От людей круглоголовых
Я давно не жду чудес,
Только между ребер снова
Сверлит дыры мелкий бес.

Разрывает диафрагму
темный и тягучий сплин,
ледяной колючей магмой
бьется злой адреналин.

Видишь, черти корчат рожи,
скачут блохами слова.
Боже, Боже, я без кожи —
Кости, сердце, голова.

Не пойму, за что в ответе,
И кого сквозь сон зову —
за окном бездомный ветер
носит мертвую листву.

Погоди, не нужен врач нам,
это — страх перед зимой.
Просто время быть прозрачным
наступает, ангел мой.

 

 

 

 

Илл. — коллаж авт. Argentum Agata

[показать]

 

 

 

 

 

Где светятся седьмые небеса, 

мой город терпеливо ждет скитальца. 

Там яблок полон дивный Божий сад, 

садятся тихо мотыльки на пальцы, 

там свет разлит как молоко, туда 

не долетит ни гул войны, ни выстрел. 

Там даже свод из хрусталя... 

И - да, 

я высплюсь там, 

я наконец-то высплюсь.

 

 

 

 

 

[показать]

 

 

Майя, майя — лгут слова

и заметки из газет,

сердце лжёт и голова,

мир дрожит в твоей слезе...

 

Кочергою вороша

угли жаркие во мне,

жизнь не стоит ни гроша —

и горит листвой в огне.

 

Смотрит в душу строгий лик —

пылью на семи ветрах

со страниц священных книг

нас сметает, будто прах.

 

Лгут пророки, чувства лгут —

но летит благая весть:

на запястье вяжет жгут

ангел мести — в белом весь.

 

 

 

 

 

 

 

 

[показать]

Под ногами горит листва,

В голове холодок. 

Легко нам 

В лабиринтах зеркал и комнат - 

В ожидании Рождества.

 

Не отпущенная вина, 

Божий дар, как черная метка.

Опустевшие птичьи клетки -

наши прежние имена...

 

Мы умеем сжигать мосты,

Но давай помолчим об этом.

Из несчастья растут поэты,

Как диковинные цветы,

И живут в бесконечном сне,

Как лунатики и фантомы, 

На земле не имеют дома -

И на небе им места нет.

 

 

 

 

 

 

 

 

...И слов казалось мало,

И горе не беда – 

В ее глазах стояла

Зеленая вода.

 

От шепота до стона 

В крови звенела страсть – 

И глаз ее истома

Медовая лилась.

 

Мы спали на иголках,

кружили у зеркал…

В её глазах так колко 

Зеленый лед сверкал!

 

А звезды гасли сами, 

Бог умирал в листве.

В глазах её плясали

И ненависть, и свет...

 

Но пепел сердца стынет,

И не забыть мне дня,

Как этих глаз пустыня 

Взглянула на меня.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

[показать]

 

 

 

Закрылась дверь, и так ей захотелось

зачем-то вымыть пол, как будто это

могло внести какой-то смысл, порядок

в круговорот её вещей и мыслей.

 

Его расческа и зубная щетка,

таблетки, портсигар, часы с браслетом...

Без этих жалких маленьких предметов

Казалось, чище станет, будет лучше.

 

Теперь ей что угодно можно делать.

Сидеть в кафе, остаться у подруги.

И завести забавного котенка —

без этой ненавистной аллергии!

 

Она стирала пыль, да так усердно,

что с пианино брякнулся подсвечник,

и закивал фарфоровый болванчик,

в подарок привезенный из Китая.

 

Осталось плед убрать на антресоли,

а на диван купить — другой, поярче.

Портьеры заменить и вымыть окна.

А он — чужой пусть будет.

Лучше — мертвый.

 

Она так мыла пол остервенело,

как будто бы судьба ее решалась.

Как будто к ней вот-вот нагрянут гости.

Как будто с ней вот-вот случится счастье...

 

 

 

 

 

 

[показать]

 

 

 

 

Как рисунки кама-сутры —

Арабески из растений.

Сквозь портьеры льется утро.

Расплетая наши тени,

Как прозрачная рука,

Солнце трогает заколку...

 

Мир танцует на осколках

в ожидании звонка.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Мой камешек - скользи, лети, беги 

над гладью вод, смыкающихся снова.

Мне нравится смотреть, когда круги

расходятся от сказанного слова...

 

(Птицелов Фрагорийский)

 

Татьяна Лаевска

Когда жизнь переворачивается с ног на голову, пропасть под головой не становится небом. Такие времена... В твоих глазах нет и следа веселья, в них сигналом предупреждения светит обостренная проницательность… Так, поэт?

Когда последний из нас покинет реальный мир, и там уже ничто не скопируется, не вспыхнет ничьими чувствами, ничто не проявится в ощущении… Тогда мы полностью перейдем ... в память нового поколения ...  

[показать]

 

 

 

Есть женщины, которым не хватает

любых влюбленных глаз или ушей.

Она, конечно, просто золотая,

красотка... ну и прочие клише.

 

Но чувствуешь, ей будто задолжали -

мол, суетись, удерживай, лелей.

И кажется, ей никого не жаль, и

ей что мужик - что канцелярский клей.

 

Мир вертится вокруг неё, искрится,

и в нем она чудовищно мила,

щебечет разноцветною жар-птицей,

собой переполняя зеркала.

 

Она слегка на радио похожа, 

и от нее - больная голова.

И катятся, как тысячи горошин, 

чужие, посторонние слова.

 

...

 

А есть - цветёт счастливой незабудкой, 

молчит, и вдруг тихонько - раз, два, три... 

Плеча коснется невзначай как будто - 

и вздрогнет все от нежности внутри.

 

 

 

 

… Мне приснилось, что ты умерла,

И мои небеса опустели...

Только тень у ночного стекла,

У окна в изголовье постели —

Позабытой когда-то виной,

Непонятной таинственной властью,

Бестелесная —

Облаком счастья

Всё кружила во тьме надо мной.

 

И тужила слепая душа,

И дрожала в руке сигарета,

Вспоминались дурные приметы,

Окружавшие каждый твой шаг…

И текла ледяная вода,

Как ожог, вместо крови, по венам.

И от горя звенела звезда

В глубине опустевшей Вселенной.

 

 

 

 

 

Что почести, что юность, что свобода

пред милой гостьей с дудочкой в руке...

 

 А. Ахматова, "Муза",1924

 

 

 

Муза бродит по аллее

в стареньком пальто.

Лист осиновый алеет —

кровь на золотом.

[525x700]

 

 

 

Неутоленность

Я убийца

[показать]

 

[показать]

 

 

Вдыхаем ароматы роз,

а совесть спит в анабиозе.

Мы — как жемчужины в навозе,

которым нравится навоз.

Под гримом прячем все грехи,

латаем тайные прорехи...

И потому порой стихи

мертвы,

как высохшие реки.

[показать]

 

 

Казалось – нет ничего дороже,

чем просыпаться наутро с нею.

Ведь знал, что жить без нее не сможешь – 

любил до одури, нет – сильнее...

Но с губ срывались чужие фразы - 

«Пошла ты к черту» и «мазафака»,

Готов убить был её, заразу,

а ночью – помнишь? – звонил и плакал…

 

Душа намного древнее тела,

и ей - что пестики, что тычинки.

Гостила, ныла, болела, пела,

сломалась – 

Богу отдашь в починку.

Ведь был же счастлив - 

не жаль ни грамма,

что мир на части

разорван,  в клочья!.. 

 

...Из зазеркалья 

выходит мама – 

как невидимка. 

Без оболочки...

 

 

 

_________________________________________________

"Мазафака" - распространенное англоязычное ругательство, аналог циничного русского "...мать", давно утратившее изначальный, осознанный смысл и чаще употребляемое как грязное междометие, выражающее чувство злости, досады.

 

[показать]

 

Ве`ди,

буки,

аз —

Слово затаи.

Сохрани.

Прости.

И помилуй нас —

мотыльков любви

мир зажал в горсти.

 

Над горкой вишен
витает мошка,
на полке книжной —
твой веер красный,
ракушек груда,
кольцо, сережки,
забавный будда
с пятном от краски.

 

Бог — в целом, в части, в слоновьем бивне,
и в птичьей клетке, и в старой ванной.
Какое счастье — под шелест ливня,
обнявшись крепко, молчать о главном.

 

Душа темнеет, как черный ящик —
там горя глыба...
Не видишь тлена
в голодной птице, в окно глядящей,
и в спящей рыбе на дне вселенной?

 

Ничто наступит в конце сезона,
придет на смену другое Нечто.
Всё как-то глупо и не резонно —
душа безмерна, а мы конечны...

Трепещет мошка над Кантом строгим
и Леви-Строссом в углу мансарды.
Из костной крошки фигурка бога —
скрипят колеса его сансары.

 

 

 

 

Прим.

Санса́ра или самса́ра (санскр. संसार, saṃsāra IAST «блуждание, странствование») — согласно доктринам некоторых религий, и философий, круговорот рождения и смерти в мирах, ограниченных кармой.

Ка́рма, Ка́мма (санскр. कर्म, пали kamma — «причина-следствие, воздаяние», от санскр. कर्मन् karman IAST — «дело, действие, труд») — вселенский причинно-следственный закон, согласно которому праведные или греховные действия человека определяют его судьбу, испытываемые им страдания или наслаждения.

(Википедия)

 

Из книги Золотые стрелы Божьи