[399x500]
Сижу за компьютером, тихо звучат вальсы Шопена. Переговариваемся с сыном, он делает ремонт в нашей старенькой «хрущёвке». Интересно, на какие шиши Хрущёв их построил и безплатно отдал людям? И за чей счёт ремонтировались они раньше, когда квартплата была мизерной? Хочется спросить словами В.С. Высоцкого: где брали «деньги, Вань?». Стоят эти жилые соты, раствор меж кирпичей превратился в песок… Кое-где трещины пошли в домах. Опасно и печально. А всё ж и хорошо: сижу вот, с сыном вспоминаю его и своё детство.Читать далее...

[640x512]

Стараюсь быть очень приветливой с прихожанами. Наш патриарх учит, чтоб в церкви встречали люди только с добром, нелицемерно, радостно, чтоб приятно было людям входить в храм, общаться. Сегодня всё же произошла заноза! Женщина выбирала цепочку серебряную. Пожалуйста – подала ей всё, что было в лавочке. Но ей нужен был советчик.Читать далее...

[700x479]
Душа, одевшись в кружево прибоя,
Суровости снимала камуфляж.
И солью слёз без устали солила
Шуршащий мокрой галькой крымский пляж.
Безумную войну в волне топила
И, отрешаясь битв и блокпостов,
Звенела к Богу тихою молитвой,
Просила солнца, мира и цветов.
За моря синь Творца благодарила.
За горы нерушимою стеной.
И лунным светом золотила крылья,
Немного опалённые войной.

В море боли тонет лодка, рядом плачет Божия Матерь.
Протоиерей Виктор (Теплицкий).
Ливень накрыл наш автобус сразу. Ночное небо заиграло, словно фотовспышками, всполохами молний, и дворники на ветровом стекле автобуса перестали справляться с потоками воды.
Я немного расслабилась. Дождь давал надежду на то, что на блокпостах ни у кого не будет желания тормозить нас и выгружать мужиков на досмотр и возможную принудительную раздачу мобилизационных повесток под холодными струями, льющимися с неба. Небеса однозначно были за нас.
Даже улыбнулась через силу своим парням:Читать далее...

[425x500] Моя Пасха.
Только похоронив свою любимую мамочку, поняла, зачем две тысячи лет назад пришёл Христос на землю. Раньше знала теоретически. Как с тем учителем, который объяснял детям, объяснял, наконец-то сам понял. Не скажу ничего нового: пришёл Христос на землю и упразднил смерть. Только это надо прочувствовать, чтоб понять. Знаю одно: мама ЕСТЬ, она жива. Не слышу её дыхания в соседней комнате, нет привычного поскрипывания её дивана, нет звука шагов в коридоре. Не надо готовить ей две ложечки каши или пюре, покупать молоко. Чаще мы молчали. Но это было молчание близости: очень мирное. После смерти мужа, вернувшись в дом детства, прожила с мамочкой девять лет. В последнее время она оглохла, но читала прооперированным глазиком то, что писала ей на компьютере крупным шрифтом – о внуке, невестке, правнучках – кто и где находится сейчас, кто чем занят. Приходил наш семейный духовник, «говорил» с ней через компьютер. Когда читал разрешительную молитву, видела: внутренне рада мама чистоте души. «Господь да благословит тя, Господь да помилует тя, Господь да благая подаст те», - говорил он, прижимая рукой её голову к себе – чтоб чувствовала его любовь. Мамочка радовалась, внутренне прислушиваясь. Хоть жизнь у нас с ней прожита грешная, безбожная, но не ради праведников пришёл Бог. За день до смерти мы соборовались - мама и её две дочки. Так вышло, что младшая её дочь приехала с ней проститься в момент соборования и встала молиться с нами. Молились, как одна душа, Бог даровал мне на всё время соборования не рассеянную молитву – это ведь чудо лично для меня. За месяц и семь дней до этого, в день Николая Чудотворца, икона которого - единственная - стояла в маминой комнате, тяжко больная до этого момента мама вдруг воскресла: к ней вернулся ясный ум, зоркость, она поднялась и бодро ходила по квартире. Даже на улицу стали с ней выходить, поверили в воскресение! Оказалось, Бог дал нам побыть вместе, порадоваться друг другу ровно месяц – до святых Марфы-Марии. После их дня мама упала, случился инсульт. Семь дней лежала в параличе. Святое Причастие приняла. До последней минуты жалела не себя, а меня. Каждый раз, когда старалась перевернуть её, постукать по спинке, чтоб не было застоя в лёгких, она всем существом, но без слов, словно говорила: «Не тягай меня, мне это уже не поможет». Мамочка моя любимая. Всю жизнь я боялась этой минуты: мама умрёт. Случилось.
В последний наш день мама стонала – душа разлучалась с телом. Не выдержав стонов, вышла на улицу охладиться – все дни стояла жара под тридцать. Пришла, подняла её для массажа, усадила, подперев своей спиной. Тут и увидела трупные пятна на её совсем исхудавшем теле. Господи, ей умирать срок пришёл, а я пичкала её едой, уколами, массажами – не давала покоя!
-Мамочка, прости меня, прости меня. Пожалуйста, прости меня, – стала кричать ей в неслышащее ухо. Мамочка откликнулась душой: в сердце моём разлился горячим словно бы воск. Пожалела меня, простила, не могла не простить! Мамочка была очень жертвенной: никогда не заботилась о своём удобном ложе и еде, но всегда хотела быть среди детей, кормить их вкусно и сытно, вникать в их заботы, жить среди них. Христианка по жизни, не по теории. Кстати уж сказать, совсем нестяжательна, добра и подельчива, нрава кроткого и молчаливого.
Приехала бригада мужиков, в покрывале унесли её в морг. Хоть и старушка, и все документы медицинские есть, хоть скорая была вызвана для неё не один раз, но вскрывать обязательно, таков ныне закон: убивают дети родителей, чтоб завладеть квартирами, деньгами, наследством.
Оформлением документов в морге на следующий день занимался мой сын, её внук. Что он там пережил – Бог знает и выше сил не даёт, но страшно. Он звонит:
- Мама, требуют ещё десять тысяч, чтоб украсить тело, поговори.
-Нам ничего украшать не надо, просто помыть и всё, - прошу я в телефонную трубку.
-Череп ей вскрыли, изо рта будет сочиться кровь, надо томпонировать или так оставить? Две семьсот, если надо…
Ну и всё в таком духе, по разным позициям вскрытия. Цинизм, с которым в морге выкачивают деньги, приводит в шок. Они, словно фашисты, говорили о Сашиной любимой бабушке страшные вещи.
Наступил день похорон. Невозможно было, чтоб гроб с мамой постоял в доме, как мне хотелось – под пение панихид и чтение псалмов – страшная жара помешала. Утром того дня занималась приготовлением поминального стола. Поставила лампаду и освящённую вербу – в высокой вазе букет вербы, достойный алтаря: весь в мелких жемчужинках, со свечой и золотыми лентами. На тарелках мелкие красные и жёлтые яблоки и мандаринки. В полусветлой комнате украшенный празднично стол показался мне пасхальным – мелкие фрукты выглядели, словно крашеные яйца… Это был первый вдох воздуха Святой Пасхи. Читать далее...

[600x533]
Когда мы приходим в этот мир, рядом с нами мама. С самого момента нашего зачатия, все девять месяцев становления нашей плоти, в сам момент рождения мы не одиноки. Мы с мамой. Потом она неотступно и самоотверженно с нами, всегда и везде, хотя во взрослой нашей жизни порой за сотни километров от нас. Сердце и молитвы её всегда рядом.
Уходить из этого мира мы обычно должны без неё. Многие думают, что таков временной закон старения: мамы умирают раньше. Это неправда. Таков закон любви. Любящие матери уходят за грань земной жизни, как разведчики, чтобы встретить нас там, как и при нашем рождении в этот мир - улыбкой и протянутыми руками.Читать далее...

[556x700] Дорого яичко во Христов день.
Молодой человек на костылях (храм Евангелиста Луки в Красноярске расположен рядом с железнодорожной больницей), стоя в притворе, спросил:
- Это храму принадлежит участок земли? Там цветы красивые очень. Можно я сорву несколько для медсестёр, у них сегодня праздник?
Надо сказать, что и в этом году возле храма цветут пушистыми шапками нежно-розовые, тёмно-сиреневые и белые роскошные пионы. Отец-настоятель, любуясь, пробегая мимо, назвал их царскими – вполне заслуженно. Благоухание черёмухи, сирени и пионов вместе создают дивный и густой аромат, за который хочется благодарить Господа… Меня радует цветение не меньше плодоношения. Прогуливаясь по церковному саду, обязательно сорву кислую и горькую ещё черёмушку – у неё опять, за два дня, поменялось состояние – молочная вчера внутренность сегодня вдруг стала костяной. В свой срок станет сверху сладкой, нальётся соком. Сколько ягодок на свете – у каждой свой вкус и форма. У калины внутри сердечки. У малины - пустота. Черника и неспелая сладка. Жимолость, она горчит, даже культурная, садовая, а лесную надо с сахарком или медком приправить. Для чего всё это? Из любви – вкушай, человече, радуйся! Удивляйся красоте, вкусу и мудрости Создателя этого разнообразия. Здорово это – просто жить, замечать Божьи дары на каждом месте. Однажды я, очищая картофелину, срезала толсто кожуру. Старшая подруга сделала замечание:
-Тише, аккуратней: ты так весь Божий дар выбросишь в ведро!
С церковными людьми интересно – у них живой ум, всегда неожиданный. Несколько слов могут жизнь поменять! В её словах, например, объяснена необходимость экономно и бережно относиться ко всему. Заметили, что в навязанном нам обществе потребления совсем не так? Вещи выбрасываются, не износившись – новомодные покупаются – шопинг называется… Женская охота… Вместо мирного домашнего уютного шитья-вязанья-вышиванья и общения – шопинг. Скачки по «шопам». Жуть. Нормой теперь считаются…
Тот парнишка на костылях пока не знает, есть ли Бог.
- Сам, - говорит, - виноват: пил, дрался – причём здесь Бог. Сам виноват, сам и страдаю. Но Библию, - говорит, - прочитал с интересом, от корки до корки. Нету никакого Бога...
Срезала ему три пиончика. Не самых лучших, однобоких. Лучшие Богородице оставила. Не знаю, правильно ли это. Потому что пришёл ещё один товарищ, тоже попросил цветок. На мои слова, мол, лучшие – Богородице, он премудро ответил: а в них (в продавщицах) тоже Бог. Он хотел в магазин соседний отнести такую красоту. Купить у него не было денег. Если б были, то не пожалел бы, он щедрой души. Это наш прицерковный местный чудак – Александр Сергеевич. Живёт тем, что собирает металл и сдаёт за небольшие рубли, так кормится сам и всю свору местных собак кормит. Если был более удачный день, то нас угощает конфетами, если менее, у нас просит на хлеб или работу на участке.
Иногда в церковной лавочке прихожане примеряют колечки. Всегда стараюсь объяснить, что не кольцо спасёт, а Живой Бог - благодатью. Моего сына как-то уберёг: Саша падал с трёхметровой высоты стеллажа спиной на каменный пол, но зацепился кольцом. Сам остался цел, только кольцо разорвал.
Этот день был особый, 6 июня. Мне давно хотелось колечко «спаси и сохрани» носить рядом с крестиком, на цепочке, а не на пальчике, но купить всё откладывала. Никому не говорила, конечно, о таком чисто женском пустяке. 6 июня, в день рождения Пушкина, Александр Сергеевич подарил мне такое крохотное колечко, просто навязал:
- Носите, матушка, на мизинчик вам в самый раз.
Оставил и ушёл. Никак не соединила бы эти два события – день 6 июня и колечко «спаси и сохрани» от …Александра Сергеевича. Они сами соединились. И весело ж моему сердцу!

[389x509]

Как всякая женщина, я всю свою жизнь борюсь со своими страхами. А жизнь, словно нарочно, всегда поворачивает меня к ним лицом. Наверное, так должно быть. Господь хочет, чтобы мы научились быть смелыми. Не должен человек, созданный по образу и подобию, быть трусом.

Вот и приходится бороть себя. Как и все, боюсь за мужа, за детей, за старенькую маму. Боюсь крови и вида человеческих страданий. Боюсь змей, гусениц и низко летящих вертолётов. Как все люди, боюсь смерти. Мне суждено стать смелой. Научилась реагировать на кровь так, как и должно медику - останавливать её. Больше не убегаю от гусениц и могу подержать в руке змею, выпив потом, когда уже всё закончится, валерьянки. Научилась прятать свой страх о детях и муже в молитву. Война научила смотреть смерти в глаза. Стойко, не отворачиваясь.Читать далее...

[600x280]
Размышления о любви.
Приходилось слышать, что русские мужики якобы любить не умеют. Но это ложь. «Женщина любит ушами», – тоже. Если женщина любит, то душой. И мужнины носки стирать бывает не противно. У одной моей приятельницы мама спасла мужа тем, что через марлечку высасывала гной из раны на его спине – не было другого средства в тех обстоятельствах. В книге Царств Авессалом хитро вкрадывался в сердца израильтян: «И говорил Авессалом: о, если бы меня поставили судьею в этой земле! ко мне приходил бы всякий, кто имеет спор и тяжбу, и я судил бы его по правде.
5 И когда подходил кто-нибудь поклониться ему, то он простирал руку свою и обнимал его и целовал его.
6 Так поступал Авессалом со всяким Израильтянином, приходившим на суд к царю, и вкрадывался Авессалом в сердце Израильтян.
(2царст15, 4-6).Читать далее...

[604x403]
В этот день, день Всех Святых, после Литургии не сразу пришла в трапезную, беседовала с теми, кто креститься пришёл. Но и не опоздала - ещё пировали служители церкви, не желая расходиться от чаши доброго общения – заговенье на Петров пост. На праздничном столе вино и мягкий сыр гладкими шарами, в меру остренький, жареные котлеты и тушёная в соусе курица, два супа – бульон зелёный кисленький щавелевый, щавель с местного огорода, в нём яйцо и суп рыбный, салаты – шикарно!Читать далее...

[700x513]
На праздник Троицы в храме нам быть не довелось. Пришлось ехать домой срочно и спешно. Ещё вечером в среду сидела на сутках в общежитии, привычно выдерживала натиск Кирюши, играющего в холле в партизан и периодически выпрыгивающего на меня из-за угла с криками: "Ура, в атаку!", - а после пускающего в оконце вахтёрской будки бумажные самолётики с рвущими душу криками: "Бомбы, Ира, в укрытие!". Господи, Господи, когда уже ребёнок войну забудет? Постоянно возвращается она в обыденности детских игр - то укропами и сепарами друг друга величать начнут, то вот в бомбёжку играть. Это раньше просто пускали самолётики, теперь всё более налёты. Скорее бы забыли.
Беда обычно подкрадывается тихо, а потом напрыгивает - то телефонным нежданным звонком в ночи, то стуком в двери, ломая все планы и надежды. Позвонил муж. Быстро и строго в телефонную трубку:
-Завтра едем. Заберу тебя машиной прямо с дежурства. Звони в больницу, что тебя не будет. (После суток в общежитии обычно в больнице помогаю ещё, там каждые руки на счету). Муж разрешает, лишний раз не ворчит. Война внесла изменения во многие семейные уклады.Читать далее...

[600x491]
Марину-попрошайку знал весь город. Ещё до войны её можно было встретить всюду: на самом большом городском рынке "Озерке" и возле торговых центров, на конечных остановках маршруток в центре города в «час пик» и возле летних площадок "Макдональдса", возле парковок элитных ресторанов. Марина обходила ежедневно город по-своему, только ей ведомому маршруту, но не было дня, чтобы вы где-нибудь не столкнулись с ней.Читать далее...

[600x592]
Да, 30 лет - это когда твоё отражение в зеркале ещё может поднять настроение.
А если серьёзно, то...
Дни рождения в моей жизни всегда проходили шумно и многолюдно. Помню, что ещё во втором классе собирала помногу человек на свой праздник. Особенный день! Ждала его.

Теперь хорошо понимаю, что просто уж очень нравилось мне быть "центром внимания", и в том, что "много друзей" я находила только пищу для самоутверждения и самолюбования. Это, знаете, кому-то важно, чтобы день рождения из года в год были шикарнее, особенно юбилеи. А для меня - многолюднее, чтобы больше говорили обо мне.

И при этом часто чувствовала неудовлетворённость от этого "моего" дня. Почему? Потому, что невозможно насытиться этим процессом, привыкнув только потреблять.

Оказывается, радость настоящая рождается совсем в других условиях. Ей необходима самоотдача, бескорыстное дарение себя. Тогда и один поздравивший и пришедший рождает многое в тебе! Тогда... Да тогда вообще всё по-другому!
Только сейчас, в братской жизни, поняла смысл такого события. Это просто дополнительный повод для общения.

Если посмотреть из глубины лет: никогда не представила бы, какова будет моя жизнь к тридцати годам. Особенно сам вот этот последний год. Какая она будет счастливая и наполненная, несмотря на все сложности! Какой она становится, когда разворачивается от потребления к дарению! Дарению мужу, детям, родным и духовно близким. Какой она становится тогда, когда появляется внутренняя жизнь, независимая от внешних обстоятельств. Какой она становится, наполнившись Смыслом. Какой она становится тогда, когда сама становится Даром. Единственным, который могу подарить Господу и ближним.

[600x585]
Вспоминается Чеховское: «Почему люди не летают?» Выходишь из дома, полный забот и земных дел, и вдруг, невзначай, поднял глаза к небу, посмотреть: не будет ли дождичка, а там - синь высокая и пух облаков, солнце золотом сыплет щедро, Ангелы Божии смотрят ласково, но для глаза невидимо, а для сердца зримо. Взмолился - и полетел! А они тихонечко гладят тебя ветром по голове непутевой:
- Здравствуй, человече!
- А я Ангела сегодня видел, - серьёзно сказал мне Лёшка, девятилетний мальчуган с огромными голубыми глазами. Помню, замерла тогда на пороге его больничной палаты, обменялась с его маленькой и худенькой мамой Таней тревожными взглядами.Читать далее...

[660x499]
Городской рассвет - не сельский.
Он известный хулиган.
Дверью хлопает в подъездах,
Словно пробует наган.
Из-за штор разит лучами,
Будто сотнею ножей
И швыряет в небо с крыши
Полной пригоршней стрижей.
Городской рассвет нас будит
Лужей солнца на лице.
Между дворником и кошкой
Перебранкой на крыльце.
Воем джазовым за стенкой
У соседа-подлеца
И бутылкою кефира
Для гармонии лица.
И, прогнав нас на работу,
Пошумев, впадает в лень.
Спит в обнимку с хитрой кошкой
Под геранями весь день.
Вечером на крышу лезет,
Взяв мурлыку напрокат.
И, за лень свою краснея,
Превращается в закат.

[504x540]
Вечер гонит усталых людей
На насесты многоэтажек,
Где балконы мигают во тьме
Огоньками последних затяжек.
Где за мягкостью кремовых штор
Орхидеи и кошки соседство.
А в пижаме и тёплых носках
Спит в обнимку с игрушками детство.
В старом кресле, укутавшись в плед,
Муза кружево вяжет из строчек.
А на кухне готовится чай
С ароматом берёзовых почек.
И, конечно, мужские шаги,
Холодильника хлопает дверца.
Дай вам, Боже, подобный приют
Для тревожного женского сердца.
Чтоб на мужнином слушать плече
У соседей футбол за стеною,
Засыпать, душу кутая в мир.
И вставать по утрам не с войною.

[700x510]
Дождь люрексом ткёт утра полотно,
Серебряным стежком сшивая лужи.
Широким поясом свинцово-медных туч
Затягивает небосвод потуже.
А ветер-подмастерье в бисер рвёт
Цветы сирени дуновеньем смелым.
И мокрых вишен отбуявший цвет
На алые тюльпаны нижет белым.
Дождь вышивает для весны наряд,
Хотя без пялец и иглы работать худо.
Но на канве проснувшейся земли
Под нитями дождя вершится чудо.
А после - влажных крон аплодисмент
И зелени узор на фоне сером,
И серебро к земле пришитых луж,
Дарованное ливнем-модельером.

[402x550]
Вот уже и май опустился зелёным шёлковым покрывалом молодой листвы и разнотравья на землю Донбасса, зазвучал соловьиными трелями рассветов, закуковал вечерней кукушкой в напоённом цветочными ароматами воздухе. Степь вздохнула полной грудью, потянулась к небу разноцветьем ростков. И словно отошли на второй план беда и война, утонули, скрылись в пене цветущих черёмухи вишен. Затянуло понемногу зеленью воронки от обстрелов. Сломленные, покорёженные деревья все равно, назло смерти, покрылись по живым веткам листвой и цветом.Читать далее...

[435x600]
Победителям.
Ничего забыть нельзя.
Вновь души открыта рана.
Я губами прикоснусь
Рук седого ветерана.
Попрошу простить страну
За враньё и тьму разора.
Он пронёс Победы стяг.
Нам нести клеймо позора.
Никого забыть нельзя.
Их остались единицы.
Буду помнить их глаза
И со скорбной тенью лица.
Тихим звоном ордена.
Боль сердец слезой единой.
Это их последний бой.
Бой за правду с Украиной.
И, срывая голос в дрожь,
Попрошу простить за беды:
За бездушие и ложь,
За забвение Победы.
И, возможно, покажусь
Я иным глупа и странна.
Но губами прикоснусь
Рук седого ветерана.

[397x604]
Ангельское пение

Однажды свежим мартовским утром, почти переходящим в день, Денис проснулся со странным чувством – ему не хотелось слушать рок. Это ошеломило, насторожило и расстроило его одновременно.

Все дело было в том, что Денис, будучи меломаном в высшей степени, под музыку жил: засыпал, просыпался, принимал пищу и учил уроки. Даже лекции и семинарские занятия он посещал, не расставаясь с плеером ни на секунду. Плеер был дорогой, особой конструкции: благодаря полной герметичности, его можно было слушать даже под тропическим ливнем. Аудиокассеты к нему подбирались с особой тщательностью, почти ритуально. «Рок-н-ролл – моя религия», - спел кто-то из классиков 70-х, и Денис был полностью с ним согласен.Читать далее...