Когда дети вырастают и покидают семейное гнездо,
у родителей на некоторое время в душе образовывается пустота.
Мы приходим с работы, а бросаться к плите,
чтобы поскорее приготовить ужин и накормить семью,
оказывается вдруг уже не надо… и уроки проверять не надо…
и очень много ещё всяких «не надо».
И ты вдруг обнаруживаешь, что, несмотря на свободное время,
о котором ты столько лет мечтал и строил планы на будущее:
чем я тогда займусь, первое время тупо уходит на бесцельное хождение
по комнатам, сидение на диване без единой чёткой мысли в голове,
пока не придёт пора ложиться спать.
Так происходит изо дня в день.
Всё, чем ты хотел заняться, но у тебя на это не хватало времени,
вдруг теряет смысл.
Ты стоишь на пороге опустевшей детской комнаты,
смотришь на аккуратно застеленные покрывалами пустые кровати,
на письменные столы, теперь уже прибывающие в вечном идеальном порядке,
которого ты столько лет добивалась, на аккуратно расставленных рыцарей на
полочке, книги тоже стоят каждая на своём месте в шкафу…
Только тебе почему-то от этого не радостно…
И пустота, что так предательски закралась к тебе в душу после ухода
взрослых детей в свою самостоятельную жизнь, ширится, разрастается,
мешает вдохнуть на полную грудь.
Ты смотришь на стены над кроватями, увешанные разными плакатами.
Ещё совсем недавно их спонтанная лепнина тебя раздражала,
а сейчас на глаза наворачиваются слёзы.
Именно теперь ты вдруг ощущаешь, что в этих, таких разных картинках,
живёт внутренний мир твоих детей.
Вот уголок одного из плакатов отклеился и задирается вверх,
и ты бежишь в другую комнату, хватаешь скотч и бережно приклеиваешь.
На душе становится легче.
Ты тихо выходишь из мира своих детей и закрываешь дверь комнаты.
— Давай, хоть фильм посмотрим… — как-то неуверенно предлагает супруг.
— Знаешь, что-то не хочется… Ничего не хочется… — отвечаешь ты,
и слёзы предательски катятся по щекам.
Он понимает тебя, твои чувства, потому что и сам их испытывает,
возможно, не так остро, но всё же…
И вы сидите на кухне и вспоминаете весёлые истории из той жизни,
когда дети были ещё с вами.
И твоя пустота в душе начинает ёжиться, и медленно сдавать позиции.
Пройдёт ещё несколько месяцев, и пустота из огромной и всеобъемлющей
превратится в совсем маленькую, правда, это не помешает ей и дальше
тормозить и портить жизнь своему носителю.
И ты по-прежнему не можешь начать делать то, что так долго откладывал.
Ты продолжаешь жить как бы по инерции, бесцельно тратишь всё своё
свободное время (которого, оказывается, так много, мучительно много).
Но вот один за другим в твоём телефоне звучат две самые долгожданные мелодии,
а самые родные и близкие голоса тебе говорят:
— Мама, мы едем.
И ты как бы рождаешься заново.
Весело жужжит пылесос, гремят кастрюльки на кухне,
а сама ты порхаешь по квартире, как бабочка, только что сбросившая свой кокон.
— Ты не выбросила наши плакаты! — раздаются восторженные крики взрослых детей.
— Мы были уверены, что ты их все поснимаешь.
— Зачем же… они мне вовсе не мешают, — смущённо бормочешь ты,
вспоминая, как не единожды грозилась всё немедленно посрывать
после их отъезда и привести комнату в «пристойный» вид.
В доме снова шум, гам и полный кавардак в детской комнате.
Но тебя уже это нисколько не раздражает, наоборот.
И ты чувствуешь, как жизнь возвращается к тебе.
Через неделю дети уедут. Ты будешь долго наводить порядок в их комнате,
бурча с улыбкой себе под нос: «Ох, и поросята, ну, же и поросята».
А потом не выдержишь натиска распиравшего тебя счастья,
вдруг громко, хохоча, закричишь, обращаясь к супругу:
— Нет, ну, ты только посмотри!
Такое впечатление, что здесь стадо свиней пронеслось!
И он будет смеяться вместе с тобой.
Потому что переходный и такой мучительно-болезненный период
(привыкание к отсутствию детей) в вашей жизни окончен.
Жизнь