Без заголовка
25-04-2015 00:03
Счастье есть. Я его знаю. Я знаю его номер телефона, привычки, цвет его
глаз. Они красивые.
У него ласковые руки и он шикарно целуется.
...
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
Счастье есть. Я его знаю. Я знаю его номер телефона, привычки, цвет его
глаз. Они красивые.
У него ласковые руки и он шикарно целуется.
...
Без заголовка
14-01-2015 02:24
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
Без заголовка
08-12-2014 19:38
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
"Мальвина"
28-12-2013 00:34
— Не думайте, что если вы спасли нас
и в дальнейшем вели себя мужественно,
то вас это избавляет от необходимости
мыть руки и чистить зубы перед едой...
Алексей Толстой, "Золотой ключик "
"Мальвины", как правило, стройны и изящны. Элегантную одежду включают в число жизненных приоритетов и не жалеют на нее ни сил, ни денег. Вещей в гардеробе немного, но они дорогие и "приличные".
Держатся строго и независимо, но тянутся к людям неординарным, творческим, которые могут внести в их жизнь приключения и переживания. Рядом с таким партнером (чаще всего — человеком искусства) строгая Мальвина просто расцветает, становится веселой и остроумной.Любит шумные вечеринки, путешествия и экскурсии, причем в дороге.
Дисциплинированы, обязательны и исполнительны. Прислушиваются к мнению окружающих. Злопамятны, везде подозревают интриги и очень плохо переносят критику в свой адрес.
[685x700]
комментарии: 2
понравилось!
вверх^
к полной версии
— Не думайте, что если вы спасли нас
и в дальнейшем вели себя мужественно,
то вас это избавляет от необходимости
мыть руки и чистить зубы перед едой...
Алексей Толстой, "Золотой ключик "
"Мальвины", как правило, стройны и изящны. Элегантную одежду включают в число жизненных приоритетов и не жалеют на нее ни сил, ни денег. Вещей в гардеробе немного, но они дорогие и "приличные".
Держатся строго и независимо, но тянутся к людям неординарным, творческим, которые могут внести в их жизнь приключения и переживания. Рядом с таким партнером (чаще всего — человеком искусства) строгая Мальвина просто расцветает, становится веселой и остроумной.Любит шумные вечеринки, путешествия и экскурсии, причем в дороге.
Дисциплинированы, обязательны и исполнительны. Прислушиваются к мнению окружающих. Злопамятны, везде подозревают интриги и очень плохо переносят критику в свой адрес.
[685x700]
Без заголовка
14-12-2013 10:18
Сердца их были, как из холодного гранита. Мертвые.
Глаза их были, как свинцовая невская вода. Слепые.
И метался Дух над серым равнодушным Городом, чуть не касаясь людей его своим алым крылом. Но не было им до него дела. Своих забот по горло.
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Они жили почти рядом. На соседних улицах. Она на Гагаринской. Он на Моховой. Но никогда не виделись. А может, и виделись. Но не узнавали друг друга.
Так бывает. Часто.
Она была, как все: дети, муж, работа , подруги, родители.
Он был, как все: бизнес, жена, друзья, дети, родители.
И всё у них было нормально.
Вот и конец.
Но однажды, когда он шёл собаке за кормом, в «Ваку» на Моховой, и Пестеля переходил, то на той стороне улицы он увидел её. В блузке белой.
Она была с подругой.
И когда красного человечка сменил зелёный человечек, они пошли навстречу друг другу.
И у него всё внутри запрыгало, как его собака, когда просит её выгулять: визжит. Крутится. Лает.
И у неё всё внутри закувыркалось.
И они прошли рядом, почти коснувшись, друг друга.
Ну, чуть-чуть нет.
И если бы он немного выставил руку вправо.
А она немного бы выставила руку влево.
Их бы ладони встретились.
Но этого не произошло.
Так бывает. Часто.
И когда он оглянулся, то сразу увидел в толпе ее белую блузку.
– Слишком белая, – еще подумал он, – глаза режет. До слез.
И отвернулся.
И больше они не виделись.
Никогда.
Он не думал о ней, так, накатит иногда, и всё.
Она не думал о нем, так, иногда накатит, и всё.
И он прожил, как умел, ни хорошо, ни плохо.
И она прожила, как умела, ни плохо, ни хорошо.
И она умерла первой.
Он это понял, когда в ту пятницу был у друзей на даче. Под Новым Иерусалимом.
Дача как дача. В стандартном наборе: шашлык, водка, бильярд, баня. Все включено.
Пошёл отлить. Струя парит, подтапливая хрустящий от мороза сизый куст крапивы. Задрал он блаженно голову и увидел, сквозь парок изо рта, на фоне диска луны стронцианового, последний листок на ветке черной колдыбается, алый. И раз, оторвался.
Он ладонь подставил, и тот, еще теплый, лёг в ладонь его и обмяк.
И он сжал ладонь, до боли, аж пальцы хрустнули. Сел на мёрзлую землю и обхватил чужими руками колени, и раскачивался, и выл по собачьи, на суку-луну эту, и на жизнь свою гребанную. Тихо, без звука.
А как полегчало, вернулся к ребятам.
– Ты чего, Сань, какой-то, – спросил Сергей. И он растерянно почуял в голосе его любовь и тревогу.
– Лех, налей-ка всем. Тот разлил по трети граненого стакана.
– Ну, мужики, сгрудились, – Леха поднял свой.
– Я так, не чокаясь, – сказал он и медленно, глоточек за глоточком, выпил водку, как воду. Все переглянулись и, не чокаясь, выпили свою.
И он снова жил, ни хорошо, ни плохо.
И больше о ней не думал.
Так, иногда накатит, и все.
И как-то, в среду, дождавшись, когда все его разойдутся, жена младшего в детский сад, старшая в школу, сама на работу, он надел тот самый свитер, что был на нем в тот день.
Открыл окно.
Встал на подоконник спиной к улице, так, что бы пятки босых ног уже свисали над карнизом, и пальцы покраснели от напряжения.
Закрыл глаза и мысленно обернулся.
И сразу увидел в толпе ее белую блузку, там, на перекрестке, и хотел окликнуть.
Но вспомнил, что не знал её имени.
Никогда.
И губами одними, без звука, произнес: «Обернись».
Она обернулась и, увидев его, крикнула ему что-то и рукой махнула. И пошла к нему. Быстро, почти бежала. Потому что так долго ждала этого.
Но ему казалось, что медленно.
«…Слишком медленно для того, кто ждал всю жизнь…» – он не помнил, из какого это фильма.
– Хороший фильм, – подумал он и оттолкнулся от подоконника. – Я сейчас, быстро…
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
Сердца их были, как из холодного гранита. Мертвые.
Глаза их были, как свинцовая невская вода. Слепые.
И метался Дух над серым равнодушным Городом, чуть не касаясь людей его своим алым крылом. Но не было им до него дела. Своих забот по горло.
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Они жили почти рядом. На соседних улицах. Она на Гагаринской. Он на Моховой. Но никогда не виделись. А может, и виделись. Но не узнавали друг друга.
Так бывает. Часто.
Она была, как все: дети, муж, работа , подруги, родители.
Он был, как все: бизнес, жена, друзья, дети, родители.
И всё у них было нормально.
Вот и конец.
Но однажды, когда он шёл собаке за кормом, в «Ваку» на Моховой, и Пестеля переходил, то на той стороне улицы он увидел её. В блузке белой.
Она была с подругой.
И когда красного человечка сменил зелёный человечек, они пошли навстречу друг другу.
И у него всё внутри запрыгало, как его собака, когда просит её выгулять: визжит. Крутится. Лает.
И у неё всё внутри закувыркалось.
И они прошли рядом, почти коснувшись, друг друга.
Ну, чуть-чуть нет.
И если бы он немного выставил руку вправо.
А она немного бы выставила руку влево.
Их бы ладони встретились.
Но этого не произошло.
Так бывает. Часто.
И когда он оглянулся, то сразу увидел в толпе ее белую блузку.
– Слишком белая, – еще подумал он, – глаза режет. До слез.
И отвернулся.
И больше они не виделись.
Никогда.
Он не думал о ней, так, накатит иногда, и всё.
Она не думал о нем, так, иногда накатит, и всё.
И он прожил, как умел, ни хорошо, ни плохо.
И она прожила, как умела, ни плохо, ни хорошо.
И она умерла первой.
Он это понял, когда в ту пятницу был у друзей на даче. Под Новым Иерусалимом.
Дача как дача. В стандартном наборе: шашлык, водка, бильярд, баня. Все включено.
Пошёл отлить. Струя парит, подтапливая хрустящий от мороза сизый куст крапивы. Задрал он блаженно голову и увидел, сквозь парок изо рта, на фоне диска луны стронцианового, последний листок на ветке черной колдыбается, алый. И раз, оторвался.
Он ладонь подставил, и тот, еще теплый, лёг в ладонь его и обмяк.
И он сжал ладонь, до боли, аж пальцы хрустнули. Сел на мёрзлую землю и обхватил чужими руками колени, и раскачивался, и выл по собачьи, на суку-луну эту, и на жизнь свою гребанную. Тихо, без звука.
А как полегчало, вернулся к ребятам.
– Ты чего, Сань, какой-то, – спросил Сергей. И он растерянно почуял в голосе его любовь и тревогу.
– Лех, налей-ка всем. Тот разлил по трети граненого стакана.
– Ну, мужики, сгрудились, – Леха поднял свой.
– Я так, не чокаясь, – сказал он и медленно, глоточек за глоточком, выпил водку, как воду. Все переглянулись и, не чокаясь, выпили свою.
И он снова жил, ни хорошо, ни плохо.
И больше о ней не думал.
Так, иногда накатит, и все.
И как-то, в среду, дождавшись, когда все его разойдутся, жена младшего в детский сад, старшая в школу, сама на работу, он надел тот самый свитер, что был на нем в тот день.
Открыл окно.
Встал на подоконник спиной к улице, так, что бы пятки босых ног уже свисали над карнизом, и пальцы покраснели от напряжения.
Закрыл глаза и мысленно обернулся.
И сразу увидел в толпе ее белую блузку, там, на перекрестке, и хотел окликнуть.
Но вспомнил, что не знал её имени.
Никогда.
И губами одними, без звука, произнес: «Обернись».
Она обернулась и, увидев его, крикнула ему что-то и рукой махнула. И пошла к нему. Быстро, почти бежала. Потому что так долго ждала этого.
Но ему казалось, что медленно.
«…Слишком медленно для того, кто ждал всю жизнь…» – он не помнил, из какого это фильма.
– Хороший фильм, – подумал он и оттолкнулся от подоконника. – Я сейчас, быстро…
:-*:-*:-*:-*:-*:-*:-*
04-07-2011 22:04
-----,---'--<@
комментарии: 1
понравилось!
вверх^
к полной версии
-----,---'--<@
Дневник yirtimd
13-04-2011 20:18
Through the Looking-Glass, and What I Found There:-)
комментарии: 2
понравилось!
вверх^
к полной версии
Through the Looking-Glass, and What I Found There:-)