Юзек просыпается среди ночи, хватает её за руку, тяжело дышит:
"Мне привиделось страшное, я так за тебя испугался…"
Магда спит, как младенец, улыбается во сне, не слышит.
Он целует её в плечо, идёт на кухню, щёлкает зажигалкой.

Потом возвращается, смотрит, а постель совершенно пустая,
- Что за чёрт? – думает Юзек. – Куда она могла деться?..
"Магда умерла, Магды давно уже нет", – вдруг вспоминает,
И так и стоит в дверях, поражённый, с бьющимся сердцем…

Магде жарко, и что-то давит на грудь, она садится в постели.
- Юзек, я открою окно, ладно? - шепчет ему на ушко,
Гладит по голове, касается пальцами нежно, еле-еле,
Идёт на кухню, пьёт воду, возвращается с кружкой.

- Хочешь пить? – а никого уже нет, никто уже не отвечает.
"Он же умер давно!" - Магда на пол садится и воет белугой.
Пятый год их оградки шиповник и плющ увивает.
А они до сих пор всё снятся и снятся друг другу.

© Елена Касьян

Дни сплетаются туго, легко, безвозвратно в недели.
Скоро старость, и там нам с тобою не хватит накала.
Полетели сейчас, ты же помнишь, мы оба хотели
Блеск финала.

Сколько в мире людей, столько скормленных времени судеб.
Нас не ждет впереди ничего, кроме сумрачных будней.
Наша жизнь с каждым прожитым днём, с каждым месяцем будет
Всё паскудней.

Не позволим себе опротиветь друг другу до рвоты.
Время всё опошлит, съест тела, изжует наши души.
Убежим от него, мы его одурачим полётом.
Дома душно.

Злые годы, шутя, превратят нашу страсть в мелодраму.
От тоски и от старости сдохнут мурашки на коже.
Посмотри за окно: мы украсим собой панораму
В день погожий.

Разбежимся. Я слышал, с разбега значительно проще
Вылетать из окна, окунаясь в небесную смальту.
Полетим к водоёмам, дубравам, берёзовым рощам...
До асфальта.

© Гай Фридман