Тоскливый сумрак за окном,
Мороз на землю иней бросил -
Стенает сердце об одном:
Опять хозяйничает осень!

А лето кончилось вчера,
Жизнь оборвав высокой нотой -
Осталась в памяти игра
С азартной утренней охотой,

С сияньем жемчугов росы
Еще не скошенного луга,
С прохладою ступней босых
И солнечной улыбкой друга.

Вновь воцарился в мире мрак
И дышит холодом ненастье -
И Каю не сложить никак
Из ледяных букв слово «счастье»...

Отболевших страстей стебельками сухими
До сих пор колет сердце охапка обид:
Не понятен их смысл — как язык суахили —
Но зачем-то сей хлам память все же хранит.

Ведь простила тебя в прошлой жизни далекой -
Больше сил не осталось надежду чинить:
Утопила, как невод, в реке синеокой.
И не вижу в том толку — кого-то винить..

Раз случилось — так значит, предписано свыше:
Мы с тобой не творили сценарий судьбы::
Мы его воплощаем: - играем и дышим,
Слезы льем и ликуем при звуке трубы.

Мы должны лишь принять испытаний удары,
Не роптать о потерях и слезы не лить -
Песнь любви затянуть у костра под гитару
И коктейль солнца с нежностью радостно пить!

В этом времени чужом,
Как в лесу, я потерялась:
Не гналась за барышом,
Не лгала, не продавалась,

Честь и душу берегла,
Чтоб не осквернились грязью,
Завершала все дела,
Не общалась с всякой мразью,

Счастье видела в семье,
Дети были смыслом жизни,
Блох искать в чужом белье
Не пыталась, в укоризне

Пальцем не грозила я,
С обличеньем не спешила,
Верила: мои друзья
Лучше всех, коль сердцу милы!

Гордость за свою страну
Берегла и сохранила -
Как и нежности струну,
И романтики ветрила...

В миг всего лишилась вдруг —
Мир привычный раскололся:
Не пойму, кто — враг, кто — друг:
Шов доверия расползся,

Свет померк — и в темноте
Я бреду путем разлуки,
А вокруг — совсем не те,
Кто протянет дружбы руки.

Не хочу здесь больше жить:
Душно, солнца не хватает!
Пусть свеча моей души
Иль погаснет, иль растает....

Ветер скромно улегся в траве под ракитами —
Где чуть слышно во сне бормотала река:
На меня вдруг пахнуло давно позабытыми
Ароматами юности издалека.

Треск ночного костра и дымка благовоние,
Пижмы приторность и острота камыша
Да горчинка полыни — ночная симфония,
Ода нежности — и замирала душа!

И река дополняла мелодию нотами:
Лепестки нежных лилий внесла в аромат -
И, возможно, слегка потянуло болотами
От разросшейся ряски ажурных заплат.

Сном и негой невольно душа наполняется,
Заставляя смыкаться дорожки ресниц,
Тело тает на облаке грез — расслабляется,
Чтобы утром проснуться от щебета птиц.

Акварельная юность размыта слезами прозрения,
Что приходит к нам в зрелости — значит мы стали мудрей!
Жизнь не терпит покоя — возможна она лишь в движении:
И прервется оно на пороге последних дверей .

Долгий путь прошагав, мы и сами все время меняемся:
След простыл от наивности грёз, светлой веры в людей:
Нету гладких дорог: спотыкаемся и ошибаемся —
И не всем суждено превратиться, увы, в лебедей.

Кто-то вырастет в топком овраге стрекучей крапивою
И безжалостно станет худые коленки хлестать,
А другой будет гибкой и ветру покорною ивою,
Что готова ветвями обнять и весь мир приласкать.

Пусть палитра событий за время похода не выцветет,
Не повиснет линялою.тряпкою нежности флаг!
И Дежурный Апостол нам пропуск у Врат Райских выпишет,
Улыбнется приветливо и пожелает всех благ..

[401x600]

Неспешно гаснет летний вечер,
Мир погружается в покой -
Ты обнимаешь мои плечи
Несмелой теплою рукой.

И тишина слизнула звуки:
Мы слышим только стук сердец —
Они готовятся к разлуке,
Предчувствуя:: пришел конец

Часам счастливым, безмятежным —
Полетам мыслей и страстей,
В беседах спорам неизбежным
И простодушию детей.

С тобой не нужно притворяться::
Ты — есть мое второе «я»,
Не станешь надо мной смеяться
И не предашь, ведь мы — друзья!

Мы прощаемся с эпохой:
Кто-то поздно, кто-то рано —
И звучит последним вздохом
У подъезда фортепиано.

Выселено из квартиры —
Старикашке в ней не место:
Лак потерт, зияют дыры
В корпусе — и в доме тесно!

А когда-то покупалось
На накопленные средства:
Оно мамам представлялось
Знаком солнечного детства!

Гармонично развивались
Дети, слушая Шопена —
Не по улицам шатались
Со шпаной и прочей пеной.

Улыбались гордо мамы,
Слыша за мытьем посуды,
Как бренчат их дети гаммы,
А потом уже этюды .

Чада ж грезили моментом:
Вырасти и поквитаться:
С ненавистным инструментом
Наконец-то распрощаться!

День пришел — и сиротливо
Притулилось пианино
У ствола плакучей ивы.

А народ проходит мимо...

Пустота в душе звенит,
Словно колокол погоста,
Тени от могильных плит
Человеческого роста,

Растворились голоса
В серой патоке тягучей —
Яд разбавила роса
И слеза из черной тучи.

Полинявшие лучи
Заходящего светила...
Дятел памяти стучит
По мозгам, чтоб не забыла:...

О чем поет родник, так весело журчащий,
Пробившийся сквозь мох, из-под больших камней,
Прозрачною струей, рожденной в темной чаще,
Он ласковым зверьком бежит в ладонь ко мне.

Подвижен и игрив, малец неутомимый
Не тратит время зря и далее спешит:
Всех вдоволь напоив, вприпрыжку скачет мимо,
По камешкам звеня в глухой лесной тиши.

В дороге подрастет и наберется силы:
Пополнится росой и каплями дождя,
Свернет в крутой овраг, завидев «крокодила» -
Гнилой упавший ствол. Немного погодя

Домчится наконец до солнечной опушки,
От света ошалев, рассыплет искры брызг:
«Игристым» угостит — лишь подставляйте кружки,
Чтоб солнечным «вином» напиться всласть и вдрызг!

Это — день цветов и поздравлений,
Множества улыбок, нежных слов —
И возможность предаваться лени,
Возлежа в объятьях сладких снов!

Только раз в году я — королева
И имею право на каприз,
И могу позволить каплю гнева —
Только каплю, чтоб не рухнуть вниз!

Иль добавить толику кокетства —
Не желая вправду обольстить:
Женских игрищ действенное средство —
Ни в одной аптеке не купить!

И смеяться в этот день чуть звонче,
И обнять чужого от души,
На диету наплевав, съесть пончик
И на тренировку не спешить.

День рожденья волшебство нам дарит —
Всем без исключенья: молодым,
Старым, детям — как цветной фонарик,
Посылает свет сквозь тьму и дым.

Дом в окружении сирени:
Скрипучая тугая дверь,
Крыльцо и стертые ступени —
Как в давнем прошлом, но теперь

Еще милее и дороже
Знакомый с детства аромат,
Нагретый солнцем подорожник
И одуванчик в створе врат,

Лишь запах яркой черепицы
Добавил пару новых нот.
В гнезде на дубе копошится
Пернатый трудовой народ,

Кот, разомлевший под лучами,
Лениво за гнездом следит
И на «кис-кис» не отвечает:
Должно быть, до отвала сыт.

В траве кузнечики стрекочут:
Мажорна летняя пора,
Вышагивает важно кочет —
Хозяин птичьего двора.

Так трогательно все и мило:
Как в детстве — та же простота...
Я ничего не позабыла:
Жаль лишь, что я — совсем не та!
---------------
Картина Надежды Дубравиной

Как хочется прожить достойно
Жизнь, не пожертвовав лицом:
Не втягиваться в склоки, войны,
В интриги ушлых подлецов!

И не испачкать струй хрустальных
Возвышенных и нежных чувств
Набором пошлостей банальных,
Слетающих с циничных уст!

И удержать баланс над бездной —
Не рухнуть ненароком вниз —
И не стыдится слова «бедный»,
Ведь не богатство — главный приз!

Всего дороже в жизни — нежность
Она в глазах твоих живет
И дарит ласку, безмятежность —
Хоть у меня полно забот!

Ты для меня — живой, Сережа!
И с каждым уходящим днем
Твоя любовь мне все дороже —
Спасительным горит огнем.

Я, должно быть, тебя никогда не найду,
Потому что ты едешь в соседнем ряду:
Ты — в крутой иномарке стремишься вперед,
Я — в автобусе: банке вонючей для шпрот.

Дребезжит мой автобус, стартует рывком -
Ты с общественным транспортом тоже знаком::
В институт голодранцем-студентом спешил
После ночи бессонной, лишившийся сил.

Но хотелось тебе всем назло преуспеть:
Власти, денег — без них жизнь похожа на смерть!
К черту чувства, любовь — даже дружба не в счет:
Дорожить ерундой может лишь идиот!

Вот карьера — отличная лестница вверх:
Коль взберешься — то крылья расправишь, как стерх:
От земли оторвешься, от пошлых забот -
Небожителем станешь: завидуй, народ!

Ты поднялся высоко — вот только беда:
Полилась неожиданно сверху вода -
Поскользнувшись на мокрых ступенях, упал -
Вместо крыльев и неба — конфуз и обвал!

Как стремителен был пятой точки полет:
Шаг до цели остался — и так не везет!
Хорошо — сохранился твой конь - «Шевроле»:
Он и носит тебя по столичной земле.

Зеленые московские бульвары -
Объятия столичных теплых рук:
Страдания поэтов под гитару
И романтичных слушателей круг!

Решеток кружевных переплетенья,
Изысканность роскошных фонарей,
Тенистость лип, дарящих вдохновенье,
Призывность темных окон и дверей,

Монументальность серых постаментов
И неподвижность бронзовых фигур:
Как много исторических моментов
Отражено в смешении культур!

Хрустальных брызг волшебное сиянье,
Веселый разговор фонтанных струй
И робкое, чуть слышное, признанье
В любви: меня попробуй - очаруй!

Так важно все, что подлинно и мило
И дорого любому москвичу!
«Я помню то, что здесь происходило» -
С улыбкою тихонечео шепчу....

Ночь темна: ни звука, ни движенья,
Лишь щеки касанье ветерком -
Мир застыл как будто в предвкушенье
Встречи с чудом — хоть давно знаком

И уверен, что опять природа
Припасла невиданных щедрот:
Превратит сугробы снега в воду -
Лишь наступит солнечный восход.

Потекут прозрачные потоки
С располневших от метелей крыш,
Запоют ручьи — как в караоке -
Песнь весны: Что ж ты не голосишь?

Поскорей присоединяйся к хору:
Поддержи-ка бодрую капель,
Звон ручьев, несущихся под гору,
Щебет птиц - ведь так поет апрель!

Вот так по воле рока — колеса —
Упасть бы ниц, оставшись без движенья!
Лишь дух пусть воспарит на Небеса —
Иль рухнет в Ад, платя за прегрешенья!

Угомонившись, мой мятежный дух,
Пусть больше никого не потревожит
Здесь, на Земле — лишь рой жужжащих мух
Злорадно поползет по мертвой коже.

Всё оказалось тленом: и любовь,
И преданность, и верность, и работа!
Журавль с небес дразнился вновь и вновь,
А я несла синичкины заботы.

Прикованная ими, словно зверь,
Бездарно жизнью я распорядилась,
Отдав ее любимым — и теперь
Ненужная, вдруг впала в их немилость.

Они практичным молятся богам:
Тугому кошельку, элитной карте,
Вкус знают и Сейшелов, и Багам
И мечутся в горячечном азарте.

Все это наблюдать желанья нет —
Как и поддаться искушенным бесам
Ведь чуждых обитателей планет
Нельзя связать взаимным интересом..

В соседней независимой стране,
Где совесть на майдане проорали,
Избрали президента по весне,
Играющего х_ем на рояле.

На сцене он раскованнее всех:
Один лишь жест — и ниспадают брюки!
Ждет пианиста бешеный успех:
Член из рояля извлекает звуки!

Опять хохлы опередили мир:
Не только лишь моря копать горазды!
Из Рады показал прямой эфир,
Как жмут друг другу яйца педерасты!

А девки из движения «Фемен»
Политиков пугают голой грудью,
Уже приелись всем! И только член
Пока что не служил в борьбе орудием.

И вот свершилось: наконец хохлы
Объединились в храме новой Веры —
Сожгли совок проклятый до золы
И гордо встали под знамена Хера!


[596x493]

Господь не дал мне голоса — увы,
Как и густой, роскошной шевелюры,
Но подарил мне площади Москвы
И переулков старых крокелюры,

В Коломнском цветущих яблонь сад,
Могучестью пленяет дуб старинный,
На Пасху — благодать из Царских Врат
И Крестный ход — поток народа чинный.

А как прекрасна с Воробьевых гор,
Бегущая за горизонт столица!
Как безграничен и широк простор,
Как русский дух над городом клубится!

И небоскребов яркие мазки,
Сверкающие золотом заката,
И виадуков стрелы и витки,
И парков изумрудные заплаты,

Мостов, связавших прочно берега,
Ажурная стальная паутина...
Москва мне бесконечно дорога:
Для счастья — очень веская причина!

Расстались мы судьбе назло
Унылою зимой.
Жаль: было мне с тобой тепло -
Как и тебе со мной.

Нас вовсе не пугал мороз,
Хоть за лицо кусал,
Из глаз не выжимая слез,
Шквал снежный нападал.

И ветер повалить не мог,:
Когда рука в руке
Нестрашно выйти за порог
С улыбкой, налегке!

Увы: погасшую свечу
Нам больше не зажечь.
«Мне не хватает» - я шепчу -
«Тепла надежных плеч».

Солнце запуталось в рыжих кудрях,
Щедро веснушек насыпав на щеки,
Сбиты коленки, спина в волдырях
От комаров — детства образ далекий.

Вкусным вареньем испачканный рот -
Нет угощенья желанней и слаще,
Чем принесенный с собой бутерброд,
Съеденный с другом под солнцем палящим!

В памяти образ зимы берегу:
Мокрый насквозь от растаявших льдинок,
Выкопав иглу — пещеру в снегу,
Дома не снять мне примерзших ботинок!

Ну, а весной, в половодья разгар,
Тщетны попытки поспеть за ручьями,
Вдаль уносящими «стайки гагар» -
Лодочки - в лес, заселенный грачами.

Так незатейливо множились дни
Нашего бодрого, звонкого детства...
Жаль, что давно промелькнули они,
Легкую грусть нам оставив в наследство.