Детский сад…Я не очень любил его, но там были свои плюсы. В детстве я осознанно страдал клептоманией до определенного времени…И началось это как раз с детского сада. Я воровал игрушки. Любимое, что я оттуда унес и не вернул, был маленький оранжевый ягненок с красными глазками – бусинками. Игрушка далеко не милая, но я в нем души не чаял. Сейчас вспоминая, как он выглядел, я поражаюсь себе. Ягненок сатаны – не совсем верное слово, но первое что приходит в голову. Ярко оранжевый, с красными глазами, без зрачков…
***
Как-то мама меня ругала. Не помню за что. Я очень сильно разозлился, наверное, я считал, что я не виноват. Когда она вышла из моей комнаты, закрыв дверь, я в порыве злости, со всей силы, швырнул ей в след первое, что попалось под руку – игрушечный фотоаппарат. Я его очень любил, он был почти как настоящий. А когда смотришь в объектив и нажимаешь кнопку, там менялись картинки. И вот он был разбит. Потом я не раз просил родителей починить мне его, но мама отвечала:
- Не надо было его швырять.
Да... Угрохал я его сам и почти что специально. Мама знала, как научить ценить вещи. )
Все мое тело содрогается приятной мелкой дрожью от одной только мысли о тебе.
Как пузырьки в стакане с шипучкой.
И сразу всплывает столько приятных воспоминаний. Ах эти ночи. Эти ночи с тобой, Лето...Ты их не замечаешь, потому что темнота властвует всего лишь каких-то пять часов и уже рассвет. Такой розово-оранжевый. Все самое прекрасное происходит в эти ночи. А потом новый день.
Такой солнечный и многообещающий.
Ты стоишь на балконе в шесть утра и этот холодный ветерок и запах...
О боже, какой летом превосходный запах.
Запах леса, озера, запах костра, песка, ягод.
Теплые объятия друзей.
Спасибо, Лето, что ты есть.
Лето, я люблю тебя.
Вечно твой, Абель.
Настроение сейчас - славное ))
- What the hell are u doing??
- Bleeding from my ears!
ахахха обожааааю!
У любви есть зубы и она кусается, любовь наносит раны, которые не заживают никогда, и никакими словами невозможно заставить эти раны затянуться. В этом противоречии и есть истина: когда заживают раны от любви, сама любовь уже мертва. Самые добрые слова способны убить любовь.(с) S.K.
- На протяжении многих лет я был тебе ближе всех людей мира, которые только могли быть с тобой рядом. Я всегда, защищал тебя. Я чувствую каждую твою мельчайшую эмоцию и перепад настроения… Когда я смотрю на тебя – я вижу себя. Твои глаза отражаются в моих. Мы никогда еще не были так далеко друг от друга как сейчас… Я даже не знаю где ты… Зачем ты оставила меня? За что? Я хотел как лучше, я слишком хорошо знаю тебя.
Мои глаза краснеют и наполняются слезами. Голос дрожит.
– Ты не хочешь разговаривать со мной, я знаю. Я понимаю даже твое молчание… Тогда просто послушай, пожалуйста, не клади трубку.
Я слышу на том конце ее прерывистое дыхание – пытается совладать с собой, чтобы не проронить слово или не заплакать.
- Ты не можешь отрицать, что любишь меня… Ты так же видишь меня насквозь, как и я тебя. И ты прекрасно знаешь, что лучшего спутника жизни ты себе никогда не найдешь. Я – идеальное продолжение тебя. Твоя вторая половинка. У нас одна душа на двоих! Нас нельзя разлучать…
У меня дрожат руки и болит в груди. Нет, болит не сердце. Болезненная пустота – то, что от него осталось. Боль настолько сильна, что я едва стою на ногах в этой телефонной будке. Я слышу ее дыхание и мне уже легче. Я чувствую ее.
- Вернись. Я умру без тебя, слышишь? Умру я – умрешь и ты. Мы одно целое…
- …
- Ответь же мне!! – Я срываюсь на крик и бью кулаком в стекло телефонной будки. Оно довольно толстое, но трескается. Сильно поранил руку, меня это не волнует– в груди болит куда сильнее. По щекам побежали слезы.
- Скажи мне, где ты. Я обещаю, мы поговорим, и все будет хорошо. Мы останемся вместе, будем самыми счастливыми.
Я слышу всхлипы на той стороне трубки – она плачет. Но говорить по прежнему отказывается.
Я смотрю на часы – время соединения подходит к концу, я достаю монетку и кидаю ее в автомат, для продления разговора. Из порезов на руке выступила кровь.
- Почему ты сбежала? Вот так, не сказав ни слова? Ты начала бояться меня, я видел. Почему? Ты прекрасно знаешь, что я никогда не смогу причинить тебе вред. Как ты могла? Помнишь, когда мы были детьми, я всегда защищал тебя. А когда ты боялась темноты, ты всегда прибегала ко мне и залезала под одеяло, ты знала, что от всех существующих монстров смогу тебя защитить только Я… А тогда на чердаке, нам было по восемь. Мы клялись, что всегда будем рядом бок о бок…. Помнишь? Всегда вместе.
Я слышу тихое «Да», будто она просто приоткрыла губы и едва заметно кивнула, как она это обычно делает.
- Ты поступила не правильно, когда начала встречаться с этим Генри…
Я сжал трубку так сильно, будто моя рука снова сомкнулась на его глотке.
Она плакала.
- Послушай, я не хотел так. Я просто уберег тебя от несчастья. Это был не твой человек, поверь.
- Прекрати, пожалуйста… - Прошептала она сквозь слезы.
- Я так рад снова слышать тебя. – Уголки моих губ разошлись в улыбке.
- Оставь меня в покое. Пожалуйста.
- Я не могу. Это все равно, что разорвать живое существо напополам.
- В нашем случае его стоит разорвать, потому что «мы» - это монстр.
- Я не верю твоим словам.
- Прощай, Сэм. Не звони мне больше, я не возьму трубку.
Мое тело парализовало от этих слов, зрачки расширились, бросило в холодный пот.
- НЕТ! Прошу тебя! Умоляю! Почему? – Я задыхался.
- Потому что… Потому что ты мой родной брат... Ты убил парня, которого я полюбила. Ты – сходишь с ума!
Она рыдает.
- Прости Сэм, не пытайся искать меня. Прощай.
Я слышу короткие гудки.
- Я найду тебя. – Шепчу я напоследок в трубку и медленно вешаю ее.
Я вышел из телефонной будки, резкий холодный ветер набросился на меня, я едва смог закурить сигарету.
- Я найду тебя… Мне предстоит забрать у тебя свое сердце.
Я затянулся, поднял воротник пальто и направился вдоль улицы. Я знал куда мне идти.
Я стоял перед зеркальным шкафом и пристально вглядывался в свое отражение. Глубокие темно-синие глаза. Холодные. Губы сжаты в одну линию. Чуть дернулся глаз и бровь. Скулы хорошо подчеркнуты при таком освещении из окна. В однокомнатной квартире очень тихо, слышно как гудит ветер за окном. Я смотрю на себя уже довольно долго, и меня тошнит, колотит, мне даже больно, где-то в груди. Все сжимается, я ненавижу себя. Мне хочется разбить этому мудаку в отражении всю рожу. Сзади послышался шорох и я обернулся.
- Чего ты там ерзаешь?? – Обратился я к связанному парню. Мой голос прозвучал резко, угрожающе. Я привязал его к стулу и усадил за кухонный стол, как гостя. Воспитание.
- З-зачем я вам нужен? Берите деньги, все, что у меня есть. Только отпустите. ..
Его губы дрожат, лицо в испарине, нижняя губа разбита. Я пару раз врезал ему, а то был слишком неподатлив для транспортировки даже с применением хлороформа. Чувствую прилив гнева, когда он начинает скулить. Я смотрю ему в глаза – он отводит взгляд. Видно, что ему очень страшно, потому что он не знает, что я от него хочу. Я тоже не знаю, но хочу, чтобы он был тут. Мне нравится.
- Нууу, не откажи в любезности. Посмотри мне в глаза. Они у тебя такие красивые.
Я пытаюсь повернуть его за подбородок к себе – он вырывается.
- Эй, плохо себя ведешь. Я тебе настолько противен, что ты даже посмотреть на меня не в состоянии??
Он молчит, смотрит в пол. Подбородок дрожит.
- Посмотри на меня, это не вежливо.
Он зажмурился.
Мое тело напряжено до предела, я почти больше не могу себя контролировать. Руки сжаты в кулаках, сердце бешено бьется, мелкая дрожь усиливается и мои демоны грозят вырваться наружу.
- ПОСМОТРИ НА МЕНЯ!!! - Кричу я, срывая голос. Моя лицо искажается в ужасной гримасе гнева. Я хватаю со стола блюдо и швыряю его в стену, совсем рядом с ним. Он вздрагивает так, что аж подпрыгивает вместе со стулом. Звук разлетающихся осколков ласкает мой слух. Пар выпущен - давление пришло в норму. Надолго ли?
Я шумно выдыхаю и медленно делаю пару движений головой из стороны в сторону, чтобы размять шею. Не свожу взгляда с него - растерян. Напуган. В волосах мелкие осколки от тарелки. Он смотрит на меня – глаза раскрасневшиеся. На грани. Вроде бы и жалко, но одновременно так мило.
Я поворачиваюсь к нему полубоком и включаю электрический чайник.
- Я не предложил тебе чай. Где же мое гостеприимство? – Я криво ухмыльнулся и стал насыпать заварку, периодически поглядывая на него – наблюдает, пытается не дрожать. На столе лежит мясной нож, которым я до этого размахивал перед его носом, оживленно жестикулируя и в экстазе рассказывая о каком-то фильме.
- З…Зачем я вам? Чег..го вы хотите? – Всхлипывает. А он уже далеко не такой самоуверенный, как до этого. Раньше даже позволил себе пару раз мне дерзить. Я быстро отбил у него эту привычку, в прямом смысле этого слова.
Я хмыкнул.
- У тебя домашнее животное было?
- Д-да.
- Какое? Ты любил его? – Я широко улыбаюсь. Истерически – я вижу краем глаза свое отражение в зеркальном шкафу.
- Хомяк…Д-да, любил. – Задерживает взгляд на моем лице.
- Они умирают быстро, не так ли? – Я делаю наигранную гримасу жалости.
Он кивает в ответ. Подбородок снова трясется, я замечаю, как глаза наполняются слезами и он отводит взгляд. Я хихикнул и закусил нижнюю губу.
- Пирог будешь? С ягодами, бабушка пекла. Не моя правда, но бабушка.
Я вываливаю пирог на тарелку из контейнера для хранения еды, подношу тарелку к его лицу, - Будешь, я спрашиваю?
Он вертит головой – нет.
- Зря.
Я отламываю кусок и кладу себе в рот. Пальцы испачкались в темно-синих ягодах.
- Так ты не ответил. Хомяки быстро умирают, твой питомец умер?
Он всхлипывает и кивает головой.
- Именно поэтому ты здесь. Я расстраиваюсь, когда они быстро умирают. Я так одинок, у меня нет друзей. И я взял тебя. Тебе тоже грустно, кроме своей работы ничего и не видишь перед собой. Со мной тебе будет интереснее.
Я расплылся в кривой ухмылке, облизал пальцы. Опустился на краешек стола напротив него. Он поднял свои прозрачные зеленоватые глаза – смотрит уверенно, я так и не понял откуда он набрался столько смелости. Красные такие.
Я смотрю на него, но в то же время мимо. Мое лицо теряет все краски и во взгляде появляется бездонная пустота. Губы приоткрыты, я хочу что-то сказать. Но оно никак не желает выходить.
- Я сильно болен... Мне осталось не долго… Просто побудь со мной последние дни. Я не причиню тебе вреда, обещаю. У меня нет близких. Когда я умру,
У меня потребность. В писательстве и в аудитории. Мне сейчас нужно. Мне необходимо это. Что хотите, чтобы я вам написал? Любой сюжет, абсолютно. Ну размер сами понимаете. Какой выплеснется, сам не знаю как получится. Мне скучно, чертежи перед носом надоели!
Я снова в бешенстве. Пишите ваши пожелания, родные мои !
Меня охватило такое странное чувство... Некой раздраженности, злости, помешательства. Желания придушить кого-нибудь.
Меня трясет мелкой дрожью. А всего-то, телефонный звонок. И ничего особенного, что могло бы меня вывести из себя. Но мое тело парализовало спазмом - я явно чувствую ярость. Не могу расслабиться. Пытаюсь, а не могу. Я последнее время много чего не могу. Хочу спать – мозг протестует. Поднимает мои веки обратно и заставляет думать, смотреть, читать. Я мечтаю о кнопке, чтобы просто отключил и ты в отрубе до утра.
Когда не можешь понять природу своего гнева, это становится опасно для окружающих.
Становится?
Зрачки расширены, зубы сжаты, затекли скулы, пресс напряжен, сердце колотится так, что не может даже поймать однородный ритм.
Мне нужен душ, холодный. И от пощечины тоже не откажусь. Но со вторым меня, как всегда, не поймут.
Все мы делаем ошибки, ведь так? Этого никак не избежать никому. Потом остается неприятное чувство долга и преследует потом целые годы, некоторых даже всю жизнь. Возможно ли реабилитировать себя в своих же глазах? Сделать работу над ошибками, так сказать.
Когда мне было лет 12, я подобрал на улице слетка воробья. Тогда мы с сестрой на летних каникулах были у бабушки. Он был совсем маленький и лысый... Я понятия не имел что с ним делать. Но если бы я его оставил лежать на земле, его затыкала до смерти маленькая детвора или съели бы кошки, которые уже с интересом наблюдали за ситуацией. И я просто его взял в руку и понес домой. Причем бабу Галю об этом никто не осведомил.)
У нас с Машей (сестра)всегда с собой была куча игрушек. И вот из всего этого склада мы нашли тряпичную палатку, постелили туда платочков носовых (чтобы ему мягко было) посадили туда. Кстати скворечник из палатки вышел отличный и очень комфортный. Поставили палатку на мою прикроватную тумбочку – я же старше на два с половиной года.
Сразу всплыл вопрос «А чем его кормить?» Тогда Интернета еще не было. У меня дома жил попугайчик и соответственно были книги различные про попугаев, которые я, в силу своего любопытства прочитал от корки до корки. И даже про выращивание и вскармливание птенцов (хотя попугай у меня был один и никто разводить их точно не собирался). Тем не менее мне это очень тогда пригодилось. «Попугай, воробей – какая разница?» - Подумал я, и стал вспоминать из чего готовят смесь для птенцов волнистого попугая. Ингредиенты были незамысловатые - я нашел все, что нужно в холодильнике и замесил, пока бабушки не было дома. Мы сидим на ковре посередине комнаты, передо мной чашка с едой для воробья, в одной руке чайная ложка на кончике со смесью, другой рукой я придерживаю птенца, который тоже сидит на ковре. Открывать рот и есть он отказывался, как мы ему не тыкали ложкой. Маня расстроилась «- Мы его не накормим и он умрет…» - Опустила голову. Я отшвырнул ложку в миску и тоже поник. В этот момент это животное раскрывает свой огромный желтый рот и начинает пронзительно пищать! Маша взвизгнула « - Суй ложкуууу!» И я сунул. Точнее я спихнул смесь с кончика ложки ему в рот, тот проглотил порцию, замолчал и довольно прикрыл глаза. Мы посадили его в палатку и условились держать это в секрете от Бабы Гали.
Его мы назвали Цыпа.
Договорились дежурить и кормить его по очереди. Один день я встаю в шесть утра и кормлю его, потом Маша. Естественно кормил его утром только я, Машку пушкой не разбудишь, а я сплю очень чутко. Тем более платака стояла у моей кровати и я всегда слышал как Цыпа начинал тихооонечко попискивать – хотел есть.
У Бабы Гали на в дверных проемах из комнаты в комнату висели такие блядские штуки, не понятно зачем нужные вообще. Она говорила, что от комаров, но по-моему это от них не работало. Короче это такие пластмассовые палочки вздетые на леску и висящие вдоль всего дверного проема как дождик. И они гремят как погремушки. У меня каждое утро была «миссия невыполнима». План был таков: взять Цыпу, пойти на кухню, взять из холодильника миску, пойти в туалет и там его кормить, потому что он пищит когда видит ложку и может всех разбудить. НО, в каждом дверном проеме были блядские гремучки. Точнее на кухне они были подвязаны, мне нужно было преодолеть лишь один проход.
Баба Галя спала в нашей комнате на диване. Я брал утром Цыпу и на цыпочках крался мимо дивана, прислушиваясь к храпу. Потом я просовывал руку и меееедленно отодвигал гремучки, пока не образуется расстояние, чтобы я смог пролезть. На это уходило минуты три – отодвинуть, пролезть в коридор и задвинуть их обратно. И мне это удавалось, черт побери. Далее я выполнял план и тем же способом возвращался обратно, в восемь Баба Галя уходила на работу, и проблем с кормлением не было вовсе. Цыпа ел и рос очень хорошо, прошла неделя и он уже начал оперяться. Я уже представлял как у меня будет ручной воробушек дома.
Как-то Баба Галя нас потащила на дачу. Цыпу мы оставить не могли, пришлось взять его с собой. Взяли палатку, не взяли только еду – не получилось… На даче мы решили поймать ему более питательную пищу, все таки родители птицы кормят их насекомыми.
Мы выкопали дождевого червя. Он был очень большим и мы порезали его ножницами на мелкие кусочки… Нда. После первого кусочка Цыпа писком и раскрытым ртом попросил еще. Мы обрадовались – понравилось, вероятно. Дали еще и еще.
Вот вечно у меня все как-то иначе. Мозги что ли не в ту сторону работают? Проклятье или благословение?
Надеюсь, что второе.
А ведь на самом деле, когда расслабляешься и отпускаешь ситуацию - перестаешь думать о ней и беспокоиться. Она решается сама собой. Исчезает и все вроде даже нормально.
Извините, что от меня нет постов последнее время. В универе навалилось...Устаю очень. Глаза болят.
Ребята, сегодня я хочу поделиться с вами впечатлениями от фильма «Третья звезда».
Хочу сказать сразу, что смотреть стоит с субтитрами и не портить себе впечатление от шедеврального фильма нашим дерьмовым переводом.
Этот фильм хватает за душу. Наполняет ее прекрасной музыкой, нерушимым чувством преданной дружбы, лучами солнца на закате, великолепными пейзажами, своевременным юмором, соленым ветром с моря, наполняет и в конце безжалостно разрывает ее в клочья. И я лично больно ударю того человека, который скажет, что это не так. И обвиню его в душевной черствости, отсутствии сердца и тупости его натуры. И я не ошибусь.
Несколько парней решаются свозить своего 29-ти летнего друга с терминальной стадией рака, по его желанию в одно из красивейших мест у моря, куда они приезжали раньше. Последнее желание – не совсем верное слово, но первое, что приходит в голову.
На протяжении фильма ты чувствуешь это тепло их дружбы, которое граничит с периодическим смятением и растерянностью по поводу болезни Джеймса. Они не уверенны, как правильно реагировать на это, но делают все, что в их силах. Чтобы сделать этот поход самым лучшим воспоминанием.
Главный герой, с каждым днем все больше чувствует дыхание смерти себе в спину. Он выплескивает свое отчаяние, негодование, расстройство на своих друзей. В конце концов, начинают всплывать темы для обсуждения, которых все старались избегать, заведомо понимая, что этого не получится.
« - Майлз, я понимаю, стебаться над всем легко, но я зол на вас всех… Я не хочу умирать… Мне нужно больше времени… Я хочу… Больше времени! Мне бы ваши жизни, которые вы тратите на бессмысленное потребление! Я столько хотел сделать… Я собирался быть особенным, знаю, звучит напыщенно…
- Да уж.
- … Меня от тебя тошнит.
- А мне нравится моя жизнь. Рак – это не повод вести себя, как эгоистичный маньяк.
- Думаешь, я ничего бы не достиг, как писатель?
- А я не знаю! В том то и дело!» (с)
Мы видим все конфликты, которые вытекают из этой тяжелой ситуации. Видим все трудности на их пути и как они их преодолевают. Ведь с каждым днем их путешествия, этот груз скорой смерти их близкого друга становится все тяжелее и невыносимее.
Несмотря на это, фильм... Как минимум его половина, будет вас радовать, на мой взгляд, отличным юмором. Я от души смеялся, хотя где-то глубоко меня не отпускала та грусть, то осознание, что каждый приятный момент и каждая шутка может стать последней для такого состава компании.
« - Мы не думали, что так случится. Но это случилось. И это больно. И это ошеломляет». (с)
Каждый должен посмотреть этот фильм. Друзья, каждый. Потратьте чуть больше часа своей жизни на этот шедевр. Возможно, он кому-то откроет глаза. В любом случае, вы получите удовольствие от переизбытка эмоций. Лично я бессовестно плакал последние 20 минут фильма и мне ни чуть не стыдно признаваться вам в этом.
Пару слов об игре актеров: спасибо ребята, я потрясен. Бенедикт, черт тебя подери, я переживал за тебя так, будто ты - мой друг, а не их.
Благодарю за внимание. Буду благодарен вдвойне, если посмотрите фильм.
Господи, как я устал. Голова разламывается. Сейчас усну лицом в подушку. Пару строк чиркну вам.
Проснулся сегодня в пять, смог бошку отодрать от подушки лишь к пол шестому.
Рисовал эскизы сидел, голова лучше всего работает с 6-9. Понятия не имею почему так... Всегда самые лучшие идеи и вдохновение приходят именно в это время.
Потом универ. Проводил любимого преподавателя на месяц в поход на лыжах, удачи ему. Я буду скучать ахахха.
Потом в "ПаркХаус" рванул - в кино собрались.
Сходили блин... Не смотрите фильм "экстрасенс". Это бред.
Начинался фильм довольно красиво и интересно, и даже первая половина фильма была хорошей. Прекрасная атмосфера и все такое.
Но на второй половине фильма начал происходить некий пиздец. Смысла нет, логики нет, красивые кадры сменились мерзкими и неуместными сценами... Просто не смотрите. Там еще такая игрушка была детская. Представьте себе чучело зайца. Отрежьте у него голову. Представьте себе куклу в красном платьице. Отрежьте ей голову. И вставьте кукле вместо ее головы, голову зайца! Получится заяц с человеческим телом в красном платье. ТРОЛОЛОЛОЛОООО !!!!!!
И эта херня с мертвыми стеклянными заячьими глазами еще и поет песню отвратительным голосом если ей куда-то нажать... Я бы вам ее показал, но гугл не нашел такого... Еще бы он нашел, я бы тогда больше удивился.
Не могу больше писать. Отрубаюсь. Всем спокойной ночи, до завтра.
Туалет. Темный свет голубых ламп. Шум вентиляции.
Двое нависли над раковинами, дыхание сбивчивое и частое – убегали. Теперь прячутся в туалете и ждут такси в мутном алкогольном тумане.
Один протирает свои олдовые очки и одевает их назад.
Второй сползает по стенке на кафельный пол, телефон звучно вывалился из его руки на плитку.
- Ты прям как хипстер. - Смотрит на друга перед зеркалом.
- Да? А, кстати, кто это?
- Точно не знаю. - хмурит брови - Какая-то ебота.
Делает жест рукой, чтобы я сел рядом, и я опускаюсь на пол.
- Давай слушать A-ha. – Пробубнил.
Музыка увела в транс. Дым окончательно окутал сознание.
Когда приехало такси, помню лишь зеркальный лифт и нас - двух идиотов, которые едва стояли на ногах от всего выпитого. Но даже в таком состоянии умудрялись изощренно прятаться и удирать от преследовавших их двух девчонок. Знакомство на один вечер, кто бы мог подумать, что в итоге это будет наш побег.
Дальше я провалился. Помню только, что на такси до дома добрался.
Утро. 10.30.
Звонок телефона.
Мой хриплый заспанный голос:
- Да…
На том конце провода:
- Привет… Ну и че?
- Че?
- Кто вчера сказал: - «давай будем пить сегодня только водку, чтобы на утро быть огурцами?» По твоему голосу я не могу сказать, что ты огурец. Что касается меня – мне ужасно. Ты вообще помнишь что-нибудь со вчера?
Я тяжело поднялся и сел, потирая глаза. Волосы спутаны, пахнут куревом. Пахнут – не то слово. Они ужасно ВОНЯЮТ. Я воняю, вся моя комната воняет черт знает чем. Я осмотрелся – одежда раскидана по комнате. Даже пальто. Ладно хоть сапоги не здесь.
- Эу, ты со мной?
- Да-да, я тут. Я помню… Мы начинали в кафе… А потом нас черт занес в клуб… Помню, что наш бывший одноклассник - бармен. И мы с ним беседовали, пока он на халяву нам наливал всякое… А потом. Как-то резко… И почти ничего. Обрывки.
От запаха уже тошнило. Я встал с дивана, доковылял к окну и открыл его. Свежий морозный воздух приятно ворвался в затхлые легкие.
- Лучше не помнить. Я навыебывался на нигера-стриптизера. Его звали Майкл. Или вроде того.
- Да? А что он тебе сделал?
- Не помню…
- А я где был?
- У стойки стоял. Ржал надо мной и нигером, видимо.
- Угу. А дальше? Мы пришли туда в 11, а дома я был часа в 4. Что мы там делали пять часов? Пять гребаных часов!!
- Понятия не имею…
- От кого мы убегали? Я точно помню: мы прятались и убегали.
- Мы познакомились с девушками… Им было лет по 18-19.
- От них убегали???
- Хз. Ну значит от них, – на том конце провода чиркнула зажигалка и в тишине трубки я услышал как сгорает пепел на сигарете от глубокой затяжки и медленный выдох. – Я даже не помню ее имя…
- Хм. Я помню лишь то, что моя таскалась за мной везде. Держала за руку, ладно хоть в туалет отпускала одного.
- Да-да. Моя так же.
- Ненавижу навязчивых людей.
- Как мы скрылись от них?
- Не помню… Но учитывая какие пьяные мы были, у нас это вышло отлично.
- Виртуозы… Вот мы дали жару. Десять лет дружбы, а все еще удивляем
Люди так много времени проводят в ожидании чего-либо. Идеального времени, подходящего для серьезного шага; идеального мужчины с внешними данными, бархатным голосом, минимумом вредных привычек, красивыми руками и глазами, талантом, высокооплачиваемой работой; идеального момента чтобы начать или закончить… Ну и так далее. Вы же меня понимаете. Так вот - не дождетесь. Действовать надо сейчас, ждать – бесполезно. Если вы хоть что-то делаете, для того чтобы получить желаемое, рано или поздно оно приплывет к вам. Может не в виде того конкретного о чем вы мечтали, но приплывет что-то иное – оно будет ВАШЕ. Только не тупите на месте, ради бога, не надо. Зависать – значит сомневаться. Сомневаться – это крах. Старайтесь не выпускать из рук ту нить, которая ведет вас дальше по жизни, как бы тяжело вам не было. Если вы сомневаетесь в том или ином решении, это не повод слушать мнение каждого, кто готов ездить вам по ушам, пускай даже с искренними намерениями помочь. Помочь можете себе лишь ВЫ САМИ. Прислушайтесь к себе. Своей интуиции, душе, третьему глазу – называйте это как угодно, главное мозг не трогайте. Это, конечно, весьма полезная штука. Но порой, он бывает бессилен, особенно если вы выбиты из сил стрессом от сложившейся ситуации, или от гнева теряете самоконтроль. Научитесь чувствовать и слушать свою душу. Ищите свою ниточку в потемках, которую вы обронили. Раскидывайте хлебные крошки, на крайний случай. И не паникуйте, это все пустое и ничем вам не поможет. Вы просто растрачиваете себя.
Всем удачного для.
Есть люди с особо чувствительной кожей –
их лучше не трогать. Они не похожи
на всех остальных. Они носят перчатки,
скрывая на коже следы-отпечатки
лилового цвета от чьих-нибудь пальцев,
бесцеремонных в иной ситуации.
Они опасаются солнца в зените.
Обычно, надев толстый вязаный свитер,
выходят из дома по лунной дорожке
пройтись; и не любят, когда понарошку,
когда просто так, не всерьез, не надолго.
Болезненно чувствуют взгляды-иголки
и крошево слов. Они прячут обиду
в глубины глубин, но по внешнему виду
спокойны они, как застывшая глина,