Иногда мне кажется, что я слишком нормальна. У меня не бывает немотивированных перепадов настроения, например. Из-за этого мне тяжело понять людей, которые бычатся, потому что утро, мол, пасмурное.
Я всё ем. И поэтому меня, сска, бесит, когда он не съедает гущу в супе. Суп, ладно, его матушка варит. Но когда он не съедает что-то, что готовила я, всё. Я закипаю. Я просто не могу понять, как так - не ем. Где-то в душе я догадываюсь, что раз чего-то не ешь, то взять и привыкнуть потом нельзя, но мне всё равно тяжело смириться с этим.
Я хорошо сплю. И всегда найдётся кто-то, кто скажет: "Ой, ты во сне так мило разговариваешь", "Ой, ты слюнку на подушку пустила". Для любителей шуткануть сразу поясняю - я много езжу, соответственно делю комнату с разными другими вожатыми/участниками тренингов и т.п. Комнату делю, а не кровать. Но это отступление. Ну и они мне, значица, про слюнку, а я аж завидую немного: "Почему я быстро засыпаю? И НЕ ПЯЛЮСЬ, БЛИН, НА СПЯЩЕГО ЧЕЛОВЕКА, ЧТОБ СМУЩАТЬ ЕГО ПОТОМ". Так бы тоже отыгралась.
Может, будь у меня побольше заморок, жилось бы как-то интереснее? Все бы бегали вокруг, считались с моими потребностями или сложным характером, например.
А ещё мы с милым недавно разговаривали про дорогие вещи. Ну знаете, возьмёшь такую вещь в руку - и как будто дома оказался. Всё на место встаёт, так хорошо, у вас есть такие вещи?
Вот у него это гитара. А я поняла, что у меня такой вещи нет. Дом там - где я, да и всё. На новом месте я никогда не обустраиваюсь. Просто раскладываю манатки максимально эргономичным способом. Интересно, это такая гипертрофированная самодостаточность или результат психологических травм?
Как-то с матом у меня в жизни не сложилось...
В связи с вчерашним ценным приобретением (придётся, видать, удалить этот шедевр, а то ещё посодют за растление Маленькой Свинки!), припомнилась мне история юношеских времён, как я пытался стать матершинником…
Большая часть моего детства прошла в Иванове в семье военного и среди детей военных. Жили все военные одном большом доме на ул. Арсеньевской. Дворовой шпаны хватало, но, ребята, что это была за шпана, нашим бы детишкам в друзья такую! По сегодняшним меркам – вольное казачество на государевой службе! Наркота, выпивка были им неведомы, если кто и курил, то тайком. Шпана эта пополняла дефекты родительского образования, обучая нас стрельбе из рогатки, добыванию пороха, созданию современных моделей стрелкового оружия (типа поджиг), игре в орлянку и апстенку (типа казино). Нас учили лазать по крышам, прыгать в снег с пятиметровой высоты, делая при этом сальто-мортале, распространяли эротическую литературу (в рукописном варианте) и пр.пр., пр…Сеяли разумное, доброе, вечное…
Словом, наставникам, хранившим юность нашу, не помня зла. за благо воздадим…
Но хоть наши наставники и матерились денно-нощно, к нам, детям военных этот мат как-то не приставал, прежде всего, видать, потому, что как-то в ту далёкую и отсталую большевистскую эпоху не было заведено у родителей материться при детях. От мамы, максимум, что я мог бы услышать, так – присказку, вроде:
- Ах, ты мать твою, черепаху, Бог любил!
Отец-политработник, в порыве гнева обзывал меня оппортунистом и талмудистом. Иногда, правда, порол своим армейским ремнём, но определённые воинским Уставом сроки ношения амуниции этого вида в общем и целом выдерживал.
Как-то однажды при слове “талмудист” я решил устроить небольшую дискуссию и нанёс отцу ответный лингвистический удар:
- Сам ты - мудист!,
Отец громко хлопнул дверью и, разъярённый, выскочил на двор.
Когда мы с мамой слегка поостыли, я спросил её:
- Мам, а мам? Не знаешь, что это я за слово такое произнёс? Правда, что-то очень обидное?
Увы, мама, преподаватель истории, оставила мой вопрос без комментариев, хотя много лет прожила в деревне…
16-ти лет я поступил в вуз и тотчас меня захлестнула волна общественной жизни: стенгазета, малотиражка, самодеятельность. А ведь, говорят, ещё и учиться надо было…
Всё бы хорошо, но с девушками не заладилось – я был неперспективен – моложе их всех на два-три года.
Сколько раз, бывалоча, походив с девушкой по театрам, кино год-полгода, я, в очередной раз проводив свою избранницу до порога дома, пытался уточнить:
- А, скажи мне, Люсятанясветочканадюшакатюша, у тебя ко мне ничего не появилось (в смысле любви)?
В ответ раздавался печальный вздох:
- Нет, Валера, увы…Пока нет…
И походы в театры-кино пролонгировались ещё на полгода, до очередного выяснения отнощений…
Конечно, ко мне периодически клеились какие-то девушки, в том числе и вполне доступные, но нет, мне была нужна прынцесса на белом коне.
Уже много лет спустя, я упрекнул маму в том, что мы с сестрёнкой своими неудачами в первом браке всецело обязаны её высоконравственному воспитанию:
- Ведь ты как нас воспитывала? По схеме: “Целуешься – значит, – любишь; любишь – значит, – женись!
Мама даже обиделась, но возражать не стала. Она, по большому счёту, и сама стала жертвой такого мировоззрения…
И вот после третьего курса мы едем на практику в Ригу. Яркое, щедрое солнце, практика – до обеда, практически дармовой заводской обед – и, айда на взморье! Лиелупе, Дзинтари, Болдари, Кемери, не слова, а музыка!
Бабушка хорошо молчала, и ее молчание не требовало ответа.
Настроение сейчас - ну-ну
Далеко за полночь, я ем луковицу и размышляю на тему: а люблю ли я ночь на самом деле? Ведь, если мне в ней уютно и не страшно, и не спится и дееспособится, это ж не обязательно означает мою любовь к ней? Хотя... ночь люблю за то, что никогда в ней не притворяюсь. Я, может, только в ней честна. Взять к примеру лук, мною поедаемый:))) окажись кто рядом, это нисколько не утоньшило бы мои гастрономические приоритеты в данную минуту.
А вообще, глупо все... глупо мы ведемся на эти ЖЖшки, глупо общаться с монитором, глупо, товарищи...
Конечно же, я тоже хочу как-то выпендриться! И вот, встречайте!
Друзей "заводить" здесь не буду, так, пографоманю для себя (эдакий окололитературный онанизм) и свалю.
Целую ваши щеки!
(в ужасе) неужели это я себе???..
[220x191]