[384x480]

Все стены моей комнаты были обвешаны его фотографиями.
Магнитофон “Нота” не знал других записей - только его песни.
Я проверял человека по отношению к Высоцкому.
Я знал наизусть все его стихи.

Он умер в 1980. Я был в Армии. Кто-то из штаба передал по связи, - Скажите Семену, Высоцкий умер.
Я не думал долго. Попросил пять дней отпуска. Сказал, умер брат. Меня не отпустили. Я решил бежать. Слава Богу, задержали ребята. А так бы я попал в самое страшное место на земле, - в наш северный дисбат.

Высоцкого я видел три раза. Первый - на концерте. Я, восторженный, с дрожью в коленях, поднялся к кумиру в перерыве между песнями, чтобы подарить ему зажигалку. Знал, он их собирает. Он обнял меня и спросил, - Какую песню тебе спеть?..Я попросил: “Тот, который не стрелял”... Он щелкнул зажигалкой и запел.

Читать далее...

[321x480]

Шел 1998 год. Я уже восемь лет жил в Израиле. Делал фильмы. Все время судорожно искал где бы подзаработать. Не брезговал и выборами.

И тут в руки мне попадается дневник. Читаю. И не могу остановиться. Тут вокруг бушуют страсти, сталкиваются лидеры, самое время зарабатывать деньги, а я лежу на диване, отключив телефон и плачу.

Пишет 12-тилетняя девочка Маут 24-х летнему Герману.
«Увидеть тебя!», - пишет, - «быть все время рядом!..Не могу и дня прожить, что бы не думать о тебе…только ты держишь меня на этом свете…живу тобой…и тем единственным поцелуем…»

Я чувствовал себя неловко, заглядывая в чужую жизнь, но не мог остановиться.

Читать далее...

 

Нас можно купить. Каждого. Или подкупить, не знаю, как деликатнее сказать.
Только с годами я это понял. До этого думал, как это так?! Кто-то берет, но я-то – нет!.. И вообще, есть честные неподкупные люди.

Прошли годы и я понял, нет неподкупных. И не может быть.
Потому что мир наш эгоистический.
Я хочу есть, я хочу её, я хочу стать ученым, хочу быть первым, хочу тихо жить, хочу Оскар!.. Хочу! хочу! хочу!..

И я выбираю то, что мне принесет большее наслаждение, я так устроен.

Кто –то продастся за 10 тысяч, а кто-то за миллиард, кто за областную премию все отдаст, а кто-то только за Нобелевскую, продаемся за место в парламенте, место на олимпиаде, за хороший обед, за красивую женщину, за чью-то улыбку… Все – чистая продажа и не надо никого в этом обвинять, - человек живет для себя.

И даже, если я говорю, что неподкупен, - это очень крутой подкуп, потому что от этого я получаю высочайшее эгоистическое наслаждение, от этой моей «честности», «порядочности», «праведности», «неподкупности». Все это идет напрямую в мою гордыню, в мое «я».

Вообщем, долгое время был я уверен, что неподкупен. И хорошо мне с этим было.
Я потерял «невинность» только через много лет.

А по дороге, сколько же их было зримых и не зримых подкупов!..

Читать далее...

Мы с женой Ниной, сыном Илюшкой и тремя чемоданами приехали в Израиль в 1990 году.

В 1990 году это был «затерянный край».

Первым почувствовал это Илюша.
Он так беззаботно скакал на одной ножке по аэропорту, в тот момент, когда мы с Ниной кусали ногти, что же мы наделали.

Потом была война в Персидском заливе. Жена шла по улице, вдруг сирена. Она испугалась, побежала… И тут высунулась чья-то волосатая рука, затащила ее в подъезд и втолкнула в тесную комнату забитую марокканской семьей.

Так она и пересидела воздушную тревогу в тепле, полной заботе и безопасности. Среди многочисленных марокканских детей и родственников.

Домой опоздала, я изволновался, а она сказала, что они потом ели и пели, и ей даже объяснили, как делается «танжин» ( баранина с грецкими орехами в глиняных горшочках)… На каком языке они говорили?!.. На языке сердца.

Затерянный край! Когда все были сердечными и равными!



Потом произошло чудо и со мной. Я приехал сюда с тренерской книжкой, (я еще тренер по баскетболу). Кино снимать, конечно, не собирался, без языка, без знания местности, куда мне?!.. Читать далее...

И снова на ту же тему, - о дружбе.
Дело происходит в армии. Архангельская область. Зима.
Вспоминаются только драматические ситуации. И понятно почему. Потому что по теории и практике кино ( и из лекций Александра Митты – моего учителя) только в них и проявляется герой. Это я не о себе, сейчас поймете.
Так вот, - иду я по коридору, а навстречу мне сержант, уже не помню кто это был. Я только три дня в части. Зеленый еще. Отдаю честь ( у нас сержантам честь отдавали) Он командует, - «Ко мне, воин!»

Читать далее...

[показать]

Я иногда ловлю себя на мысли, что вдруг начинаю ощущать совсем не знакомого мне человека, как себя, сопереживать ему, слышать его…как-то так все происходит, что не успеваешь заметить, как, хоп!..и ты уже как бы в другом теле…может характер, может профессия, а вернее всего то дело, которым сейчас живу. И результат, – такое подсознательное ощущение целого…

В Ливии убивают людей. Как кур. Без тени сострадания…

Ночь. Огонь. Крики людей, стоны, визг…Я – простой ливиец, стою в толпе и не ухожу с площади.

Читать далее...

Мне тут Дмитрий ( вот здесь) написал короткую заметку и в конце так спокойно спросил меня: «Дружим?»…И так одним словом вдруг всё взорвал. Я ответил там «конечно», но за этим «конечно» вся жизнь. Начиная с «когда себя помню» до сегодняшних моих 54-х, - это для меня «волшебное» слово, - самое важное.

В детстве, когда в классе заглядывал в глаза ребятам, я так хотел, чтобы мы были друзьями. Так из дома и исчезли все собрания сочинений, - и Майн Рид, и Дюма, и Конан Доил, - раздарил, хотел дружбы. В армии, когда мы – трое друзей отбивались от выпивших «стариков», я помню, как сжималось во мне все от страха, а я все махал кулаками, потому что думал, иначе, какой я друг.

Читать далее...

Что такое вся наша жизнь?
Это поиск связи друг с другом.

Мы одиноки, мы не хотим никаких встреч, мы строим границы, закрываемся стенами, воюем, и несмотря на это, корень наш, то из чего все вышло - Единая Душа.
Получается, мы все родственники. Есть в нас, во всех, такой духовный ген, такая запись, что мы были все Едины и к Единству вернемся.
Несмотря ни на что.
Рано или поздно.
И обязательно.

1986. Я учусь на Высших курсах сценаристов и режиссеров в Москве.
После Ижорского завода , где я, бывало, по 12-14 часов не выходил из цеха, жизнь здесь, мягко говоря, удивляет.

Смотрим себе кино всякое, слушаем лекции, философствуем о творчестве, ночью «Наутилус-помпилус» выпивает у соседей-свердловчан, ну конечно в стипендию мы в ресторане Дома Кино. А там Соловьев с шарфом пробегает, Никита Сергеевич с печатками, артисты, актрисы уже не помню их имена, баранина на ребрышках, шашлык с таким вот кусками мяса, рассольник, солянка, водка, икра…
И мечты, что мы когда-нибудь заявим о себе.

Читать далее...