А на часах, что вечно бегут,
Вновь ноль часов, ноль минут,
Всё лучшее впереди и скоро случится...
Хочется жить, обиды прощать,
Петь, и любить, и мечтать,
Читать между белых строк,
Что в мире никто не одинок...
Связаны мы с небом этим белым снегом...
[699x456]

Если зима вдруг приходится на июль,
Если проснулся в кровати, но весь в снегу,
Губы мгновенно замерзли на слове «лю…»
Значит, солгу тебе правду. Опять солгу.

Я расскажу, что ты принц из другой страны.
Я промолчу, что страны твоей больше нет.
Той, где под солнцем и звездами все равны,
Той, по которой ты плакал сейчас во сне.

Я расскажу, что глаза у тебя в отца.
Я промолчу, что он был от рожденья слеп,
Помня его волевые черты лица,
Теплые руки, дающие теплый хлеб.

Я расскажу про родную твою сестру.
Смуглую девочку, шуструю как лиса.
Я промолчу, как тащили ее к костру.
Богу Дождя не хотелось ее спасать.

В доме натоплено. Ночь и горит камин.
Ты улыбаешься, веря моим словам.
А за окном, осыпаясь, цветет жасмин
А под окном, зеленея, растет трава.

Ты засыпаешь и видишь свои снега.
Я научу, и ты сможешь сказать «люблю»
Знаешь, как трудно бывает тебе солгать
Если зима вдруг приходится на июль?

На улице чайных домов и бумажных змеев,
Где часто драконы играют с монахами в шоги,
Где желтых людей превозносят лесные звери -
Смакуют домашние вина домашние боги.

Там пахнет волшебными свитками и жасмином,
А вишня роняет свои лепестки и как будто…
Там Будда свернулся калачиком у камина
Такой невозможно – уютный и искренний Будда.

Там женщины нежно смеются и носят дзори.
Места откровений зовутся Святыми местами.
А в самые красные и неземные зори
Сердца и доспехи куются из света и стали.

Но ты улыбнешься: «Сердца? Да еще из света!»
Нарочно зеваешь и делаешь вид, что скучаешь.
Прислушайся к звону бубенчиков, может это
Драконы тебя приглашают на чашечку чая?

Рассвет раскололся о гребень в твоих волосах
Касаться бы только тебя напряженными пальцами
А время застыло на черных старинных часах
Ведь мы тогда были с тобою простыми скитальцами

И нам тогда было шестнадцать… плюс – минус года
Ведь пара веков не имеет большого значения
Мы видели как, возрождаясь, цвели города
Как духи рвались из глубин своего заточения

О гребень в твоих волосах раскололся рассвет
И нам с тобой так же шестнадцать плюс-минус столетия
Но мира, который мы создали, жаль, уже нет
Он умер, когда мы достигли семнадцатилетия
[600x450]

Звон. Сердце мое расколото.
Средь ясного неба гром:
Сестрицу назвал он Золотом,
Меня же лишь Серебром.

Мой князь, я всю жизнь Вам предана
За что, лучезарный князь?
За что мое сердце бедное
Вы словом втоптали в грязь?

Весь день я бродила по лесу.
Всю ночь не могла уснуть.
Обида змеиным поясом
Душила мою весну.

«Бабуля, родная, милая,
Бабуленька, как же так?
Забыть не хватает силы мне.
Сгорает моя мечта.

Сестрица пусть будет счастлива.
Молюсь за нее – Бог даст.
Пусть светит как солнце ясное
На небе ее звезда»

Бабуленька тихим голосом
Сказала: «Пусть я стара
Но вижу - другого молодца
Желает твоя сестра»

Бабуля смеялась: «Смолоду
На все отвечай добром…
Наш князь, равнодушный к золоту,
Всегда выбирал серебро»

Я сольюсь с темнотой, закрывая ставни.
Чувства – бездна души, их нельзя измерить.
- Я скорее умру, чем тебя оставлю.
- Я скорее умру, чем тебе поверю.

Слез не надо. Позволь, я тебе их вытру.
Ты уходишь из сердца, а сердце бьется.
Только дверь за собою оставь открытой.
Тот, кого я впущу, в тот же день, найдется.

И, забывшись, ты вдруг преклонил колено.
В светло-серых глазах отразился вечер
- Ты так быстро найдешь для меня замену?
…я, скорее, умру, чем тебе отвечу

Я падаю в объятия зимы,
я жухлою листвой ложусь под наледь,
я ворошу услужливую память —
есть только снег, он вечен, как и мы,
я тороплю неумолимый снег —
приди и утоли мои печали,
пускай все станет белым, как в начале,
пускай все станет хрупким, как во сне,
и все устроится, и все во мне самой
уляжется, как кошка на колени,
я отдаюсь зиме без сожалений,
я возвращаюсь в зиму как домой,
как странник, за неведомой звездой
сто раз всю землю обойдя по кругу,
я молча поднимаю к небу руки —
и вот —
ответ
ложится
мне
в ладонь.
[640x419]

Чай с лимоном,
Свечка на блюдце,
Тени на стенах,
Волосы вьются.

Чай остывает,
Мечутся тени,
Айсберги тают,
Рушатся стены.

Время в стакане
Со вкусом лимона.
Свеча догорает,
Осталось немного.

Занавес упал, и гул затих,
Белый клоун с рыжим у буфета. В сотый раз поделят на двоих. Паузу длиною в сигарету.