Ах, девочка, ты не меня любила,
Но образ мой, что соткала сама
В фантазиях ночных. Их пробудила
Поэзия. Влюбилась без ума
Ты не в меня, тоскливого, седого -
В ритмический портрет моей души,
В хранимое на сердце её слово.
Глупышка! Соответствий не ищи
Меж образом поэта и поэтом,
Как человеком - разные они.
Обманов много всяких есть на свете.
Поэзия, увы, один из них.

Крылатый мальчуган Амур
Достал из колчана стрелу,
Прицелился - и все семь шкур
Навылет прострелил, шалун!

И в моём сердце с той поры
Дыра сквозная. И никак
Нельзя теперь его закрыть,
Чтоб лишь к одной любовь хранить...
И ангел допускает брак!

Хрупка, изящна, невесома,
Как Афродита Боттичелли,
Она мне кажется знакомой,
Но как-то смутно, еле-еле.

Я узнаю - увы, не сразу -
Абрис взметнувшейся груди
И кожу, тонкую, как ваза
Эпохи Цинь Ши Хуанди.

Бегу куда-то вдаль за нею,
Но догоняю - без конца.
И плачу, вспомнить не умея
Её лица.

И падают капли-мгновенья
В бездонную чашу пространства.
И средь океана забвенья
С ритмическим непостоянством
Пузыриков шапки вскипают,
Чтоб, лопнув, исчезнуть бесследно...
И этот вот "дождь" называют
Генезисом мудрые? Бредни!

Пути любви альтернативы нет:
Она исток, она же и венец.
Когда ж мы осознаем, наконец,
Ум без любви - Таната лик, скелет!

Он мир низводит до мертвящих схем,
До цифры - личность, социум - до страт...
Нелюбящий мудрец - дегенерат.
Ведь "как" увлёкшись, позабыл "зачем".

Живое для него - лишь автомат.
Прагматик и конструктор, под чертёж
Подводит жизнь, а лишнее - под нож...
Мир - не модель - любви лишь видит взгляд.
 

Замоталась в гардину,
Будто римлянка в тогу.
Кошкой выгнула спину...
Я смотрю, недотрога,
На тебя и любуюсь -
Афродита, богиня!..
В подсознанье картина:
Засыпаем, целуясь.

Как-то рассказывал мне батя одного из знакомых случай военных лет из своего детства.
На Донбассе, который был тогда оккупирован фашистами, в одном из сёл Славянского района это произошло. Этот самый батя знакомого был тогда совсем мелким и ходил без штанов и в старой отцовской будёновке. И вот однажды усвистал он из дому в этом, с позволения сказать, наряде в лесок рядом с селухой - то ли грибов пособирать, то ли просто поиграть. А местность там пересечённая, с довольно высокими холмами, покрытыми сосняком, и глубокими оврагами. Этот рельеф помогал партизанам делать внезапные вылазки и вредить немцам чем только можно. И фашисты вынуждены были быть начеку постоянно - так их партизаны достали.
И вот, значит, взвод немецких солдат толкают грузовик, в котором они ехали, на вершину холма - не вытягивает он после дождя и буксует. А тут из лесу на вершине соседнего холма появляется некто в будёновке и машет палкой, зажатой в руке. Это малыш себя с саблей представлял, с ветками и кустами героически сражался и незаметно для самого себя недалеко от дороги оказался. А фашики-то видят только будёновку с огромадной красной звездой да движения рукой, как будто командующей начать атаку. И они бросают с перепугу свой грузовик да давай в сторону леса палить беспорядочно. Малец, с перепугу тоже, бегом назад в лес, так и не поняв толком, что случилось.
Отстрелявшись и переждав некоторое время, немчура успокоилась и стала заново выталкивать грузовик наверх. А пацан, тоже успокоившись, решил вернуться - любопытство заело, что ж это было такое. И, значит, опять из лесу вылазит! И фашисты, втащившие машину уже на середину холма, снова её бросают - и стрелять! Малыш, ясно, в лес драпанул.
"А потом, - рассказывал батя, - я почему-то решил, что это взрослые просто со мной играли, попугать решили". Ну, а поскольку пацан захотел доказать, что не из пугливых (зря, что ли, будёновку отцовскую носит!), то и вернулся ещё раз. И опять всё повторилось!..
Вот такие приколы во время войны случались. Мы с друзьями, когда слушали батю, просто ухохатывались (он рассказчик был замечательный, особенно под пивко) - так всё это отличалось от сухих официозных "встреч с ветеранами" или "уроков памяти".

Их всего-то сегодня - остаток,
Тех, кто Родину знали и честь.
Но их жизнь как была, так и есть
Никому не нужна. И осадок
В их сердцах, может, хуже, чем боль
От осколков, прижившихся в теле.
Ведь забыто их главное Дело -
Подвиг их. И давно уже роль
Ветеранов переоценили
И страна, и её молодёжь.
И безусых историков ложь -
Новый миф - нынче в моде и силе.
"Оккупантами" стали они -
Те, кто спас от фашизма Европу,
Кто годами сражался в окопах!
В них пытаются чувство вины
Заложить и втоптать их Победу
В грязь наклёпов. И радостно ждут,
Когда все они в землю уйдут -
До последнего! Новое кредо
Игнорирует миссию их,
На беспамятстве иль извращенье
Акцентируясь... О поколенье,
Никогда не хлебавшее лих
Полной чашей, очнись и опомнись!
С ветераном последним умрёт
Голос правды. Оглохнет народ.
И чужую, поддельную совесть
Вложат в душу его отщепенцы,
Чужеродную память дадут.
И забвенью навек предадут
Киев, Брест, Сталинград и Освенцим...
Лишь глупцы свою память калечат!
Не спасут ни комфорт, ни достаток,
Если вы этот стойкий остаток
Не успеете увековечить!

Парад Победы. Как мы браво шли
В парадках новых ровными рядами,
Плечом к плечу! "Подковки" из земли
Дробь выбивали. Как держали прямо
Натруженные спины! От наград
И шашек командирских глаз слепило!
С десяток тысяч избранных ребят
Всю площадь Красную чеканным оглушили
Титанов шагом! Как, под барабаны,
Две сотни гордых вражеских знамён
Бросали к Мавзолею! И как рьяно
С себя перчатки цвета похорон
Снимали мы, чтобы спалить с презреньем!
Как самый дух фашизма дождь смывал!
Был День Победы - словно день рожденья.
И каждый в этот день осознавал
Себя героем, а страну свободной.
И ликованье было всенародным...
Как зажигал нас голос Левитана,
Как грозно барабаны били дробь!
Как, орденами прикрывая раны,
Мы шли, освободители Европы,
Готовые сразиться с кем угодно!
Как гарцевал на чёрном Рокоссовский
И Жуков как на белом благородно
Держался! Как всё было мощно, броско,
Торжественно! Мы победить смогли
Саму войну и пол-Европы взять!..
Как на параде мы красиво шли,
Чтоб под салютом ночь протанцевать!

Скрестились судьбы будто копья
Иль перекладины креста.
Тебе обязанный по гроб я -
Жизнь непуста!

Ведь даже мелочные ссоры,
Изысканных насмешек яд
Или ревнивые истории
Меня - живят!

Судьба: тела перекрестились;
В их средоточье
Сердца навек соединились...
Жизнь - многоточье.

Ах милые знойные ночи
Под бледным сияньем луны!
Грешны вы, но и непорочны,
Как тайно-интимные сны.

Я помню вас, вешние сказки
Давно отпылавшей любви,
И нежные речи, и ласки...
Как всё же слова... неновы!

Погасли свечи. Опустела
Давно прохладная кровать.
Прошла любовь. И просит тело
Лишь одного теперь - проспать
Сто лет в нирване виртуала.
И видеть красочные сны,
В которых нет разлук, печали -
Лишь ощущение весны.

Ты стоишь обнажённа,
Невозможно чиста.
Опускаюсь, сражённый,
На колено: мечта!

Прикасаюсь к ладони
Самым кончиком уст.
Сердце счастливо стонет
От обилия чувств.

Ты - икона, картина,
Так прекрасно-строга!
Неземная! Богиня!
Я - твой жрец и слуга.

Учитесь любить не себя, а любимых,
Не свой идеал, а партнёров живых.
Тогда ваша связь будет Богом хранима.
Ведь счастье как птицу не нужно ловить -
Приваживать надо и ждать терпеливо,
Когда оно свить пожелает гнездо
На крыше. Любовь не в безумстве сопливом,
А в мудрой взаимности. Чтобы раздор
Семью стороной обошёл, обучайтесь
Друг друга прощать - парой быть постарайтесь!

Как нынче лжепророков много:
Сектантства - на любой манер!
Но нет, нельзя придумать Бога,
Как заявлял о отм Вольтер!

Лишь миг - рассыплются доктрины,
Раскроется для всех обман,
Умчится "мистики" дурман,
Гипноза поплывут плотины...
А пострадает - ваш карман.

Ведь что такое, в общем, секта?
Лишь домик карточный, чертёж
Безбожных шулерских прожектов,
Мираж, коммерческая ложь!

Любовь жестокости под стать:
Они лишь могут сердце рвать
Вживую, как жрецы ацтеков.
И с наслажденьем кровь сосать,
Оставив жертву умирать
В мученьях. Лучше человеку
Уже и вовсе не любить,
Чем хоть однажды разозлить
Коварнейшее в мире чувство!
Любовь - жестокости искусство.

Есть Бог и человек. Всё остальное -
Лишь наших отстояний миражи,
Сыновнее блуждание шальное,
Свободы безотцовней виражи.

Есть лествица различных состояний.
И не сойти с неё и не свернуть.
На фоне бесконечных мирозданий
Есть Бог и человек. Меж ними - путь.

Нет ни господ уж, ни рабов,
Ни эллинов, ни иудеев:
У всех один - Госпдень - кров.
Соединила всех любовь.
Воскрес Христос! И бездна змею!

Нет богачей и бедняков,
Нет больше первых и последних,
Нет больше и греха оков.
И храмов сорок сороков
Творят пасхальную обедню!

Жизнь торжествует, смерть осуждена!
Власть ада уступила вести рая!
Мы веруем, свободно выбирая
Господню истину! Нет, не обречена
Душа греху и плоть ждёт просветленья!
Свершается ума преображенье.
Мрак разгоняет светоч Откровенья.
Жизнь с вечностью теперь обручена!

Не веря во Христа нет смысла жить!
Коль нет Его, не может быть спасенья,
А, следовательно, и воскресенья!
Изжить
Грехи и милость Божью заслужить
Возможно только чрез уподобленье
Христу! Ведь лишь к теозису стремленье
Христианином позволяет быть!