Ты была глупа. Очень.
Частыми долгими вечерами ты драла рамки моих нервов, но оттого я и не сдох в тот день, 23 ноября, хотя должен был по всем законом биологии.

Необоснованная ревность - понятие, которое выбивало меня из колеи.
Во мне будто бы были алкены в отношении 1/15, смесь, которая от любого хлопка могла стать раковой.
И я взрывался. Часто. Но ты об этом не знала, до сегодняшнего дня.

А**
Ты была неисправима.
Сколько раз ты говорила, что исправишься? Каждый раз, когда пытаюсь сосчитать сбиваюсь где-то на 200.

В жизни пропал покой.
Я искал его, правда, заглядывал за кресла, за старые шкафы, что уже давно не в моде, я листал книги, много книг, в надежде, что мой желанный покой все же где-то там затаился. Но не было ничего, кроме пыли.
У меня аллергия на пыль.
Еще на грязь мироздания, ревность, глупые вопросы, небрежные слова и, пожалуй самое главное, на жизнь.
Не на всеобщую, а конкретно на мою.

Я любил проснуться с утра, выпить горячий кофе с молоком, выйти на балкон, выкурить старую добрую пачку пачку Winfield, иногда заменяемой Marlboro.
Я хотел докопаться до смысла столь никчемного существования, но все никак не удавалось поймать ее хотя бы за хвост.
Тогда одевал свою лучшую рубашку, давно пропахшую дорогим порфюмом вперемешку с запахом сигарет, старый затасканный желет и выходил на улицу. Не куда-то конкретно, а просто шел. Куда вели ноги в кедах не первого сезона.
В таком состоянии я мог пробыть день, а может неделю или даже год, но никого, особенно тебя А**, это не интересовало.
Печальный Happy End комедийного боевика, который с обложки выглядел как театральная драма.
Говорить о "Нас" было все равно что сказать, что у "Титаника" были плохие отношения с айсбергами, но этого всего уже не было.

Возможно я мог бы наконец вдохнуть свободно кислорода, который на самом деле был лишь загрязненным воздухом.
Касса открыта дамы и господа, торг моего тела начался. Первая ставка 70 копеек,
ровно столько, сколько стоит моя жизнь.

Когда морозы пробирались в наши окна и рисовали там неведомые листья весны, до которой еще было много дней
люди хладели и превращались в камни.
Не от того, что упала температура и замерзли руки, а от того, что лед пробил кожу и влез в сердце.

У меня слезились глаза каждый раз, когда я выходил на улицу покурить свой любимый Winfield.
Падал снег, подхватываемых порывами ветра, загонял снежинки мне в ресницы, таяли и леденели.
Слипались ресницы

Ну и хули?
Весь день меня преследовало чувство, что кто-то использует, но избегает меня.
Играли куклой, дергали за ниточки чувств. Этот мой злобный кукловод, как твое имя?
А надо мной простирался высокий белый потолок с трещинами и обломками старой советской побелки,
что осыпалась уже не раз.
В тишине, внезапно повисшей в палате, я учился говорить со стенами и потолком.
Подолгу сидел на полу и вел диалоги старых домашних тапочек по грязному линолеуму, перемазанному остатками ужина, пылью под скрипучими кроватями, запахом таблеток.

И будто бы меня подвесили над пропастью и кто-то, кого много, рвет меня в куски.

У всех бывает это состояние.
Когда мир рушится, прекращается в песок и прах его, подхватываемый ветром уносится высоко в небо.
Голубое высокое небо, куда даже птицы боятся поднимать взор, чтоб не спугнуть и не испортить.
Я знал что такое, когда сердце рвется в клочья, поэтому предпочел засунуть в рот тряпку и замолкнуть хоть на минуту.
Я учился шептать, шептать для тех, кто не слышал криков.

В поисках оправданий для самого себя, умозаключение, поставившее меня в грубый и слизкий тупик.

Мне не нужны были ваши выводы и слова, самому бы стоило разобраться.
Балаган, а в центре - я.
Истерики на взрыв, самоубийство на камеру. Что может быть извращенней?
Даже порно с самым жестким Happy Endом не могло сравниться по содержанию грязи с этим бредом.
Глупое извращенное жизненное порно с моим участием. Как же все это нелепо.

Невозможно выбирать меж двумя разными понятиями .

У меня было много друзей.
Много людей, с которыми мы жили в этом маленьком мире, но почти все они мертвы.

Иногда я прихожу к ним, мы пьем портвейн, вспоминаем что-то, смеемся, но никто из них не знает, что я просто пришел посидеть у могилки.
Простите меня, что я похоронил вас в столь детском возрасте. Многим из вас не исполнилось и 16.
Но, увы, вы сами своими поступками вырыли себе яму.

Тебя звали Д****, но ты откликался лишь тогда, когда тебя называли Себастиан.
Все, что я помню о тебе, дак это о, что ты любил красивых девушек, клубы и много алкоголя. Частенько промышлял наркотой, но ведь это тебя и сгубило? Ты редко говорил со мной о личном, видно его у тебя просто не существовало, но когда мне все же удавалось выудить из тебя два-три слова, ты постоянно повторял, что умрешь в 21 от передозы.
Сейчас тебе 19. Как думаешь, твоя "мечта" сбудется?
Но это даже не столь важно. Ведь по общим меркам ты для меня уже мертв.

Твое имя было И****, но я называл тебя просто Стриж.
Я помню наши зимы на крыше клуба "Зажигалка". Ты помнишь, как ты чуть не провалилась вниз?
Тебе было 11, когда мы впервые встретились.
Сейчас тебе 16.
Мы учились вместе, когда-то. И ты была для меня всем, но потом ты ушла и вера твоя не поколебалась ни на секунду.
Теперь ты приходишь редко, но уже не смотришь в глаза, не здороваешься.

Люди называли тебя К***, но ты откликалась только на фамилию Андреевских.
Я думал ты была мне самым дорогим человеком, но я ошибался. Что ж, мы не боги и мне пришлось похоронить в этой братской могиле и твое тело.
Я все еще не знаю сколько же тебе сейчас лет, но мы знакомы были всего три года.
Ты ушла в след за Стрижом. Вы стали лучшими подругами и я понял, что лезу в чужой дом.
Осилить вашу тягу я не смог и отпустил тебя. Дикого мустанга не сдержит никакая сбруя, а тебя никакие связи.
Ты забывала о моем существовании каждый раз, когда бросалась Стрижу на шею, когда она приходила. А мне оставалось лишь отворачиваться и затыкать уши музыкой. Мне было жаль до слез, но я замолчал.

Из немного числа тех, кого я все же помню, выжили лишь трое.
И я рад, что вы есть.

Родители даль имя П*****, но для меня ты всегда была Чипом.
Младшая сестренка, мне искренне жаль, что ты живешь так далеко.
Ты любила дурачится и играть в снегу.
Иногда ты выслушивала мои монологи и читала рассказы, и я благодарен тебе за все, что ты сделала для меня.
Иногда ты изображала хомячка, чтоб рассмешить и я втихаря фоткал тебя, чтоб продлить тягостные моменты счастья.
И ты все еще здесь, со мной, во мне, ведь ты оставила часть себя в моем сердце.

М*****, он же Чокнутый Пьеро.
О да, ты действительно немного чокнутый, но твои идеи поднимали настроение со дна.
Сейчас тебе 17 и ты избрал для себя самый извращенный способ самоубийства - Жизнь на полную катушку.
Ты говорил, что мы умрем в 27, не дожив до 42.
Но это не важно, ты просто сумасшедший и твои шизофреничные фантазии возбуждали желание жить.

А****, но я стал называть тебя Пинки.
И ты не была против. Мы действительно как те двое из мультфильма, вечно что-то втихаря от посторонних глаз мутим.
И это даже весело.
Временами ты ставишь меня в тупики, но всегда показываешь выход.
Слишком разная, чтоб описать в пяти строчках, но таких как ты - миров мало
А в сердце каждого из нас скрыта целая вселенная.


Жаль, но из доброй тысячи людей,
Я уже нашел себе хороших настоящих друзей

Бывало Ал*** я понимал лучше чем тебя.
Она не хвасталась и не давила на мой внутренний мир, каких 6 миллиардов по нашей земле,
а лишь иногда жаловалась, нет, пожалуй это слово сюда не подходит, она рассказывала мне о жизни,
о том, как она ее видит.
Пинки, можно я буду тебя так называть?
Тебя обливала грязью лучшая подруга и мечтала о некой другой Ю**.
Я не знаю как ты все еще живешь с камнем на шее, как ты можешь все еще плыть?
Любой другой пошел бы ко дну моря обыденности или его бы сожрали акулы мести и злости, но только не ты. Ты так часто повторяла, что слаба, что я выучил эти слова наизусть.
Ты слаба, да, но прося милостыню у сильных, тебе сильнее не стать.
Мне было жаль, хотело закричать и вскипать от злости, каждый раз, когда ты вылизывала обувь А**.
Хотелось рвануть и увезти тебя по дальше, от этого говна, предательства, несправедливости и фальши.

Мой милый Пинки, в тебе не было ни капли уважения к себе.
Где же та любовь, что должна была охранять тебя от беспредела?
Где та мечта, что ночами заставляла ворочиться и не спать вместо того, чтобы просто уйти и не помнить?
Не плачь, твои слезы этого не стоят.
Хотя и маленькие соленые капли воды продолжали кончать жизни самоубийством, скатываясь по твоим слегка бледным щекам, падая с подбородка. Я бы вытер их ладонью, если бы был ближе.
А в некоторых писаниях обычная дружба все же стояла выше любви.
И мы теряли. Теряли нервы, выслушивая друг друга, но нам это нравилось.
Потери - просто то, что найдут люди, чтобы потом вновь потерять.

Твоя подруга Ал*** говорила со мной по существу больше чем ты могла бы наговорить со мной за всю свою жизнь.
Но не вини себя моя маленькая А**, мир и люди в нем всегда были тварями, и не божьими, а просто.

Но все было не так страшно.
Я даже временами любил тебя и все твои выкрутасы. Недостатки? Считал их продолжениями достоинств.
Бывало время, когда я называл тебя А**. Сокращал имя до трех букв. В этом-то и вся нежность.
Но мы ничем не стали завтра.

Толпы муравьев, покоряющие мир.
Мы тут как птицы в дорогах открытых ветров, грубых округлых сосудов и улыбок цвета простуды в доступных свободных маршрутов.

Меня бесила твоя самовлюбленность.
Мне казалось, что тебе в детстве прожгли глаза раскаленным железом и всю жизнь гладили по головке, называли принцессой.
Ты знаешь, я ненавижу принцесс. Еще больше королев.
Их высокий стан заставлял подниматься мой ужин со дна желудка.
Их гордый вид тянул на глупую усмешку.
Их высокомерные жесты пробивал на дикий хохот.
Никто из них не знал, что корона их всего лишь кусок бумаги, раскрашенный желтыми блестками, каких на помоях много.

В моменты твоих великих депрессий каждый второй хотел отвесить тебе крепкую пощечину.
Слишком самоуверена в себе. Не думай, что найдется кто-то, кто принесет тебе на подушке свою жизнь.
Все вы в своем роде эгоисты. Все мы хотим жить, но не под каблуком королевы, которая то и дело ищет выгоду.

Ты вся такая пиздатая, что тебя даже сфоткать некому?
Ты гнала в шею тех, кому была нужна и убивала тех, кто этого не заслуживал.
Одомашенный тиран. Я жалел тех, кого ты покалечила, но чей крик ты не слышала даже в рупор.
Ты была глуха. Слыша только себя, свои желания, свою жалость к себе.
Я разбивал твое самолюбие каждый раз, когда над моей фотографией появлялся значек Online.
Я был твоим камнем преткновения, человеком, для кого твоя улыбка ничего не значила, а от слез хладело сердце.
Я был единственным, кто осмеливался разрушать правила игры, ломать тебя в щепки, стирать в порошок твои законы.
Мне было не страшно. А ты впервые узнала, как это, умирать от гноя внутри.

Жизнь всех накажет

На протяжении дня не было сказано ни слова.
А когда ты все же пришла, то продолжила свои жалобы на эту никчемную жизни и на то, какие же все люди козлы и одна ты такая белая и несчастная, вся такая расфуфыренная до мозга костей.
У меня болела голова от твоих промываний и я решил завести себе этот дневник, чтоб хоть куда-то сливать все дерьмо во мне.
Эдакий мой личный мусорный бак.
Ведь твоим баком был я, но уже переполнен и лопается мешок. Нет чтобы хоть кто-то сжалился и вывернул на изнанку все то дерьмо, которое бы ежедневно выливала в меня.
Да, мир полон грязи, но гораздо больше говна в нас самих.
Берегите душу, закрывайте окна, не отпирайте двери. Вдруг кто-нибудь захочет влить в вас новую порцию дерьма.

Не мы такие, жизнь такая.

- Мда..Неужели так сложно быть человеком?..
- Человеком быть не сложно.
Сложно быть человеком не алчным и не эгоистичным, не общаться из зависти и ревности, не искать выгоды, не думать, что все приползет само, когда у тебя это в природе заложено.
Вот это - сложно.

Ты превращала мою жизнь в Ад. Жизни других людей тебя не интересовали.
Ты говорила о лучшей жизни, мечтала, но, к сожалению, твоя бумажная корона тебя не спасет.
А знаешь от чего тебя ненавидят?
Посмотри в зеркало хотя бы на досуге, ты поймешь.

Ты говорила с моей сестрой, вытягивала инфу, по большому счету посрав на все ощущения других.
Ты запрещала мне общаться со своими друзьями, а сама выкачивала из моих сны. Ты всех бесила.
Они называли тебя психопаткой.

Ревность к столбу, ревность к воздуху.
Мне прекратить дышать, чтоб угодить тебе?!

Не нужны ваши комментарии и сопли. Дневник есть дневник, свои мысли при себе.
[700x525]