Есть ли у вас человек, который даже в самый тяжёлый час сможет рассмешить вас до слёз? У меня - есть. Да и у вас, в общем, тоже.
Да, это специальный пост для членов фан-клуба имени моей мамы.
Итак, намедни звонит мне моя расстроенная матерь и здоровается таким печальным голосом, что первая мысль, появившаяся в моей голове, такова: кто-то помер.
- Мама. - Говорю я, внутренне сжавшись. - Мама, что случилось?
- Вита. - Вторит мне мать, едва сдерживая рыдания. - Вита, скажи, у тебя есть ещё одна такая же твоя фотография, как та, что стояла в красивой рамочке у меня в серванте?
Я понятия не имею, какая моя фотография стояла у неё в серванте. Я не знаю, в какой рамочке она была. Я, чёрт возьми, не помню даже, как выглядит сам сервант. Я понимаю только одно: никто не помер - и без сил падаю на стул.
Перевожу дыхание, избавляюсь от звёздочек, мельтешащих перед глазами, обретаю временно утраченную возможность разговаривать и задаю умнейший из вопросов:
- Чо?
- Ну твоя фотография, - всё тем же сдавленным голосом произносит мама. - Ты там с зонтиком в парке, на тебе длинная чёрная юбка и голубая блузка с синими вставками.
Я, конечно, не помню эту фотографию. Зато знаю, что ту голубую блузку выбросила лет десять назад.
Естественно, у меня возникает вопрос: а зачем, собственно, моей матери понадобился второй экземпляр фотографии десятилетней давности? И я, конечно, этот вопрос озвучиваю. И получаю ответ:
- Понимаешь, мне очень нравилась эта фотография. А её... украли!
- Подожди, подожди, - пугаюсь я. - У тебя обворовали квартиру?
- Нет, - отвечает мама, - ничего у меня не обворовали. Что ты выдумываешь вечно? Фотографию твою спёрли, говорю же.
Я не знаю, какая картина нарисовалась сейчас в ваших головах, но я представила себе примерно следующее.
Зима. Мороз. Ночь. Квартира моей матери. На тахте, посапывая, спит моя родительница. Спит так крепко, что не слышит подозрительную возню на балконе.
Тихий щелчок - и балконная дверь бесшумно приоткрывается. В комнату на цыпочках входят люди в чёрном. Их лица скрыты масками (наверняка это шапки с прорезями для глаз, но мне почему-то кажется, что один из них всё-таки явился на дело в маске поросёнка Фунтика).
В руках у непрошеных гостей нунчаки, в глазах - злой умысел, в душе - скверна.
Крадучись они проходят мимо безмятежно спящей хозяйки, мимо лежащего на столе мобильника, который можно было бы выгодно толкнуть на рынке рублей за сто, мимо хрустальной вазы, которую у них оторвали бы с руками за все двести, и даже мимо стоптанных домашних тапочек, которым вообще цены нет. Злоумышленники не разбрасываются по мелочам, ибо не для того рискуют они жизнью и свободой. У них есть Цель. Их воровской путь лежит к серванту, где среди сервизов, фужеров и гипсовых ангелочков стоит в красивой рамке моя фотография.
Кто они - поклонники моего выдающегося таланта? Ценители моей неземной красоты? Или они просто тупо коллекционируют фотографии жирных баб с зонтиками? Это навсегда останется для нас загадкой.
Мгновение - и моя фотография исчезает в огромном холщовом мешке вместе с рамкой, зонтиком и голубой блузкой с синими вставками.
Цель достигнута, икона украдена. Опустел сервант, осиротела полка, зашлись в немых рыданиях обезумевшие от горя гипсовые ангелочки. И рухнул мир.
Грабители так же тихо и незаметно выходят на балкон, и только самый маленький и подлый, скрывающий своё гнусное лицо под маской поросёнка Фунтика, задерживается, чтоб стереть отпечатки пальцев с серванта да вымыть пол, потому что на балконе снег и они изрядно наследили.
Но вот и он покидает место преступления. Тихий щелчок - и балконная дверь закрылась. Кража века состоялась.
Утро. Звонок будильника. Свист чайника. Мать, жующая бутерброд и рассматривающая своё добро, выставленное в серванте.
Вот сервиз, вот фужеры, вот гипсовые ангелочки, вот...
Чу! На том