Настроение сейчас - натворительное

Однажды холодным осенним вечером гриффиндорцам было нечем заняться.
Они уныло сидели возле камина в гостиной и играли в карты.
Когда Мэри Линн в 25 раз продула Ягами в дурака, она встала с пола и потянулась:
- Так и умереть можно, пошлите в квидд что-ли сыграем.
Ягами подумал, что ему в данный момент это невыгодно, но мисс Линн так выразительно на него посмотрела, что у юноши не осталось выбора - быть чьим-то завтраком ему явно пока не хотелось.
- Но у нас проблема, - заявил Анри Раймон,изящно стряхивая мусор от ковра с мантии, - мячи заперты в судейской, нам их никто в такую темень не даст.
- Нашел проблему, - пожала плечами Эмили Дак, - что мы не гриффиндорцы что-ли?
- Да, это пустяк. - отозвалась Рита, вытаскивая от куда-то метлу и уверенно направляясь к выходу в окно.
А в это время мячи мирно смотрели 1056 серию Санты Барбары и попивали тыквенный сок,даже не подозревая, что гриффиндорцы недружным строем идут в атаку на судейскую,
воинственно размахивая мётлами, шапками, обувью и шарфами. Во главе процессии шел кот старосты Арбуз, надеясь на запасы валерьянки, которые, по слухам, хранились в судейской.
Квоффл уже дремал, искоса наблюдая за страданиями Мейсона. Бладжеры тихонько похрапывали в удобных креслах. Лишь у снитча появилось какое-то нехорошее предчувствие.
- Вам не кажется, что снаружи кто-то крадется? - прошептал снитч, махая одним крылом, второе уже было в царстве Морфея.
Квоффл скосил один глаз на снитч и что-то злобно прошептал про паранойю, как раз в тот самый момент, когда мистер Анри Раймон и мистер Ягами Лайт взламывали дверь судейской, самым варварским способом, то есть ломом.
Бладжеры как раз в этот момент особенно громко всхрапнули, и квоффл не услышал скрежет взламываемой двери. (Интересно, почему гриффиндорцы не догадались применить Алохомора - наверное, от карт их мозги покрылись толстым слоем пыли). Сердце снитча забилось в тревожном ритме, и он испуганно закудахтал:
- Я что-то слышу, определенно!
Квоффл раздражённо швырнул в снитч подушкой, явно не рассчитав размеры золотого и подушки, потому что снитч упокоился под ней без шанса выжить.
Но в этот момент гриффиндорцы с торжествующим ревом ворвались в судейскую, схватили коробку с мячами и понеслись на поле красно-желтым вихрем. От тряски подушка слетела
со снитча, и он смог вдохнуть живительный газ.
- Я ж говорил, - завопил он.
Квоффл и бладжеры окончательно проснулись и закричали во всё горло, но так как ни один человек в здравом уме ещё не слышал как орут мячи, то гриффиндорцы ничего не услышали, хотя вообще странно почему они не услышали ведь гриффиндорцы и здравый ум понятия... Наверное, крики квоффла и бладжеров перекрыли счастливый ор гриффиндорцев.
Наконец счастливые гриффиндорцы достигли поля и открыли заветную коробку.
- Нееет! Так мы не договаривались, - завопил квоффл, - работать ночью? Я требую двойную оплату!
- А нам тройную, пожалуйста! - вторили бладжеры.
Лишь снитч довольный тем, что остался в живых, скромно попросил увеличить свой гонорар в десять раз. На что госпожа Линн пообещала им ещё и соц.пакет и деньги на похороны.
Гриффиндорцы бодро поднялись в небо, и странный матч начался. Квоффл прижался к Ягами Лайту, как к своему кровному дедушке, и ни в какую не хотел его покидать. Бладжеры
проворно спрятались под лавки на стадионе, поэтому мистеру Раймону и мисс Шефер пришлось лупить битами по воздуху. Лицо старосты украсилось парой очаровательных фингалов, на что Арбуз, добравшийся -таки до судейских запасов валерьянки,
отреагировал возмущенным "Мяу". Рита попробовала догнать снитч, на что он попросил его сфотографировать на фоне
фингала мисс Уайтхолл, однако несмотря на все странности, неадекватное поведение мячей, а в первую очередь гриффиндорцев матч был в самом разгаре, и никто не обращал
внимания на такую мелочь как отсутствие соперников.
Игнорируя фингалы, мисс Уайтхолл оторвала все-таки квоффл от груди мистера Ягами и двадцать раз подряд кинула его в кольцо.
- Мы выиграли, - завопила староста со счастливой неадекватной улыбкой.
Снитч попросил Риту ещё сфотографировать его на фоне кольца и летящего куда-то в его сторону квоффла, но квоффл вырвавшийся в двадцатый раз из рук старосты на полной
скорости снёс снитч не хуже бладжера, но снимок получился замечательный. Два НЛО на фоне сумасшедшего поля.
И тут хлынул ливень.
- Ого, еще и душ! - счастливые гриффиндорцы прыгали под дождем и кидали в воздух ошалевший квоффл. Внезапно было замечено отсутствие бладжеров и Арбуза, который проиграл бладжерам в карты свой годовой запас валерьянки и по-английски покинул стадион.
Господин Раймон с криком:
- Дезертиры!!! - резко спикировал вниз и столкнулся с госпожой Раймон, откуда-то из Хогвартса послышалось язвительное мяуканье Арбуза, а из под трибуны хохот бладжеров, которые поймали мисс Шефер и заставили сыграть с ними.
Госпожа Раймон хмуро озирала поле битвы и мокрых, как мыши Читать далее...

Настроение сейчас - драчливое

Действующие лица:
Савелий снитч
Ксенофонт квоффл
Афанасий бладжер
Аркадий ещё один бладжер

Просыпаются мячи утром, вернее Савелий просыпается:
Ребята, сегодня такой замечательный день - наш профессиональный праздник! Давайте отметим это дело!
Ксенофонт лишь покрепче натянул бируши, зарылся в одеяло и громче захрапел. А Афанасий возмущённо прокаркал:
- Эй, ты! Эйфорийная башка! Это ты вчера летал себе, а мы работали. Я вон, например, 3-х гриффиндорцев сбил и двух слизеринцев!
Аркадий же, который отправил в нокаут слизеринского вратаря и был изрядно помят битой гориллоподобного защитника Гриффиндора, только застонал.
Несмотря на радостную реакцию коллег, Савелий решил не сдаваться и громко запел:
- Врагу не сдается наш гордый Варяг! Пощады никто не желает!
Тогда Афанасий посчитал, что пора применить силу, но так как без биты он - ничто только гневно подпрыгнул, но, приземляясь, умудрился задеть Аркадия, тот разразился грозным стоном и визгливыми жалобами и в свою очередь, подпрыгивая, задел Афанасия. Начался шумный скандал - цепи летят в клочья. Савелий ликует. А Ксенофонт просыпается и начинает активно болеть за Аркадия (как -то в одной игре Афанасий пребольно задел его по носу). Но Аркадий в силу своего здоровья начинает проигрывать, и тогда Ксенофонт переходит к активным действиям. Савелий довольно летает над ними, подначивая обе стороны. Ксенофонт катается между дерущимися бладжерами и орет:
- Судью на мыло!
Савелий поспешно рисует баннер: «Бладжеры на простоквашу» и самоназначает себя судьёй, выписывая Ксенофонту красную карточку…
Дело заканчивается обильными дозами зеленки и распитием мятара и мяброзии с оживленным обсуждением только, что закончившейся драки.

Рисунок - Джолли Руж



[466x700]

Настроение сейчас - воинственное

Итак, что было бы на поле, вылети туда все четыре команды.


Пять часов утра. На пустынном поле тихо скрипят трибуны. Кольца сутулятся и вообще не хотят никакого квиддича. Бладжеры не ночуют дома два дня. Квоффл доедает четырнадцатый торт и подумывает об увольнении. Снитч нарезает двенадцатьтыщтристапятьдесятвосьмой круг вокруг трибун и подумывает о карьере фотомодели.
Пуффендуйская команда в полном составе вместе с запасом, капитаном, деканом и старостами к вылету готовы.

Семь часов утра. Из замка слышатся первые утренние звуки. Квоффл топится в душе с мыслью: "Проснулись, твари..". Снитч красит ногти и болтает по телефону. Бладжеры так и не появились.
Пуффендуйская команда посеяла на поле рожь, овес, пшеницу, разбила бахчу, вспахала три огорода, убрала урожай, засадила поле новой травой и находится в постоянной стопроцентной готовности к вылету.

Девять часов. На поле начинают появляться болельщики. Пуффендуйцы открыли рынок и обеспечили годовой бюджет факультета. Когтевранцы явились с жалобой к судье на цвет формы, потому что трансцендентность демонических сил, а также смерти порождает негативное влияние синего цвета на кору полушарий головного мозга, мозжечка, нервную и кровеносную системы, и все только усугубляется тем, что синий является антиподом желтого и красного цветов. Администрация бегает по полю и ищет нового судью.
Слизеринцы захватили комментаторскую рубку, повесили над ней слизеринское знамя и, обнявшись, поют слизеринский гимн.
Бладжеры были замечены магглами в ста километрах от Лондона вместе с командой Гриффиндора. Состояние и тех, и тех было оценено непонятным маггловским словом "вдрабадан".

Вылет. Слизеринцы пытаются захватить счет.
Матч перенесен на час. Слизеринцев пытаются отцепить от табло.

Вылет №2. Забинтованная администрация все еще безуспешно ищет судью. Пуффендуйцы полетели чистить кольца и чинить трибуны. Команда Слизерина официально захватила небо и срочно взяла тайм-аут, чтобы подумать, что еще можно захватить.
Снитч еще в первый вылет полетел флиртовать с метлами. Квоффл безуспешно травится кадмием в подсобке с мыслью: "Летают, сволочи..".
Когтевранцы проводят мониторинг на тему "Чего я ожидаю от сегодняшнего квиддича?".

Первые минуты матча. Судья вышел из комы и ушел травиться вместе с квоффлом. Слизеринцы убеждают снитч, что "захватить" - это гламурно.
Мониторинг показал, что больше всего от сегодняшнего квиддича ожидают прилета гриффиндорцев с выпивкой.
Когтевранцы ушли к судье и квоффлу.
Пуффендуйцы провели четыре инвентаризации, профинансировали содержание Хогвартса и организовали массовый флэшмоб в поддержку уборки стадиона. В результате под шумок были нагло украдены кольца.

Двадцать минут матча. Из подсобки слышен истерический смех квоффла.
Снитч флиртует со слизеринцами, но на уговоры нагло не поддается.
Пуффендуйцы в срочном порядке наштамповали три тысячи колец, львиная доля которых была тут же продана за границу. В результате, Пуффендуй выкупил стадион и близлежащие территории.

Полчаса матча. Откуда-то веет спиртом. Трибуны заметно оживились и скандируют "Даешь спирт!". Из подсобки выполз судья и квоффл. Когтевранцы дописали научный трактат о вреде курения с практическими экспериментами в виде примеров.
После секундного замешательства трибуны переквалифицировали лозунг в "Даешь снитч!". Снитч понял, что это его звездный час и улетел в турне по трибунам. Слизеринцы растерялись.

Сорок минут матча. Слизеринцы гоняются за снитчем. Трибуны ревут и думают, что это квиддич.
Квоффл лениво ползет по траве с очень непристойными мыслями.
Судья отмахивается от зеленых рогатых тварей.
Пуффендуйцы и когтевранцы фотографируются на аватарки.
Внимание судьи переключилось на слизеринцев.

Час матча. Слизеринцы лениво ползут по траве в лучших традициях квоффла.
Квоффл сочиняет прощальную записку в лучших традициях мыслей.
Пуффендуй и Когтевран осваивают фотошоп.
Трибуны ревут и думают.

Полтора часа матча. Гриффиндорцы прилетели, выиграли и улетели.

Два часа матча.
О_о

Три часа матча. За гриффиндорцами улетел даже снитч.

Три с половиной часа матча. Слизеринцы, пуффендуйцы и когтевранцы ревут и думают, что это, блин, квиддич.

zalil.ru/31615855

по этой ссылке песню "Квиддич" можно послушать. К сожалению, в блог она почему-то не грузится)

Слушать этот музыкальный файл

a beautifu piece of loneliness

Слушать этот музыкальный файл

Сэнди "Квиддич"

Мы выйдем на поле в таком составе, Am F
Что все трибуны подавятся вздохом. B E7
Да кто сказал, что мы против правил? Am F
Мы против слов "хорошо" и "плохо". B E7

Мы против тех, кто удар не держит, Dm F (003210)
Мы против тех, кто по цели мажет, Am F
А если кто-то зевал в защите - Am F
Какие наши дела? Am E7

Здесь каждый сам за себя в ответе - Dm F(003210)
Сейчас он может бить с разворота. Am F
Я ж говорил, что таким, как эти, Am F
Летать мешает метла. Dm E7 Am

Смейся, рождённый первым, сердце твоё крылато. Am F Dm E7
Когти, клыки и перья - жалкий удел вторых, Am F Dm E7
Гордость твоя победа, и слава - твоя награда, Dm G E7 Am
И память уносит в небо за миг до конца игры. Dm Am E7 Am

Ты только держись, только держись, ты меня слышишь?G Dm E7 Am
Есть только ты, небо и снитч, чья же возьмёт?Dm G Am
Это мы все, это наш бой, это наш квиддич, Dm G E7 Am
И над цветущили липами вечный полёт. Dm Am E7 Am

Где-то за горизонтом манит нас бесконечно
Крыльями золотыми солнца проклятый мяч,
И снова с небес на землю мы сходим совсем иными,
И снова важнее жизни последний в сезоне матч

Бой, где на кону верность и честь, вечное лето
Не разберешь, кто победил, кто побежден
Это мы все, только опять перед рассветом
Вижу все тот же, все тот же мучительный сон.

Там по лазури небе плещутся словно флаги
Семь изумрудных мантий тех, что ушли навек
Эй, не во сне, а в жизни достанет ли нам отваги
Снова сражаться вместе, вместе, и против всех.

Ты только держись, путь одного горше, но выше
Кровь не вода, здесь чистоте не выходит срок
Это мы все, и среди нас не бывает бывших
Нам вечно 17 и каждый навеки игрок

Смейся, рождённый первым, сердце твоё крылато. Am F Dm E7
Когти, клыки и перья - жалкий удел вторых, Am F Dm E7
Гордость твоя химера, и слава - твоя расплата, Dm G E7 Am
И память уносит в небо, а в памяти нет живых. Dm Am E7 Am

Действующие лица: Персонаж А, Персонаж В

Персонаж А долго и мучительно ищет свои лиф небесной красоты. Перерывает все ящики комода, вспарывает диванные подушки, исследует с лупой пространство пола под всеми предметами. Но безрезультатно. Отчаявшись А взывает к В:
- Ты мой лиф не видела?
В флегматично жует бутерброд:
- Какой?
А в пяти томах описывает особые приметы лифа, дает снимки в профиль и анфас. В разглядывает снимки, потом, прикрыв глаза, заявляет:
- Он украден.
А на мгновение теряет дар речи, а потом взрывается негодованием:
- Ну почему всегда вместо помощи ты предполагаешь самое худшее!?!
В пожимает плечами:
- Чтоб потом испытать облегчение ...

Это цитата сообщения Orihara_Alt_Izaya Оригинальное сообщение

Assasin's creed:Brotherhood - уморительный трейлер

В далеком городе жил был царь, и у него было три сына. Царь умер - все мы смертны – и, как водится, оставил сыновьм наследство. Дворец, полупустую казну и камень. Сели сыновья за погребальный пир, а после пира разделили наследство поровну: старшему - дворец, среднему – казну, а младшему – камень. Старший сын сдал дворец фирмам на офисы и зажил безбедно. Средний вложил казну в китайские ценные бумаги, прогорел и отправился в плавание простым матросом. А младший закинул камень в море и стал художником. Между тем морские волны отшлифовали камень, отмыли его, и он засиял ярко-зеленым светом. Мимо плыла акула. Привлеченная блеском камня, она подплыла поближе. Тогда изумруд (а это был именно он) взмолился:
- Отнеси меня к моему хозяину! Я награжу тебя!
Акула задумчиво любовалась камнем.
- Ты, конечно, красивый, но что мне будет за услугу?
Изумруд про себя ухмыльнулся и состроил невинное лицо:
- Ты познаешь любовь, это прекрасное чувство.
Акула была немного романтичной, что странно для акулы, а может, это изумруд на нее так повлиял? Она согласно плеснула хвостом, ухватила изумруд в свою огромную пасть (и как ей это удалось!) и поплыла к берегу.
На берегу сидел художник и писал морской пейзаж. Такие пейзажи лучше всего продавались на местном рынке. Внезапно он увидел акулу, несущуюся ему навстречу с чем-то ярко-зеленым в зубах.
«Вот и смерть моя пришла» - подумал художник и закрыл глаза. Но смерть почему –то равнодушно проплыла мимо. Когда художник несмело открыл один глаз, удивляясь, что его никто не ест, он увидел гламурную красотку с широкой улыбкой, сжимающую в ладони призывно сверкающий камень. Художнику снесло крышу от внезапной любви. Свадьбу сыграли через неделю. Красотка потребовала построить перед крытой соломой хижиной огромный бассейн с морской водой. В нем она проводила большую часть своего времени. На полочке в хижине сиял изумруд, а художник сиял от любви. Красотка оказалась захапистой хищницей. Она переквалифицировала мужа на художника-портретиста, нашла ему каким-то образом выгодные заказы. Рекетиры, пришедшие просить свою долю в развивающемся бизнесе, были найдены далеко в море в виде фарша. Бизнес процветал. Хижина превратилась в дворец. Изумруд превратился в перстень на пальце у красотки. А еще появилось много маленьких художничков, которые очень любили далеко заплывать.

Некроманту Монтигомо, вернее, он еще не был некромантом, а всего лишь маленьким мальчиком из племени Гуамоколатокинт, в который раз снился один и тот же сон. Дверь в его убогую каморку открывалась, в нее заходила черная тень, садилась на край кровати и начинала беззвучно плакать. Потом тень вставала, бросала грустный взгляд (как Монтигомо умудрялся разглядеть взгляд, ведь лица он не видел, он и сам не знал) и оставляла на кровати топор и книгу. Утром Монтигомо находил на свое кровати топор и книгу *Пособие начинающего некроманта*. Сон снился ему уже в течение месяца, 2-3 раза в неделю. В сарае уже лежала целая коллекция абсолютно одинаковых топоров, а под кроватью куча «Пособий…».
После очередного свидания с тенью Монтигомо отправился к колдунье Маркуапенти, которая жила на краю леса. Колдунья встретила его неласково.
- Чего пришел, некромант? – сурово начала она разговор, взмахнув седой гривой волос.
*Мерзкая привычка* - подумал Монтигомо, - *это негигиенично – махать волосами*.
Вслух он произнес лишь:
-Ээээ.
- Ты не экай, знаю я твои проблемы. Тень Амброзиуса снова пришла донимать твой бедный род. Я вижу ее у тебя за спиной, - ведьма кивнула за спину Монтигомо, - привет, Амброзиус.
Монтигомо на минуту показалось, что он уловил какое-то движение за спиной, но через мгновение он понял, что ему показалось.
- Аааа, а кто такой Амброзиус? – отважился он спросить, оступая подальше от трясущей волосами Маркуапенти.
Ведьма расхохоталась.
- Ах, ты бедняжка! Никогда не задумывался, почему ты живешь на отшибе, и дом твой обходят стороной?
Монтигомо пожал плечами. Да, он жил один. Родителей не знал. А почему так, он не задумывался. Ему было хорошо одному. Каждый день он ходил к общему огню, там ему давали поесть. Иногда он замечал, как люди отходят подальше, но это его не беспокоило. Он был погружен в себя. А теперь эта тень мешала наслаждаться привычным одиночеством.
- Амброзиус – это твой предок, свернувший с божьего пути на путь греха и темной магии. Теперь он хочет этого от тебя, - прошамкала ведьма своим ртом.
- Путь греха? – Монтигомо задумался, - несколько раз он слышал, как его называли идущим по пути греха.
- Да, этот путь и страшен и притягателен одновременно. Он ведет к смерти, но трудно не ступить на него, - ведьма говорила загадками.
- Ты хочешь сказать, что этот Амброзиус не отвяжется, пока я не пойду по этому пути?
Ведьма мерзко улыбнулась.
- Ты умный мальчик, но твоего отца забили камнями, а мать умерла с горя. Они шли по этому пути. И топоры в твоем сарае уже посчитаны, а книги уже жгут.
Монтигомо стремительно обернулся в сторону деревни и увидел столб дыма. Первый порыв был броситься туда, ведь жгли явно не только книги, жгли его дом. Но потом он задумался. Ведьма наблюдала. Монтигомо постоял еще пару минут и пошел в лесную чащу.
- Путь греха, путь греха – шептал он, - они мне не дали выхода. Он уселся под ближайшим дубом на мох, и немедленно тень предстала перед ним.
- Да иди ты уже! – вышел из себя Монтигомо, - давай свою книжку, топор, и топай!
Тень выглядела вопросительно. Как ни странно, Монтигомо это понял.
- Да, я иду по пути греха! – почти проорал будущий некромант.
Тень уронила книгу и топор и растаяла в воздухе.
*Кстати, почему топор? * - задумался Монтигомо, но ему никто не ответил.

Я в составе каравана путников приближаюсь к заветной цели. Мы пересекли океан, пережили множество приключений, и все ради того, чтобы увидеть ее – Гиперборею. Через несколько дней начнутся Большие спортивные национальные состязания. Мы будем присутствовать в качестве почетных гостей.
Первое, что я вижу при въезде в страну – это вереница стариков на скале. Они прыгают в море.
- Что это? – спрашиваю я своих спутников, - это спорт такой или они закаляются?
Мне популярно объясняют, что старики уже вдоволь пожили и больше не хотят. Поэтому они завершают свою жизнь в полете. От шока я теряю способность разговаривать. *Как в Спарте* - проносится в моей голове, - *только там кидают хилых младенцев, а здесь прыгают старики*. Думаю, о гиперборейцах, как о жестоком угрюмом народе, не заботящемся о своих стариках. Но дальнейшие впечатления заставляют меня забыть эти мысли.
Мы проезжаем по цветущей местности. Залитые солнцем аккуратно возделанные сады и поля, виноградники и рощи каких-то невиданных мной ранее деревьев с желто-зелеными плодами. Вдалеке я вижу прекрасный город, застроенный храмами с изображением Солнца. И тут! Вокруг купола главного кружит стая … женщин с огромными белыми крыльями небесной красоты.
- Смотрите! – кричу я и показываю пальцем на невиданное зрелище. Меня поспешно успокаивают. Оказывается, тут это самое обычное дело. И точно, через пару минут я вижу диковинный аппарат в небе, в котором сидят два мальчика моего возраста. Один из них указывает сверху на наш караван, а второй заразительно смеется. Мне вдруг захотелось оказаться там наверху, но старший жрец прячет меня, накрывая плащом. Ему все тут не по душе, я чувствую это.
Нас встречают торжественно и пышно. Я во все глаза смотрю на пышные наряды вельмож и их красивые умиротворенные лица. Говорят, здесь никогда не воюют, Немезида обходит стороной эту благодатную страну. Мое внимание привлекает чей-то смех. Я вижу стройную высокую девушку с белокурыми до талии волосами и синими, как озера глазами. На ней надета диадема тонкой работы, украшенная драгоценными камнями. Она смотрит на меня и смеется. Я улыбаюсь ей в ответ. Но старший жрец тут, как тут. Он крепко стискивает мою ладонь. Чего он боится?
Дни проносятся чередой, я влюбился в эту прекрасную страну и синие глаза дочери здешнего басилевса. Национальные игры проходят с огромным размахом. Во все глаза мой народ наблюдает за местными атлетами. На головы им надевают венки из ветвей того дерева с желто-зелеными плодами.
С собой мы увезем саженцы этого дерева. Они называют его деревом мира. Олива называем его мы. Я смотрю, как за горизонтом скрывается чудесная земля. Ночью мне снятся женщины-лебеди и смех царской дочери.

Монтигомо убегал от преследователей огородами. За ним гналась стая разъяренных гоблинов, у которых он стащил два серебряных кубка для своих особых ритуалов. Конечно, деньги у него были. Но в том-то и дело, что кубки для этих ритуалов должны быть ворованными. Пришлось преступить закон. Свернув в какой-то заброшенный переулок, он перепрыгнул через забор, упал в мягкую землю и затих. Стая истошно орущих преследователей промчалась мимо. Монтигомо счастливо вздохнул, прижал к себе мешок с кубками покрепче, свернулся на земле клубком и затих. Монтигомо снилось, что он пасет свиней. Они никак не хотят пастись, сгрудились вокруг него и требуют накормить их взбитыми сливками. И как требуют! Их пронзительный визг звенел у него в ушах.
- Сейчас, сейчас принесу! – кричал им Монтигомо, но свиньи не верили и визжали еще громче. Монтигомо замахал на них руками, но они продолжали истошно хрюкать и хватать его за полы мантии.
- Прочь! Прочь! – закричал Монтигомо, затопал ногами и проснулся…
Он лежал на грядке и вокруг него собрались какие-то низенькие растеньица, истошно визжали и плевались семенами. Монтигомо обнаружен, что весь усыпан ими, как пыльцой. А растения продолжали визжать и медленно надвигаться на него. *Что же это?* - думал бедный Монтигомо. *Я брежу или на самом деле меня хотят ощипать какие-то репки (так он мысленно окрестил странные создания). Или это происки гоблинов.* В травологии Монтигомо не был силен никогда. Он медленно поднялся на ноги и попытался осторожно перешагнуть через цепь окруживших его разгневанных представителей царства флоры. Это ему удалось. Со всех ног он помчался к дыре в заборе, которую узрел на той стороне огорода. Монтигомо перепрыгивал через грядки с какими-то неведомыми растениями и через заросли обыкновенных огурцов. Наконец, он юркнул в дыру и оказался прямо перед полноводной рекой, несущей свои воды к северу. Беглец бесстрашно прыгнул в воду и саженками поплыл на тот берег. Там в лесу на той стороне реки его ждал верный конь Ястребиный коготь.
Только через неделю у одного старого колдуна Монтигомо узнал, что его преследовали визгоперки. И что их семена достаточно дороги и обладают некоторыми бесценными качествами. Монтигомо все уяснил. И решил нанести визит на пресловутый огород.

В который раз за день бегу в душ. Все лицо и волосы залиты смердящим соком. Проклятый Мимбулус! Все время забываю пощекотать под наростом! Да и какой дурак любит щекотку! *Вот Мимбулус и любит* - услужливо подсказало ответ мое второе я. Смываю сок и возвращаюсь к Мимбулусам. На улице темнота. Что за привереда, это растение! Полночь ему подавай. Пока дохожу до теплицы, совсем замерзаю. Правда, в теплице тепло, но запах … Надеваю очки, перчатки, беру серебряный нож и подхожу к очередному растению. Мне показалось, что оно отвернулось от меня. Нет, только показалось. Сажусь на корточки и у горшка и протягиваю руку, чтобы пощекотать привереду. Горшок определенно отодвинулся. Я вытаращила глаза, потом ущипнула себя. Вроде, больно, не сплю значит.
- А ну стой! – говорю я Мимбулусу строгим голосом.
- И не подумаю, - промурлыкал Мимбулус и отодвинулся еще дальше, - ты мне не нравишься, и мой сок я тебе не отдам.
Чешу в затылке. *Что же делать?*
- И давно я тебе не нравлюсь? – спрашиваю я эту вредину.
Мимбулус морщит свой нос. *Да, да, из наростов определенно образовался нос!*
- С самого начала. Ты грубая невоспитанная девчонка, и от тебя пахнет драконом, а драконов я на дух не переношу, - заявил Мимбулус и отвернулся.
*И тут Годрик не угодил.*
- Почему ты не любишь драконов, - заговариваю я зубы Мимбулусу, а сама стараюсь загнать его в угол теплицы.
- Один из них спалил мою бабушку, - со вздохом объясняет мне Мимбулус, - и не надо теснить меня в угол, думаешь, я не вижу твоих манипуляций.
- Что же мне с тобой делать? – тоскливо спрашиваю я, вернее, разыгрываю тоску. Может, Мимбулус сжалится.
Но этот упрямец только пожимает наростами, прикрывает глаза и делает вид, что спит.
*Ну уж нет! Так просто я не сдамся!* Делаю молниеносный выпад в сторону растения, пытаясь его щекотнуть. Но подскальзываюсь на полу теплицы, а сверху вредное растение окатывает меня новой порцией сока. *Четвертый раз! Сегодня точно не мой день, точнее ночь*.
Поднимаюсь и снова плетусь в душ. Больше я сюда ни ногой!

В тройку Элис попал Лайт, который недовольно поморщился, когда профессор Раймон сказала, что идти нужно втроем (*наверное, один хотел стяжать все лавры* - подумала Элис), и Аделин Дели, студентка Когтеврана, активная участница Гильдии третьекурсников. Элис и Аделин держали палочки наготове, а Лайт шел со скучающим видом, беспечно размахивая руками.
- Слушайте, а если нам никто не попадется? Нам не засчитается практика! – Элис сделала большие глаза.
- Мы скажем, что убили кучу шанок, а потом их унес упырь, - предложила Аделин мудрое когтевранское решение.
- Тссс! – произнес Лайт, - я что-то слышу, - и потом добавил шепотом – обязательно попадется, вы не знаете Мари.
*Какая фамильярность по отношению к декану* - подумала Элис, но промолчала, хотя ей, как старосте полагалось сделать однокурснику замечание.
Они дошли до небольшой полянки, поросшей изумрудной травой.
- Давайте присядем, я устала, - капризно заявила Аделин. Ребята опустились на травку. Элис разлеглась под огромной сосной в три обхвата, Аделин с Лайтом предпочли что-то вроде липы. Элис закрыла глаза, наслаждаясь пением птиц, которые разливались на все голоса, несмотря на то, что жили в таком мрачном месте. Хотя сегодня лес вовсе не казался мрачным. Девочка почти задремала, как вдруг … (ну, в любом же рассказе должно быть вдруг). Из-под липы раздались громкие крики. Элис вскочила и со всех ног бросилась к Аделин и Лайту. Ее взору предстало следующее зрелище. Лайт катался по земле, на нем сидела крупная шанка и терзала его когтями. Аделин бегала вокруг, размахивая руками и вопя. Элис увидела палочку Лайта, которую тот все-таки вынул. Она валялась в траве. Лайт не выражал никаких эмоций, а пытался сбросить шанку с себя, но безуспешно. Его обычно безупречно белая рубашка стала красной. *Она его сейчас убьет* - подумала Элис и бросилась на шанку со спины, стараясь отодрать нечисть от мальчика. Аделин вслед за подругой принялась пинать шанку ногами.
- Помоги мне! – крикнула Элис, - надо отцепить ее от него! Девочки вцепились в шанку и изо всех сил пытались оторвать ее когти от Лайта. Но зверь, похоже, был настроен решительно. Попутно он тяпнул Элис за руку, и девочку замутило теперь уже от вида собственной крови, которая брызнула ручьем. И все-таки им удалось стащить хищника с Лайта и отбросить его метра на 3 в сторону. Но шанка не собиралась сдаваться так просто. Она перекувыркнулась через спину, снова повернулась мордой к юным магам и кинулась в новую атаку. В это время Лайт так же молниеносно, как шанка, поднялся с земли и куда-то устремился. *Неужели он нас бросил* - пронеслось в голове у Элис, - *не может быть!*. Но мальчик уже бежал к ним, размахивая каким-то пушистым бревном. Это была огромная сосновая ветка.
- Ты что! – закричала Аделин, - надеешься убить ее веткой! Это же нечисть!
- Вот именно! – прокричал Лайт в ответ. Он бросился на шанку, выставив перед собой ветку как шпагу. *В своей окровавленной рубашке он похож на героя революции на баррикадах* - подумала Элис, - *жаль, что его усилия напрасны*.
Но к большому изумлению девочек, шанка, завидев хвойную ветку, бросилась наутек. Лайт еще несколько минут преследовал ее, а потом вернулся на поляну.
- Идите сюда, - позвал он Аделин и Элис под огромную сосну, место отдыха Элис, - сюда они точно не сунутся.
- Почему это? – спросила Аделин, все еще не веря, что борьба окончена.
- У шанок аллергия на хвою, это я точно знаю, - авторитетно заявил Лайт, а потом уставился на свою рубашку. – Теперь придется выбросить ее, - мрачно заявил он.
- Через месяц мы все равно будем близки к смерти, - тихо сказала Элис. Укушенная рука продолжала кровоточить.
- Почему? – искренне удивился Лайт.
- Ну она же нас отравила своим ядом, - Элис поморщилась от боли.
- Ты думаешь, это была настоящая шанка? – рассмеялся Ягами – это же урок, и это была всего- навсего иллюзия. Максимум через час наши раны затянутся. Я тебе это обещаю.
- Давайте все-таки сорвем себе по ветке для обратного пути, - предложила практичная Аделин, - мне больше не хочется встречаться ни с шанкой, ни с иллюзией.
И так они и сделали.

Эльф Эскалибур (его назвали в честь меча короля Артура) шел по лесу легкой походкой и насвистывал себе под нос человеческую мелодию, «Гавот» французского композитора Ж. Б. Люлли. Да, эльфы музыкальны, и их музыка не в пример красивей человеческой, но иногда Эскалибуру хотелось простоты и ясности. А эта мелодия казалась ему простой и ясной. Эскалибур был молод, ему еще не исполнилось и пятисот лет. Старые эльфы прощали ему его легкомыслие, объясняя его именно молодостью, и обещали, что когда перевалит за полторы, то все пройдет. Эскалибур прыгал с кочки на кочку по зеленому болотцу и вдруг увидел домик примерно в полутысяче шагов. Эльф был любопытен. Он почувствовал, что здесь живет такое же волшебное существо, как и он. И ему захотелось познакомиться. *Кто это может быть?* - размышлял Эскалибур. *Хоббит? Скорее, нет. Они возделывают землю – а тут не следа огорода. Карлик какой-нибудь?* Тут Эскалибур услышал мелодичный перестук. За хижиной было еще одно неуклюжее строение. Там ярко горел огонь, и перестук раздавался именно оттуда. *Гном* - догадался Эскалибур. Вообще, его сородичи испытывали к гномам что-то вроде легкого презрения, называя их жадными охотниками до богатств земных. Но ведь это был не просто гном, а гном – кузнец, наверняка, знаток металла. Гномы славятся этим. Так думал Эскалибур. Он посмотрел на свой великолепный кинжал, эльфийской работы, вспомнил о своей давней мечте – о мече. Недаром же его назвали Эскалибур. И решительно направился к кузнице. Перестук тотчас утих. Конечно, гном почувствовал приближение незваного гостя. Он вышел на порог своей мастерской. Маленький, борода до колен, в рубахе из грубого полотна. Эскалибур прямо и смело взглянул ему в глаза. Гном прищурился.
- Да благословит Творец Всего Сущего труд Ваш! – промолвил звонким голосом эльф.
Гном помолчал, потом поклонился и направился к хижине. Эльф понял это как приглашение войти и последовал за гномом.
Быт гнома был прост и груб. Деревянная мебель: дубовый стол, кровать из ясеня, полки из липы – отмечал про себя Эскалибур. Никаких следов богатств, только … Над кроватью висел чудесный меч. Сердце дрогнуло в груди молодого эльфа. Гном следил за гостем глубоко запавшими карими глазами и казалось, понимал все его чувства и мысли.
- Я Аргус – произнес он низким хриплым голосом, - сын Балдура из Нефраса, резчика по металлу.
Эскалибур назвал себя и увидел, как дрогнули мускулы на лице у Аргуса, когда он услышал имя гостя.
- Да, меня назвали в честь славного меча короля Артура, - не скрывая своих намерений, добавил эльф и выразительно посмотрел на меч.
Гном накрыл на стол, ничего не отвечая эльфу. В берестяных кружках задымился отвар какой-то душистой травы, появилась миска с земляникой. Негоже отказываться от угощения. Хотя старые эльфы предостерегали его от общения с гномами, Эскалибур не решился нарушить законы гостеприимства. Он выпил удивительного терпкого отвара, в котором определил не менее 10 разных видов трав, отведал земляники. А потом обратился к гному:
- Я все готов предложить тебе за этот меч! Понимаю, он бесценен, но все же.
Аргус, который не проронил ни слова , пока гость угощался, молча снял со стены меч и протянул эльфу, а потом указал на висящий у него на поясе кинжал. Кинжала было жалко, но слово не воробей, и Эскалибур, мысленно попрощавшись со своей реликвией, протянул его Аргусу. Гном взял кинжал, потом подошел к двери и распахнул ее. Эскалибур понял этот намек, поклонился и покинул молчаливого гнома. Уже через несколько минут он несся по лесу, как на крыльях. «У него есть меч!» Еще через несколько минут эльф почувствовал, что хочет спать, лег под ближайший цветущий куст и сладко задремал. Во сне он видел Аргуса, меч, свой кинжал, слышал стук кузнечного молота и чей-то противный смех. Проснулся эльф уже в сумерках. *И чего это меня сморило?* Тут он вспомнил про отвар, и тяжкое подозрение закралось к нему в душу. Он схватил меч, лежащий рядом, но в его руках меч рассыпался в пыль. Эскалибур в ярости (хотя эльфы редко впадают в это сугубо человеческое чувство) побежал назад. Но как он ни бегал, он не мог обнаружить волшебной избушки с кузницей. Эскалибур пытался призвать свою магию, но чувствовал только ярость и бессилие. *Как они будут смеяться и говорить: Ах! Молодость – молодость!*

Кодекс Гильдии Второкурсников
Второкурсник помни!
- Второкурсник предан Гильдии, факультету, школе.
- Второкурсник готовится стать третьекурсником и не плетется в журнальном хвосте.
- Второкурсник лучший в квиддиче, драконболе и на зрительских трибунах.
- Второкурсник делает жизнь школы насыщенной и интересной.
- Второкурсник борется с темными силами, встающими у него на пути.
- Второкурсник смело отвечает на вызов на дуэль, начинает и выигрывает.
- Второкурсник честный и верный товарищ, всегда стоящий горой за правду и за других второкурсников (и первокурсников, и третьекурсников и ….)

Здравствуйте, дорогие читатели. С вами снова Элис Уайтхолл и рубрика «Замки».

Сегодня мы отправимся в сердце Баварии, навстречу тайнам замка Нойшванштайн. В переводе с немецкого это означает – новая лебединая скала или камень. Почему новая? Почему лебединая? И почему скала? Когда размышляешь над смыслом этого названия, то в памяти всплывает сказка Андерсена «Дикие Лебеди»: братья Элизы, которых злая ведьма превратила в лебедей, скала посередине моря, где они ночевали в человеческом облике. Замок Нойшванштайн расположен на горе Югенд, но не посередине моря, а среди густых лесов Баварии, в одном из самых живописных уголков баварских Альп.

А теперь давайте познакомимся с человеком, чья воля и фантазия послужили толчком к созданию замка. Итак, знакомьтесь – баварский король Людвиг II. Этот король был неординарной личностью. Он любил старинные германские легенды, его завораживали времена рыцарей и героическая музыка Вагнера. Его называли Сказочным королем, потому что он не любил свою столицу – Мюнхен, а предпочитал строить сказочно красивые замки в труднодоступных местах. Людвиг считал себя преемником древнего рода графов Швангау. Лебедь (по-немецки Schwan)был геральдической птицей этого рода. Когда графы Швангау владели прекрасным дворцом Шванштайн, но дворец погиб во время пожара. Людвиг II мечтал возродить родовое гнездо, воплотил свою мечту в жизнь, назвав замок – Нойшванштайн.

Замок сказочно красив. Он напоминает мираж в пустыне: трудно понять миф или реальность перед глазами. Несмотря на свои внушительные размеры, замок кажется невесомым. Его стройный силуэт на фоне неба и горных вершин – словно сон наяву. В архитектуре замка смешались мавританский и готический стили, есть также элементы барокко. Внутри стены замка украшены сценами из германской мифологии. Одним из самых красивых помещений Нойшванштайна является зал Лебедя, повященный рыцарю – лебедю Лоэнгрину. Для своего времени (строительство замка началось в 1869 году и продолжалось 17 лет) замок был оснащен небывалыми удобствами. Там было центральное отопление, водопровод со сливом, электрический звонок для вызова слуг, телефон, лифты. Окна замка были огромными, что тоже тогда было редкостью.
Примечательно, что Людвиг II хотел, чтобы замок снесли после его смерти. К счастью, его хотение осталось только хотением, и в жизнь не воплотилось. Замок продолжает существовать, радовать и восхищать людей обычных и вдохновлять людей творческих. Считается, например, что замысел балета «Лебединое озеро» пришел к Чайковскому именно в стенах замка.

Ну а теперь о самом интересном! Поговорим о легендах замка Ношванштайн.

Если вы пешком подниметесь к замку по горной тропинке, то возможно вам удастся увидеть духов рыцарей и дам, прячущихся в лесу. Они не выносят шума, который исходит от полчищ туристов, и сбегают в лесную чащу. Ночью духи возвращаются в замок и устраивают баллы под волшебную музыку Вагнера. И дух сказочного короля Людвига предводительствует им. Смерть короля была такой же таинственной, как и он сам. Людвиг растратил казну на строительство замка. Кабинет министров был вне себя и объявил короля сумасшедшим. Людвиг все чаще устраивал ночные прогулки по лесу с переодеванием в средневековые костюмы, приглашал на ужин дух короля Франции Людовика XIV. Однажды утром он отправился на прогулку со своим врачом и не вернулся. Трупы обоих нашли в озере Штарнберг. Дело быстро замяли, строительство замка заморозили. А дух сказочного короля вернулся в свой дворец мечты.

Замок привлекателен и для золотоискателей. В годы войны здесь хранилось золото Рейха. Куда оно делось потом – никто не знает. По слухам, его утопили в озере Алат недалеко от Нойшванштайна.

Еще одной прекрасной сказкой Нойшванштайна является история Спящей Красавицы. Замок так и называют - замок Спящей красавицы у Лебединого озера. Сказочный король своим замком вдохновил Короля сказок. Уолт Дисней создал Волшебное Королевство Диснейленд, самое счастливое место на земле. В центре Диснейленда – Замок Спящей красавицы, построенный по образу и подобию замка сказочного короля Баварии. Он же появился и на эмблеме киностудии Уолта Диснея, как напоминание о волшебстве, которое царит рядом с нами. Просто раскройте свои сердца ему навстречу.

Такова история еще одного замка, который покорил сердца многих людей своей красотой. На сегодня все. C вами была Элис Уайтхолл. До новых встреч, дорогие читатели.
[525x700]

Утро. Встаю, смотрюсь в зеркало. Немножко мрачен, конечно, но ничего. Может, мрачность моя устрашит братьев Зеву и Посю (так я называю про себя Зевса и Посейдона), ведь сегодня важный день. Мы делим царства. Надеюсь, мне достанется Олимп. Хотя в глубине души я понимаю, что Зевс сделал больше, но это потому, что мамочка спасла его от папочкиной пасти. Если бы меня не проглотили в младенчестве, я бы показал не меньшую отвагу.
И вот я на месте. Пося уже здесь. Сидит на камушке и расчесывает роскошную бороду. Позер. Зевы нет, как нет. Мрачно сажусь рядом с Посей и царапаю на земле портрет возлюбленной Персефоны. Дурное предчувствие гложет меня.
Слышу шаги. Ага, Зевс здесь. Сияет, как мыльный пузырь.
- Ну что братцы! Бросаем жребий? Что, Аидушка, ты мрачен так? – это он мне.
- Жду подвоха, Зевсушка! – я всегда прямолинеен.
- Ну-ну, братцы, не ссорьтесь! – Пося уверен в своей победе и поэтому снисходителен, – Как будем жребий дергать?
Зевс хитро щурится, и мои подозрения усиливаются:
- Предлагаю старый дедовский способ, - говорит наш отважный младший братец и вынимает три соломинки: длинную, среднюю и короткую.
- Кто вытянет длинную, тому – Олимп, кто среднюю – тому удел морской, а короткая – владельцу подземного царства. – Зева многозначительно смотрит на меня.
- Ну как? Согласны? – он знает, что если мы согласимся, то можно быть спокойным, ибо нерушимо слово богов. Переглядываюсь с Посей, тот кивает. Ему хочется побыстрее закончить.
- Ну что ж, Зевсушка, мы согласны, - авторитетно заявляет Пося. – Кто будет держать соломку? И кто первым будет тянуть?
- Я последний буду, - говорит Зевс. – Что останется, то и будет мое, вот и подержу.
- Ну уж нет! – не выдерживает Пося. – Я подержу.
Ага, он тоже не верит Зеве до конца.
- Хорошо! – Зевс пожимает плечами и отдает солому Посе. Как легко он согласился!
Пося отворачивается и долго колдует над соломой. Потом протягивает мне кулак.
- Дергай!
- Неее, - я флегматично киваю на Зевса, - пусть он.
Зевс, не задумываясь, протягивает руку и тянет. О, как он уверен в себе! Его соломка длинна, как воды Стикса! Пося тяжко вздыхает, а Зева подпрыгивает и испускает ликующий крик. Все, он владыка Олимпа!
- Ну, вы тут без меня доделите! – торопливо проговорил он и скрылся за рощей оливковых деревьев. Только мы его и видели. Я смотрю ему вслед. Кажется, кто-то присоединился к нему, в белом хитоне и с крыльями. Все ясно, с ним была Ника! Пося это тоже видит.
- Вернись, мошенник! – гремит он на всю рощу, но Зевы и след простыл.
- Дергай! – сует Пося свой кулак мне под нос. Он взбешен. Я тащу, и соломка коротка, как рыбий хвост. Пося хмуро улыбается.
- Пока, братец! Удачи в подземном царстве. Уж, я ему устрою! – это он про Зеву.
Пося бушует год, волнуя моря и океаны. Но Зеве хоть бы хны. Он спокойно пирует на Олимпе и в ус не дует.
А я? А что я? Займусь, пожалуй, личной жизнью …

Жил был Шуш. Он был Шушем с большой буквы, потому что однажды жена родила ему троих сыновей. Счастье, если родится один сын, большое счастье, если два. Ну, вот у этого Шуша родилось сразу три, и все мальчики. Правда, их рождение стоило жизни их матери. И Шуш стал воспитывать сыновей один. Он был однолюб и больше не женился. Сыновья подрастали и радовали папашу. Они осваивали преимущества шушиной охоты, учились хитро заманивать в ловушку своих нехитрых жертв и готовились покинуть престарелого папашу, чтобы основать свои семьи.
Но однажды разразилась буря. Для старого Шуша это был удачный день. Если бы он знал, чем этот день для него обернется, он ни за что бы не вышел на охоту. Тем более ему шел уже четырнадцатый год, и он начал чувствовать, как немеют его ноги. Иногда по ночам он думал о скорой встрече со своей любимой женой, а иногда сердце его тревожно билось. Он волновался за своего младшенького, который отличался некоторыми странностями. Самый младший Шуш любил мечтать и не любил охотиться. Иногда он выбирался из норы с восходом солнца, чтобы полюбоваться (!) на восход. Где это видано! Шуш – и смотрит, как завороженный, на красный шарик, который встает над лесом! Что он в нем нашел. Братья глумились над младшим, отец их оговаривал, но тревога в сердце росла. И вот старый Шуш решил развеять горестные мысли, и вышел на охоту. Он засел в своем излюбленном месте, у старой туристической тропы, по которой бывало ходили и люди. Сколько он так сидел, Шуш не запомнил. Но дождался. Кто-то, насвистывая, шел по тропинке. Шуш осторожно выглянул из кустов и увидел человеческого детеныша с большим рюкзаком за спиной. Пасть Шуша наполнилась ядовитой слюной, он быстро выскочил из кустов и набросился на ребенка. Тот не успел и пикнуть, как был укушен Шушем. Яд подействовал, и старый Шуш плотно позавтракал. Его абсолютно не беспокоило горе родителей этого малыша, хоть он сам был отцом, и отцом нежным. Все-таки, он был Шушем с большой буквы, хищником XXX класса опасности.
Рюкзак Шуш захватил с собой в нору. Он был горд успешной охотой и своим трофеем. Дома был только младший сын. Он хмуро выслушал рассказ отца:
- А ты не подумал, что его родители будут плакать о нем?
Старый Шуш потерял дар речи. Через несколько секунд дар к нему вернулся, но сын уже выскочил из норы вместе с рюкзаком.
Молодой Шуш укрылся в глубокой чаще и только тогда решился раскрыть рюкзак. Рюкзак был битком набит какими-то четырехугольными кирпичами, которые представляли собой стопки каких-то квадратных тонких листьев. Шуш попробовал листья на вкус, но вкус ему не понравился. Потом он начал рассматривать кирпичи и заметил, что листья покрыты какими-то значками, а на некоторых есть изображения. Шуша захватили таинственные кирпичи, он разглядывал их, ощупывал, перебирал листья своими когтистыми лапами. В одном кирпиче он наткнулся на изображение своего отца или брата, или другого брата? Шуш долго и пристально рассматривал картинку, значки под ней, потом задумчиво сложил кирпичи в рюкзак и спрятал его в дупло старого дуба.
Он вернулся домой под вечер. Братья давно спали, а старик отец ждал его.
- Что ты знаешь о людях? – огорошил он отца своим вопросом.
- Люди очень вкусные, они наша лучшая добыча, жаль редко попадают к нам в лапы, - заявил старик.
- А почему?
- Они очень хитры, у них есть специальное оружие – тоненькая деревянная палочка, но с ее помощью они творят страшные вещи. Убивают нас или ловят и увозят куда-то.
- Зачем? – молодой Шуш и не надеялся услышать от старика про таинственные кирпичи, но вдруг …
- Для своих целей. Может, едят нас, а может еще зачем. Ложись-ка ты спать, сынок. – старик тоже улегся и мгновенно уснул.
Молодой же Шуш не спал всю ночь, а под утро тихонько выбрался из норы и направился к своему тайнику. Он вынул из дупла рюкзак, вскинул его на спину и отправился в неизвестном направлении. На самом деле он шел к Холодному ручью, у которого надеялся найти ответы на свои вопросы, ибо там жил Древний глава Шушиного рода.
К обеду Шуш добрался до ручья. Он тихоньку высунул свою пушистую морду из кустов и огляделся. У ручья спиной к нему сидел огромный Шуш, весь седой и любовался рыбой, которая играла в ручье.
- Проходи, малыш, - проговорил он густым голосом, непонятно как узнав о присутствии Шуша.
Молодой Шуш робко подошел к старику.
- Я хотел узнать, что это такое, – он протянул старику один из кирпичей.
Древний Шуш мельком взглянул на кирпич.
- Это книга.
- Книга? А что это?
- Это магический инструмент, при помощи которого люди передают друг другу знания о мире.
- Знания? А я смогу его использовать.
Древний Шуш пристально посмотрел на молодого соплеменника.
- Для этого нужно знать шифр, людей этому учат в специальных местах. Они называют их школы. Но для Шушей школ нет
Молодой Шуш поник головой.
- А ты не владеешь этим шифром? – он снова поднял полный надежды взгляд на старика.
Тот покачал головой.
- Но у меня есть книга, по которой по слухам люди учатся разгадывать этот шифр, если ты Читать далее...

Слушать этот музыкальный файл

кафешка на набережной и музыканты