«ПРАЗДНИКИ ПО БУДНЯМ» НА БУЛАТОВОЙ СУББОТЕ
20 июля 2013 г., суббота, в 15-00
Дом-музей Булата Окуджавы в Мичуринце.
ПРАЗДНИКИ ПО БУДНЯМ
Лариса Миллер читает новые стихи.
Дуэт Михаила Приходько и Галины Пуховой:
песни на стихи Ларисы Миллер
Проезд: Платформа Мичуринец (с Киевского вокзала),
ул. Довженко, дом 11.
Тел.: (495) 593-52-08, (495) 731-77-27
Следующий пост «Стихи и проза» в субботу 6 июля. В другие дни: аудио записи.
ДАЛЕЕ: Новые стихи: «И сами – при деле, и я спасена…». Проза: «Анна Васильевна с Олимпа».
***
Я верю в слова, и они в меня верят.
Коль ставлю я их позади или перед
Каким-то другим, понимают они:
Отныне на свете они не одни,
Есть близкие души и слева и справа,
И вместе они – в пустоте переправа,
А, может быть, кровля, а, может, стена.
И сами – при деле, и я спасена.
***
«Гуляйте, пейте. Я плачУ», -
Вот так я говорю лучу,
Теням танцующим и свету,
Кустам цветущим, то есть лету,
Которое продлить хочу.
За луч, скользнувший по плечу,
За луг, где ноги промочу,
За белизну июньской ночи, -
Я жизнью, что ещё короче
За лето станет, заплачу.
***
Я думала, что стану исключением,
Но, видимо, не стану, не смогу.
Я думала, что ангел с поручением
Слетит с небес, но ангел – ни гу-гу.
Ни ангела, увы, ни поручения
Меня бессмертной сделать, молодой.
Видать, моё земное приключение
Закончится обычной ерундой.
***
Ну как скажу: «Счастливо оставаться»,
Когда я не готова расставаться
Ни с ближними, ни с дальними, ни с той,
Глядящей в окна синевой густой,
Ни с отчим домом в хаосе родимом,
Ни с мыслью о конце неотвратимом.
***
Мне больше нечего отдать.
Ну разве что свою тетрадь,
В которой чуть не половина
Стихов про белый куст жасмина,
Про белый лист, про белый свет –
Про то, про что и слов-то нет.
***
Живём среди колющих, режущих
И взрывоопасных предметов,
Средь зорь упоительно брезжущих
И летних счастливых букетов,
Средь душ безнадёжно загубленных,
Средь тьмы коридоров казённых,
Средь радостей только пригубленных
И песен, с небес занесённых.
***
А если уж ходить в героях или в звёздах,
То лучше бы за то, что ты умеешь воздух
Прозрачный написать – вечерний иль дневной;
А, может быть, за то, что дождик проливной,
Пока летел, звенел, с небес на землю лился,
С одним тобой своим секретом поделился
И, тайны все свои раскрыв тебе без слов,
Лишь на твоём холсте узнать себя готов.
***
О ТОМ, О СЁМ:
АННА ВАСИЛЬЕВНА С ОЛИМПА
В пятом классе мы начали изучать мифы Древней Греции. Храмы, битвы, боги, чьи имена я запоминала с необыкновенной лёгкостью, меня завораживали. Единственную трудность представляла хронология: XII в. до н.э.; V в. до н. э. Я до рези в глазах вглядывалась в эти цифры, буквы, точки, но усвоить их не могла. Что значит ДО НАШЕЙ ЭРЫ? Я и нашу эру с трудом себе представляла. Воображение отказывалось мне помочь. Написали бы просто - ОЧЕНЬ ДАВНО. Разве этого не достаточно? Но и датам не удалось отбить у меня любовь к древнегреческим мифам. Тем более, что преподавала их Анна Васильевна. Когда она - высокая, статная, с огромным пучком пепельных волос на затылке - впервые вошла в наш класс своей величественной походкой, мне показалось, что она спустилась с Олимпа.
Что такое Олимп я уже знала - сперва от мамы, а позже от Жени, который короткое время был маминым мужем. Кандидат философских наук он очень красочно и бурно рассказывал мне про войну титанов и богов, про огненную колесницу Фаэтона, про весёлого козлоногого Пана и его несчастную любовь к нимфе. Анна Васильевна говорила о том же, но совсем иначе - негромко, медленно, спокойно, как и следовало Олимпийке. Когда она в своём неизменном длинном тёмно-вишнёвом платье и большой белой шали бесшумно двигалась между рядами и, не прерывая повествования, подходила к доске, чтоб записать имя очередного бога или героя, все глаза были устремлены на неё. Кронос, глотавший своих детей, Зевс, низвергнувший Кроноса, Гера - верховная богиня и жена Зевса - обо всём она говорила так, что сомнений не оставалось: она была там. Но кем она там была - в том непредставимом веке до нашей эры? Герой? Вряд ли. Уж больно Гера мстительна и ревнива. В конце концов я придумала ей роль таинственной безымянной олимпийки, стоявшей выше всех верховных богов и безучастной к их играм, страстям и битвам. Единственно, что не соответствовало её величественному облику, это неожиданно приветливая и ласковая улыбка, которую каждый мечтал заслужить. Всё своё домашнее время я тратила на историю, а на уроке изо всех сил тянула руку (чего делать не полагалось) или старалась перехватить взгляд учительницы.
Но однажды Анна Васильевна не пришла. Нам сказали, что она заболела и заменили историю физкультурой. Не пришла она и на следующий урок и через урок. Жизнь потеряла краски. Вызнав каким-то образом её адрес, я отправилась к ней домой. Как я на это решилась, сама не знаю. Держа в руках бумажку с адресом, я отыскала нужный переулок (благо он оказался неподалёку), вошла во двор и, увидев там тётеньку, развешивающую на верёвке бельё, показала свою бумажку. Она молча кивнула в сторону
Читать далее...