Тамара Александровна Черемнова
МИЛАШИНО СЧАСТЬЕ
рассказ
Милаша проснулась, когда за окном уже вовсю тренькала синица, и невольно улыбнулась заоконной гостье. Отвернувшись от окна, она привычно наткнулась глазами на свое инвалидное кресло. Когда она была совсем маленькой, ей казалось, что если кто-нибудь помог бы ей сильно-сильно разбежаться, то она обязательно побежала бы, как все дети. Но кто? Бабушка? Та и сама тогда еле ходила. А мама после прогулок всегда приносила Милашу домой, молча глядя на нее глазами, в которых уже давно не осталось слез.
***
Недавно матери пришлось срочно ложиться на операцию. Милашу с сестрой Леськой развели по разным домам: Леську в интернат, а Милашу в инвалидный дом. И первое, что она услышала в свой адрес в шестиместной палате: «Ну вот, еще одну к нам затолкали». Но не обиделась. А с одной из соседок, которую все звали Былинкой, сразу подружилась. Былинка была больной, для которой еще не придумали коляску, в которой та могла бы сидеть и хоть как-то передвигаться. У нее совсем не было сил — ни в руках, ни в ногах. Она лежала в кровати — светленький ясноглазый ангелочек. «Былинка-пылинка, ты еще не потерялась?» — спрашивали санитарки, когда подходили перестилать постель.
— Ты не обижаешься, когда тебя так дразнят? — спросила Милаша.
— А почему я должна обижаться? Если я похожа на былинку, это не так уж плохо. Былинка растет в чистом поле, тонкая, гибкая травинка. Во время урагана ветер с корнем вырывает могучие дубы, а былинка каждому ветерку поклонится, любой ураган выстоит, а потом опять радуется голубому небу и жаркому солнцу.
Благодаря встрече с Былинкой Милаша не только пережила те страшные дни, наполненные тревогой за маму, но и научилась радоваться заоконному миру, который каждое утро врывался к ним, будоражил маленькими событиями и, несмотря на горькое существование, призывал их продолжать жить.
— Знаешь, я по утрам стараюсь поймать в свое окно самое чистое облако и написать на нем свои добрые пожелания. И послать их.
— Кому послать? — спрашивала удивленная Милаша.
— Людям! — улыбалась Былинка.
— Глупости! Никто не сможет прочесть твои пожелания.
— Нет, не глупости, я точно знаю, что на земле живут люди, которые умеют читать облака-письма.
Милаша понимала, что рядом с ней живет большой художник, которому никогда не суждено взять в руки кисть, и никогда никто не услышит ни одной гениальной Былинкиной поэтической строки. Впервые в жизни Милаша видела такого человека, которого не могла оскорбить человеческая низость. Сначала Милаша не могла понять, почему Былинка никогда не жалуется, даже тогда, когда, казалось бы, дальше некуда. Раздают санитарки обед и всегда кладут Былинке лишь полпорции: «Она квелая, ей и этого хватит!». А Былинка молчит. И Милаша вдруг поняла, что гораздо унизительнее было бы для Былинки расплакаться и признать себя слабой.
Милаша представила себя на Былинкином месте: что было бы с ней в таком случае? Ведь дома все старались отдать ей самый лакомый кусочек, а здесь, где собрано столько человеческого горя и боли под одной крышей, происходило обратное. Милаша была уверена: если бы все здешние инвалиды жили среди здоровых, то тогда любой человек стал бы ценить каждый проживаемый день. А ведь здоровые не замечают, какое это счастье — просто встать и пройтись!
Наконец этот тягостный промежуток времени в Милашиной жизни завершился. В палату вбежала Леська, за ней вошла мама. Милаша настолько не сразу смогла поверить, что все обошлось, что мама выздоровела, что даже не выказала радости.
— Уж не заболела ли ты? — целуя Милашу, забеспокоилась мать.
— Да нет, не волнуйтесь, — выдохнула Милаша и с трудом выдавила улыбку. Потом сдержанно со всеми попрощалась и только Былинкину руку долго держала в своих ладошках. Будто заранее знала, что больше они не свидятся.
И только сидя в отъезжающей машине, наконец осознала, что то ужасное, чего она так боялась, их миновало, и все страхи уже позади. И душа, словно переполненная чаша, рыданиями выплеснула горечь, томившую ее все время пребывания в сером доме.
— Мила, не надо, мама же только что из больницы, ты убьешь ее своим плачем! — затормошила Леська сестру.
— Ты больше сюда не попадешь, моя милая, пока я жива, — прошептала мать, гладя Милашу по голове.
***
— Ты что это сегодня так припозднилась? — тревожно воскликнула, заглянув в комнату, мать. — Вставай, гости скоро придут.
— Мам, наша соня-именинница еще валяется! Наверное, опять улетела в свои мечтания, — громко крикнула Леська.
И впрямь надо вставать. Милаша тряхнула головой, отгоняя невеселые мысли. Сегодня ее праздник, День рождения.
И вот Милаша на коляске, принаряженная: плечи и грудь красиво облегает шелковая блуза в тон широкой юбке. Леська с ее неуемной фантазией и ловкими пальцами сооружает на голове у Милаши затейливый узел. Милаша изумленно изучает себя в зеркале — неужели это она, такая взрослая и красивая? Но вволю полюбоваться не получается — раздается стук в дверь. И на пороге Наташка с Володькой:
— Ну-ка, Милашка, помоги сибирским белкам! —
Читать далее...