Мне Раневская очень нравится...Чего стоят одни её афоризмы!!! Где-то даже книжечка с ними была, а теперь всё в Интернете есть, нашла вот немного... На мой взгляд, хлёстко и ёмко, учитывая, что это не придумывалось заранее и специально.

Раневская не сочиняла анекдоты. Просто умела отстраняться от ситуации как от опостылевшего зеркала. Фаина Георгиевна исправляла "минус" на "плюс". И после такой операции можно было как-то жить дальше — до следующего приступа "невозможности".

Раневская возвращается с гастролей. Разговор в купе. Одна говорит: "Вот вернусь домой и во всем признаюсь мужу".

Вторая: "Ну, ты и смелая".

Третья: "Ну, ты и глупая".

Раневская: "Ну, у тебя и память".

Актеры обсуждают на собрании труппы товарища, который обвиняется в гомосексуализме: "Это растление молодежи, это преступление..."

-Боже мой, несчастная страна, где человек не может распорядиться своей жопой, - вздохнула Раневская.

Если женщина идет с опущенной головой, у нее есть любовник! Если женщина идет с гордо поднятой головой, у нее есть любовник! Если женщина держит голову прямо, у нее есть любовник! И вообще, если у женщины есть голова, то у нее есть любовник!

К биографии предлагаемых ей кур Раневская была небезразлична. Как-то в ресторане ей подали цыпленка-табака. Фаина Георгиевна отодвинула тарелку:

-Не буду есть. У него такой вид, как будто его сейчас будут любить.

Всю свою жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй.

-Почему, Фаина Георгиевна, вы не ставите и свою подпись под этой

пьесой? Вы же ее почти заново за автора переписали!

-А меня это устраивает. Я играю роль яиц: участвую, но не вхожу.

-Я не пью, я больше не курю и я никогда не изменяла мужу — потому еще, что у меня его никогда не было, — заявила Раневская, упреждая возможные вопросы журналиста.

-Так что же, — не отстает журналист, — значит у вас совсем нет никаких недостатков?

-В общем, нет, — скромно, но с достоинством ответила Раневская.

И после небольшой паузы добавила:

-Правда, у меня большая жопа и я иногда немножко привираю...

Идущую по улице Раневскую толкнул какой-то человек, да еще и обругал грязными словами.

Фаина Георгиевна сказала ему:

-В силу ряда причин я не могу сейчас ответить вам словами, какие употребляете вы. Но я искренне надеюсь, что когда вы вернетесь домой, ваша мать выскочит из подворотни и как следует вас искусает.

Фаина Георгиевна Раневская однажды заметила Вано Ильичу Мурадели:

-А ведь вы, Вано, не композитор!

Мурадели обиделся:

-Это почему же я не композитор?

-Да потому, что у вас фамилия такая. Вместо "ми" у вас "му", вместо "ре" — "ра", вместо "до" — "де", а вместо "ля" — "ли". Вы же, Вано, в ноты не попадаете.

В больнице, увидев, что Раневская читает Цицерона, врач заметил:

-Не часто встретишь женщину, читающую Цицерона.

-Да и мужчину, читающего Цицерона, встретишь не часто, — парировала

Фаина Георгиевна.

Раневская приглашает в гости и предупреждает, что звонок не работает:

-Как придете, стучите ногами.

-Почему ногами, Фаина Георгиевна?

-Но вы же не с пустыми руками собираетесь приходить!

Ткань на юбке Раневской от долгой носки истончилась. Фаина Георгиевна скорее с удовольствием, чем с сожалением, констатирует, глядя на прореху:
—Напора красоты не может сдержать ничто!