«Мастерство — леденит…»
Стефан Малларме
«Пока есть такой язык, как русский, поэзия неизбежна...»
Иосиф Бродский
«Никто не говорит о том, как изменился читатель. (...) Современный человек с неограниченным ресурсом доступа к практически любой информации утерял главные свойства читателя - наивность и тягу к открытиям. Ему нужны развлечения. И его трудно в этом винить...»
Виталий Мамай «Смерть читателя»
Многие считают: современная поэзия — это какие-то скучные , запутанные непонятные стихи, а слава русской поэзии осталась где-то там, в эпохе «Серебряного века».
Это ошибка.
Фашизм, как всякая дьявольщина, начинается с обвинения и преследования, с попытки отобрать у кого-то то, что принадлежит человеку по праву: собственное мнение, язык, историю, имущество, жилье, свободу, жизнь.
Фашизм поселяется в головах с момента, когда ты впервые говоришь: во всем виноваты евреи, или русские, или американцы. Люди — разные. Обобщаешь — впускаешь в душу демона фашизма.
Фашизм — это попытка переложить вину за плохо работающую экономику, например, на социум, объединенный неким общим признаком — иерархическим, этническим, профессиональным, возрастным… Найти
[400x400]У каждого своё предназначение.
У Сен-Лорана изумительный вкус. Чем больше он подражает мне, тем лучший вкус он обнаруживает.
Никто не помнит уже, откуда они узнали о том, что Мессия появился в Иерусалиме, и кто из них первым внес Его Имя в священные книги, переписанные с тех пор от руки сотни раз. Его ждали, как избавление от всего, что их не устраивало в теперешней реальности.
«Я скоро вернусь...» — сколько надежды в этих словах. И никто из тех, кто произносит это, не уверен в сказанном. Закрывая дверь за собой — ты полон самых радужных намерений. Но реальность часто ставит на пути подлые ловушки и подножки. Мы теряем ключи, застреваем в лифтах, попадаем в больницы, попадаемся в лапы сотрудников различных карательных учреждений, иногда нас просто убивают по дороге туда, куда мы обещали вернуться. Так и живем. Не сердись.
30. 07. 2014 Украина. Юго-Восток.
Интернет-кафе. Вечер.
П. Фрагорийский
Из кн. Блокнот Птицелова. Моя маленькая война
[380x380]
Тебя обманывают на каждом шагу. Попадаешься в ловушки, как муха. Над тобой глумятся. Радуются, что ты так легко позволил себя одурачить. Зло. Весело. Иногда — прыская от смеха. Порой — надменно. Всегда — презрительно: тебя развели, как безмозглого кролика. Тебя трахнули, простофиля. Лошара...
Лох — откуда появилось это слово?
Кто бы ни принес его — еврей, немец, старый тюремный вор или уличный жулик — означает оно моральное превосходство подонка над доверчивым человеком.
Заметь, слово «лох» употребляют даже дети. Злорадно, с издевкой. Осуждая не обманщика, а жертву обмана.
Видишь, нас уже приучили к тому, что Зло — априори умнее, сильнее. И пытаются выдрессировать, приучить считать себя — заранее проигравшими.
«Лох — это судьба» — невинная расхожая поговорка? Не думаю. Это не просто ярлык. Это сценарий, задаваемая программа, завуалированное проклятие быть неудачником, а еще — перманентная моральная победа мутантов над здравым смыслом и нормальными человеческими ценностями. Над Человеком в человеке.
Вербальное мошенничество. Преступление без наказания. Расчеловечивание.
Когда угасает любовь, люди ищут справедливости. На развалинах справедливости люди пытаются выстроить равенство. Когда и это не удается, погибает все...
Святитель Николай Сербский (Велимирович)
Людьми движет эгоизм — личный или социальный. Человек редко вникает в тонкости, его мало занимают причины обстоятельств, он не смотрит на последствия, ему не интересны вероятные результаты, если всё идет не так, как хочется.
Люди переполнены личными ожиданиями, озабочены собственными планами, и их планы, как правило, трагически не совпадают с действительным положением дел. Особенно заметна эта особенность человеческой психики во время социальных потрясений и бедствий.
В тяжелых ситуациях принято искать виноватых. Обвиняют тех, кого сами назначили быть виноватыми. А чтобы обвинение было веским, часто делают это Именем Бога, как будто Божье Имя просто фонарь во тьме, в их слабых руках. Как говорится, ведь против Бога не попрешь...
Прощение
Простые слова
Божья милость
из кн. Блокнот Птицелова. Сад камней
[350x350]
Пьетро Ламберти было шестьдесят, когда его застукали в кровати с подопечной, одиннадцатилетней девчушкой из бедной, «неблагополучной» итальянской семьи. Сеньор Ламберти, работник социальной службы, занимался сексом с ребёнком на своей вилле.
Пять лет лишения свободы за искалеченную душу — это много? После кассации педофила оправдали. Судьи нашли оправдание, снявшее все обвинения с Ламберти: между девочкой и стариком «вспыхнула настоящая любовь».
Старик, благодаря своему служебному положению получивший в своё распоряжение малолетнюю девочку, не растлил ребёнка, а совершал с ней половые акты — из чувства глубокой искренней любви. К тому же девочка сама виновата — соблазнила старика вызывающими нарядами.
Любовь, которая, согласно словам апостола Павла, покрывает все грехи, была призвана судьями, чтобы придать нравственный вид этой шокирующей истории и отмыть запачканную совесть работников из социальной службы опеки и ювенальной юстиции в целом.
Как-то всё по-набоковски, только не драма, не трагедия здесь, а вполне идиллическая история с американским «хэппи-эндом». Лолита и старик. Мы будем счастливы и умрём в один день.
[350x350]
Наткнулся на определение морали и нравственности в Википедии. Плачевно. Подмены, совершаемые в этом странном энциклопедическом интернет-издании, встречаются на каждом шагу. Тонкие подмены, незаметно поедающие бестелесные души наших мыслей о мире.
«Нравственность (нем. Sittlichkeit) — термин, чаще всего употребляющийся в речи и литературе как синоним морали, иногда — этики. В ряде философских систем понятие нравственности обособляется от морали, хотя такая концептуализация носит авторский характер и не всегда соответствует обыденному словоупотреблению» (Википедия)
Нет. Не подходит нам немецкое Sittlichkeit, перемешавшее грешное с праведным в одном дьявольском коктейле. Тем более, сегодняшняя сатанинская европейская мораль выглядит иногда убийственно, ибо далека от нравственности.
Лишь пригубил на свадьбе «Бастардо́» я,
Рассыпал золотую алычу…
Ты знаешь, что не быть мне тамадою:
Я встану, покраснею и молчу.
Ты не смотри испуганною серной —
Им обещали излечение от бедности. Сулили свободу — хотя большинство понятия не имело, от каких «оков» они будут избавлены. Первое, от чего избавили их — от стыда...