.
2. Современные имена домов.
3. Имена божеств, приписываемых домам.
4. Полные фигуры этих божеств.
5. Древние или современные знаки зодиака.
6. Число деканов или подразделений домов.

1. Козерог (Capricornus) — Anubis
2. Водолей (Aquarius) — Canopus
3. Рыбы (Pisces) — Ichton
4. Овен (Aries) — Amon
5. Телец (Taurus) — Apis
6. Близнецы (Gemins) — Hercules & Apollo
7. Рак (Cancer) — Hermanubis
8. Лев (Leo) — Momphto (Momphta, Mophta), в одном из вариантов у Кирхера — Monphio.
9. Дева (Virgo) — Isis
10.Весы (Libra) — Omphta
11.Скорпион (Scorpius) — Typhon
12.Стрелец (Sagittarius) — Nephte

Начинаются зодиаки (судя по нумерации деканов) в знаке Козерог, которого Анубис ведёт под уздцы. Интересно, что Германубис (в Раке) находится в противофазе с Анубисом (в Козероге). Как и положено собаке, Анубис охраняет врата в мир иной, которые традиционно ассоциировались с зимним и летним солнцестояниями.

Canopus здесь очень напоминает многогрудую Артемиду Эфесскую.

Знак Рыбы символизирует Ichton (Ἰχθύς, рыба), которого, судя по всему, держит в руке Деркето.³
_____________________________
[3] Деркето (Δερκετώ) — греческий вариант имени сирийской богини Атаргатис (Атаргата или Тарата). Атаргатис почиталась в Малой и Передней Азии, особенно в Междуречье. Греки отождествляли ее с Афродитой. В Анатолии Атаргатис смешивается с Астартой-Иштар. Богиня была связана с водной стихией, филистимлянами она воспринималась как женская ипостась Дагона, и имела рыбовидную нижнюю часть тела.

В знаке Овна — Амон (Аmun, Аmmon), в Тельце — естественно, бык Апис. Близнецы обозначены как Геркулес и Аполлон. Это несколько озадачивает. У Аполлона была сестра близнец — Артемида. Геракл тоже имел близнеца — брата Ификла (Ἰφικλῆς). По какой причине Геракл и Читать далее...

С.В. Петров
ПЕСЕГЛАВЫЕ СВЯТЫЕ И БОГИ

ХРИСТОФОР

Одна из наиболее значительных и наиболее замалчиваемых в христианстве фигур — святой Христофор (греч. Χριστόφορος, лат. Christophorus, Christoferus). Дело в том, что на иконах его изображали с собачьей головой. В 17-18 веках (в России — в 1722 году) все его изображения в храмах соскабливали и закрашивали.

Согласно распространенной в древности версии, Репрев (так Христофора звали до крещения), был выходцем из Ханаана. В некоторых легендах он выступает под именем Офферо (лат. offero — «противостоять»). Ростом Репрев (лат. Reprebus; ср. reprobus — «отверженный», «дурной») был «12 локтей и характер имел прескверный». Во время битвы в Мармарике Репрев был пленен римлянами. И зачислен на службу в когорту, состоявшую из пленных берберов.

К слову, по одной из версий, изначально Репрев был невероятно красив. Девушки не самых строгих правил осаждали его, и, чтобы избежать домогательств и соблазнов, Репрев попросил Бога избавить его от злосчастной привлекательности. Смилостивившись, Бог послал ему собачью голову.

Так или иначе, Репрев был приверженцем христианской веры, осуждал язычников и проповедовал в меру своих способностей. Прослышав о Репреве, император Деций велел доставить к нему псеглавца. В пути он явил конвойным ряд чудес (сухой посох в его руках расцвел, хлеба умножились), те уверовали и были крещены вместе с Репревом Вавилой Антиохийским. Епископ нарек кинокефала Христофором.
Западные христиане представляют себе Святого Христофора несколько иначе. Согласно западной традиции, никакой собачьей головы у него не было. Впрочем, Иаков Ворагинский в «Золотой легенде» отмечает, что Репрев был огромного роста и «страшен ликом». Это был великий воин, который хотел лишь одного — служить самому могущественному правителю.

«Поступив на службу к царю, молва о котором шла по всей земле, он вскоре заметил, что тот боится дьявола. Решив, что дьявол сильнее всех, Репрев отправился на его поиски. И после долгих скитаний повстречал его в пустыне. Прислуживая дьяволу, он обнаружил, что тот, в свою очередь, боится креста. Уверившись, что самый могучий владыка — Христос, Репрев покинул дьявола и отправился на поиски Христа.

Однажды он повстречал отшельника, который научил его переносить через опасную бурную реку странников. Старец верил, что человека, занятого столь праведным делом, Христос найдет сам. Так и произошло.

Как-то раз Репрев переносил через реку мальчика, который вдруг сделался невероятно тяжел. Вода прибывала, Репреву казалось, что оба они погибнут, но он не отступил и дошел до противоположного берега. Там мальчик сообщил, что он — и есть Иисус: Репрев нес на плечах не только его, но и все тяготы мира».

Так кто же Христофор на самом деле? По своей основной функции, перевозчика через реку, чудотворец Христофор, он же Офферо, он же Репрев «из страны людоедов», обязан быть Хароном, перевозчиком душ умерших через реку Ахерон (Стикс), в царство мертвых. Недаром в одной из легенд император никак не может Христофора убить. А как убьешь того, кто каждый день ходит на тот свет?

Здесь надо бы вспомнить о сошествии Христа в ад (и благополучном возвращении), что, собственно, коррелируется с переправой через реку Стикс в греческих мифах.

Поскольку Христофор несет младенца Христа, то можно предположить, что несет он его от рождественского зимнего солнцеворота, всю зиму, через самое мокрое место зодиакального круга, которое начинается полурыбой Козерогом. Дальше идет Водолей, от которого вся мокротá и происходит, и заканчивается зодиакальными Рыбами. На иконе (см. выше) изображен, судя по всему последний этап, переход через знак Рыб (которые плещутся в ногах Христофора). Весна окончательно вступает в свои права, о чем и свидетельствует расцветающий посох Христофора. Это и есть победа жизни над смертью, всепобеждающего солнца над силами энтропии.

Понятно, что с таким явным языческим наследием христианство не могло мириться до бесконечности. По окончании времен двоеверия, когда Церковь начала всерьез «закручивать гайки», к сожалению, собака не прошла проверку на вшивость фейс-контроль, и была жестоко забанена Синодом, как ересь, святотатство и некультурный пережиток «противный естеству, истории и самой истине».

Кроме Христофора, в раннехристианской традиции, были и менее известные Читать далее...

С.В. Петров
ЖЕЗЛ, УВИТЫЙ ЗМЕЯМИ


Кадуцей (лат. caduceus), керикион (др.-греч. κηρύκειον), скипетр (греч. σκῆπτρον) — это жезл Гермеса (Меркурия), вестника (ἄγγελος), посланца богов. С его помощью Гермес открывает врата подземного царства (отсюда эпитет Гермеса — «Привратник», Πυληδόκος) и вводит туда души умерших.

…«я, единственный из богов, по ночам не сплю, а должен водить к Плутону души умерших, должен быть проводником покойников и присутствовать на подземном суде. <…> мало того, что я бываю в палестрах, служу глашатаем на народных собраниях, учу ораторов произносить речи, — устраивать дела мертвецов — это тоже моя обязанность.» (Лукиан. Разговоры богов. Гермес и Майя)

ἑρμαγέλη (ἑρμ-αγέλη) ἡ стадо Гермеса, т.е. сонм усопших или привидений Anth.

Название жезла caduceus римляне, судя по всему, заимствовали у греков:

καδδῦσαι эп. part. aor. pl. f к καταδύω (= καταδύνω);
καταδύνω (κατα-δύνω) вторгаться, углубляться, забираться, проникать, входить.

Кроме того, корень καδ- вообще соотносится с потусторонним миром:

κᾶδος = κῆδος
κῆδος, дор. Pind. κᾶδος (-εος) τό
1) скорбь, горе, печаль ex. (πολύστονον Hom.);
2) тревога, забота;
3) (преимущ. pl.) погребальный обряд, похороны;
κήδειος — погребальный, похоронный, траурный.

На латыни слово cado (корневое для словообразования «caduceus») означает «падать, умирать». Заход за горизонт небесных светил описывается производным от cado: sol cadens («заходящее солнце»). Умершие души спускающиеся в Аид также проходят «каденцию», т.е. сошествие, переход из мира живых в мир мертвых.

cado, cecidī, casūrus, ere
1) падать, сваливаться, выпадать, (об атмосферных осадках) падать, идти;
2) (о небесных светилах) заходить (cadentia sidera V; Arcturus cadens H): sol cadens V заходящее солнце, тж. запад;
3) падать, погибать;
9) падать, понижаться (pretium cadit L); уменьшаться, убывать, слабеть (vires cadunt Lcr): c. animo C etc. падать духом;
13) оканчиваться;
14) быть закалываемым, приноситься в жертву (ovis cadit deo O);

cadūcus, -a, -um [cado]
1) близкий (склонный) к падению (vitis C; frons, flos O);
2) обреченный на смерть (juvenis V);
3) преходящий, тленный, бренный, ничтожный (res humanae, corpus C; felicitas QC; spes O); недолговечный (fama O);
4) поэт. падающий, упавший (folia O); низвергающийся (aqua O; fulmen H);
5) павший (bello V);
6) юр. оставшийся без наследника, выморочный, бесхозяйный (hereditas C; possessio Just);
7) мед. падучий: morbus c. Ap эпилепсия.

cadus, ī m (греч.)
1) большой глиняный (редко металлический) кувшин конической формы, преим. для вина Pl, V, O, но тж. для масла, меда и пр. M, PM etc.;
2) погребальная урна (ossa cado texisse aeno V).

Посредством своего волшебного жезла Гермес не только проникает в царство мертвых, с его же помощью он извлекает души из тел усопших, которые затем и провожает в мир теней.

«Эрмий [Ἑρμῆς] тем временем, бог килленийский, мужей умерщвленных,
Души из трупов бесчувственных вызвал; имея в руке своей
Жезл золотой [ἔχε δὲ ῥάβδον μετὰ χερσὶν καλὴν χρυσείην]».¹
(Гомер. Одиссея XXIV, 1-3)
___________________________
[1] χρυσοῦν ῥάβδον — золотой магический жезл Гермеса, увитый белыми лентами, а впоследствии змеями. Hom.

[quote]Читать далее...

На картине Леонардо да Винчи (Leonardo da Vinci) «Иоанн Креститель», художником изображен длиннокудрый женоподобный юноша, который в одной руке держит крест, а другой указывает на небо.

Изучение этой картины в монохроматическом свете показало, что шкура (одеяние Иоанна Крестителя) и тростниковый крест (его типичный атрибут на живописных полотнах) добавлены позднее другим художником. После чего, картина и стала называться «Иоанн Креститель». Хотя с традиционным образом Крестителя этот юноша никак не сочетается.

Вот, например, как изображает Иоанна Крестителя Андреа Верроккьо (Andrea del Verrocchio), у которого юный Леонардо был в учениках. Работая над картиной «Крещение Христа», учитель поручает юному Леонардо написать ангела, держащего одежду Христа.

Искусствовед Сильвано Винчетти озвучил теорию, что прототипом таинственной Джоконды является ученик Леонардо да Винчи Жан Жакомо Капротти. Капротти, также известный как Салаи, работал вместе с известным художником более 20 лет. Лицо юноши имеет поразительное сходство с образом Моны Лизы. «Салаи был любимой моделью Леонардо, — говорит Винчетти, — можно со всей уверенностью утверждать, что художник добавил черты его лица в образ Моны Лизы».

По поводу поразительного сходства с Джокондой — замечание уместное. Не менее поразительное сходство можно найти и с Анной на других его картинах.

Стоит заметить, что существует схожий портрет кисти Леонардо да Винчи «Ангел, приносящий благую весть». Можно предположить, что и Иоанн, до того, как ему пририсовали крест, тоже был тем же Ангелом. Вспомним теперь, что существует известный набросок Леонардо да Винчи, так называемый «Ангел во плоти».

История наброска довольно темна. Известно, что в 19 веке он был частью королевской коллекции в Виндзоре, вместе с одиннадцатью другими эротическими рисунками авторства Леонардо. По словам британского искусствоведа Брайана Сьюэлла, в один прекрасный день эту коллекцию осмотрел некий «известный немецкий эксперт», и некоторое время спустя рисунки исчезли (не исключено, что с молчаливого согласия королевы Виктории), а впоследствии оказались в Германии. Имена последующих владельцев рисунков не афишируются, однако более столетия спустя, в 1991 году, Карло Педретти, признанный знаток творчества Леонардо, смог получить разрешение владельца рисунка и представить «Ангела во плоти» на выставке в Стиа, в Тоскане. Как бы то ни было, эксперты сходятся во мнении, что Леонардо является автором этого наброска.

Трудно представить себе образ, более далекий от всего того, что принято связывать с понятием «аскетизм», чем этот изнеженный юноша. Пищей его были явно не «акриды и дикий мед». Тысячи искусствоведов, литераторов и прочих любителей прекрасного пытались понять, что именно хотел выразить мэтр Леонардо, изобразив св.Иоанна Крестителя в столь неожиданном, мягко говоря, виде. Недаром, этот портрет всегда служил благодатной подпиткой для легенд и слухов, упорно связывающих Леонардо с различными тайными сообществами, изображающих его обладателем «скрытых», «сокровенных» знаний, еретиком, «магом», «посвященным», иными словами, связывающих его с герметической традицией эпохи Возрождения.

Таким образом, строго говоря, нет никаких оснований ассоциировать женственного юношу, изображенного Леонардо да Винчи, с Иоанном Крестителем. Однако это обстоятельство никоим образом не снимает вопроса: зачем такая ассоциация все-таки создана, пусть даже не самим Леонардо, а кем-то другим? Ну, в самом деле, зачем пририсовывать юноше явно нехристианского вида атрибуты одного из наиболее чтимых Читать далее...

С.Я. Берзина
«ЭФИОПИКА» ГЕЛИОДОРА КАК ИСТОЧНИК ПО ИСТОРИИ МЕРОЭ


«Эфиопика» была написана в III в. н.э., очевидно, в первой его половине. Гелиодор пользовался большой популярностью на протяжении многих веков, и до нашего времени дошло несколько десятков рукописей, древнейшая из которых относится к XI в. Наиболее близкой к первоначальному тексту представляется подборка, сделанная Р.И. Рэттенбери и Т.У. Ламбом.

Сочинения Гелиодора — античный любовный роман, в основу которого положен вымысел о необыкновенных приключениях прекрасной и добродетельной пары в Греции, Египте и Мероэ.¹ Мероэ посвящены значительная часть девятой и вся десятая, последняя, книга романа. Кроме того, отдельные данные разбросаны по другим книгам. Географические, археологические и исторические исследования Куша в последнее время показали абсолютную достоверность целого ряда приводимых в романе сведений, нигде более не встречаемых.
_________________________
[1] Μερόη ἡ Мероэ, древний город на территории современного Судана, ставший столицей государства Куш после разорения Напаты фараоном Древнего Египта Псамметихом II в VI в. до н.э.


НАЗВАНИЕ

«Эфиопика» (Αἰθιοπικά) в переводе означает «Эфиопские», при этом подразумеваются «дела», «события», «повествования». Эфиопами, людьми с обожженными солнцем лицами,² древние греки, а потом и римляне называли людей с темным цветом кожи, живущих в Африке и на Индостанском полуострове. В античности это название в основном закрепилось за населением глубинных по отношению к Средиземноморью районов Африки. Античные авторы различали эфиопов западных и восточных, а среди последних уже со времен Геродота выделяли жителей «Нильской Эфиопии», т.е. района долины Нила к югу от Египта. Эту страну египтяне называли Куш. В начале I тысячелетия до н.э. здесь образовалось государство. Его первой столицей была Напата, город у четвертого порога, второй — Мероэ, между впадением в Нил реки Атбары и шестым нильским порогом. Мероитский период истории Куша (государство Мероэ) начался в конце VI в. до н.э.
_________________________
[2] Слово Αἰθίοψ («эфиоп») производят от αἰθός («опаленный») + ὤψ(«лицо», «вид»).


ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ

Страна эфиопов Гелиодора лежала к югу от Египта. Граница проходила в районе первого порога таким образом, что Сиена считалась египетской, а Филы, отстоящие от нее примерно на 18 км, были спорной территорией. «Город Филы расположен у Нила, немного выше меньших водопадов, на расстоянии приблизительно ста стадиев от Сиены и Элефантины. Некогда беглые египтяне заняли его и обосновались там; поэтому Филы служили предметом спора между эфиопами и египтянами, так как первые считали нильские пороги границей Эфиопии, египтяне же притязали на Филы как на свое завоевание, раз там обитали их беглецы. И вот город постоянно переходил из рук в руки» (VIII. 1. 2-3). Военные действия, описываемые Гелиодором, начали эфиопы, чтобы довести свою северную границу до тех пределов, «которые с самого начала установила природа, отделив Египет от Эфиопии порогами» (IX. 26. 2).

Эфиопам принадлежала вся верхняя долина Нила. Царь эфиопов говорит египтянам в Сиене: …«ведь эту реку, а по-вашему, бога³ и всяких речных чудищ шлет сюда Эфиопская земля» (IX. 22. 7).
_________________________
[3] Ḥˁpj — Хапи, бог реки Нил.

Главный регион страны, где находилась и столица государства, располагался в области впадения в Нил Астаборы и Асасобы. «Мероэ, метрополия эфиопов, — треугольный остров, окруженный судоходными реками — Нилом, Астаборой и Асасобой. Нил подходит к верхушке острова и раздваивается, а другие две реки протекают с той и с другой стороны рядом с ним, затем соединяются, впадая в единый Нил и теряя при этом свое течение и название. Размерами Мероэ очень велико, остров ухитряется быть как бы целым материком — три тысячи в длину, ширина же измеряется тысячью стадиев» (X. 5).

Описание Гелиодора, в общем, соответствует описанию Страбона: «Самая большая царская резиденция у них [эфиопов] — Мероэ, город, одноименный с островом. Остров, как говорят, по форме похож на продолговатый щит. Его величина, может быть, указана преувеличенной: в длину около 3000, в ширину 1000 стадий.⁴ Со стороны Ливии остров окружен большими песчаными дюнами, а на арабской стороне — непрерывными скалистыми кручами, выше на юге — слиянием рек Астаборы, Астапода и Астасобы, с севера же — дальнейшим течением Нила вплоть до Египта вдоль по упомянутым уже извилинам реки» (XVII. 2. 2).
_________________________
[4] στάδιον τό (pl. тж. οἱ Читать далее...

МАКРОБИЙ «САТУРНАЛИИ» Кн. I


О ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯХ В ЕГИПТЕ

14. Хор, глядя на Авиена, которого он имел обыкновение по-дружески посещать, сказал: «При почитании этого Сатурна, которого вы называете главой богов, ваши обряды отличаются от [обрядов] благочестивейшего племени египтян. Ведь те не принимали в святилища храмов ни Сатурна, ни [даже] самого Сараписа вплоть до кончины Александра Македонского. [Но] после него, подавленные самовластием Птолемеев, они были вынуждены принять также [и] этих богов для поклонения по обычаю александрийцев, у которых их особенно почитали.

15. Однако они повиновались власти таким образом, что совершенно не нарушили правила своего богослужения. Ведь так как египтянам никогда не дозволялось умилостивлять богов скотом или кровью, но только молитвами и курением [благовоний] — а этим двум пришлым богам [Сатурну и Серапису] жертвы надлежало приносить согласно обычаю, — их святилища (fana) поместили за городскою чертой, дабы кровью торжественного жертвоприношения божествам воздавалась должная честь и городские храмы не осквернялись смертью животных. Таким образом, ни один город Египта не принял внутрь своих стен святилище и Сатурна, и Сараписа.

16. Одного из этих богов, [Сараписа], я знаю, вы [также] приняли с трудом и насилу, но Сатурна вы прославляете среди прочих [богов] даже с величайшим почтением».


ОБ ИЗОБРАЖЕНИИ СОЛНЦА

XVIII..10. Это различие времен года относится и к солнцу, так как в период зимнего солнцестояния оно представляется младенцем, какового египтяне в известный день выносят из святилища, ибо в этот наикратчайший день [солнце] кажется как бы безгласным младенцем; потом, к весеннему равноденствию, выросши (procedentibus augmentis) оно как подросток набирается сил и украшается образом юноши; после, во время летнего солнцестояния, его наиполнейший возраст отмечается изображением [мужа] с бородой, ибо в это время следует его [sc. солнца] высшая точка (summum augmentum); после же, убывая, бог [солнце] изображается в четвертом облике — старца (senescenti quarta forma).

[Меркурий-Гермес изображается крылатым потому, что это символизирует стремительность солнца, а еще Меркурий символизирует разум, а разумом мира является солнце. В связи с этим Гомер называет мысль-разум крылатой. Поэтому крыла Гермеса изображают природу солнца].

XIX..9. По этой причине египтяне создают изображения самого пресветлого солнца, снабдив их перьями, цвет которых неодинаков: одни изображения украшены темным цветом, другие — светлым. Из них светлые [изображения солнца] называют высшими, а темные — низшими. Наименование же «темное» солнцу дается тогда, когда оно стремит свой бег в нижнем полушарии, т.е. служит предвестником зимы, а «светлое» — когда оно обходит летнюю часть зодиакального круга. Поэтому и о Гермесе, помимо прочих преданий, есть и такое, что он считается посредником и вестником среди высших и низших богов.

Кроме того, он именуется Аргусоубийцей, но не потому, что убил Аргуса, имевшего, как рассказывают, множество глаз на всей голове и сторожившего по приказу Геры дочь Инаха (Ио), соперницу сей богини, обращенную в корову, а потому что в этом предании Аргус означает небо, украшенное светом звезд, которые кажутся как бы небесными глазами. Аргусом же небо, как считается, называют за блеск и стремительность (παρά τὸ λευκὸν καὶ ταχύ). И посему кажется, что оно наблюдает за землей, каковую египтяне, желая изобразить иероглифами, обозначают фигурой быка. Так вот, рассказывают, что Аргус, обходящий небо по кругу и украшенный сиянием звезд, был убит Гермесом, поскольку солнце, ослабляя сияние звезд днем, как бы убивает их, силою своего света лишая смертных возможности видеть их.

Изображения же Гермеса по преимуществу делаются в квадратном виде с головой, украшенной солнцем, и подъятым удом; сия фигура означает, что солнце есть глава и родитель вещей, а вся его сила пребывает не на службе у различных членов тела, но заключена в одном лишь разуме, вместилищем коего является голова. Четыре же стороны [изображению] придают по той же причине, по которой считают, будто тетрахорд¹ присущ Гермесу. В действительности же это число (четыре) означает или таковое же количество областей земли, или четыре сезона, кои включает в себя год, или то, что зодиак в целом разделен на два солнцестояния и два равноденствия — подобно тому, как лиру Аполлона о семи струнах разумнее представлять как [символ] такого [т.е. семичастного] вращения небесных сфер, управителем над которыми природа установила солнце.
_________________________
[1] τετράχορδον (τετρά-χορδον) τό тетрахорд
1) четырехструнный музыкальный инструмент Arst.
2) диапазон Читать далее...

САТУРНАЛИИ. МАКРОБИЙ
(Convivia Saturnalia. Macrobii Ambrosii Theodosii)


VII. 19. Этой страной, которую ныне зовут Италия, управлял Янус (греч. Ἰανός, лат. Janus). Он, как передает Гигин, следуя Протарху Траллийскому, владел этой землей наравне с [ее] коренным жителем Камесом, разделив власть так, что страну стали называть Камесена, [а] город — Яникул.

20. Потом правление было передано одному Янусу, который, полагают, получил два лица, чтобы видеть [то], что было впереди (ante), и то, что за спиной (post). Это, без сомнения, следует отнести к предусмотрительности и хитрости царя, который, [таким образом], и прошедшее знал, и будущее предвидел. [Будущее и прошедшее] почитаются у римлян как [богини] Антеворта (Antevorta) и Постворта (Postvorta), самые подходящие, надо думать, спутницы божественности.

21. Итак, этот Янус, когда пригласил в гости прибывшего на кораблях Сатурна и, обученный им умению обрабатывать поля, улучшил тот дикий и грубый образ жизни, [который был] до знакомства со злаками, предложил ему участие в управлении.

22. Когда он первым же стал чеканить деньги, то выразил уважение к Сатурну тем, что с одной-то стороны [монеты] велел оттискивать изображение собственной головы, а с другой — корабля, чтобы тем [самым] увековечить память о Сатурне среди потомков, так как тот прибыл [в Италию] на корабле. Что деньги были отчеканены [именно] таким образом, сегодня подтверждает и азартная игра, когда мальчишки, бросая денарии вверх, кричат во время игры — свидетеля древности: «Головы!» — или: «Ладьи!».

23. Что они совместно и дружно правили и общими стараниями основали по соседству города, кроме Марона, который повествует: «Имя Яникул сему, а тому — Сатурния имя», — показывает также [и] то, что потомки посвятили им два соседних месяца: декабрь [был] священным даром Сатурну, [а] январь имел имя другого.

24. Когда Сатурна не стало, Янус задумал увеличить ему почести. Во-первых, всю землю под своей властью он назвал Сатурновой вотчиной. Затем он учредил [для него] жертвенник вместе со священнодействиями, которые назвал Сатурналиями. На столько [вот] веков Сатурналии превосходят возраст римской столицы! Он приказал также, чтобы Сатурна почитали величественным богослужением как создателя лучшей жизни. Доказательством [этого] служит его изображение, к которому Янус присоединил серп — знак жатвы.

IX. 2. Мифографы сообщают, что, в правление Януса, дома всех [людей] были защищены благочестием и святостью, и что поэтому ему были назначены божеские почести, и ему же за заслуги [были] посвящены входы и выходы зданий.

3. Также Ксенон Италийский передает, что Янус первым в Италии устроил храмы богам и установил обряды священнодействий. [И] поэтому он заслужил вечной первоначальной молитвы в священнодействиях.

4. Некоторые считают, что он называется двуликим, потому что знал прошедшее и предвидел будущее.
________________________________________
Сиракузы (Συράκοσαι), Сицилия.
Дилитрон (AR 12mm, 1.66g), ок. 344-317 до н.э. Выпуск времен правления Тимолеона (Τιμολέων) и Третьей Демократии.
Av: двуликий образ Аполлона и Дианы; два дельфина справа; ΣYRAKOΣIΩN
Rv: скачущий конь.


5. А фюсики (φυσικοί, философы ионической школы) причисляют его к богам с помощью внушительных доказательств [его] божественности. Ведь они вещают, что один и тот же Янус является и Аполлоном и Дианой, и утверждают, что в нем одном запечатлено и то, и другое божество.

6. Ведь, как сообщает также Нигидий, у греков почитается Аполлон, который зовется Привратный, и его жертвенники они часто устраивают перед своими воротами, показывая, что он лично повелевает входами и выходами. Также Аполлон нарекается у них Агюйевс (Ἀγυιεύς, хранитель путей) наподобие управляющего городскими дорогами, ибо агюйи (ἀγυιά) они называют дороги, которые находятся внутри помериев. Диане же как Трехдорожной [богине] они предоставляют владение всеми дорогами.

7. Впрочем, [и] у нас имя Януса, которое является сходным [с именем] «Привратный», показывает, что он предводительствует всеми дверями (ianuis). Ведь он изображается и с ключом, и [с] палкой наподобие и сторожа всех ворот, и управителя [всех] дорог.¹
______________________________
[1] Янус стоит у врат зимнего солнцеворота. Отмыкая своим ключом врата, он впускает солнце, открывая, тем самым, новый год. Иногда Януса изображали с виноградной лозой (символ осени) в одной руке и ключом — в другой. Что также говорит о его пограничном положении на стыке осени (заканчивающейся Читать далее...

Королев К.М.
АНТИЧНАЯ МИФОЛОГИЯ


На пороге исторической жизни Греции новый культ, резко несовместимый с всегдашним чувством меры и предела, проник в нее из страны буйных сил и бурных страстей, из Фракии, — культ Диониса. Первоначально это было, вероятно, магическое воздействие на плодородие земли, и в необузданной варварщине половой разгул как симпатическое средство побуждения земли к плодородию не был ему чужд; при переходе, однако, на почву «благозаконной» Эллады, этот элемент должен был отпасть; осталось, как характерная черта новых таинств, исступление, достигаемое при помощи оглушительной музыки тимпанов, кимвалов и флейт и главным образом — головокружительной «оргиастической» пляски. Особенно подвержены чарам исступления были женщины; вакханки составляли поэтому главную свиту нового бога; в своих «небридах» (νεβρίς, ланьи шкуры), препоясанных живыми змеями, с тирсами в руках и плющевыми венками поверх распущенных волос — они остались незабвенным на все времена символом прекрасной дикости, дремлющей в глубине человеческой души, но прекрасной лишь потому, что красотой наделила ее Эллада.

…«Жрец праздновать дал приказанье
И госпожам повелел и служанкам, работы покинув,
Грудь свою шкурой покрыв, развязать головные повязки,
И обрядиться в венки, и листвою обвитые тирсы
Взять, предрекая, что гнев божества оскорбленного будет
Страшен. Покорны ему и матери и молодицы;
Вот отложили тканье, корзинки, начатую пряжу,
Ладан несут и зовут Лиэя, Бромия, Вакха,
Отпрыск огня, что дважды рожден и двумя матерями,
И добавляют: Нисей, Тионей нестриженый, имя
Также дают и Леней, веселящих сеятель гроздьев,
Также Иакх, и Эван, и отец Элелей, и Никтелий,
Много имен и еще, которые некогда греки
Дали, о Либер, тебе! Ибо юность твоя неистленна,
Отрок ты веки веков! Ты всех прекраснее зришься
В небе высоком! Когда предстаешь, не украшен рогами, —
Девичий лик у тебя»…
(Овидий, Метаморфозы IV, 4-20)

В исступлении пляски душа положительно «выступала» из пределов телесной жизни, преображалась, вкушала блаженство внетелесного, слиянного с совокупностью и с природой бытия; на собственном непреложном опыте человек убеждался в самобытности своей души, в возможности для нее жить независимо от тела и, следовательно, в ее бессмертии; таково было эсхатологическое значение дионисизма. Он завоевал всю Грецию в VIII-VII вв. в вихре восторженной пляски. Эрвин Роде убедительно сравнивает с этим явлением «манию пляски», обуявшую среднюю Европу после великой чумы XIII в. Конечно, умеряющая религия Аполлона постаралась сгладить излишества нового культа: Дионисовы оргии¹ были ограничены пределами времени и места, они могли справляться только на Парнасе и притом раз в два года (в так называемых «триетеридах»). В прочей Греции дионисизм был введен в благочиние гражданского культа; его праздники приурочивались к работе винодела, и лишь в играх ряженых и поэтическом преображении Дионисова театра сохранились следы первоначального исступления.
_________________________
[1] ὄργια τά
1) культ. оргии, тайные обряды, мистерии (ὄ. θεαῖν Arph. — мистерии в честь обеих богинь, т.е. Деметры и Персефоны);
2) священнодействие или жертвоприношение (ὀργίων μαντεύματα Soph. — пророчества жертвоприношений);
3) празднество, праздник (Μουσῶν Arph.)

По-видимому, это укрощение первобытного дионисизма вызвало новую его волну из той же Фракии, отмеченную именем Дионисова пророка Орфея. И эта волна подпала умеряющему воздействию Аполлоновой религии; результатом этого воздействия были Орфические таинства, состоящие из трех частей: космогонической, нравственной и эсхатологической.

Космогоническая часть орфического учения примыкала к более старинному мифу о победе Зевса над титанами и основанном путем насилия царстве богов. Чтобы иметь возможность передать его из запятнанных насилием рук в чистые, Зевс делает матерью царицу подземных глубин Персефону, и она рождает ему первого Диониса — Загрея. Но мстительные титаны завлекают младенца Диониса к себе соблазном его отражения в их зеркалах и, завлекши, разрывают на части, которые и поглощают. Сердце спасает Паллада и приносит Зевсу; поглотив его, он вступает в брак с Семелой, дочерью Кадма, и она рождает ему (второго) Диониса. От испепеленных титанов же произошел человеческий род.

Здесь к космогонической части, в которой первобытная фракийская дикость так странно преображена греческим глубокомысленным символизмом, примыкает нравственная. Раз мы происходим от поглотивших первого Диониса титанов, значит, наше душевное естество состоит из двух элементов — титанического и дионисийского. Первый тянет нас к телесности, к обособлению, ко всему земному и низменному; второй, наоборот, к духовности, к воссоединению в Дионисе, Читать далее...

Элевсинский культ, культ Деметры и Персефоны в Элевсине (Ἐλευσίνος), городе расположенном в 2 милях от Афин. В древнее время он, вероятно, состоял из сельских праздников, относившихся к земледелию, посеву, жатве и основанию благонравной жизни, но позже, когда с представлением об умирании и оживании семени, имевшем мифический образ в истории Персефоны, соединяли более глубокие религиозные идеи о бессмертии, он принял мистический характер и сделался тайным культом, в который посвящались посредством особых таинственных обрядов и тайн коего никто не должен был выдавать. К культу Деметры (Δημήτηρ) и Персефоны (Περσεφόνη) еще в ранние времена присоединился культ Диониса-Иакха, пришедший, вероятно, из Беотии через фракийцев.

Главным содержанием Элевсинских мистерий был миф о Деметре, передаваемый в Гомеровском гимне следующим образом. Персефона, дочь Деметры, собирая с океанидами цветы на Нисейском лугу, была похищена Аидом. Мать, услышав отчаянные крики дочери, бросилась к ней на помощь и искала ее с факелами 9 дней, не принимая ни пищи, ни питья. Наконец, от Гекаты и Гелиоса она узнала об участи, постигшей Персефону.

Тогда разгневанная богиня покинула Олимп и стала странствовать по земле в образе старухи. Прибыв в Элевсин,¹ она была встречена у колодца дочерьми местного царя Келея и, выдавая себя за уроженку острова Крит, похищенную морскими разбойниками, но спасшуюся от них бегством, была принята в дом царя в качестве няни царевича Демофонта. Здесь она также не могла забыть своей печали, пока служанка Ямба не развеселила ее своими нескромными шутками, и тогда царица Метанира уговорила ее вкусить напиток кикеон. Богиня ухаживала за царевичем и, желая сделать его бессмертным, намазывала амброзией и по ночам клала в огонь, как головню. Однажды мать царевича увидела это, испугалась и подняла шум. Тогда богиня открылась Метанире, приказала построить себе храм и учредить богослужение по ее указаниям. Между тем земля не приносила плодов, так как богиня, разгневанная похищением дочери, скрывала посеянные людьми семена. Наконец, Зевс вызвалил Персефону из аида. Деметра примирилась тогда с богами под тем условием, чтобы ее дочь третью часть года проводила в подземном царстве, а две трети — с матерью и прочими богами (по другой версии, Персефона полгода проводит на земле, и полгода в аиде).² Земле возвращено было плодородие, и богиня, покидая Элевсин, показала священные обряды Келею, Эвмолпу, Диоклу и Триптолему, которого, кроме того, научила земледелию. Заповеданные богиней обряды должно исполнять, но нельзя расследовать и разглашать. Счастлив, кто их видел; непосвященные же в таинства не будут блаженствовать, а будут пребывать под покровом печального мрака. Счастлив, кого любят две богини: они посылают в его дом Плутоса, дающего богатство смертным. Таково содержание этого мифа, основой которого является мистерия годового цикла: умирание природы зимой и возвращение ее к новой жизни с наступлением весны.
________________________________________________________________________________

Антонин Пий (138-161). Рим.
Аурей (AV 20mm, 7.42g), 150/1г.
Av: бюст Антонина Пия; ANTONINVS AVG PIVS P P TR P XIIII
Rv: Деметра с колосьями и Персефона с плодом граната; LAETITIA / COS IIII
• На реверсе изображена сцена радости: Деметра вновь обретшая Персефону (Laetitia — «радость, счастье»).
________________________________________________________________________________

Элевсинский культ в древнейшее время исполняли только элевсинцы; со времени же соединения Элевсина с Афинами в одно государство, Афины приняли Элевсинский культ, с его мистериями, и распространили его далее. С этого времени ежегодные празднества элевсинских богов справлялись отчасти в Афинах, отчасти в Элевсине, но таким образом, что Элевсин всегда оставался главным местом мистерий. Празднование относилось к изменяющемуся положению Персефоны (богини плодородия), сход которой в аид (κάτοδος) и брак с Гадесом (Аидом) осенью, когда хлеба убирают с полей и производят озимые посевы, праздновали по всей Греции, тогда как весной праздновалось ее возвращение (ἄνοδος) на землю, равно как ее брак с цветущим Дионисом.
_____________________________
[1] Название города Элевсин связывают с прибытием (ἔλευσις) в него Деметры, и Читать далее...

Вячеслав Иванов
ЭЛЛИНСКАЯ РЕЛИГИЯ СТРАДАЮЩЕГО БОГА. Глава I.


Весеннему празднику Христова Воскресения в языческой Греции соответствовали по времени празднества Диониса, оживавшего для мира живых, возвращавшегося, с воскресшей от зимнего сна растительной силой земли, из своего тайного гроба, из сени смертной… Но начнем с периода страстнόго служения, с оргий,¹ посвященных гробу и сени смертной.

И, прежде всего, — что такое оргии (ὄργια)? Едва-ли нужно говорить о том, что в современном его употреблении смысл слова глубоко извращен. Оргиями назывались службы Дионису и Деметре; они имели мистический характер, но он не означен в слове. Научное определение термина дает Виламовиц. Оргии — отличительная особенность Дионисовой религии и из нее перешли в религию Элевсина. Между тем как в других греческих культурах община остается пассивной, — жрец приносит жертву, а община безмолвствует или, сообразно определенному чину, произносит краткое молитвословие по приглашению жреца, — в одном дионисическом богослужении все поклонники активно священнодействуют. Такое священнодействие целой общины называлось оргиями, а его участники — оргеонами,² — слово, и в своём расширенном значении сохранившее основной смысл равноправного участия в общем культе.

Раз в двухлетие, в пору зимнего солнцеворота, сокровенные жертвы приносились умершему богу его дельфийскими жрецами во святая святых пифийского Аполлонова храма, над ступенью или порогом у пророческого треножника, которые молва называла гробовой плитой над могилой Диониса. Всю зиму в Дельфах совершалось мистическое служение (ὅσιοι), посвященное «сопрестольнику» Феба (Φοῖβος),³ тому, кто был изображен, окруженный огненосицами-менадами в час заходящего солнца, над западным портиком священнейшего храма Эллады. Всю зиму звучал в Дельфах Дионисов дифирамб,⁴ сменявший с конца осени светлый пеан Аполлона.⁵ С первым ростом дня, в эпоху упомянутых сокровенных жертвоприношений, дионисические женщины, Фиады,⁶ собирались из Дельф и из Аттики для ночных радений на снежных стремнинах Парнаса — двуглавой горы, поделенной между Аполлоном и Дионисом, — блуждали с факелами долгие зимние ночи, носили плетеные колыбели и «будили Диониса-Ликнита» (Λικνίτης) — бога в его колыбели (λίκνον) — взываниями и кликами.
___________________________________
[1] ὄργια τά
1) культ. оргии, тайные обряды, мистерии (ὄ. θεαῖν Arph. — мистерии в честь обеих богинь, т.е. Деметры и Персефоны);
2) священнодействие или жертвоприношение (ὀργίων μαντεύματα Soph. — пророчества жертвоприношений);
3) празднество, праздник (Μουσῶν Arph.)

[2] ὀργεών (-ῶνος) ὁ
1) оргеон (представитель каждого афинского дема, избиравшийся для участия в периодических жертвоприношениях) Isae.
2) жрец Aesch.

[3] Φοῖβος ὁ Феб, «Лучезарный» (эпитет Аполлона) Hom., Aesch.
φοῖβος
1) чистый, светлый (ὕδωρ Hes.);
2) сияющий, сверкающий (ἡλίου φλόξ Aesch.).

[4] δῑθύραμβος ὁ дифирамб, торжественная хоровая песнь в честь богов, преимущ. Вакха Pind., Her., Xen., Plat., Arst., Plut.

[5] παιάν (-ᾶνος), эп. παιήων (-ονος), дор. παίαων (-ονος), атт. παιών (-ῶνος) ὁ пэан (хоровой гимн, благодарственный, победный, военный, умилостивительный или скорбный, преимущ. в честь Аполлона, реже Артемиды и др.).

[6] θυϊάς (-άδος) ἡ фиада, неистовствующая вакханка Plut., Aesch.

Те же оргии совершались по ущельям дубравного Киферона, горы Дионисовой, на полпути аттических Фиад из Афин в Дельфы; и они же засвидетельствованы упоминаниями авторов и надписями по другим местам Греции, в подтверждение слов Диодора (4, 3): «Однажды в двухлетие во многих городах греческих собираются вакханалии женщин, и закон требует, чтобы девушки брали тирсы и принимали участие в энтузиазме радений,⁷ а женщины, разделившись на отдельные сонмы, приносили жертвы богу и приходили в священное исступление». Общность этого свидетельства не оставляет сомнения в обычности тех массовых исходов женщин в леса и горы для Читать далее...

Вячеслав Иванов
ЭЛЛИНСКАЯ РЕЛИГИЯ СТРАДАЮЩЕГО БОГА. Глава IV

Διόνῡσος, эп. ион. Διώνῡσος ὁ Дионис, тж. Βάκχος, Ἴακχος, Βρόμιος (Бромий, т.е. шумный, гудящий, поющий), Εὔιος (Эвий, «благой»), δίγονος (δί-γονος, дважды рождённый) Anth.; διμήτωρ (δι-μήτωρ, имеющий двух матерей Eur., Diod); ὥριος, цветущий; νόμιος, пастушеский, охраняющий стада; κερασφόρους, рогатый; Ἀγριώνιος, дикий, яростный; Ἀνθρωπορραίστης, растерзывающий людей; ὠμηστής, пожирающий сырое мясо; ὠμάδιος, свирепый.¹

Ζαγρεύς — Загрей, эпитет Диониса в образе быка;
ζά — усилит. приставка со знач. очень, весьма, вполне;
ex. ζάχολος (ζά-χολος) раздраженный, гневный (Διόνυσος Anth.);
ἄγριος
1) дикий; ex. (αἶξ Hom.; δένδρεα Her.; ἔλαιον Soph.; τόπος Plat.) μητρὸς ἀγρίας ἄπο ποτός Aesch. — вино из дикого винограда;
2) жестокий, свирепый, лютый, злой; ex. (ἀνήρ, πτόλεμος Hom.; δρακαίνης φύσις Eur.);
3) неукротимый, необузданный, грубый; ex. (θυμός Hom.; ἤθεα Her.; ὀργή Soph.; ἔρωτες Plat.);
4) мучительный, тяжелый; ex. (νόσος Soph.; τραύματα Eur.);
5) бурный, ужасный; ex. (νύξ Her.; χεῖμα Eur.).

Многочисленные свидетельства античных писателей, изображения на вазах, рельефы представляют менад разрывающими животных, например, ланей (διασπᾶν νεβρούς), тельцов, быков. Молодых волчат и козлят, приносимых в горы, они питают молоком своих сосцов (что, не без основания, особенно отмечает миф) и потом растерзывают. Еще во второй половине IV в. н.э., мог воскреснуть в народе стародавний обычай: по словам церковного историка Феодорита,² «огонь горел на идольских жертвенниках, и посвященные в оргии Диониса бегали, одетые в козьи шкуры, и разрывали собак в вакхическом исступлении».

Козья шкура — дионисийское одеяние (αἰγίς, τραγῆ), наравне с фракийской «бассарой» (откуда — Бассариды или Бассары, фракийские менады), одеждой, по-видимому, из лисьих шкур, от известного Геродоту слова, означающего лисицу.³ Дионисова «небрида» (νεβρίς) — накидка из шкуры лани, а техническое выражение культа νεβρίζειν значит «облекаться в небриду» и «растерзывать ланей». Аналогия обстановки шаманского оргиазма невольно останавливает внимание: шаманы носят личины, плащи из оленьих и козьих шкур; к плащам прикрепляют жгуты, изображающие змей с раскрытой пастью; в руках держат трости, — подобно тому, как служители Диониса, облеченные в звериные шкуры и часто замаскированные, перепоясывались змеями и вооружались тирсами.

Из глубокой древности шло обыкновение — надевать на себя для обрядового действа шкуры разорванных, в жертву богу, животных. Мясо их пожиралось, и притом пожиралось сырьем. За исконность этой формы жертвы ручается ее дикая первобытность. По слову Еврипида, «Вакх, носящий священную небриду, охотится за добычей из крови козьей, за усладой сырого мяса». По Аполлонию Родосскому, Читать далее...

Вячеслав Иванов
ЭЛЛИНСКАЯ РЕЛИГИЯ СТРАДАЮЩЕГО БОГА. Глава V


Мифу не удается пластически и окончательно очертить Дионисов облик. Бог, вечно превращающийся и проходящий через все формы, — бог-бык, бог-козел, бог-лев, бог-барс, бог-олень, бог-змея, бог-рыба, бог-плющ, бог-лоза, бог-дерево, бог-столп, бог-юноша, бог-муж брадатый, бог-младенец, бог-дева, бог-огонь (πῦρ εὔιον), бог-пучина морская, бог-дождевая влага, бог-солнце, бог-ночь и смерть, бог в колыбели, бог в гробу или в осмоленном ковчеге, брошенном в море, в горных недрах или в узком колодце, в темном озере или в болоте, бог в бедре Зевсовом и в котле Титанов, бог на дельфинах, бог среди изнеженного сонма женщин и в женских одеждах, бог на корабле, или на колеснице, влекомой тиграми, или на двухколесной тележке, везомый двумя сатирами и двумя менадами, бог в объятиях Ариадны, бог в шлеме и всеоружии (на изображениях Гигантомахии), бог с лирой Аполлона, бог-ловчий, бог сокровенный и исчезнувший, бог-беглец, бог обмана и веселого прятанья, бог-загадка, бог-голос, бог-маска, — этот бог всегда только маска и всегда одна оргиастическая сущность.

Его многообразность и как бы текучесть не позволяет облечь его numen в постоянное и устойчивое формальное представление; миф прибегает к различению многих Дионисов, которые суть не только разные аспекты бога, как Μειλίχιος (личина из фигового дерева) и Βακχεύς (маска из ствола виноградной лозы) на Наксосе, — но и последовательные его богоявления или возрождения. Позднейшие мифологи уже насчитывают до пяти различных Дионисов, в точном определении которых, впрочем, расходятся. Религиозная мысль не может остановиться на данном звене в цепи обновления бога, предчувствует и отмечает его начало в генезисе вселенной, до появления первого Диониса, Загрея, сына Персефоны, и полагает принципиально возможным его новый приход, что логически обусловливает феномен обожествления людей под его именем (νέοι ∆ιόνυσοι, напр., Димитрий Фалерский, Антоний), феномен, в котором кроются, быть может, корни римского культа императоров, несомненно родившегося в греческом мире, по-видимому в Малой Азии, и только сменившего там культ греческих царей.

Очевидно, миф ищет выражения чему-то данному изначала; и вероятным становится, что не экстаз возник из того или иного представления о боге, но бог явился олицетворением экстаза и как бы разрешающим и искомым видением охваченного беспредметным исступлением сонма «вакхов». Можно предположить, что «вакхи», как община оргиастов и как самое обозначение исступленных (βακχάς) в слове, древнее Вакха (Βάκχος — «неистовый», «одержимый», «ликующий»), как лица мифологического.

Несомненно, что первобытный человек приписывает свои душевные переживания божественной силе, в него вселяющейся и его одержащей; в этом смысле бог дан одновременно с исступлением. Но от этого неопределенного обожествления оргийной силы еще далеко до мифологической концепции Диониса. Первоначально, божество дионисийской общины — secretum illud quod sola reverentia vident, как говорит Тацит о божестве германцев («именами богов означают они то тайное, что видят только глазами веры и почитания»), следовательно, быть может, нечто менее широкое, правда, по объему понятия, но однородное, например, с полинезийским божеством Мана, о котором Макс Мюллер говорит, со слов путешественников: «это сила или влияние сверхматериального порядка и, в некотором смысле, сила сверхъестественная; но она открывается в силе материальной и во всякого рода могуществе человеческом. Мана не сосредоточивается в одном предмете, но может быть проводима в каждый предмет. Обладают Маной духи, будь то души, отделенные от тела, или сверхъестественные существа. Вся религия этих дикарей в том, чтобы овладеть Маной».

Любопытно, что миф о Дионисе никак не может покрыть собой весь круг дионисийских явлений, — признак, что миф — только попытка дать им, уже внутренне определившимся, объяснение этиологическое. Например, дионисийское безумие не объяснено мифом. Часто прибегает он, для его оправдания, к мотиву гнева Геры. Наконец, при участии идей малоазийской религии Кибелы, возникает упоминаемое Платоном священное предание (λόγος), по которому сам Вакх является жертвой насланного Герою безумия (Вакх, приезжающий на осле в Додону, чтобы излечиться от безумия), отчего он и насылает в свою очередь на людей вакхические исступления и восторги. По Аполлодору (III, 5:1) и Юлиану, Дионис излечивается от безумия фригийской матерью — Кибелой.

Дионис умирает вечно и умирает насильственно. Если Титаны умертвили первого Диониса, то кто и как убил сына Семелы? Создается поздний миф об убиении Диониса Персеем; отчего, по общему закону Читать далее...

Вячеслав Иванов
ЭЛЛИНСКАЯ РЕЛИГИЯ СТРАДАЮЩЕГО БОГА. Глава VIII


На Крите, на склонах Иды, в миметических представлениях периодически изображалось рождение Зевса: оргиазм и первобытная священная драма, с ним связанная, сохранилась в Зевсовом культе, где оргиастические Куреты совершали, по мифу, воинственные пляски близ пещеры, в которой таился от гнева отца новорожденный Зевс. Но критский бог меда и земного изобилия, рожденный во мраке пещеры, λίκνω ἐνί χρυσέω, воспитанный нимфами и Адрастеей, вскормленный пчелами и козой Амалфеей, окруженный юношами, пляшущими под оргийный звон щитов, бог преследуемый и живущий в недрах горы, т.е. умерший, бог, наконец, прямо провозглашенный умершим и чей гроб показывается верующим в том же Идейском вертепе, — этот критский Зевс — не общий Зевс эллинов.

В этой стране исконных человеческих жертв и экстатических плясок дионисийская религия рано определилась в своей особенности, но не носила своего имени. Ее монотеистическая тенденция, исключавшая в оргиастических общинах всякое иное богопочитание (кроме, разве, почитания женской ипостаси бога оргий), помешала критскому богу двойного топора сопричислиться к сонму эллинских божеств, с которыми он вступил в ранние отношения и взаимодействие. Греки отожествили его с своим верховным богом и, подчиняясь политическому и культурному влиянию Крита, усвоили собственному верованию некоторые из его черт: именно, миф о его рождении. Дионисова религия только позднее проникает на Крит в своей эллинской форме и уже не смешивается с религией критского Зевса. Наравне с Критом, Малая Азия (где мы встречаем тот же культовый символ двойного топора), и именно Фригия, должна быть признана местностью, где дионисийская религия рано стала утверждаться в своих общих чертах. Но и здесь не выявилось божество Диониса. Отчасти его религиозная сущность была, как и на Крите, перенесена на Зевса; малоазийский Зевс есть бог умирания; только позднее является потребность отожествить его с Дионисом, потому что в лице его узнается Дионис (Ζεύς ∆ιόνυσος). Главной же причиной отклонения фригийских культов от религиозного идеала Диониса было сосредоточение местного оргиазма корибантов на обожествлении женского оргиастического начала, пребывающей и абсолютной женской ипостаси мужского бога, периодически возникающего, страдающего и умирающего, — которая во Фракии является с чертами Артемиды, во Фригии в образе Великой Матери, Кибебы. Но Фригия, по-видимому, только колония фракийцев, племени дионисийского по преимуществу. На вопрос о родине Дионисовой религии большинство ученых отвечают: Фракия. И нельзя отрицать, что описанный нами феномен образования этой религии, последовательные фазы и ранние формы ее развития мы встречаем именно в недрах этого загадочного и малоизвестного, арийского по происхождению, по характеру — дико-меланхолического и глубоко-возбудимого народа.

О фракийцах Геродот рассказывает, что они не берегут девства своих дочерей, но позволяют им свободно сходиться с мужчинами, что по умершим они правят пышные и кровавые тризны, что из богов чтут только Ареса, Диониса и Артемиду. Мы бы сказали: одну оргиастическую сущность в ее женском аспекте (Артемида) и мужском, он же вместе Арес или Дионис сообразно роду оргиазма, представленному двумя типами оргийных женщин: Амазонами и Менадами.¹ Что таково именно было представление древних о фракийских культах, можно заключать и из его отображения в типах художественных. Так, на вазе из Клузи (Ann. d. Inst. 43, табл. K=Roscher’s Lex. III, 1185), представляющей сцену убиения Орфея, мы видим женщин, с двух сторон на него нападающих: справа приближается Амазона на коне, во фригийском колпаке и с копьем, напоминающим тирс; слева — две менады забрасывают певца тяжелыми камнями, подобно менадам Еврипида, мечущим камни в Пенфея; на голове одной — фригийский убор, волосы другой повязаны дионисийской митрой. На амфоре из Вульчи (Roscher III, 1183) менада в шлеме замахивается на Орфея двойным топором, атрибутом Амазон. Типы фракийских менад и Амазон почти смешиваются.
_________________________________
[1] Ἀμαζών (-όνος) ἡ амазонка; преимущ. pl. Ἀμαζόνες αἱ амазонки (миф. племя воинственных женщин, жившее в Понте Hom., в Скифии или в Ливии Diod.);
μαινάς (-άδος) ἡ исступленная вакханка, менада.

Ряд свидетельств выдвигают, как особенности фракийского вакхизма: мантику, или экстатическое пророчествование; религиозное учреждение пророков и пророчиц Диониса, — они же отожествляются с самим Дионисом; наконец, веру как бы в некий обмен душ между царствами надземным и подземным, — в бессмертие души, Читать далее...

Вячеслав Иванов
ЭЛЛИНСКАЯ РЕЛИГИЯ СТРАДАЮЩЕГО БОГА. Глава IX


Во Фракии мы застаем дионисийскую религию в процессе ее образования, всецело отвечающем тому гипотетическому построению, которое явилось результатом нашего анализа связей между вакхическим культом и оргиазмом тризн. Должно ли думать, что именно фракийцы принесли эллинам откровение Диониса? Мы не решаемся утверждать об этом ничего положительного. Оргиастическая почва, наследие древнейшего культа душ, была подготовлена для новой веры, как мы видели, повсюду; самая вера выработалась в лоне отдельных племен, потом охватила своим заражением весь греческий мир. Вот все, что представляется нам достоверным. Везде в мифе Дионис со своим оргийным сонмом является пришельцем извне и завоевателем; он встречает сопротивление, и побеждает его. Как плющ стелется по зарослям, ползет по стволам чащи, укутывает деревья и опутывает ветви, — и деревья то как бы мирятся и роднятся с ним, и кажутся удвоенными его зеленой сетью, то чахнут и глохнут в его живучих и убийственных тисках, — так бог плюща обвил своею избыточной силой всю народную религию, удвоил собою одни культы и вытеснил другие. Одно только сопротивление было возможно и действительно: там, где дионисийская идея была раньше вобрана культом верховного бога, Дионис был бессилен пред своей же собственной сущностью. Все остальное в народной религии должно было принять более или менее глубокий отпечаток его влияния.

Возьмем пример. Ни одно жертвоприношение не могло обойтись в исторической Греции без флейт. Между тем, Гомер ничего не знает о флейте при жертвенных обрядах. Флейты, которые слышались, по Гомеру, и в греческом стане, и в стенах осажденной Трои, были принесены из Фригии, — быть может, также из Фракии или с острова Крита, — но сделались необходимой частью общеэллинского богослужения. Принесены же были они, конечно, вакхическими сонмами. О том же свидетельствует употребление венков. Гомер не знает цветочных венков. Первоначально они применялись только при погребениях; мы видим их на головах покойников на древнейших вазах. Возложение венка на голову мертвого было, по-видимому, связано с его обожествлением.¹ Вместе с погребальной маской венок был снят с мертвого и возложен на живых. Это было дело той тризны, откуда произошла дионисийская религия. Эта религия овладевает венком, как своим особенным символом и атрибутом; он зовется «вакх».
__________________________
[1] В Египте венец на голове покойника назывался «венцом оправдания» (mȝḥ n mȝˁ-ḫrw). Согласно египетской традиции, «венец оправдания» водружался на голову новопреставившемуся в качестве символа чистоты. Согласно религиозным представлениям, душе покойного надлежало пройти суд Осириса, на котором взвешивалось его сердце. Если его сердце оказывалось не отягощенным грехами — умерший получал статус «оправданного» (дословно, правогласного) и попадал в вечнозеленые тростниковые поля. Венец оправдания также известен как «венец бессмертия» (Crown of immortality).

«Специальная глава «Книги мертвых» (XIX) была посвящена венцу подобного рода, и до нас дошла даже магическая формула, которую следовало читать, когда такой венок возлагали на крышку гроба. Эти «венцы оправдания» (Wreath of triumph / Wreath of justification) были широко распространены со времени XVII династии до греко-римского периода.» (Говард Картер. Гробница Тутанхамона)

Из религии Диониса венок заимствуется общегреческим культом и общегреческим обычаем. Пиршество без венков на головах гостей невозможно, потому что вино и чаши и пиршественные трапезы — служение Дионису. Венок делается принадлежностью пиров, как и Дионисов дифирамб, о котором Архилох поет:

«Мὸлнийным вином зажженный, я ль за чашей не горазд
Затянуть запевом звонким Дионису дифирамб?»

Не имея в виду дать полный исторический очерк распространения Дионисовой религии и ее дальнейших судеб в эллинском мире, ограничимся характеристикой нескольких главных этапов этого распространения и нескольких моментов ее влияния, имевших мировое значение.

Верная своему происхождению из тризны и почитания душ, религия Диониса должна была примкнуть к уже готовым местным культам сил подземных и растительных. Было указано на сравнительно позднее образование имени Диониса. В ту эпоху, когда вакхическая идея овладевает Элладой, должно было дифференцироваться имя и понятие Дия-Диониса от Дия-Зевса эллинов. Одну из самых ранних ступеней этой дифференциации мы застаем в Беотии. Фивы делаются преимущественно родиной Диониса; там он родится от Зевса и дочери Кадмовой, Семелы.

Фивы — центр культа Ареса, как бога смерти, бога человеческих жертвоприношений, — свидетельством тому служит миф о Менекее, заколовшем себя в жертву буйному и воинственному богу на стенах семивратного города и возрастившем из своей пролитой крови гранатовое дерево. Семела,² чье мистическое святилище Читать далее...

А.Ф. Лосев
МИФОЛОГИЯ АПОЛЛОНА


Аполлон всегда считался наиболее греческим богом, наиболее типичной фигурой для всей античной мифологии. Однако, отдельные голоса о негреческом, и в частности малоазиатском, происхождении Аполлона раздавались в науке уже давно. Таковы работы А.Шенборна «О сущности Аполлона и о распространении его культа», Ф.Велькера «Греческая мифология», А.Буше-Леклерка «История божества в античности». Но только после известной работы Виламовица об Аполлоне в журнале Hermes 1903г. стали всерьез говорить о малоазиатском происхождении Аполлона. Виламовиц базируется на антагонизме между Аполлоном и греками у Гомера, что действительно бросается в глаза. Это соображение делает точку зрения Виламовица достаточно убедительной. В защиту Виламовица высказался Нильссон. Однако он, с одной стороны, оспаривает выведение Аполлона из Ликии, а с другой стороны, указывает на его еще более отдаленные корни.

Аполлон у Гомера изображается всегдашним покровителем троянцев. Греки же если его и признают, то больше испытывают перед ним страх, и он для них δεινός θεός — «страшный бог». В эпитете δεινός соединяется представление о величии и неимоверной силе с ужасом перед чуждым и неведомым демоном.¹
_______________________________
[1] Вероятно, возникновение темы страха перед «ужасным» богом связано со смешением эпитета Феб (φοῖβος), что значит «чистый», «светлый», со словом φόβος — «страх», «ужас». Не менее значимые созвучия — между именем Ἀπόλλων и словами ἐπόλλων («губящий»), ἀπολλύω («губить, уничтожать»).

Φοῖβος ὁ Феб, «Лучезарный» (эпитет Аполлона) Hom., Aesch.
φοῖβος 3
1) чистый, светлый (ὕδωρ Hes.);
2) сияющий, сверкающий (ἡλίου φλόξ Aesch.)
φόβος ὁ
1) страх, ужас, боязнь (ὀρθόθριξ φ. Aesch. — страх, от которого волосы становятся дыбом);
2) страшная пора, ужасное время;
3) ужасная вещь, страшное событие, ужас;
4) (паническое) бегство (πρῶτος ἦρξε φόβοιο Hom.)

ἀπολλύω = ἀπόλλυμι Thuc., Arst.
ἀπόλλυμι (pf. 1 ἀπολώλεκα) губить, уничтожать (πόλιν Hom., Plut.; λαὸν Ἀχαιῶν Hom.); ex: οἱ ἀπολλύντες Soph. — убийцы.

Важно отметить большую оригинальность и самого культа Аполлона в Греции. Культ этот распространился повсеместно, но специально аполлоновских праздников было мало. Известны знаменитые празднества в Дельфах, на Делосе, Аполлона Птойского в Беотии, Аполлона Теоксения в Пеллене, Аполлона Паррасия в Аркадии, Аполлона с Артемидой в Сикионе. Аполлоновский культ часто появлялся на месте того или иного древнегреческого культа, оттесняя его, но заимствуя из него много существенных черт. Можно предполагать, что Аполлон пришел в Грецию именно со стороны и что он оттеснил многих старогреческих богов и героев.

Совсем другую картину в этом отношении представляет собой Малая Азия, где культ Аполлона очень древен и где с давних пор были его знаменитые оракулы. На Делосе же и в Дельфах, как это усиленно подчеркивают соответствующие мифы, Аполлон всегда мыслился пришельцем со стороны. Также и экстатическая мантика (прорицания) оракулов Аполлона издавна процветала именно в Малой Азии.

Аполлон принес с собой из Малой Азии почитание седьмого дня каждого месяца, в то время как обычное греческое празднование каждого месяца происходило в полнолуние. Но Передняя Азия, конечно, не была колыбелью этого седьмого дня. Нильссон указывает на то, что в Передней Азии это почитание седьмого дня могло развиться только благодаря влиянию Вавилона, где как раз издавна очень тщательно соблюдался солнечно-лунный календарь и где впервые были произведены точные наблюдения над движениями небесных тел. Происхождение этого седьмого дня из источников чисто греческих было бы необъяснимо. Даже пеан (παιάν), знаменитая победная и хвалебная песнь в честь Аполлона, первоначально имела, по Нильссону, чисто магическое значение, как песнь, сопровождавшая ритуал очищения и исцеления.²
_______________________________Читать далее...

Вячеслав Иванов
ЭПОС ГОМЕРА


1. ГОМЕР И ЭЛЛИНСТВО

Каждый народ древней и самобытной образованности имеет стародавнее, из глуби веков идущее, но долго не отверделое и не устойчивое, видоизменяемое и умножаемое поэтическое предание, которое мало-по-малу он научается оберегать от дальнейших перемен, как неприкосновенное наследие первоначальных откровений, ниспосланных людям богами. Так приобретает народ священные тексты, изучение коих воспитывает поколения и дает первые поводы к развитию науки о слове и искусства словесного, истории, религиозного вероучения и философского умозрения.

Таково было и значение Гомеровых поэм в Греции. Они знаменовали, для всего раздробленного на многие политические тела эллинского мира, общенародную связь, сознание и овеществление которой было насущной нуждой нации, не объединенной союзом государственным; почему издавна отдельные города, законодательным путем, вводят публичное провозглашение отрывков из Гомера декламаторами-рапсодами в обязательный круг праздничного обряда и с VI века запасаются, для хранения в государственных архивах, удостоверенными списками Илиады и Одиссеи. На Гомере, из рода в род, учились эллины с малолетства — и дома, и в школе, и на площади — тому, что такое эллинство, как высокий строй старинной речи и ее «священный» лад, исконный нрав и заветный обычай, знание об отеческих богах и память о родных героях. Из Гомера, стихи которого в течение долгих веков заучивались наизусть, пристально исследовались, разносторонне истолковывались, — развили эллины и свою поэзию (позднейший эпос, хоровую лирику, наконец — трагедию), и грамматику родного языка, и первые начала этики, поэтики, диалектики, риторики, и свою священную историю, и пластические идеалы изобразительного искусства (так, в V веке знаменитые строки первой песни Илиады (с. 528-530), определили художественный замысел Фидия при создании олимпийской статуи Зевса и навсегда установили иконографический тип вседержителя, отца богов и людей), — пока наступила, наконец, пора критической мысли и на том же старом Гомере ученое остроумие и эстетическая взыскательность впервые испытали свои силы и изощрились до полной независимости от освященного веками предания. Тогда слепой старец, вдохновляемый божественными Музами, превратился в одного из образцовых, «канонических», или «классических», поэтов, в простодушного, «доброго» Гомера, в художника под стать другим авторам книжной словесности, искусного необычайно, хотя во многом еще не совершенного, одаренного несравненной силой гения, но вовсе не непогрешимого и подчас оскорбляющего изысканный вкус.

Уже древняя филология наметила этот путь сопоставлений Гомера с творцами искусственного эпоса, — путь, по которому пошла и новая европейская мысль с XIV века, co времен Петрарки и Боккаччо, когда Гомер, известный средневековью лишь понаслышке, как старший, великий брат вещего пророка и волшебника Вергилия на поэтическом Парнасе, предстал в более осязательных очертаниях, вследствие первого ознакомления с eгo поэмами, отчасти уже в подлиннике, по старинным спискам, разбираемым с помощью заезжих ученых греков, а потом — и по первопечатным книгам; ибо в 1488г., во Флоренции, просветительная деятельность византийских эмигрантов-гуманистов, уже второго поколения, увенчалась, между прочим, и первым изданием Гомеровых поэм, под редакцией грека Димитрия Халкокондилы.

Только представление об органическом характере культурно-исторического процесса, забрезжившее впервые y Джамбаттиста Вико (Giovan Battista Vico) в конце XVII столетия, и, в частности, об органическом росте народной поэзии, развитое в XVIII веке Гердером, заставило положить резкую грань между эпосом искусственным (каковы, напр., поэмы Вергилия, Данте, Ариоста, Тассо, Камоэнса) и народным эпосом, y греков — эпосом Гомера.


2. ГОМЕРОВСКИЙ ВОПРОС

Фридрих Август Вольф (Prolegomena ad Homerum, 1795), идя по следам нескольких предшественников (из коих особенная заслуга принадлежит, вместе с Вико, писателю XVII века, аббату д'Обиньи), с энергией провозгласил мнение о невозможности предположить планомерное эпическое творчество в столь раннюю эпоху, как эпоха создания гомеровских поэм, еще не знавшая письменности, и о необходимости рассматривать их как свод разнородных былинных сказов, собранный и приведенный в более или менее стройный порядок только в VI в. до н.э., ученой комиссией правщиков, по распоряжению афинского тирана Писистрата.

Это учение произвело необычайный переполох во всем образованном мире и нашло как восторженных приверженцев, так и горячих противников. Шиллер с досадой недоумевал, как может такой великий поэт, как Гете, благосклонно относиться к этому учению, проглядевшему живой лик Гомера поэта; впрочем, Гете мало-по-малу вернулся к вере в историческую реальность Гомера. Начался знаменитый «гомеровский вопрос»; и ближайшей (1837г.) стадией в развитии намеченного Вольфом воззрения на Гомера, как на легендарный Читать далее...

Б. Беренс
ОРФЕЙ: ОБЕТОВАНИЕ ВЕЧНОЙ ЖИЗНИ


При знакомстве с античными источниками, относящимися к герою настоящей статьи, может возникнуть впечатление, что речь фактически идет о двух параллельных образах — Орфея собственно мифа и Орфея эзотерического предания, хотя за ними обоими, бесспорно, угадывается общий прототип. Так, если в народной греческой религии под этим именем известен полубог, сын речного божества Эагра (согласно другой версии, самого Аполлона) и музы Каллиопы, прославившийся своим дивным певческим даром и погибший вследствие козней враждовавшего с Аполлоном Диониса, то эзотерическое предание изображает его величайшим иерофантом (ἱεροφάντης — знающий будущее) и мистагогом древности (μυσταγωγός, жрец, посвящавший в таинства во время мистерий), создателем религиозно-философского учения (орфизм), воплотившего в себе мистическое начало, присущее духовному опыту древних эллинов.

«Когда собираются погребать тело [усопшего], его родичи предварительно сообщают день похорон судьям и [другим] родственникам, а также друзьям умершего, и подчеркивают, что [такой-то] — называя имя усопшего — собрался перейти реку (διαβαίνειν μέλλει τήν λίμνην). Затем, когда приходят судьи числом сорок три и усаживаются на полукружную скамью, установленную на противоположном берегу реки, на воду спускается ладья, заранее приготовленная теми, кто заботится о такого рода вещах, на ней стоит перевозчик, которого египтяне на своем наречии называют «харон» (χάρωνα). Поэтому они говорят, что Орфей, в древности придя в Египет и увидев этот обычай, сложил мифы об устройстве подземного царства, в чем-то копируя [египетские истории], в чем-то придумывая свое».
(Диодор Сицилийский)

Какую же из этих двух ипостасей следует признать более древней и, следовательно, более точно отражающей прототип? Ответ на этот вопрос следует искать, вопреки ожиданиям, не в Греции, а у народов, населявших соседнюю с нею область — Фракию (территория сегодняшних Болгарии и Македонии). Сегодня можно считать достоверно установленным, что первые «протоорфические» культы возникли именно здесь еще во времена глубочайшей древности и обязаны своим существованием культу Великого Солнечного бога, порожденного лоном божественной Матери-Земли.

Неизвестно каким было его древнейшее имя; не исключено, что именно оно читается в некоторых фракийских посвятительных надписях в форме Ваки (отсюда Вакх, Βάκχος). В современном представлении имена Дионис и Вакх прочно ассоциируются с вином и виноделием. Однако, как убедительно доказал болгарский ученый И.Маразов, первоначальным «дионисийским напитком» была прославленная в мифах и сказаниях индоевропейских народов сома, т.е. настой на основе мухоморов или эфедры, до сих пор широко применяемый в шаманских экстатических практиках. Этому божественному «напитку бессмертия» посвящены сотни и тысячи самых восторженных и вдохновенных строк в священных книгах индоевропейцев — Ригведе и Авесте, где особенно акцентируется его связь с магическими песнопениями.

«Священные заклинания — мантры — произносили жрецы при приготовлении и возлиянии сомы, в состоянии экстаза пелись гимны о соме: «Как ездок погоняет коня, так и пение возбуждает сому». И вместе с тем сама сома, верили авторы священных текстов, рождает гимны, она — отец гимнов, владыка песни, опьяненный сомой подобен певцу: пребывая в экстазе, он одновременно и чародей, знающий силу божественных заклинаний».

Именно в этих архаических представлениях о «напитке богов» и следует искать древнейшие корни легенды о «божественных певцах», которым в их священном опьянении открываются все тайны прошлого, настоящего и будущего.

Помимо культа Диониса-Вакха и параллельно с ним существовал также культ Диониса-Загрея. В отличие от предыдущего, носившего ярко выраженный экстатический характер, этот культ был, прежде всего, инициатическим, т.е. связанным с возрастными инициациями юношей, готовившихся стать полноправными членами мужского сообщества воинов и охотников. Эпитет «Загрей» толковался греками как «Великий ловчий» или «Могучий охотник»,¹ а в самом фракийском языке слово zagre означало «ловчая яма».
___________________________
[1] Ζαγρεύς Загрей, эпитет Диониса в образе быка.

ζά — усилит. приставка со знач. очень, весьма, вполне;
ἄγρα, эп.-ион. ἄγρη ἡ охота, ловля Hom., Soph., Eur., Plat.

Ритуально-инициатические игры юношей включали в себя в качестве обязательного элемента имитацию охоты, в которой роль ловцов играли те, кто ранее уже успешно прошел Читать далее...

Под именем орфиков известны последователи особого религиозного учения, основателем которого считали мифического поэта Орфея (Ὀρφεύς), сына фракийского царя Эагра и музы Каллиопы. Уже в самой древности существовало мнение, что Орфей — выдуманное лицо; так думал, например, Аристотель, по словам Цицерона. Гомер и Гесиод ничего не знали об Орфее, а известное суждение Геродота, что все поэты, которых считают древнее Гомера и Гесиода, на самом деле жили позднее их, доказывает, что и он, хотя не отвергал прямо существования Орфея, все-таки признавал приписывавшиеся ему стихотворения за произведения позднейших времен. Во всяком случае имена Орфея и другого, обыкновенно сопоставляемого с ним, поэта Мусея были уже вполне известны во 2-й половине VI в. до н.э., при Писистратидах, когда начинают подложно приписывать им разные поэтические произведения.

Начало орфизма олицетворяло собой могущество искусства. Отправившись (как некогда Иштар за Таммузом) в преисподнюю за своей погибшей от змеиного укуса женой Эвридикой, Орфей укрощает своим пением под звуки кифары стража подземного царства мертвых трехголового пса Цербера, исторгает слезы у безжалостных богинь мщения Эриний и трогает сердце владычицы Аида Персефоны. Она отпускает Эвридику с условием, что Орфей до выхода из царства мертвых не оглянется на идущую за ним жену. Однако Орфей не выдержал и оглянулся. И навсегда потерял Эвридику.

Позднее Орфей был растерзан жрицами бога Диониса — менадами, или вакханками. Дионис — бог растительности, покровитель виноделия, сын Зевса и дочери фиванского царя Кадма Семелы. Мистерии в честь Диониса переходили в неистовые оргии, освобождавшие человека от обычных запретов. Эти оргии назывались вакханалиями (βακχεία).¹ Во время одной из таких вакханалий чуждающийся женщин однолюб Орфей и был растерзан вакханками. В другой интерпретации он был принесен в жертву Дионису.
_______________________
[1] βακχεία ἡ
1) тж. pl. празднество в честь Вакха Aesch., Eur., Plut.
2) вакхическое исступление, неистовство Plat., Plut.
3) ликование Aesch.

Как религия, орфизм противостоял олимпийской религии и мистериям, в том числе мистериям в честь традиционного Диониса. Орфизм имел большое мировоззренческое обоснование в системе мифологического мировоззрения, в которой уже просвечивали элементы философии. Это особенно сказывается в орфическом представлении о первоначале, или о первоначалах.

Уже сами древние расходились между собой в вопросе о том, что же орфики принимали за начало мира. Одни называли Ночь — Нюкту, другие — Воду, третьи — слитность Земли, Неба и Моря, четвертые — Время. Поздний античный философ Прокл (V в.) усматривал превосходство Орфея в том, что если Гесиод принял за первоначало возникшее во времени (Хаос), то Орфей нашел первоначало в самом времени. Но это, по-видимому, модернизация орфизма в духе неоплатонизма, к которому Прокл принадлежал. Наиболее вероятно, что орфики принимали за исходное состояние мироздания Воду.

Теогония орфиков более космогонична, чем теогония Гесиода. У орфиков космогонические ступени перемежаются с теогоническими. В космотеогонии орфиков можно насчитать 12 ступеней. Это:

[quote]1. Первовода (Хаос).
2. Хронос [Время], он же крылатый и трёхглавый дракон Геракл (не путать с героем Гераклом, сыном Зевса и Алкмены) и его спутница Адрастия (у Аполлония Родосского, Гигина эта пара фигурирует под именами Офион (Ὀφίων, «змей») и океанида Евринома (Εὐρυνόμη).
3. Эфир (Αἰθήρ), Эреб (Ἔρεβος, «мрак») и Хаос (Χάος, «бездна»).
4. «Яйцо».
5. Бог Фанес (Φάνης, Φάνητος, «сияющий», лат. Phanes, Пан).
6. Богиня Нюкта, Никта (Νύξ, Νυκτός, «ночь»).
7. Боги Уран (Οὐρανός, «небо»), Гея (Γαία, «земля») и Понт (Πόντος, «море»); (Гесиод говорит о четырех космических началах, выделяя Эрота (Ἔρως), представляя его всевластной мировой силой: …«и между вечными всеми богами прекраснейший — Эрос». Причем Эрот носит эпитет Фанес, «сияющий»).
8. Киклопы, гекатонхейры и титаны, в числе последних Крон (Κρόνος) и Рея (Ῥέα).
9. Зевс (Ζεύς).
10. Кора-Персефона Читать далее...