[580x408]
Серж Лифарь вошел в историю балетного театра не только как выдающийся танцовщик, известный хореограф и руководитель балетной труппы Парижской Оперы; но и как преданный любовник главы Русского балета
Сергея Дягилева. Именно Сергей Лифарь прожил и посвятил этому великому человеку 3 книги :
«Дягилев с Дягилевым»,
«С Дягилевым» и
«Мемуары Икара». Лифарь мирился с деспотизмом Дягилева, умел быть терпеливым и не рассориться, не убежать от него, как некоторые другие протеже Сергея Павловича. И даже когда их интимные отношения закончатся и Дягилев будет дарить свое внимание другим юношам, Лифарь это стерпит, сохранив верность Дягилеву до конца его дней. А после смерти любовника и наставника станет едва ли не главным по части того, что имело отношение к имени и художественному наследию Сергея Павловича Дягилева.
Сам автор пишет в предисловии:
«Писать такие мемуары мне было легко — они сами писались, одно воспоминание вызывало в памяти другое: все это было недавнее, ещё не отошедшее прошлое; к тому же у меня под рукой были мои дневники, письма Сергея Павловича и его личный архив. Я глубоко убежден в том, что в писаниях о великих людях, о людях, принадлежавших истории, не должно быть ничего, кроме правды, не должно быть никаких прикрас, никакой ретуши и никаких умолчаний. Все же я надеюсь, что когда-нибудь, может и не при моей жизни, мои мемуары будут напечатаны полностью».
Сергей Михайлович Лифарь родился 2 апреля 1904 г. в Киеве в дворянской семье.
Лифари были зажиточными помещиками. Имели дом на Софийской набережной; да еще усадьбу под Киевом и в самом городе. Дом, весной и летом окруженный зеленью, — как оазис посреди пятиэтажек. Своим положением семья была обязана деду, крепкому хозяину. Сергей с братьями, Василием и Леонидом, и старшей сестрой Евгенией проводили в поместье деда каждое лето. Старик играл с ними, устраивал праздники. Был у деда даже свой театр, где все роли исполняли местные крестьяне.
«Cлушая народные песни и наблюдая цветастые обряды-празднования, подолгу живя в усадьбе рядом с крестьянами, я притрагивался к чистому источнику древней вековой культуры и, сам того еще не зная, вбирал в себя древнейшую правду, трепетно прикасался к живому прошлому и привыкал любить и уважать народ».
Дом деда украшали старинные грамоты, данные Лифарям украинскими гетманами и атаманами Великого войска Запорожского. По семейной легенде, предков Лифарей занесло в Запорожскую Сечь из далекой Индии. Вместе с татарскими ордами они прошли через Азию, пустыни Туркестана, Уральские горы, волжские равнины и добрались до берегов Борисфена, как тогда называли Днепр.
«От этих неизвестных всадников, говорит наша семейная легенда,— и ведут свой род Лифари, осевшие в Запорожской Сечи». В его семье сохранялись не только предания о прошлом Украины, о чубатых запорожцах и их боевых делах, но и
«пожелтевшие, выцветшие грамоты с восковыми печатями, данные Лифарям украинскими гетманами и кошевыми атаманами большого Войска Запорожского».
«Только тот, кто был в Киеве, кто смотрел из Царской площадки на широкий, торжественно-величавый, спокойно сияющий своим серебром на солнце Днепр и на безграничное, необъятное пространство зеленой заречной дали, кто бывал в Выдубицком монастыре, на высоком, крутом зеленом берегу и оттуда смотрел на поля и леса, которым нет конца и края, — только тот поймет, почему для киевлянина нет ничего дороже за Киев с его Днепром, который с детства входит во все твое естество».
[600x330]Леонид, Василий, Евгения, Серж
Отец — Михаил, служил канцелярским чиновником в Департаменте водного и лесного хозяйства, и следить за огненной стихией была его работа. Маленького Сережу отец часто возил смотреть на лесные пожары - чтобы воспитывать в сыне смелость. Сережа, эти опасные поездки любил. Рядом с отцом ничего не было страшно.
«Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем месяц тому назад; все было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами».
Михаил Яковлевич был воплощением спокойствия и порядка. Он любил порядок во всем - и в книгах, аккуратно расставленных по шкафам в его рабочем кабинете, и в одежде, и в манерах. Даже в речи он не терпел неряшливости. Сам стремился и детей приобщал к совершенству во всем.
Лифарь теплыми словами
Читать далее...