"...религия изначально знает то, что постепенно даёт просвещение." ( Паскаль.)
Бродский советовал не убегать от скуки, но полностью отдаться её власти, чтобы ощутить своё истинное, довольно ничтожное место во вселенной. Паскаль же лет за триста до этого утверждал, что именно склонность человека к скуке доказывает его божественную сущность, так как скука есть не что иное как внутреннее убеждение - раньше (до грехопадения) я был счастлив, я знал Истину.
Или такое литературное упражнение. Когда я возвращался домой из школы, один прохожий попросил меня дать прикурить. Я дал ему прикурить, и он поблагодарил меня.
А если описать этот эпизод максимально подробно, с литературной обработкой?
От школьных ворот привычно поворачиваю налево, иду, любуясь собственной тенью, которая движется передо мной толчками, в такт тяжеловатым боцманским шагам. Небо, ландшафт и асфальт пропитаны солнцем, идущие навстречу прохожие морщатся от него, как от назойливых поцелуев. Разгульный и счастливый месяц май всё шире раскрывает нам объятья.
Меня смущает этот блеск, эта пыльно-розовая радость. Я спасаюсь от неё, точно забрало опустив на переносицу тёмные очки. Нет, в самом деле, слишком внезапно всё зазеленело, засверкало. Я не был к этому готов...
Идущий навстречу, сильный и черноволосый, с крепкой, как полено шеей, широко шагнул ко мне, и показалось: улица качнулась.
- Позвольте прикурить.
Я нервный. Достать зажигалку из кармана для меня - маленький подвиг, она ускользает из-под пальцев, шмыгает под носовой платок, цепляется из последних сил за ткань подкладки. Процесс извлечения зажигалки напоминает трудные роды. Наконец я дарю здоровяку крохотный кусочек пламени. На секунду наши ладони выстраивают нечто вроде пагоды, чтобы не дать ему погаснуть. Затем - слабый удар по моему запястью.
- Спасибо!
И мы расходимсяч с лёгким удовлетворением, как люди, ощутившие непрочную, мгновенную, но всё же безусловную связь друг с другом.
9-го мая писал: Пасмурно. Небо насуплено и мрачно. Деревья мокры, асфальт тёмен и блестящ, а прохожие покорны и грустны.
Нерадостный сегодня День Победы. Какая там победа, если бельё на балконах - и то болтается, как белые флаги.
А вот отдельные фразы.
Улыбка, широкая, как гирлянда.
Хамил направо и налево. И всё от сознания собственного несовершенства.
С молитвенным сосредоточением перебирал её пальцы, как чётки.
Пейзаж. чуть подслащённый солнцем.
Всеми правдами и неправдами добивался Истины.
Так хотел понравиться. что окосел на левый глаз.
[700x497]
Год предположительно 2005-й.
"Это непременно надо записать! Сегодня четвероклассники делали описания картин. Вот некоторые цитаты.
"Эта картина говорит о том что старушка. (орфография автора, пунктуация - его же) отдыхает. возле камина. Я думаю что эта картина ОЧЕНЬ НЕ ПЛОХАЯ.
Но очень мрачная.
Якоб Врель (Верель) был очень талантлив."
Похвалил напоследок автора, ученик Т.. Он успел написать аж две работы. Вторая заканчивается словами: "Геррат Адрианс Беркхейае был талантлив."
М. же говорит о картине "Деревенские музыканты": "Она очень меня запечатлила."
А вот сочинение Максима А..
"Как я понял эта картина тёплая. Тут много тёплых цветов жёлтый, красный...(многоточие!) и несколько холодных синий и зелёный. На картине изображена драка. Кстате тут и нейтральный цвет это чёрный. Автор этой картины Адриан ван Отстаде. Издана(!) эта картина в (1610 - 1685). Место где они дерутся похоже на таверну. Драка очень серьёзная. Дерутся крестьяне. Через окно таверны светит луна. Одежда бедная из какихто тряпок. Головной убор тоже тряпки. Но у других крестьян которые изображены на этой картине головной убор по богаче из не дарагой коже дворняшки. Таверна была не богатая. Дверь была не крепкая всё разрушено потому что там происходит драка не на жизнь а насмерть. Эта драка произошла наверно потому что один крестьянин не оплатил еду или эль, нехватило денег. Эта картина мне очень понравилась, здесь очень не обычная драка. Здесь хорошие краски и все цвета тёплые цвета, нейтральные цвета и холодные."
Под конец А. спохватился и указал имя автора: Адриан ван Остаде. А потом дописал ещё свою фамилию...
А это пишет Григорий С.: "На этой картины на первом плане изображены придворные, которые после конной прогулки отдыхают. Из них выделяется барашня очень в очень светлом платье. А также выделяется её конь, из сех остальных коней белым цветом, а остальные кони тёмные..."
"На этой картине на втором плане на коне сидит мущина, как видимо
Надоело копаться в старых тетрадях! Вот напоследок ещё три фрагмента и - довольно.
Эту имитацию Набоковского стиля сделал я 8-го февраля 2010-го года.
"Одолеваемый дачной дремотой, он тяжело облокотился на перила террасы и пустым взглядом памятника уставился на сад. Омытый дождём сад теперь сверкал мириадами капель и напоминал пейзаж, писанный дыбящимися и дробными мазками импрессиониста. Садовник в белёсой соломенной шляпе подстригал кусты. Огромные ножницы хищно скрежетали, щёлкали железным клювом птеродактиля, отхватывая от ветвей их зелёные излишки, - они разлетались в стороны клочьями. Над свежепобелённой изгородью, отрезавшей туловища проходящих за ней фланёров, покачиваясь, как мячи на воде, проплывали чьи-то головы в шляпах и без. Ещё дальше чернели телеграфные столбы, меж ними, точно играя в какую-то таинственную игру, ровными рядами сидели птицы, изредка перепархивая и меняясь местом друг с другом.
Распахнулась стеклянная дверь, на террасу вошла Нина, ещё не до конца проснувшаяся, с несколько припухшею, нагретою подушкой щекой, Она близоруко щурила глаза, медленно привыкавшие к внезапно хлынувшему и всё затопившему солнечному потоку, и похожа была теперь на оперную мадам Батерфляй, узкоглазую и путающуюся в шёлковых складках. По широкой, перекосившейся как старый буфет, спине мужа она с лёгкостью определила, что им опять овладело кисловатое безволие и говорить с ним о делах - пустая трата времени. Беззвучно вздохнув, она с некоторым волевым усилием приблизилась к нему. Со стороны могло показаться, что Нина оттолкнулась веслом от берега и неспешно плывёт к мужу.
Горский чуть вздрогнул, когда её узкая и белая ладонь по-лебединому обвила сзади его плечи. Он повернул к ней угрюмое лицо с брюзгливо расползающимися губами, вопросительно вскинул бровями. "Что ты, Нинон?" Она уложила голову на диванный валик его плеча и, задерживая дыхание, чтобы уберечься от тяжкого затхло-табачного запаха мужниного халата, сказала: "Пьера пора уволить. Несносный старик! Посмотри, как он калечит наши кусты." Он усмехнулся. Старик-садовник почуял, что говорят о нём. Оглянувшись, снял шляпу и отвесил поклон, качнув сверху вниз рабски-щербатой улыбкой. Лицо Нины никак не откликнулось на этот по-актёрски жалкий поклон. Горский чуть расширил глаза и шлёпнул губами. Садовничьи ножницы с удвоенной яростью принялись кромсать конвульсивно дёргающиеся ветки. Пятна пота темнели на садовничьей рубахе расползающимися силуэтами континентов.
"Согласись, в этой обезьяне есть что-то от нашего кузена из Арля",- раздумчиво произнесла Нина.
"Ты находишь?- спросил Горский.- По-моему, Гриша выглядит авантажней..."
Больше им нечего было сказать друг другу. Они стояли рядом и издалека выглядели как любящая супружеская пара, в которой тело одного только и ждёт случая, чтобы слиться с телом другого.
Дождевая вода испарялась быстрее, чем человеческие надежды. К острому и пряному запаху сырости примешивался зудящий аромат зноя, снова выбеливалась дорожная пыль, и золотистые пятна света распластывались там и сям с бесстыдством нудистов."
Эта дама мучительно ищет ответы на мучительные вопросы. Но по виду совершенно не мучается. Впрочем, может быть она просто держит себя в руках... В моём присутствии. Да, она определённо умеет держать себя в руках, несмотря на то, что всё у неё сыпется из рук. Одним словом, сутулясь под грузом непонятости, она довольно твёрдо ступает по земле. И многих умудряется обогнать... И на многих умудряется ездить...
Самое любопытное, видя всё это, я очень хорошо к ней отношусь.
А вот он - обезоруживающе бессовестен! Он привык потакать малейшему своему капризу, без зазренья он берёт всё то, что ему нравится. Его философия заключена в формуле: "Общие истины - воздух, им невозможно насытиться." Воздухом дышат, не задумываясь. Часто он бывает нечист, даже ядовит. Когда он свеж - почему бы и не подышать полной грудью? Но мысли должно занимать то, что насыщает. Точнее, то, как добыть эту пищу. Общие истины, по его мнению, спорны. Конкретное физическое или душевное удовольствие - неоспоримо, так как его весьма конкретно ощущаешь.
Бесчинствуя,он любил коситься на меня голубым глазом, проверяя мою реакцию. Это внушало надежду: раз он нуждается в зрителе, возможно, он только играет?... Теперь уже не косится... Видимо, окончательно вжился в роль.
А чем хорош этот? То есть, за что я его люблю? Вопрос "за что люблю" настолько же естествен, насколько и бессмыслен. Я принимаю этого человека в целом, со всеми пламенными плюсами и чёрненькими минусами. Я не могу перед ним устоять и падаю, как перекрученная нежностью восьмёрка бесконечности. В нём борются желание жить исключительно по своим весёлым правилам и страх перед Великой Истиной. Из-за этого он иногда нервничает и, нервничая, ужасно боится быть уличённым в борьбе с самим собой.
Вот какие у меня тогда остались впечатления от посещения рынка.
" Голубые замороженные курицы.
Старуха с выпуклыми по-кукольному вращающимися глазами проворно упаковывала в пакетик
дохловатые венички зелени.
Продавщицы солений похожи на добродушных докториц.
Истекающая соком пронзительно-белая кислая капуста.
Липко-оранжевый, глянцево-чёрный, сладко-золотистый товар таджикских торговцев.
Пунцовые шары яблок в ящике - как головы гильотинированных.
Фейерверк цветочных букетов на серо-сыром фоне.
Чёрные костюмы и платья, покачивающиеся на вешалках.
Уминаемая продавщицей кислая капуста сладострастно всхлипывает в целлофановом пакете.
Жаркий блеск таджикских глаз.
Проржавевшие детали, старые инструменты, россыпь винтов и гаек - всё это похоже на останки доисторических животных или выползших из подземного мира мутантов.
Голос продавца фруктов Богдана по-сержантски бодрящ. "
[700x423]
Всё то же 24-е января 2008-го года...
" Рисовали карту "Острова сокровищ". У кого-то силуэт острова и впрямь похож на вставшего на дыбы дракона. У кого-то - на умирающую от истощения черепаху. Одни смело компонуют в листе море, горы и леса, а другие - меленько-меленько изображают чахлую зелень и серые прыщики холмов. У некоторых такие карты, что хоть сейчас отправляйся искать клад: все обозначения чёткие, яркие. А на другие карты взглянешь и поморщишься - не остров, а свалка ядерных отходов. Вышеупомянутая Алёна все подписи сделала огромными нагло искривившимися буквами. Подписи эти не столько поясняют, где что находится, сколько по-плакатному кричат тебе: " Эй, смотри, - здесь бухта! Давай, валяй сюда на своём корабле! А вот - лес! Смотри, дурак, не заблудись! Видишь, какой дремучий!... "
Кто-то из девочек с ужасом в голосе спросил меня:
- А это ничего, если я одну половину острова раскрасила жёлтеньким. а другую оранжевым?...
А в глазах-то у маленькой тоскливое ожидание жесточайшей кары за такую роковую оплошность.
И ещё рисовали пирата в треуголке и кафтане. И чего это дети так зверски увеличивают на рисунках головы?! Старый пират Билли почти на всех работах явно страдает дистрофией и водянкой. Свирепое лицо скукожилось до размера финика.
Кто-то из мальчишек замечает:
- Вообще-то пираты обычно ходят с оружием.
- Это в кино они ходят с оружием всегда и везде,- наставительно поднимаю я вверх палец.- А в жизни за незаконное ношение оружия в городе их бы сразу посадили в тюрьму.
Говорю и думаю: " Да точно ли так? Может, морякам и разрешалось тогда ходить с саблями? " Лихорадочно перебираю в памяти виденные где-то картинки, и назойливо вылезает из них костистая голова, обвязанная алым платком, с медной серьгой в ухе. Ладно, плевать на них! Будем считать, что оружие они не носили!
Вот так, или примерно так проходят мои занятия. Думаете, это здорово? Нет-нет. я не спорю... не спорю... ".
И ещё одно дополнение.
" На репетиции малый, играющий роль Царя, никак не мог произнести текст роли громко и отчётливо. Обмирая, он делал шаг вперёд, жалобно глядя на меня, бормотал:
- Я - великий и мудрый царь...
- Громче, дорогой мой. громче!- восклицал я. посылая ему суровый взгляд поверх приопущенных очков.
- Не могу... громче...- шелестел в ответ малый, опуская глаза.
[700x504]
Записи, сделанные 24 января 2008-го года.
" Попытаюсь проанализировать сегодняшние школьные события. Сначала провёл очередную репетицию сценки, которой должен начинаться предстоящий открытый урок. "Представление сказочных персонажей". Расхлябанность детей вызывает раздражение и подчас еле сдерживаешься, чтобы не врезать кому-нибудь из шалунов по уху. Но где корни этой расхлябанности? Первое, что приходит на ум - отсутствие полноценного домашнего воспитания. Даже первоклассник в состоянии сдерживать свои эмоции, воспринимать адекватно сделанные ему замечания. А мои артисты готовы только возиться, шушукаться и хохотать. Допустим, меня они не воспринимают всерьёз, поскольку я слишком добродушен и слаб. Но ведь даже наши учительницы, дамы крепкого характера и телосложения, с трудом с ними справляются. Ребята раздёрганны, невнимательны и дерзки.
Раздёрганность, положим, - следствие неправильного воспитания, безалаберности родителей, Детей просто не приучили к элементарной дисциплине, к твёрдому пониманию, что можно и что нельзя. Невнимательность же и дерзость - закономерное следствие детской усталости. Утомительно и тяжело жить маленькому существу, живущему в состоянии хаоса, не видящему в этом мире ничего надёжного, могущего служить ему опорой. Вот они, мои маленькие, и живут в постоянном напряжении, ориентируются не столько на слова взрослых ( часто просто лживые ), а на выражения лиц. Иногда они злобно огрызаются на нас, больших и несправедливых "хозяев жизни", и можно ли, положа руку на сердце, осуждать их за это?
Однако, следует и войти в положение учителей. Школа держится на дисциплине, на строгом соблюдении известных правил. Да, это принято называть "казёнщиной", "муштрой", "солдатчиной", но попробуйте предложить другую, лучшую альтернативу. Её никто не придумал, а эксперименты в этой области чреваты очень горькими последствиями. Так что, как всегда, "кадры решают всё". Если педагог порядочный, неглупый и добрый человек, он найдёт способ, не травмируя детские души, приучить их к усидчивости. дисциплине, полноценной творческой работе. Банально? Стоит ли бояться банальностей, когда за словом "банальность" стоит нечто истинное, проверенное веками?
Вот начался у меня кружковый урок в том же первом классе, в котором я проводил репетицию. Малыш, белобрысый совёнок, весь кругленький и упругий, как крепко сжатый кулачок, в начале занятия громко сказал мне: " До свидания! " Сострил. Захотел привлечь к себе внимание.
- Раз ты уже со мной попрощался,- говорю я, закипая,- можешь уходить. Попрощался - значит твоё место за дверью. Выйди вон!
Стал упираться, скорчил печальную мину. Не без помощи наивнушительнейшего вида учительницы Г.А., выдворил его из класса. Жестоко ли я поступил? Как посмотреть, Нет, конечно, у человека, далёкого от школы, эпизод этот вызвал бы снисходительную усмешку. Подумаешь, мол, какое преступление! Разве можно так серьёзно реагировать на невинную шалость? Думаю, можно. Необходимо! Одна уступка, другая - и ошалевший от безнаказанности класс станет абсолютно неуправляемым.
Хорошенькая Полина с мордочкой мультипликационной белочки горячится, явно специально распаляет себя, чтобы лишний раз доказать свою значимость в этой жизни.
- В чём дело, Полина?
Да, жалость, как и способность жаловаться, - не худшие человеческие свойства. Что хорошего в сострадании пояснять не надо, так ведь? А вот "жалобы на жизнь", почитающиеся чем-то неприличным, унижающим того, кто жалуется, часто свидетельствуют о естественном страдании человека, не находящего в реальности того идеала, к которому он стремится. В конце концов, переживания Лермонтова - это острое ощущение недостижимости внутренней гармонии и гармонии между личностью и миром. В сущности, подобное ощущение испытывает каждый, разница лишь в оттенках и в степени время от времени охватывающей человека тоски. Кто не задавался вопросом: что я способен изменить в себе и в жизни? Что зависит исключительно от моего волевого усилия, а что от Провидения?
Итак, ничего худого в жалобах, если они, конечно, не являются проявлением болезненной пассивности, - нет и быть не может! Выраженные же в форме стихов или монологов литературных персонажей, они способны дать развитие личности, напомнив ей, что основная её цель - самосовершенствование.
Погодка, кстати, разгулялась. Облитый солнцем дом в окне юношески светел...
День пасмурен. Чему под стать - не стоит объяснять. Заснул около полуночи; отключаясь, втекая в сон, содрогался от ужаса... Проснулся в начале седьмого. Свинцовый страх давил сердце... Из утреннего оцепенения вышел благодаря исключительно только волевому усилию. Только потому, что так надо? Именно. Но точно ли не было других причин?..
Постараюсь быть честным до конца. Ещё надеюсь, ещё верю. Просто... жизнь проходит мимо, а невроз - мой лютый зверь - всегда со мной. "Друг" забудет, "любимая" отвлечётся, а невроз всегда с тобой, он верен тебе, как свирепый и преданный пёс. Жаль, что кусает он лишь своего хозяина...
Впрочем, ладно. Сейчас я могу себе позволить такую роскошь - жаловаться ( никто ведь не читает моего дневника ). Кстати, давно хотел разобраться, отчего это считается неприличным "жаловаться"? В обществе не принято обременять окружающих своими проблемами. Это, мол, неделикатно. А чисто внешняя, формальная доброжелательность, стало быть, деликатна? Регламентированное, одобренное обществом вежливое равнодушие лучше глубокого сопереживания! То есть при всё возрастающей разобщённости людей, при их маниакальном стремлении добиться личного благополучия, этикет требует предельной сдержанности в общении друг с другом: не дай Бог дать ближнему чуть больше положенного! Иногда даже радостью не спешат поделиться из-за боязни делиться хоть чем-нибудь.
Ещё считается, что жалоба унижает жалующегося. Он тогда демонстрирует свою слабость, беззащитность, уязвимость... А другим от этого становится как-то неловко, они стыдятся чего-то. А вот чего именно? Не того ли, что в такие моменты они с тревогой узнают себя самих в жалующемся? Того, что и в них живут и страх перед жизнью, и неуверенность в своих силах, и мучительное стремление обрести опору? А вот попробуй-ка признать это! О-о-о-о, сколь многое потянется вслед за этим признанием!!! Этак, того гляди, придётся признать, что все мы должны поддерживать друг друга. Что все наши устоявшиеся представления о жизни совсем немного стоят. Что любить исключительно самого себя - скучно и вредно для личностного развития... Нет, люди знают всё это вообще, как некие абстрактные формулы. Но сопереживая кому-то, вернее, наблюдая за переживаниями отчаивающегося человека, они вдруг отчётливо осознают, что же конкретно от них требуется, насколько важно уметь жалеть кого бы то ни было. И осознание это разрушительно для всех наших привычных представлений о жизни, об общении, о своём долге...
И. наконец, жалобщик, "нытик" раздражает своей слабостью, тем, что вместо преодоления трудностей, он занимается переливанием из пустого в порожнее, портит настроение "нормальным" людям, теряет человеческий облик, переставая бороться за своё счастье... Случается, конечно, и такое: погружаясь окончательно в болото
Проблема не в том, какой выбрать сюжет. Проблема в том, КАК рассказать ту или иную историю. Я даже не имею в виду лексику, синтаксис, тропы, - речь идёт о живом непосредственном чувстве, которое, по сути, и побуждает тебя к разговору с читателем. Ведь рассказ, стихотворение, роман и пр. - это лишь разнообразные формы диалога с неким "идеальным" собеседником. "Идеальным", поскольку он никогда тебя не перебивает, всегда выслушивает до конца и (хотя бы в твоём воображении) с благодарностью принимает то, что ты стремишься ему отдать.
Бродский уверял, что пишет стихи не для читателя, не для себя, а единственно только ДЛЯ РАЗВИТИЯ ЯЗЫКА. Причём не своего собственного, а языка как такового, языка, как субстанции. Можно верить или не верить в искренность Бродского, но согласиться с тем, что роль читателя не так уж существенна - невозможно. Делать что-либо во имя абстрактной цели не свойственно человеку в принципе. Возможно, Бродский не был человеком ( в чём лично я сильно сомневаюсь ), но даже высокоразвитая личность, близкая к иным мирам и измерениям, надеется на отклик извне, со стороны своих друзей хотя бы. Повторюсь, литературная работа - один из способов преодоления метафизического одиночества.
Те, кто не без высокомерности заявляют, что пишут "для Бога", а не для людей - выглядят довольно глупо: общение с Богом, как правило, осуществляется путём разговора с ближним. Самопознание и Богопознание возможно лишь через любовь, через проникновение в сущность себеподобного. Само собой, исключением является молитва - разговор с Создателем с глазу на глаз. Но, во-первых, чего стоит молитва без любви к ближнему, а, во-вторых, в лучших произведениях мировой литературы явственно ощущается молитвенно-исповедальное настроение.
К слову сказать, даже в коротеньком юмористическом рассказе ( если он удачный, конечно ) всегда присутствует человеколюбие. Согласитесь, что злая и циничная шутка вряд ли вызовет смех у нравственно здорового человека.
[390x233]Да, напоследок, расставаясь с одной из многочисленных моих тетрадей, перепечатываю описание последнего перед новогодними каникулами рабочего дня в школе, где я был педагогом ИЗО. ( 29 декабря 2006 года. )
" В школе утром мглисто и серенько: не все окончательно вынырнули из сна. Детей мало - в коридорах одиночные выкрики, а не многоголосный рёв. Вешаю пальто в стенной шкаф, слышу голос завуча:
- Можно войти, Михал Михалыч?
Вот это деликатность! Смущаюсь, бормочу:
- Да-да, разумеется.
Завуч В.С. входит в методический кабинет тихой, пугающе-торжественной поступью. За ней - робко ( да-да, именно робко! ) заходят гуськом несколько училок. В.С. подшагивает ко мне, остальные выстраиваются коротенькой шеренгой. Я слегка остолбеневаю.
- Не пугайтесь, Михал Михалыч,- говорит кто-то с дружелюбным смешком.
- О Господи!- говорю.
Далее завуч произносит коротенькую речь, поздравляет меня от имени коллектива с Новым годом. Вручает красивую зелёную коробку с безопасной бритвой. Не помню, звучали рукоплескания или нет, но атмосфера была фанфарная. Дёрнув щекой в улыбке, я произнёс:
- Я себя ощущаю президентом...
Все рассмеялись и спокойно разошлись по своим делам.
Видимо вся эта церемония, коей меня удостоили, - благодарность за подаренные коллегам открытки со свиньями.
А потом были уроки. Из всех четвёртых классов набралось семь человек. Г.В. (уборщица) проникновенно попросила меня:
- Вы только не рисуйте с ними красками, Михал Михалыч! А то вторую уборку я не потяну...
Два урока ребята рисовали на свободную тему. Девочки старательно вырисовывали ёлочки и снежинки. Мальчишки предпочли изобразить раскоряченных воинов. Позже в честь грядущего года Свиньи набросал для школяров несколько свинтусов. Они с упоением их раскрашивали.
К моему столу подходит Саша В.. Посмотрел его работу, спрашиваю:
- Ну и что будешь дальше делать?
- Спать буду,- отвечает В., облокачивается на столешницу и с наигранным бессилием роняет на руки голову.
Ругать его не хочется. Доверительно спрашиваю:
- Не выспался?
- Да-а, всю ночь пластинки искал...
- Какие пластинки? Для проигрывателя?
- Да не-ет, для зубов.
Оказывается ему исправляют прикус. Значит он, бедняга, всю ночь рылся в постели, разыскивая перманентно выпадающие изо рта окаянные железки.
Опять интересовались, верю ли я в Деда Мороза. Всё тот же В. спрашивает:
- Знаете, почему у Деда Мороза красно-белая одежда?
- Нет, честно говоря, понятия не имею.
- Потому что он болеет за "Спартак".
В классе сдержанно смеются. На обычном уроке подобная острота ценится гораздо выше, но сейчас, когда класс на две трети пустой, да ещё накануне праздника...
- Да,- пытаюсь я развить тему,- и когда происходит матч с участием "Спартака", его всегда видят на трибуне. Он бешено кричит, машет руками, а когда в ворота его команды забивают мяч, страшно ругается и колотит сидящих рядом своим волшебным посохом. Обычно после первого тайма милиционеры скручивают ему руки и везут в отделение. Существует даже специальная машина, на ней написано: "Дед Мороз". Ночь он проводит в камере...
- А он ведь может милиционеров в лягушек превратить каких-нибудь,- говорит раскисшая от смеха Катя С..
- Тоже верно,- соглашаюсь я.- И потом приходят люди паспорт поменять или за каким-нибудь документом, а за столами вместо милиционеров - лягушки в фуражках. А Дед Мороз мчится обратно, на стадион, чтобы досмотреть матч.
Не знаю смешно я шучу или нет, но детишки ангельски хихикают и сверкают глазками.
По просьбе Э.Н., провёл ещё один урок в первом классе. Опять рисовали свинью. Этак можно и самому захрюкать...
Дети преподнесли мне конфекты и пару бутылок шампанского. Когда уходил, в сумках тяжело позвякивали увесистые бутылки.
- Вы смотрите, не увлекайтесь, Михал Михалыч,- ухмыльнулась С.А., самая пожилая и самая раскрепощённая из всех наших дам.
- Что вы, я не по этой части,- усмехнулся я в ответ.
- Ну а с другой стороны,- излишне игриво продолжает она,- Новый год, проведённый всухую - даром потраченное время.
Далее рассказывается длинная история о том, как один раз её супруг еле дотащился до дома после обильных возлияний с сослуживцами.
Отклеившись от словоохотливой дамы, иду домой. Встречаю в вестибюле двух шестиклассников, бывших моих учеников.
- Вот теперь вы на себя похожи,- наставительно сообщает мне один из них, глядя на мои вновь отпущенные усы и бороду.
У меня осталось несколько открыток ( всё тех же, свинских ). Уходя, вручил одну из них новому охраннику, сухощавому дядьке с понурыми усами. Он испугался, невнятно поблагодарил, глядя на меня затравленными глазами. "
Всё, убираю обратно старую тетрадь...
Наугад, практически вслепую, вытащил я её из книжной полки. Перелистываю теперь, выбирая, что можно было бы опубликовать в интернетовском дневнике... 27-го декабря 2006-го года была попытка имитировать раёшный стиль.
Подходи, поспешай, народ честной!
Журнал для мужчин под названьем "Плейбой"!
Первые страницы не смотрите даже -
Реклама там всяких самоходных экипажей.
Большой ли интерес в такой безделке?
Вы лучше сюда направьте гляделки.
Девка сидит в одних панталонах,-
Может, она из ваших знакомых?
Что, отродясь такой не видали?
Такую в России найдёте едва ли:
Худа, как плеть, волоса - мочало,
Видать её мать за косы трепала.
Кому по ндраву такая птица -
Милости просим - езжай за границу.
Дальше страницы вертеть, али как?
Гляньте, какая-то Ксюша Собчак.
Вертит хвостом этак и так,-
За то и прозвали Ксюшу - Собчак.
Не одёжа у ей, а змеиная кожа -
Да и та, погляди, сползает, похоже.
Приглянулась ли кому Ксюша наша?
Погоди, не бранись и не плюйся, мамаша!
А ты, молодой, не помри со смеху!
Вот ещё одна вам на потеху.
Груди у ей словно два каравая,
Зря она ручками их закрывает.
А и то, убрала бы она свои ручки,
Вы бы сознанья лишились, поручик!
Зря вы обиделись, ваше высоко,-
Гляньте какая - бела, круглобока.
Вы не серчайте на нас, мужиков;
По службе продвинетесь до облаков!
А вон - полюбуйтесь - цветная бутылка.
Что в ей налито? Наверно, горилка.
Жалко на ей не русские буквы,
Может, какая настойка из брюквы?
Ежли кому доведётся испить,
Просьба о вкусе её доложить.
Ну, напоследок ещё одна баба.
Эта одета во что-то хотя бы.
Сзаду верёвка, а тут - лоскуток.
Для утепленья - шейный платок!
Мяса на ней - хоть сейчас на убой!
Вот он какой этот самый "Плейбой"!
Нет на охальников нонче управы!
Ну, господа, посмеялись на славу?
Тогда не скупись, почтенная публика!
Всё подавай - от копейки до рублика!
[512x384]
Стоят очень душные дни. Душные дни столпились в нынешнем моём июле. Они обступили меня, теснят к стене, жарко дышат в лицо. И чего им надо-то?!...
Тягостное совсем не в меру затянувшееся молчание... Немотивированная пауза длиной в несколько лет... За это время бы собраться с силой бы, да... что-то сделать... бы... Но невольно задумываешься: не единственное ли место для тебя - кунсткамера? Впрочем, и там тебе нет места. Ладно!
Что там, на улице, во внешнем мире? Распаренные розово-влажные люди - разных сортов ветчина в футболках, кофточках, джинсах. Наголо обритая шпана с банками пива на лавочках. Автомобили, мордующие пространство музыкальной попсой, драгунским лязгающим полком рвущейся из дисководов. Победившие улицу и триумфально вознёсшиеся над ней рекламные щиты. Да-да, неимоверно победоносно ухмыляются во все буквы пошлейшие слоганы! Апофеозом - бутылка шампуни, теряющаяся в облаках, торжествующая над по-лилипутски сжавшимся пространством... Что-то - не то мотор, не то дракон - утробно и сладостно урчит... Что-то пожирая, видимо...
И единственное радует глаз - оголившиеся по случаю жары кремовые женские ножки.
Это не жалоба, нет... И не сухая констатация факта. И даже не попытка увернуться от ответа на существеннейший вопрос... И не бред сумасшедшего, конечно. Скорее - попытка оживить себя, реанимировать душу путём произнесения вслух каких-то фраз. Так встряхивают остановившиеся часы, в надежде на то, что ещё оживут, ещё походят...
P. S. После проверки компьютер предложил мне заменить "по-лилипутски" на "пол-лилипутки".
[512x626]Прежде чем напечатать очередной текст из тетради 2006-го года, хотелось бы объясниться. Невольно задаёшься вопросом: "А кому, собственно, интересно будет всё это читать?" Положим, сейчас у меня читателей просто нету (оно, кстати, и к лучшему), но если кто и заглянет ко мне в дневник, что он найдёт тут для сердца и разума?... Ответ отсутствует. Человеку свойственно стремление обратить на себя внимание, он хочет любви и признания - либо от конкретного лица, либо от нескольких людей, которыми дорожит, либо от широкой аудитории. Он может и не признаваться в этом, придумать более или менее убедительную формулировку, объясняющую цель творческой работы. Ну хотя бы такую: "А мне просто нравится писать, вот я и пишу для собственного удовольствия!" Трудно поверить в чистосердечность подобного высказывания. В нём мне видится больше страха обнаружить собственную зависимость от читателя, нежели искренности. Я не скрываю: пишу я в этом дневнике, рассчитывая на отклик со стороны гипотетических читателей. Повторюсь, их пока нет, но зато есть время и возможность привыкнуть к работе с компьютером, освоить клавиатуру и т. п.. Потому-то я и написал в начале, что отсутствие аудитории не так уж и печалит. Необходимо сперва освоиться с совершенно новым для меня способом писания; пока что сковывает хотя бы даже то, что на экране возникают лишённые индивидуальности, НЕ МОЕЙ РУКОЙ написанные буквы. Из-за этого, как мне кажется, и пишу я совсем иным языком: более сухим, нейтральным...
Но в конечном счёте пишу я, конечно же, не для самого себя, а для тех, кто найдёт в моих записях нечто важное для себя. И, возвращаясь к тому, с чего начал, вновь делюсь опасениями ( ха-ха, с кем?! ): "Я не знаю зачем и кому это нужно..."
А вообще-то сочинение текстов автором и их последующее прочтение аудиторией - один из лучших способов преодоления метафизического одиночества человека...
Это вступление ( или отступление ) было очень важно для меня. Теперь же перепечатаю давнишнее подражание Венечке Ерофееву.
" От мыслей этих во мне всё перекосилось, и мир видимый покосился, точно крыша нашей ветхой лачужки; мир же невидимый ещё вчера был кос, отчего двоилось в глазах и в душе, и в мыслях.
- Да-да,- говорил я себе, мотаясь, как трость, колеблемая ветром,- век вывихнут, а датский принц затосковал, потому что в шекспировском театре Офелию играл прыщавый второгодник. И лошадь Будённого захромала, и мачта гнётся и скрипит, и...
- Я гляжу, ты уже с утра шары налил?
Кто это сказал? Неужели она?! Девушка моей мечты. Падшая звезда моего сердца, девушка и смерть в одном лице? Первая встречная и последняя дрянь, о, как давно я жаждал встречи с тобой!
- Приветствую тебя, о, драгоценная! Я одинок, я сам залил себе шары. Твои шары и полушария налиты соком, сладостным нектаром. Тебя наполнили живой водой всемилостивые боги. И даже твой плевок способен воскресить любого убиенного.
- Чего ты там лопочешь?
Она откинулась, исторгла смех ( О, есть ли в нашем скудном языке слова, могущие описать его! ), окатила меня с головы до ног презрением и лаской.
- Я лопочу? Ну да, я лопочу, а как же мне не лопотать, если у тебя такие формы, что в содержании нет никакой нужды. Но ты содержательна, ты наверняка содержишь целый притон подавленных, невоплотившихся желаний.
- Какой притон? Думаешь, я какая-нибудь такая?
- Гм, видимо, я выбрал неправильный тон. Это с непривычки. Я перестрою лиру своей речи, как говорили эллины. Слушай, розовоперстая. Я звал тебя и рад, что вижу. Провалимся? "
Да-с, в тетрадке 2006 года есть и подражание Булгакову. Кстати, не совсем понятно, отчего Олеша в своих воспоминаниях ни словом не обмолвился о Михаиле Афанасьевиче. Они же действительно какое-то время приятельствовали... Положим, между ними произошла размолвка, но как же было не упомянуть об одном из ярчайших талантов эпохи?! Странная история...
" На улице было ослепительно хорошо. Золотые нимбы окружали вечерние фонари. Разноцветные искры бегали по заснеженной улице, а на крышах и карнизах лежало белое, рассыпчатое. Такое же белое облепило ветки чёрных деревьев, отчего мгновенно припомнилась виденная в детстве картинка, где под такими же точно деревьями стоял, тяжело опираясь на хрустальный посох, волшебный дед, яблочно-румяный, с расшитой звёздами островерхой шапкой.
Стрелецкий выдохнул длинную розовую струю пара, сказал удовлетворённо:
- Через месяц, стало быть, премьера.
Я слабо возразил:
- Что-то больно уж скоро. Третий акт ни разу не репетировали.
- А ещё отрепетируют,- задушевно сказал Стрелецкий.- Третий акт - это ерунда, за неделю так его обкатаем, что любо-дорого будет смотреть, Сергей Леонидович. Главное, чтобы Старик одобрил.
- А может не одобрить?- уныло спросил я.
Глаза моего собеседника подёрнулись туманом.
- Кирилл Васильевич - гений, он спешить не любит. Куда спешить - у него вечность впереди... Может посоветовать кое-что переделать. У нас говорили, Кирилл Васильевич хотел, чтобы главный герой перед смертью романс исполнил.
Сердце моё облилось ледяным холодом.
- Какой ещё романс?
- У нас говорили - " Утро туманное". Я, знаете ли, прикинул: может оно так и лучше? - Я поймал затравленный взгляд режиссёра.- Иначе, говорит, совершенно невозможно поверить, что герой собирается лишить себя жизни. А Трескунов вообще-то дивно исполняет романсы под гитару. Не слышали? "
[560x700]
[525x700]Вот окаянство-то! Всё утро тщательнейшим образом составлял текст, а потом нажал не ту кнопку и всё стёрлось!! Не сомневаюсь, что текст легко можно было бы восстановить, но я не знаю как... " Обидно мне, досадно мне, ну ладно... "
Итак, я собирался процитировать кое-что из своих прежних записей. Вот, например, подражание Олеше, - как бы он написал воспоминание о Булгакове ( декабрь 2006-го ).
" Вспоминается лестничная площадка рядом с редакцией "Гудка". Узкое, готического телосложения окно и крошечный эмалированный тазик пепельницы на недавно выкрашенном голубой краской подоконнике. Каждая царапина, каждая заноза оконной рамы вытвержены наизусть, - практически ежедневно я выкуривал здесь десятки папирос с Катаевым, Ильфом, Булгаковым...
Одно время мы дружили. Я обратил внимание на то, что он слушает меня с удовольствием. Когда я острил, глаза его заполнялись влагой смеха ещё до того как была закончена реплика. Сам же острил редко и как бы вполсилы, показывая, если можно так выразиться, лишь краешек своих юмористических способностей. Тем не менее, у него была стойкая репутация остряка.
Катаев однажды спросил:
- Михаил Афанасьевич, как вы считаете, мог бы Пушкин вызвать на дуэль Гоголя?
Булгаков задумался и серьёзно сказал:
- Мог бы.
- А Гоголь принял бы вызов?
- Ни в каком случае. Он бы поднял и поцеловал брошенную Пушкиным перчатку.
Язык Булгакова изящен и точен, как движения виртуозного фехтовальщика. Сцены и образы рисуются им с гравюрной чёткостью. Его проза ассоциируется у меня с причудливо иронической графикой Калло. И с комедией масок, конечно. Он и сам постоянно носил маску, изображал какого-то английского джентльмена. Блики на его безукоризненной причёске сверкали, как молнии. "
У многих пишущих людей имеется такая привычка - записывать в специальные книжечки и тетрадочки разные мысли, наблюдения, сравнения и т. п.. Считается даже, что это необходимое подспорье в работе, так оттачивается стиль, собирается необходимый для сочинительства материал. Я тоже занимался этим, пока не притомился... Действительно, долго ли можно собирать материал, если понятия не имеешь, как им конкретно можно воспользоваться? Но прок от дневников всё же был: я понял, какие механизмы можно использовать, чтобы сформулировать в словах желаемое. Вот простой пример.
Глянул сейчас в окно и захотел одной фразой описать увиденное. Можно напечатать первое, что пришло в голову: "Смеркается, в окнах соседнего дома горят огни, свет их выглядит весьма загадочно на фоне не до конца ещё угасшего неба." Хорошо ли это сказано? Не очень. Фраза проскальзывает мимо. в ней нет ни точности. ни сколько-нибудь серьёзного значения. А если так: "День гаснет, свет огней в соседнем доме медленно набирает силу." Уже лучше. Во-первых, короче. Во-вторых, предложение стало крепче, яснее. Но есть и такой вариант: "Над тёмными деревьями небо ещё светло, день ещё сопротивляется наползающим сумеркам; но свет огней в окнах всё ярче, всё злорадней: настаёт мрачный час его электрического торжества..." Как такой вариант? Слишком претенциозный, да? А мне кажется, что сказано неплохо, только слово "мрачный" явно требует замены. Возможно, лучше вовсе без него обойтись, тогда предложение оживёт, избавится от помпезности.
Как вы понимаете, оттенков и вариаций может быть сколько угодно. Окончательный вариант таков: "День медленно затухал, сожалея, что ему не перебороть торжествующе разгоравшиеся огни окон."
Оттачивание стиля - увлекательнейшее занятие!!
Литература интересовала меня с детства. Она не притягивала меня, нет - она жила во мне. Пробовал писать я, наверно, лет с пяти. Детские эти потуги представляют, думается, исключительно научный интерес - для психолога, пишущего диссертацию на тему "Восприятие ребёнком читаемых ему или им самим прочтённых текстов". Первый же приличный рассказ, то есть рассказ, который не стыдно было бы где-то опубликовать, был написан в двадцать с небольшим.
Потом были 2-3 десятка сносных стихотворений и примерно столько же рассказов, объективно удачных, то есть способных доставить удовольствие кому-то кроме самого автора. Более или менее регулярное ведение дневников помогало мне осваивать литературное ремесло . В них я очень часто ставил перед собой определённые формальные задачи. Например, описать какое-то конкретное произошедшее в моей жизни событие за 1 час. Ограничение по времени дисциплинирует, вынуждает писать кратко, вычленяя наиболее важное. Собственно, сейчас я как раз выполняю именно такое упражнение, но впервые - в электронном варианте.
Не думаю, что я писатель: писатель тот, кто всю жизнь пытается реализовать некий свой личный ЗАМЫСЕЛ. У меня же никогда не бывает замыслов, просто иногда возникает потребность писать, формулировать в словах нечто важное для меня на данный момент. Таким образом, со спокойным сердцем могу отнести себя к категории литераторов - тех, кто знает толк в сочинительстве, любит писать, но не может назвать это делом своей жизни.
Чудо таланта необъяснимо. Элементарное же владение слогом можно определить сразу и безошибочно. Ценность текста, его "золотую пробу" также несложно определить; категории же "нравится", "не нравится" нисколько этому не мешают.
Достоинства литературного произведения - это индивидуальная интонация, живое человеческое чувство, интересный язык, способствующий наиболее полному раскрытию личности автора. Ведь самое важное - постижение чужой индивидуальности, другой души. Это главнейший способ открыть новое в себе и в мире...
Набоков, например, прятал от читателя свою душу. Он демонстрировал читателю лишь своё умение "видеть мир". Но и в скрытности своей он невольно раскрывался. Впрочем, Набокова , по-моему, трудно любить... Гораздо легче им восхищаться...
Тема литературная неисчерпаема...
