если память не насиловать словами

оставаясь в мыслях до рождения звука

это чувство

глубже и красивее девочки любви

занавески грусти на окне души

 

[700x546]

 

 

чем меньше претензий тем тоньше дорога

картинками дня собираются мысли

обрубок от вишни подпорка графина

курлыканье чайника мерная доза

подкормки теплом изнутри

а где то рыжея летят журавли

синица попрыгала и улетела

и только дороги след влажный у бровки

из старых обид

седой полукровки цыганского хора

змея сытой капли сползает по кружке

своё под рукой а чужого не нужно

ни слова ни дела ни мысли ни тела

***

май кончается а бабочек не видно

сладко спят соседи в утренних домах

любовь назло и ненависть тепла

зима весны отчаянна и кротка

арки

сбежавшие с круга дуги

 

день умирает раньше чем родился
в глухом однообразии хлопот
пью свет свободы
из укуса комариного
и прошлое
порой наоборот тасует мысли
даже чувств осколки
тату на коже игровых ожогов
стирается камнями побережья
как будто из объятия волны
настырность времени
пространственность углов
вливается подкожно
чужой трагедией с моей слегка соизмеримой
ковёр играет старыми часами
где дуги циферблата неделимы
убежал хозяин их времени
по лодке ложке свежего борща
шестёрка на погоны
шестеренка каменного зла
паркую прошлое тепло в уют
и надоедливость работы
меняющих друг друга
когда кольнёт родное слово
изнутри
костёр потухший слабо подпаля
о будущем
как лист об осени
не знаю ничего
но что то говорит
что не прошла бесследно
боль где горизонтом корабли
снесённых фонарей на длинномере
покидали взора вероятность
взамен дороги с лестницами пыли

топкий вечер подавления лени

вязкая иллюзия воды

мысли партизанами ползут

давно не скачут

чувствуя дисперсию беды

дым раскрасит фаер разноцветный

прошлого

где боб уже расцвёл

в ожиданиях отсутствие хорошего

от жужжаний перебитых пчёл

их не видно как и мух порхатых

тралят воздух бомбочки шмелей

где то далеко тюремный остров

не жалей моей свободы

не жалей

лей по полной

то дождём то градом

умершим награды не нужны

мокрый след на бровке

все что ещё надо

чтобы чувствовать безумие весны

возле транков гуляша из сердца

шалый поливальщик 

электрод

я не знаю

что нас встретит дальше

но из бровки нежность так и прёт

и её не обратить не сдраить

градами накатов и ветров

хорошо

всепобуждающее рядом

жаль погибших смерчевых коров...

кинодень начинается с титров

 

утро

не зло просыпается ветер

бархатный шмель бомбовоз тяжело пролетел

строчки пропеты пропиты 

всё в бытность ушло

шланга удавка в косом возбуждении

тянет резину брезент на струю натянув

в каплях сирень а крыжовник расхлябисто кинув

гроздья цветений от боли напора осел

вымытый дом обсыхает стекая ручьями

в воздухе сырость

недолго пока не сожжёт

вечно голодное солнце своих электронов

уставшие спины

и не войдёт с чёрных дыр воплощаться вразброд

в сепиях чувств и ошибках волнистых эмоций

лоция дня подуставший от света сурок

у пустоты есть расслабленность сбывшихся миниимумов

планов на день 

и на вечер

который придёт

грязь на руках торя плётками внутренних линий

чернь и наждак на ладони подобно асфальту

это как данность 

мой князь где то рядом

и сыну

кажется проще из олова в сны оживать

бросив любовь на последнюю чистую карту

ту что сегодня получит какой то чудак