Бульба, сваренная во дворе,
— Наш таинственный счастливый ужин.
Соль в ладонях… Осень на горе…
И никто мне больше не был нужен.
Пальцы тихо бинтовал дымок.
Звякнет блюдце — эхо отзовется.
Страхи счастья!.. К дому серый волк
В синеватых сумерках крадется.
Но металась тень твоя в окне.
Занавеска дергалась и злилась.
Что ж теперь вздыхать по тишине
Там, где бульба вечером варилась!
Кто, когда, недавно иль давно!
Под березой или под сосною!
Сердцу сладко помнится одно
— Был покой. И ты была со мною…
Лиса дорогу перешла
И прыгнула в кусты.
И долго колыхалась мгла
От поля до звезды.
А свора шорохов за ней
Пустилась по пятам,
Чтоб, сделав круг за десять дней,
К своим прийти следам.
Где вновь через шоссе она
Скользит наискосок,
И серый гравий полотна
Не чует лисьих ног.
Через шоссе из леса в лог
Течет её огонь,
Как будто послан уголек
С ладони на ладонь,
Чтоб высветлить на краткий миг
Того из тьмы ночной,
Кого, быть может, нет в живых,
А он в пути со мной.
Вы листья провожали взглядом,
любуясь медленным паденьем.
О, в мире лучшей нет награды -
упасть листком к Вам на колени.
Коснуться шелковистой кожи
и вниз скользнуть и, может статься,
быть поднятым с земли. О Боже! -
с какой бы ветки мне сорваться…
Вы листья провожали взглядом,
любуясь медленным паденьем.
О, в мире лучшей нет награды -
упасть листком к Вам на колени.
Коснуться шелковистой кожи
и вниз скользнуть и, может статься,
быть поднятым с земли. О Боже! -
с какой бы ветки мне сорваться…
Лиса дорогу перешла
И прыгнула в кусты.
И долго колыхалась мгла
От поля до звезды.
А свора шорохов за ней
Пустилась по пятам,
Чтоб, сделав круг за десять дней,
К своим прийти следам.
Где вновь через шоссе она
Скользит наискосок,
И серый гравий полотна
Не чует лисьих ног.
Через шоссе из леса в лог
Течет её огонь,
Как будто послан уголек
С ладони на ладонь,
Чтоб высветлить на краткий миг
Того из тьмы ночной,
Кого, быть может, нет в живых,
А он в пути со мной.