Все сбудется тогда, когда перестану пытаться забивать пустоту и одиночество в груди очередным человеком.
Перестану заниматься социальной мастурбацией, начну _видеть_, не боясь, не скрываясь, не отрицая.
Надо верить в хорошее. Надо рассчитывать здраво. "Надо" каплями ртути по моем пищеводе.
Ограниченность бытия человеком встречается в тот самый миг, когда открываешь глаза утром. И сказать больше нечего.

Пора попросту признать все эти влюбленности попытками убежать от осознания собственного одиночества. Сублимация в чувства. Сублимация в горести и радости, так ярко переживаемые, что не отличишь от "настоящих". Все грани и точки эмоциональной дуги.
Но только рано или поздно что-то идет "не так". То ли небо не такое голубое становиться, то ли ворох (недо)проблем накапливается, то ли попросту вдруг открываешь глаза - и видишь перед собой обычного человека, без приукрашивания и проекций. И тут-то понимаешь, что его любить ты никак не готов. Не был готов, не умеешь и не знаешь как научиться.
У меня прогресс, доктор. Сегодня я смогла "увидеть" настоящего человека, хотя бы самую малость и в щелочку, всего спустя два месяца. Давайте похлопаем пациенту N.
Смогла увидеть, не запутавшись с головой в этом кавардаке ниток, достойном любого несмышленного котенка. За видением следует пустота. Видимо, так тоже надо.
Осознавать собственное существование нескончаемо больно. Больно именно впервые почувствовать, без игр и проекций. Боль не тупая и не острая, она просто начинает слышаться, как горечь самонавеивания в каждом прожитом ранее, во всем почувствованном ранее, так или иначе. Я не хотела, чтобы было так. Мне жаль, жаль, жаль. Давай уже закончатся люди, которым я буду говорить эти слова?
И это в определенной мере ясность. И эти одержимости собственными же демонами, и эти спады и подьемы эмоциональной волны, и эта горечь в самом конце. Я не знаю, куда дальше идти, как дальше идти, чем руковоствоваться, чем и как жить.
Только врать себе осточертело. Выключайте свет и заносите пиротехнику.

Псевдовыброс псевдогалюциннирующих псевдоличностей. Что если каждому из снов суждено сбыться, и на самом деле я уже давно, всамделишне и на самом деле больна? Что, если я действительно нечто большее, нежели попытки быть кому-то нужной и в то же время ни в ком и ни в чем не нуждаться?
Весны пропали за грозами, ночи пропали за грёзами, и ни-че-го не видно и не слышно. Я стою одна посреди потока, я не вижу ни где его конец, ни смею оглядываться, где начало его. Вспугнутые птицы мыслей черной тучей окрашивают небо, а самое близкое, родное и ключевое остается неразрытым в глубинах подсознательного - будучи беспощадно похороненым за ненадобностью, припрятанным на черный день, да так напрочь и позабыто.
Страшно думать, что это похороненное и есть настоящий ты. Не эта внутрення маска, не эти внешние слои, и уж конечно не эти одежды, внешний налет, туман, таскаемый каждый нами. This game has No Name.
Сливаешься вперед и вниз, падаешь, падаешь, падаешь. Привет старушка Алиса, welcome to hell, говоришь? Ну и ладно, и так никогда в самом деле своей жизнью не был доволен. Вместо этого лучше уж посмотреть, что да как тут у вас, и почем ипотека, сколько за трудодень, какой курс валют равно "души = ночи вселенской любви"? Не молчи, моя сладкая Элли, мы пришли сюда доброю волей, да и посреди дня. Повернись, посмотри: ни бога, ни солнца над нами, в темноте руки, ладони, покрыты чем-то вишневым и влажным, и на вкус будто медь и вино. Не хочу возвращаться, но некуда же и так идти.
Сохрани себя. Сохрани в себе. И да благословят тебя все боги вышние, земные и небесные, и примут все возжелавшие тебя пути и дороги, и гостеприимными пусть будут все пороги. Уйди в этот мир, но не растворись. Ибо это смерти подобно.

Сколько сказано и сколько пролито судеб - по несовершенному, невыполнимому и невозможно несопоставимого с существующей действительностью. Сколь безумная эта пляска. Наша жизнь - поцелуй да в омут...
Берут да едят нас с помощью ножа и ложки. Берут да пьют до последней капли. Ничего не остается. Ничего н е о с т а е т с я.
Острая меланхолия пляшет свое крещендо на моей остывающей плоти, что не ждет уже ни хорошего, ни плохого; ни надежды, ни правды, ни добра, ни зла и ни веры. Самый низ этой волны, бери да черпай руками-ладонями.
Беги девочка, беги!- шепчут луги и травы, шепчет земля, зовет глубока мать-сыра земля. Только не слушаются ноги, не в силах слушаться ноги, устали ноги. И от тридевятых земель устали, и от небес, и от дома, и от земных порогов, и от божественных порогов.
Сколько тысяч раз нужно сказать «нет», чтобы один-единственный раз сказать «да»?
Выхолащивают эти крики да вопли что-то внутри твоей аорты, и потеря ощущается только лишь когда она потеряна; и цена ощущается, только когда она уже заплаченная цена. Пытаясь наполнить себя и других, ты только лишь себя опустошил, сидишь теперь и думаешь - а почему на входе в это царство тьмы и зубового скрежета не было предупреждающей таблички? Тогда бы уж точно не пошел, а если и пошел бы, то лишь с любопытством и по дурости, а за такое выпускают, за такое точно отсюда должны выпускать. Но сейчас уж, стучись-не стучись в эти стены, они кажутся слишком твёрдыми для проникновения мыслью, не то что сердцем. Ты-снаружи и ты-внутри оказываешься не одним человеком, а таким до жути разным, что хоть крестись.
Не готова платить цену. Не готова идти вперед. Не могу цепляться за "назад". Просто лучше по-тихому пристрелите.

Предстоят интереснейшие события, пятой точкой чувствую.
Собственное бесконечное существование в перерывах между опьянением и сном кажется будто высеченным из хрусталя, до того отчетливые, острые, яркие. Никогда цвета не были краше (может быть, разве в глубоком детстве), а люди более странными чужаками.
Тяжелые плечи опускаются вниз, а всю меня будто рвет на части и выворачивает на изнанку изнанок, протаскивая по колючей проволке, и так уж получается, оставляя за собой куски кожи и мяса. Я не знаю, почему так.
Та, отстающая слоями часть - не знает, боится потерять контроль (чертову его иллюзию), выплевывает чернила и никак не решается спрыгнуть с перрона в неизвестное заманчивое далёко двери вагона. Ее дергает от нерешительности, она боится, черт возьми, боится и вот-вот готова бежать. Только вот (я - нелепая опечатка) она - уже не совсем я.
Другая знакома мало. Но рвется, рвется наружу все более и более рьяно, а оттого что рывками, смотрится странно.
Делайте ставки, господа.

Какого черта все эти истории только об одном? Пишется и пишется, поется, говорится по пьяни и трезвой.
Поток из подсознания бьет через край, хлещет черной слизью. Деться, кажется порой, некуда - но необходимо и уже даже так желанно.
Писать не мое, это было понятно сразу. Каждое словосочетание и буква тяжелые дети минуты порыва текста и стесненных болью висков.
Но как не писать о том, чем кричишь апрельскими ночами на безлюдных улицах?
Весна, ха. К черту вашу весну, со всеми ее чувствами и свежей зеленой травой, что так приятно скользнуть пальцами и вдохнуть глубоко запах прибиваемой водой пыли в легкий, почти теплый дождь. Почувствовать сок жизни, что наполняет эту траву и этих людей, сидящих под деревьями, бегущих по делах детей в плащах в желтый горошек, маленьких шарикообразных, заливисто лаящих собачек.
Свежей, наполненой соком и силой травой мне хотелось бы прорости. Но тьма в костях моих, глазах и бездне, расположенной за глазами.
Тьма, именуемая смертностью, в противовес бессмертности травы. Которая прорастет и по мне. Но не я по ней.
Что есть мы, наши игры разума и порывы эмоций, когда за ночным окном гроза и так пронзительно, до грусти прекрасно?
Ничего, как ты и хотел.

Ощущение эмоциональной ясности. Одна из самый прекрасных вещей на свете, как оказалось.
Я была знакома с ней и раньше, но не знала ее имени и природы. Она не навсегда, и не придет как стазис в дом моего ума, поселив покой и внутренний резонанс с тем, глубинным я. Но ее стоит ждать.
Ради этого ощущения стоит проходить весь путь от необоснованной надежды до боли. Потому что в конце открывается многое.
Кристальная, чистая ясность как глоток чистого воздуха после пыли и смуты дней.
Ничего не жду. Ничего не прошу. Ничего не боюсь.
Повторять себе эти слова молитвой еженощно, во лбу себе высечь, или проронить в воздух, посеяв в почву реальности как в утробу женщины, что роднит ее с богиней. И больше не повторять. Истине в этом нет нужды.
Осознать свои желания, существующие статично внутри меня, часть меня, и уже не будучи мною - мною, наблюдающей_со_стороны, не обязанной быть вовлеченной в эту игру разума и тела. Эмоциональная дуга тянет прямо вниз, и тянется бесконечно долго, мучительно медленно, целую сотую мгновения.
Момент ясности. Остается что-то чистое, живое, не трепещущее в груди, но льющееся ровным потоком света, энергии.

Я так долго тебя ждала, привет.

Все мы рано или поздно начинаем убивать своих любимых. Недавно я тоже начала это делать.
"Растопчите свои пассии, разорвите свои привязанности, им нет места на художественных страницах."
Эти привязанности рвутся как гнилые канаты в сырую погоду, так и не дождавшись бури. И ты начинаешь убивать их в своем уме.
Стоит только вовремя начать. Потому уже и за уши не оторвешь. Только я не хочу так. Я остановилась, и я смотрю. Смотрю на глядящую себя, которая остановилась. Безумный танец, зачем его начали мы, и почему мне никак не удавалось закончить?
Хотелось бы сказать, что сама-то я непогрешима, а все что делалось - то происки врагов, обмана и неосознанного действия. Однако это скорее не так. Или же мое безжалостное сознание скептика никогда не позволит мне до конца признать, что вину можно переложить на что-то, кроме себя - за что бы то ни было?
Я не хочу убивать своих любимых. Однако это незаменимая деталь любого художественного повествования под названием жизнь человеческая.
Ха-ха, главное погромче смеяться. Не забываем быстро прощаться, быстро забывать, отпускать, придумывать себе новые сказки и новые поводы начать следующий день, не оставив свое тело гнить. Чем, по сути, оно и так занимается; так чего, казалось бы, стоило - несколько ускорить этот процесс, избавить бренную оболочку от бессмертного духа, что томиться в заточении, вынужден играть в бесчисленных, в основном низкопробных пьесах, и постоянно убивать своих любимых. В самом себе конечно, хотя и бывает по-разному.
Так вот, во мне такого желания нет. Хочу разорвать к чертям и в клочья круг превращений.
Убиваешь в себе любимых - значит отступить от их образа на шаг, позволить себе оглянуться по сторонах. Тут такой яркий свет, и цветы растут, и другие люди. Забыть о них - тоже своего рода убийство. Даже на мгновение.

Да, ты действительно не тот, которого я хотела бы видеть рядом. Иногда мы сами не знаем, к чему и к кому может нас привести сердце, печёнка, и другие жизненно важные органы.
Узнавая тебя все дольше, я все больше понимаю, что совсем не тот. Не тот взрослый человек, на которого могла бы опереться. Не отец, не учитель, и не наставник. Но брат. Друг. И нечто большее.
Возможно, планка слишком высока и требую слишком многого. Возможно. Однако, мечтая когда-то (долго) о своем, личном некроманте на белом саркофаге, я мечтала о несбыточном, далеком как звёзды, и, в общем-то, ненужном.
Иногда это кипит как смола или ртуть в моем сердце, моей голове и моих костях. Но.я.не.в.праве.тебя.менять.
Пойму наконец или нет? Вот же странно.
Тихо скрипнет дверь за тобой, уходящим. Да, я могу так сделать. Даже не так, как в прошлый раз - глупо, бестолково, больно.
Можно поступить разумно. Можно разойтись не друзьями, но и не врагами.
И снова остро-синяя боль пронзит мое нутро. Потому что опять попаду в этот внутренний лабиринт, имя которому нет. И выживших тоже нет, мертвы, мертвы, мертвы. Как и мы с тобой, да?
Если умирать, то вместе. Взявшись за руки, прыгнуть смело вниз в эту бездну, и к чертям всю веру, удачу, жизнь, пыль и смерть.
Могу уйти и сама. О, впереди сколь множество путей, сколь множество... Верю ли я в то, что делаю и говорю? И что это не_просто_любовь, и камнем здесь высечено, столетними струнами ветров врезалось и впечаталось в самую плоть?
О, я сразу поняла, что это пропасть, что это такая любовь, что никто не выживет. Всегда это знала.
Куда мне бежать от любви? Взять тонкую бритву и править себя? Ха-ха.
В вихре лет незаметны будут следы на снегу. Все пройдет. Возможно, ты не тот, кого мне хотелось бы видеть рядом с собой, возможно ты слишком молод и юн, слишком необязателен, слишком пьянкой, как молодой ветер в степи. Как яркий мазок лисьего цвета между трав.
Но даже если и так, верою своею я запечатаю эту северную дверь в снегах. Возможно, ты не тот, который из снов, из видений.
Потому что ты - настоящий, не образ, что сплетался день ото дня. Ты тот, в ком есть этот дух. А время, расправит все линии, вычистит белым углем.
Если умирать, то вместе.

Боязнь до жути собственного внутреннего голоса, боязнь до жути и колик. Хочу ли я? Могу ли я? Зачем ли я?
Мозги будто нафаршированы пластмассой и, о да, вокруг все тупые зомби, ноем, тянемся дряхлой рукой непонятно какому вечному-лучшему-встречному, сами настолько слепые что не способны видеть блеск звёзд, даже если для этого открыть пытаемся глаза и совсем не скалим зубы.
Цепные безумные псы, готовые разорвать на куски любого, что словом поперёк и мимо. Мрази цвета ультрамарин пролетают мимо, от скорбного моя на Луну жить становиться разве что более в тягость, ну а сама же я, казалось бы, скоро растворюсь, сломаюсь и растворюсь под гнётом всего этого ментального сублингвистического дерьма, которые люди почему-то, не иначе как ошибочно называют жизнью. Что есть жизнь вообще? Уж точно не так ересь, как вот эта.

Время жить, время для слёз и радостей, грустей и запаха нефти.
Да, этот смысл один из лучших, один из тех, что отдает на вкус тленом и прахом, а значит самый верный из них - плоть времени, кровь и плоть. Вечность пахнет нефтью? Вечность пахнет смертью.
Бессмертие - не вечная жизнь, эти слова лишь звучат похоже. Бессмертие - это когда все вокруг тебя умирают.
Череда биологического потребления. Жрем, срём и трахаемся. К старости этот процесс доходит у нас до совершенства, если не собьет только с благо!верного пути старческий маразмом. И то, как-то оно будет, не правда ли?
Бессмысленный крик в пустыни такой же подергивающейся в поисках нужного/важного/лучшего (нужное подчеркнуть) биомассы. Кто сделал нас такими, кому за этот отвратительный биологический эксперимент отвечать? Ответов нет, лишь копошащиеся черви в разлагающейся плоти. Ты за шаг до могилы, мы все за шаг от нее, ничем этот шаг не отдалить и длиннее на фоне вечности не сделать. На фоне вечности все мы - ничтожное дерьмо. Стоишь на шаг от нее, а думаешь о том, какой хлеб купить завтра, какая сука соседка сверху и за кого проголосовать на выборах. Браво, господа. Берите стулья и вешайтесь.
Вопль пмс-нутой истерички во тьме хаоса и отчаянья, где копошащаяся биомасса (это чтобы вы точно не спутали) пытается обустроить все как надо, все "как у людей".
Доставайте свои "очень важные мнения", безумно интересные и весомые. Пойду блевать.

Куклы на верёвочках довольно нелепо дергаются, не правда ли?
Мне хотелось бы стать синеволосым ветром, свободным и таким смелым... ни преград тебе, ни опасностей или опасений, нечего переживать, на что будешь платить зимой коммуналку или где тебе жить, когда отсюда выгонят. Не надо биться как рыба об лёд в попытках помочь людям, чье горе во сто раз больше твоего. И ведь они не ломаются, не расклеиваются по швах, как ты сейчас. А ведь так хочется. просто сломаться. Как стул, знаете? Только других стульев в этой комнате нет.
Лила Эль так забавно прыгает по лестничным клеткам, прыг-скок. Вот смотри, новый поворот лестницы и изгиб ступенек. Ноги уже в кровь, душа тоже, но доползти вперед нужно, иной раз уже не ясно для кого и для чего, но совсем нужно и надо, верно и правильно.
Дайте мне пистолет, я хоть на пять минуточек отсюда покурить выйду.

Когда спазмы боли наконец на какое-то время отпускают мое тело, а времени, отпущенного мне в этом городе остается ничтожно мало, попытаюсь тут сказать то, что сказано быть должно и хотело бы. А раз так, то кто я такая, чтобы преграждать путь этому потоку?
Мы все - пещинки среди необъятного Космоса. Тут ни выдоха, ни вдоха, ни сожаления, такими уж были выдуманные и родились. Потому и бултыхаемся, тоску в груди глушим чем попало, мечемся как мухи в меду, ищем и изобретаем новые смыслы, частично находим, частично удовлетворяемся, и по новой.
Что хочу этим сказать? Забудьте про смыслы, их глупые или кажущиеся разумными наслоения. Мудрость состоит в том, чтобы постичь правила этой игры - жить жизнь, проживать, не отворачивать голову от чудес и приносить через себя чудеса в этот мир. Стараться жить не для кого-то, ради кого-то или чего-то, высших смыслов или иной метафизической дребедени. Постичь красоту этого мира и прожить насыщенную, полную радостей и горестей жизнь, не промелькнуть в свете дня как тень.
Тогда, может быть, что-то и получится.

Живешь ты такой, живешь, и бац - внезапно смертен. Предположим, что ни записки ни оставил, ни ценного вклада для потомков, один мусор на лоне природы да короткую тень следа в душах близких людей (если таковые вообще были, что уже само по себе является неплохой удачей).
Хочешь того или нет, ждал/не ждал, готов - не готов, а смертен. Вот и что делать тогда будешь?

Люди, вы все такие странные. Нет, ну правда.
Что за чертовщина вокруг вообще происходит? Шипите друг на друга, будто кошки дранные. Делите непонятно что, бессмысленно истрачиваете свое время, будто впереди у вас еще Вечность. Этот яд отравляющей субстанцией проходит по венам, вспарывает сосуды головы, доводит до безумия. Я не могу быть среди вас. Не могу быть как вы. Так мне иногда кажется..
Хочешь быть с толпой - молодец. Не хочешь быть с толпой - вот тебе еще одна толпа, давай, смелее дружок, залазь в нее.
Хочешь против толпы пойти - а нет тебе красавчик, растопчут и не заметят. И это в лучшем из случаев.
А я не хочу уже почти ничего. Да и та малость в силу далекости и болезненности самих мыслей, при этом бесконечно приятных... Какие-то садомазохистские извращения души, Де Саду и не снилось. Что делать и как дальше жить, собственно, тоже непонятно.
Выбиваемся как можем. Выживаем как можем. Живучие твари, ни дать ни взять.
Анархисты чертовы. Да вы и на сотую часть не менее системные твари, чем и я сама. Жарьтесь в этом котле вечно.

Ну здравствуй, к тебе обращаюсь, тень в летней ночи.
Все наши поступки неизбежно несут за собой следствия. Не хватило ума не совершать - имей мужество встретить и выдержать последствия. И я желаю тебе этого мужества.
Оставайся верной себе, молю тебя всеми звездами и небесами. Оставайся все такой же ужасающе прекрасной, и даже больше того. Истребляй до последнего всех этих внутренних тварей, что прогрызают себе в сердце пути наружу.
Не позволяй править балом тому, кто собой заслоняет свет. Сама прекрасно знаешь, чем это кончается.
Будь рассудительна и честна с самой собой, дабы потом без соленых слез, кровавых слез, новых рубцов на душе и теле. Пора учиться чему-то, глупышка, и все у тебя тогда хорошо будет.

Видать, не сыскать мне получше помощи, чем заниматься глубинным самоанализом с помощью писем для дневника, адресованных в никуда; уж точно не безвестному читателю, неведомо как забредшему на эти дивные просторы.
Я не сошла с ума, это демоны. Да, правда. Пришла пора уничтожать сих тварей как вид.
Очередное нервно-истерическое обострение на сессионном фоне прошло тяжко, однако пациент все так же скорее жив, чем мертв - как ни странно.
Глупо здесь говорить о делах насущных, ни логики, ни смысла в этом не вижу.
Переживания, тревоги, боль, неприятный осадок, и прочие пиздострадания на почве сама-знаешь-чего.
Сон не дает отдыха, а мрак и покой ночи столь желанного мне успокоения. Видимо, что-то пошло снова не так.
Как только родили тебя, тут-то проблемы твои и начались, блин.

Ну что же, не будем о грустном, и о сложностях не будем, как и моем феноменальном умении проебать все самое стоящее, как потом приходит в светлую головушку, в жизни. Настолько ли уж самое стоящее - покажет время, да и попутно теряются вещи чуть менее, но все же тоже значительные - видимо, чтобы не так обидно было. Только лучше бы это время ничего не показывало... а каким-то волшебным образом отмоталось назад, и не реветь бы мне тогда в 4 утра на пустынных городских улицах, поддерживаемая морально больше_чем_просто_другом, хотя и в этом плане, как уже мог догадаться мой дорогой читатель, мне удалось успешно все проебать. Интересная динамика, не правда ли? Говорю же, эти тварей необходимо истребить как вид, что толкают в вечную сансару необдуманных поступков и горьких сожалений. А время такая штука, шуток с ним шутить это вряд ли, и красноречивее любых слов фак от этого самого друга в качестве объяснения, почему "это чертово время отмотать нельзя"... и при этом убеждения, что не все вещи безнадежно проебаны. Таак, вдох-выдох девчонка, мы вошли в зону повышенной турбулентности, пристегните свои ремни безопасности и постарайтесь обойтись без воздушных замков, имя которым ничто. Терять людей ты умеешь, теперь бы еще сохранить попытаться.

Хочется блевать. Просто выблевать из себя всю эту мерзость и слякоть, все эти тревоги и сомнения, черт-знает-что, что мешает жить и часто даже существовать. Надвигается фатальный кризис моей сущности, и я просто чую его задницей, как кошки чуют приливную волну цунами. А значит, грядет невообразимое.
Хочу ли я этого? Слишком много всего наваливается, подобно лавине. слишком много невысказанного, невыстраданого, хоть и последним временем предпринимаю шаги, дабы больше говорить, меньше пылить в себе до полнейшего разложения и оттого фрустрации. Понавыучивала словечек умных, ишь.
Впрочем, по давно сложившейся хорошей традиции все очень плохо. И не важно, что на самом-то деле хорошо, живешь, функционируешь, пьешь и жрешь, нужен кому-то, есть силы разгрести эти все завалы чертовых дел. Все равно ведь плохо же, да? О даа.
Приезжаешь домой к родителям, и как в раю, черт возьми. Если когда-нибудь на земле было место, где я максимально чувствовала себя как дома, это оно. Боже, кем бы ты ни был, спасибо тебе за это.

Хочется ведь сказать этой смешной девчонке с россыпью веснушек и темными густыми волосами "Не порть красками волосы, как и сожалениями душу, ты самая красивая!". Что все еще, может и не совсем хорошо, но как-то будет, а тот момент, в котором ты схвачена, запечатлена - прекрасен, один из немногих настолько счастливых и полных радости.
Ни к чему грустить, ни к чему переживания и тревоги. Все перемелется, сложится, поменяется на лету, поймется, а что нет, так забудется, так или иначе... Одни уйдут, другие придут, третьи задержаться, однако в целом и беда не беда, со всем справишься и вовеки не остынь, кудрявая дурашка.
До боли хочется успокоить, сказать это, и щемящая нега в груди, смесь боли и грусти, но светлой, умудренной временем грусти, которой известна переменчивость вещей, как и то, что... нет больше той девчонки, и никогда не будет.

Удивительно дело, как все может меняться за год, за пару лет.. Этот дневник, собственно, никогда толком и не велся, и сейчас тоже вряд ли получится мне его вести. И стиль написания совсем никакой был, что печально..
Что я могу сказать... Вот блог, где меня могут читать те, кому интересно.
http://something-ok.blogspot.com/

Это цитата сообщения Lelith Оригинальное сообщение

За окнами снова снег

У Герды, с недавних пор, все тело покрыто льдом.
Ее опустевших глаз пугается даже смерть.
А Кай обещал: "Вернусь, как только найду наш дом,
За окнами снова снег, а снегом нас не согреть."

Давно замела следы услужливая метель,
Не зная куда идти, так трудно идти назад
И бедный, замерзший Кай, идет, да уже не те
Дороги ведут его, не те огоньки в глазах.

Так невыносимо ждать, когда догорел огонь
И тлеет среди руин забытый тобой очаг,
А ноги истерты в кровь разорванным сапогом,
По венам бежит зима тоску за собой влача.

А Герда сидит и ждет, когда же вернется Кай,
Когда расцветут цветы забытые на окне
И душу ее порой такая берет тоска,
Что Герда хватает шприц и к Каю спешит во сне.

И снег попадает в дом, в распахнутое окно
Летит и ложится на безжизненные глаза,
И Герда уже не ждет, ей в общем-то все равно,
Что бедный, замерзший Кай, уже не придет назад.