В субботу осталась в библиотеке на ночь. Интернета не было, писала "на манжетах". Сейчас забавно перечитывать свои страхи, но тогда ощущала себя Хомой Брутом, оставшимся наедине с панночкой.

Очередная ночь в библиотеке. За папу. В детстве – ложку за папу, а в сознательном возрасте – смены на дежурстве. Чтоб глава семейства мог со спокойной совестью уйти в нирвану недели на три. Раньше приходила на ночные дежурства со спокойной душой. Но с тех пор, как в этих стенах усыпили двух кошек – жутковато стало. Держу дверь в коридор открытой, чтоб без неожиданностей. Акустика чёткая, в соседнем кабинете с батарей капает и эхом угрожающе разносится по коридору. Время от времени до ушей доносятся приглушённые звуки, будто кто-то тщетно дёргает ручку входной двери. Знаю же ж, что в былые времена тут бывали истории пожёстче умерщвлённых кошек – в приднестровскую заваруху в читальном зале, бывшем тогда актовым залом Дома пионеров, лежали гробы с погибшими защитниками. Да и до этого мало ли чего тут творили пионеры по субботним вечерам – дискотека проходила в вышеупомянутом помещении. Помню, и я бывала пару раз на каких-то ёлках, но уже после развала Союза. До сих пор перед глазами картина: два неразлучных одноклассника прыгают, разрывая спортивные штаны в залихватском полушпагате под «Есаула» и «Чао, бомбино!». А я, лихо отплясав, вдруг резко меняю амплитуду колебательных движений и меланхолично отхожу к стене – запела Аллегрова про младшего лейтенанта, под которого ну никак не танцуется, под него страдать надо, молча, у стенки. Эх, удивительное было время для молодой поросли. Ещё не понимали, но уже подумывали.

Много чего было тут, и похороны, и свадьбы, и встречи Нового года. Но на дежурства не боялась оставаться. Год назад, помню, ранней осенью, когда Семён Семёныч был ещё в котёночном возрасте, мы с ним лежали в обнимку, я – на сдвинутых стульях, он – на моей шее. До утра он лез целоваться, а я то и дело отбивалась  от его усатой морды. Его мать приютила наша коллега-кошатница. Души в ней не чаяла. Кошка время от времени благодарила хозяйку котятами, которых все дружно раздавали. Но она и Семён Семеныч оставались неизменными жильцами избы-читальни. Библиотекарши, как обычно это бывает с женщинами, как-то сразу поделились на тех, кто «за» и на тех, кто «конечно, не против, но всему есть предел». Сеня, как назло, поддавал жару - покусывал неприглянувшихся ему читателей. В итоге, при смене власти, хозяйку кошачьего тандема попросили переехать с живностью в самый дальний кабинет – некоторые читатели не разделяли кошачью любовь к мойве, стойкий запах которой витал по залам грозным буревестником. Но что-то там у них произошло, нашла коса на камень, кошачья заступница перебираться в другое помещение наотрез отказалась и… вколола двум ничего не подозревающим питомцам смертельные инъекции. Меня в тот день на работе не было, рассказывали, что, умирая, коты мучительно орали. Раньше я ошибочно думала, что усыпление – процедура безболезненная и быстрая. Вот так животные в очередной раз принесли себя в жертву человеку.

Папа говорил, что на ночных дежурствах слышит кошачьи звуки, но о кошачьих привидениях я слушала, скосив на сторону рот – знак особого саркастического сомнения. Пока однажды не засиделась на работе допоздна. Все ушли, оставив мне запасной ключ. Уже одеваясь, услышала доносившийся из коридора протяжный кошачий крик. Он прозвучал так отчётливо и контрастно средь книжной тишины, что я впервые ощутила, как мороз прошёл от шеи к позвоночнику. Дальнейшие мои действия были похожи на перебежки трусливого домушника. Лишь оказавшись на улице – в безопасности – подумала, что, наверное, послышалось. Так всегда успокаиваю разум, когда спокойней не верить, чем наоборот. В конце концов, это всего лишь кошки. 

И вот сижу снова, бдю. Половина десятого. Надеюсь, в 12 ночи не надо будет обводить вокруг себя меловой круг. Да и на крысу я не похожа. Надеюсь.

Хотя, честно говоря, боязно даже сходить в методкабинет сделать кофе. Вспомнился и фантастический роман Брема Стокера «Мумия». Там загробная кошка – слуга мумии – по ночам нападала на людей. Вспомнился и кот Бегемот, и чеширский кот, и кот учёный, и даже кот Леопольд, но какой-то уже другой, выпивший «озверина». Для пущего эффекта мой мозг напомнил о том, что аккурат напротив меня, у Шурикиного стола, постоянно что-то взрывается. Взрывы катапультируют Михалыча на речку, и там он долго потом договаривается с некими силами, чтоб больше такого не повторялось. Но гулять по ночному Днестру для меня, пожалуй – завершающий этап в победе над страхами. Не сегодня.

А вокруг все эти картины с человечий рост – висят, стоят и даже лежат друг на друге. Известный местный художник принёс их в

Пару дней назад я побывала в аду. Вернее, пока только моя голова. Никогда-никогда, ни при каких условиях, даже если очень захочется, не делайте маску из горчицы! Ну или хотя бы соблюдайте пропорции.

Вычитала хвалёный рецепт для роста волос (ну не было там рецепта для роста мозгов!), смешала порошок горчицы, горячую воду, сахар, желток и оливковое масло. Получилась очень даже милая кашица. Мама с Лёхой ушли, и я решила приступить. Ну, думаю, надеюсь, никто меня не затребует, а то только в ванную залезу или только решу поспать - всем сразу надобится моё внимание. Осторожно намазала кожу головы, при этом волосы торчали вверх так, как не стояли бы при самом сильном лаке. Немного покалывало, но я прочитала предостережение, что поначалу будет печь, и держать надо как можно дольше. Ничё, думаю, это вы - девушки из журналов - кисейные барышни, я-то всё вытерплю! Я любовалась собой в образе панка, когда позвонил телефон. Суть разговора сводилась к следующему: мне и только мне надо метнуться к библиотеке с ключами и принять три сумки книг, которые передала в дар моя кишинёвская тётя через одного знакомого. Внезапно.

Прошу подстраховать на смене, надеваю на голову пакет, платок и мчусь. Парень задерживается, голову припекает всё сильнее. Когда становится совсем невыносимо, тихонько поскуливаю, пока никто не слышит. Уверена, если б с меня содрали скальп, ощущения были бы той же мощи. Когда разобралась с книгами, втопила домой так, что люди, считающие меня тормозом, резко поменяли бы мнение. По пути ощутила, как кожа на затылке начинает набухать, и какая-то вена запульсировала так, что я стала сомневаться в крепости надетого на голову пакета. С облегчением нырнула под кран и… запищала – вода любой температуры казалась кипятком. Смывала маску долго, но тщетно. Жжение не проходило и сводило с ума. Кожа на голове покраснела так, что казалось, изменился цвет волос на свекольный. Кинулась к Интернету, набрала «Ожог от горчицы». И, надо же, таких дур, как я, оказался легион. Посоветовали намазать кожу молоком, оно разрушает в горчице то самое, что пыталось спалить меня дотла. В холодильнике – козье молоко. Отлично, буду благоухать козлом, и это за все жертвы во имя красоты! Молоко немного утолило печали, но ненадолго. Башку будто ошмалили паяльной лампой. Не знаю, что подумали про меня соседи, но стонать я пыталась тихо. Сидела и думала уже, какой парик мне подойдёт, если что. Блондинки - в самый раз. Не помню, сколько раз за тот вечер помыла голову, чтоб восстать из пепла. В итоге, до сих пор, едва расчёска касается волос, начинаются адовы муки. Протиснуться через горловину получается с третьего вздоха. Подумаешь, по памяти вместо одной ложки замешала три. Зато, согласно обещаниям, волосы теперь просто обязаны лечь за спиной сказочным ковром. Главное, чтоб этот ковёр от меня не отсоединился.

Под занавес приехала с ночёвкой двоюродная сестра. Она привезла чудо-плойку стоимостью 80 евро (сама в шоке!), одолженную у подружки на вечер, чтоб мы смогли с сделать причёску моей  мечты - а-ля 20-е годы. Я тоскливо смотрела, как Катя крутит свои локоны, на лёгкий пар от её волос в щипцах, и всей кожей головы ощущала, как становлюсь мудрее.

Недавно совершили заплыв за грибами.  Впервые я оказалась на другом берегу. А это у нас уже другая республика. Так что мы, не взяв с собой в лукошки паспорта и нелегально собирая урожай с чужих лесов, совершили маленькое преступление. О ужас. 

Солнечным утром мы шагали по мокрой траве и подозревали каждый кустик в сокрытии грибов. Прошли по дубовому лесу с аккуратными столетними красавцами. Что ни дерево, то дуб Андрея Болконского, Пушкина или кота учёного - нстолько сказочно-величаво они выглядели. Прошли просеку со свежим срубом, мимо поля то ли табака, то ли ещё чего, дооолго шли до заветной... аномальной зоны. 

Прошло полгода, прежде чем Шурик, наконец, согласился показать нам её. Семь лет назад он попал в неё и чудом отыскал дорогу домой - леший водил по лесу. Я бы отнеслась с изрядной долей сарказма, если б не аналогичный рассказ нашей коллеги - опытного грибника (или грибницы?). Ни за что на свете я не хотела бы безответственно потеряться в пространстве. Но почему-то была уверена, что мы прочувствуем это и обязательно вернёмся. Другими, что ли. Наконец-то поймём то, что не удавалось до сих пор. 

И вот та-дамм! Но, видно, если к таинству относиться без должного трепета, оно не совершается. Лес был до прозрачности предсказуем. Зато опят видимо-невидимо!  Я грешным делом даже подумала поначалу, что это лес нас пытается ими прельстить и увести в неведомые дали - конца и края урожайным полянкам не было. Поначалу мы переговаривались друг с другом и сообщали координаты грибных россыпей, но потом как-то разом притихли - верный признак сосредоточенности. Пыхтя и не фильтруя радостных выражений, я собирала холодные мокрые опята. Казалось, если б наткнулась на сокровища гномов или на пещеру какой-нибудь чупакабры, восторг мой был бы не таким полным. Хотелось расцеловать каждый опёнок. Видно, заговорили гены прародителей - охотников и собирателей. Гордость переполняла. 

Когда начало смеркаться, устроили привал. Благодать. Мыслями я снова там. Добрый лес. 

На следующий день на работе спрашиваю маму, посидит ли она с Лёхой, если мы пойдём ещё. Но наша коллега,  насмешливо так улыбаясь, спрашивает: "Зачем?". Как это, говорю, зачем - за грибами. Но она снова мило повторяет: "ЗАЧЕМ?!". И я вижу, что бы я ни сказала - мимо. Они лучше будут корячиться, без продыху, девять месяцев в году на своих шести сотках, чтоб потом докупать овощи на рынке, а потратить день и собрать несколько сумок грибов  - это блажь, от нечего делать. Видимо, лучше покупать грибы в супермаркете, искуственно выращенные. Но я учусь быть добрее и ненавязчивее, и поэтому никого не зову в нашу секту.

[700x525]

[700x525]

[700x525]

[700x525]

[700x525]

Если мой ребёнок встал в семь утра, бодрый и весёлый - значит, воскресенье.  В будние дни его в восемь гранатой не разбудишь, но в выходной, когда мама жаждет сна, почему бы не поскакать по её лицу!

В обед, когда Алёша лёг и начал теребить ухо своей любимой подушечки - верный признак - я стала моститься к нему, чтоб под шумок поспать тоже. Легла, как культурная, с книгой рецептов. Через пять минут сын меня будит, тряся книженцией: "Мама, я тут книгу нашёл с твоими заклинаниями!".  

Виноват, мадам, виноват! Не сберёг я Вас в вихре лет.

У меня глаза на закат, а у Вас - на рассвет. 

Заневестится ночь в моих, подбоченится в Ваших день.

Поздно строить дом на двоих.

Как-то боязно.

Что-то лень. 

Крик души. Осеннее обострение. Прошу Шурика, как друга, если вдруг, когда-нибудь, в приступе внезапной сентиментальности или не знаю чего ещё, я захочу выскочить замуж, пусть пристрелит меня, как бешеную собаку. Понимаю, что в этот момент выгляжу как промокший под дождём болван, который бредёт по лужам и повторяет: "Не надо мне зонтика!", в то время как никто и не предлагает. Но по мне - лучше всю жизнь мокнуть, чем ходить под зонтом с давлением в пять тысяч атмосфер. Я не Атлант. 

А, может, просто сменить "климат"? 

Все девушки хотят замуж. Мама мыла раму. Май фэмэли из ладжь. 

Есть и другие речёвки-вербовки, от которых воинствующие феминистки обнажают шашки и покрываются мимическими морщинами. Например, если мужчина в свои 70 ещё не женился, значит, не захотел. А если женщина в свои 29,5 ещё не окольцована, значит, что-то с ней не та-а-ак. 

Конечно, не так. Извините, что не угодила. В малознакомых компаниях уже через пять минут начинаю ощущать себя не волооким агнцем, а паршивой овцой, унылым овном. В глазах жён читаю скрытое желание повертеть меня на вертеле. 

А счастье было так возможно... Ещё каких-то два года назад верила Апиной и её "я его слепила из того, что было". Я ж даже облегчила задание - претентенду оставалось бы только дом построить и дерево посадить. У меня даже в зале для затравки был оттюнингован четвероногий друг мужчины - диван. Будущая тёща по вечерам любовно вязала лассо. Скалка и сковородка так жаждали ощутить тепло чьей-то щетинистой щеки! Выдрессированный пульт прибегал по первому зову. Борщи заговорщически наваривались. Даже крышка от унитаза приветствовала меня стоя. Но, как пел милафка Сташевский, лишь только эхо горьких слов... 

(25 кадр) Полюбите пианиста, быстро-быстро, очень быстро. 

Понимаю, что мужики - это не только ценный мех, но какая уж из меня охотница, когда ножи не точены. Можно, конечно, начать заучивать сказки Шахерезады, но трястись от мысли, что через тысячу и одну ночь шах заскучает, и мы станем доводить друг друга только до сарказма - выше моих феминистических сил. 

И вроде почти уверовала в рай с амазонками, но как представлю, что некому будет в старости подать стакан со вставной челюстью и некому будет прошипеть "Ты мне всю жизнь испортил!", так тоскливо на душе делается от нерастраченного потенциала! Ходит же по свету тот, единственный, но Господь бережёт его от жизни со мной. 

Ведь я же ещё не вышила ковёр с лебедЯми!

Но, может быть, когда-нибудь, в следующей жизни... 

Всё же, на каждую женщину есть свой МММ (Мужчина Моей Мечты), которому она должна поверить. И, обходя моря и грабли, лечь пылью у любимых ног.

Всё, Шурик, стреляй!

Сегодня вдруг захотелось послушать "Танцы вдвоём" известной группы 90-х. .Набираю в интернетах и вспоминаю, при каких обстоятельствах услышала её впервые. Наш класс вместе с руководителем после уроков отмечал спаянный праздник - 23 февраля и 8 марта. Мы, напившись компота, увлечённо играли в одну незамысловатую игру, название которой уже не вспомню. Половина участников становилась в круг, перед каждым кто-то сидел, и лишь один стул должен был постоянно пустовать. Обладатель почётного стула подмигиванием переманивал к себе кого-нибудь из сидящих, но так, чтоб грозный охранник не заметил и упустил своего "седока". Мы были увлечены угрой и радовались волнительному единению, которого так мало в обычных школьных буднях. Магнитофон крутил кассету, и под грустную песню "Технологии" я смотрела на Толика Никитовского и не решалась ему подмигнуть.

Эта была влюблённость с первого взгляда - по шестой класс. Взаимность была до того чёрного дня, когда меня постригли под мальчика. Косу накануне отрезала мамина подружка (экспериментаторша, блин), которая уверяла, что мне так будет намного лучше. И вот, подобно героине фильма "Чучело", я, зажмурившись, вошла в класс... Влюблённые мальчики ахнули и "разлюбили" меня на раз-два. Это был удар, оправиться от которого я не смогла, кажется, и поныне)

Но долго ещё после этого "падения" я вздыхала, глядя на Толика. Он же креп, мужал и превращался в махрового школьного хулигана с печальными карими глазами и скромной улыбкой. Возмутитель спокойствия в школе пытался привлечь к себе внимание сверстников классическими шалостями, казавшимися нам тогда верхом дерзости. Но однажды я увидела его вне класса, на речке. Он пришёл туда с отчимом и собакой. Я наблюдала за ним издали, и то, как он тепло обнимал своего пса, как серьёзно, по-взрослому общался с отцом, раскрывало его больше, чем стрельба вишнёвыми косточками или игра в карты на задней парте.  Он был таким жизнерадостным и находчивым, что рядом с ним, казалось, не страшен самый скучный урок, да и вся жизнь. Наверное... 
Почему именно сегодня захотелось послушать давно забытую музыку? Вспомнила число и поразилась. Как раз год назад Толика Никитовского убили.

http://www.kp.ru/daily/25780/2764215/

http://oper-day.ru/?p=29795

http://inforotor.ua/id/persons/Anatolij_Nikitovskij

http://lifenews.ru/news/73474

http://police-russia.info/index.php/2012/10/26/rod...s-podkupit-chtoby-zakryt-delo/

http://www.reporter63.ru/article/139923.html 

[640x461]

Уж роща отряхает. С завтрашнего дня обещают заморозки.  Но пока +21, и вспоминаются только лучезарные стихи про осень. Вот сижу и понимаю, что даже такое грядущее занятие, как отдирание грязи и листьев с промокших сапог и ледяной дождь за шиворот не так страшны, как малюет их моё воображение. Программа мини-минимум выполнена: собраны орехи, замаринованы грибы, погрелись у свежезатопленной печки, побывали в  лесу, схватили лёгкий октябрьский загар, Лёша почти пошёл по воде, но помешали промокшие в Днестре ботинки. 

Я тоже почти святая - сегодня вступила в партию. Какую - не скажу, у нас об этом принято говорить шёпотом, потому что за вступление в неправильную - могут уволить. Правильность и неправильность определяется свыше, но так как наши властители - члены разных "кружков" - запутались и перегрызлись, то мы, на всякий случай, храним свои партбилеты чуть ли не в бачке унитаза. Предупредила, что я весьма пассивный активист и с флагом и лозунгами на политическую Голгофу не пойду, буду страдать молча. И хранить общак (шучу, шучу).

Вот так влачатся дни мои. Покой и благодать. Сижу на работе, вдыхаю запах любимых жёлтых хризантем и тихо превращаюсь в ленивого кота. Даже улыбаюсь теперь не куриной попкой (да,да, мама, я помню), а довольным оскалом чеширского кота. 

[700x525]

[700x525]

[700x525]

[700x525]

[700x525]

[700x525]

[700x525]

[525x700]

[700x525]

[525x700]

Древние майя смотрели не только под ноги, но и вверх. Астрология заменяла им и религию, и Конституцию. Каждый уважающий себя майец  получал на завтрак акромя тарелки каши гороскоп на день. Важнейшие для племени решения принимались со ссылкой на звёзды. Возможно, именно наблюдение за небесными телами и обнаружение определённой закономерности подкинули им удивительную идею, которая, пережив племя, действует и ныне. Песни майя.

Тщетно пыталась найти это словосочетание в поисковиках. Яндекс и Гугл неизменно выдавали то песни Майи Кристалинской, то треки с песнями племени майя на оригинальном языке. "Песнь во славу жизни", например, с онлайн-переводчиком при всём желании не перевести. Тут другое. Нечто совсем иное...

Когда в племени майя рождался ребёнок, для него составляли гороскоп на всю дальнейшую жизнь. Не просто составляли - сочиняли. "Составители судьбы" писали новому человеку "сценарий" в виде песни. С первых дней пока ещё несмышлёному малышу эту песню напевали вместо колыбельной, и к тому моменту, как ребёнок начинал говорить, он не просто знал свою персональную песню наизусть - чётко разработанная схема врастала в его сознание. И всё в его жизни, способности, таланты, профессия, женитьба, дружба, подвиги, встречи, смерть - всё происходило точно по спетому. Обычный люд считал свою Песнь песнЕй личным прогнозом, составленным по звёздам. Но за этим стояла горстка людей, находящихся у власти - для тотального контроля над племенем. Чтоб не внушить подозрений, песни-установки были чрезвычайно разнообразны - счастливые судьбы чередовались с печальными участями. Собственно, и само племя в конце-концов самооблеклось на исчезновение, заигрались. В нашем веке в Париже проводился опыт, в котором осмелилось принять  участие десять человек. Большинство из них, в конце концов, покончило жизнь самоубийством от осознания предрешённости своего бытия. Они отказывались принимать тот факт, что всё в их жизни начало происходить точно по втемяшенной схеме, независимо от их желаний. 

Вряд ли это писательский вымысел Бернарда Вербера ("Зеркало Кассандры"). История о девушке, которая, подобно своему мифическому прототипу, видела будущее, но была обречена на неверие, "глухоту" окружающих.

Вербер не из тех, кто играет с историческими фактами. И в свете новых знаний зарождается вопрос...

Возможно, древние сценаристы сакраментальную дату конца света назвали наобум, чтоб исключить панику среди своего народа - мол, не бойтесь, всё глобально изменится ещё очень нескоро. Возможно, некие сказочники уже нашей современности в целях создания пресловутого "золотого миллиона" набрели на верную схему психологического саморазрушения. Иными словами - все умрут, а я останусь. Ну и золотой миллиончик сильных духом людей - для создания нового мира. И для пущей мистики приплели календарь майя. Мы ещё слишком мало знаем о психике, но то, что уже удалось узнать, способно повлиять не просто на многое - на всё.

Почему тех, кто верит в теорию большого заговора, сегодня называют параноиками?

 Уже сейчас в мире творится нечто невообразимое. Куда ни ткнёшься - везде намёки на приближающуюся дату. И шумеры, оказывается, оставили нам послание с предостережением, и множество ещё каких-то племён, тоже уже вымерших и которых, естессно, уже не припрёшь к стене с расспросами. Ну и религиозные конфессии неожиданно определились с датой апокалипсиса. Хотя, помнится, некоторые боги уверяют, что никому не ведомо, когда придёт конец. Потом СМИ начало подкидывать опровержения, которых боишься ещё больше страшилок. Уже думаешь, ага, значит, есть что скрывать, раз срочно нашли новый календарь. 

Интересно слушать версии "последнего дня Помпеи". Кто срочно учится плавать на случай всемирного потопа, кто строит бункеры - уже на все случаи жизни, кто делает паспорт, чтоб слинять на самую высокую точку мира, а кто-то исправляет ошибки в предвкушении перехода в рай. Одни говорят о том, что это произойдёт мгновенно, другие - что уже началось. Кто-то закупает валокордин, а кто-то шампанское - чтоб пальнуть утром 22 декабря. Одни уверяют: "Я не знаю, но что-то будет точно!", другие готовятся к банальной смене эпох. Если, оказавшись в незнакомой компании, вы уже "перетёрли" погоду, то можно смело проводить соцопрос "А что вы думаете о...?".  

И всё же. Давайте хотеть жить. При любом раскладе - это не грех. Ведь если звёзды зажигаются, дети рождаются и тэпэ... Уникальный шанс опробовать силы своего подсознания. Неспроста же человек обращается к богу на "ты". Как к равному по духу. Как к самому себе.

В конце концов, у каждого своя молитва. 

Вы уже решили, как и с кем проведете обычный зимний день 21.12.2012?

На днях заезжала к нам в библиотеку армянская диаспора. Экскурсия прошла успешно. Но так показалось только нам и армянской делегации. А слона-то мы и не приметили! Присутствовали же и представители местной госадминистрации. Поэтому на следующий день после мероприятия наша новая директриса писала объяснительную - почему на подоконниках цветочные горшки разного цвета. 
 

А вы говорите, у нас скучно жить!

[504x480]

Ох, нелёгок хлеб тружениц подиума! Туда повернись, сюда улыбнись...

Утром заглянули в мой скромный кабинет мой новый начальник с заведующей соседнего магазина одежды. Заведующая охала, заламывала руки (поначалу - себе) и устало попросила: "Дай интервью!". Оказывается, телевизионщики уже гнали тройку к нашему городу и попросили заведомо найти, кого принести им в жертву. Другие её знакомые, выслушав условия миссии, шарахались в ужасе, и вскоре в радиусе километра осталась лишь я. Судя по отчаянному виду женщины и понимая, что директор  - уже не моя мама, и ради общего блага может приказать лечь на рельсы, пришлось согласиться. К тому же, я вовремя вспомнила, что признаки Кейт Мосс во мне растворились ещё в пятом классе, и сказать сакраментальное: "Меньше, чем за миллион, не встану с постели", я уже не смогу.

Продукция этого магаза в рекламе не нуждается, но телевизионщики должны были снять к юбилею фирмы видеоряд и пожелания трудящихся. Нужны были посетители, блуждающие в поисках среди рядов юбок-кофт-брюк. Но распределение ролей, как я уже сказала выше, прошло нерезультативно. Обычно тут покупатели задерживаются, но в этот час - как назло. Ну, честно говоря, чувствовать себя овцой на заклание, когда тебя одевают в меха-шелка, как-то не получалось. Но эти операторские "А теперь пройдись!" и "И снова встань чууть-чуть левее!" очередной раз убедили меня, что тяжела и неказиста жизнь григориопольского артиста, хотя в роль вошла и даже как-то сникла, когда сказали: "Дубля два не надо, сойдёт". Странно, что под дулом микрофона мои зубы не клацали мелкой дрожью от нацеленного внимания. Обычно, когда в компаниях слышу заветное "Пусть Марина тост скажет, она филолог", кусок застревает в моей глотке и разом забываются все цензурные приятные слова. Но всё же, учительская практика помогла в борьбе со страхом перед выступлениями.

Занавес.

Звонок на перемену.

Поехали мы за грибами. После работы. В шесть вечера, ага. Попали под дождь, замёрзли, блуждая в грозных сумерках и всковыривая палками еловый наст. Так как дома я наступила на свои очки, то бродила меж трёх сосен с выпученными, как у совы, зенками. Всё время подавляла желание искать дары природы по-пластунски, но подумала, что со стороны - некамильфо как-то. Судя по свежим коровьим презентам и обломанным грибным ножкам, до нас тут походили зоркие пастухи (не-не, коровьи, точно говорю). Ковыряясь в трухлятине, вспомнился восторг поляковского героя, который во сне нашёл - немыслимое счастье! - грибного царя, гигантского, белого. Я как-то читала, что у грибов - коллективный разум. Разум? Ну тогда им можно приписать, помимо прочего, осознанные прятки с грибниками. Какая только ересь в голову ни прийдёт, пока ходишь по тёмному лесу. Вспомнился даже анекдот про Машу, которая пошла по грибы да по ягоды и вернулась ни с чем, а всё потому, что надо ставить перед собой конкретные цели. Вот у меня сейчас примерно так всё. Но лирические отступления не к месту, когда просыпается охотничий азарт! Вдыхая прелость и сырость, шибко грибов захотелось. Ну, говорю, если не найдём ничего, пойду в супермаркет и куплю шампиньонов, по аналогичному методу рыбаков. Опять же, не шарман, но победю. А ведь нашли-таки... До дома еле довезли аж три гриба, найденные за пять минут до кромешной темноты. Одна радость - подышали фитонцидами. Протянула грибочки в замёрзших руках Алексею, мол, ёжика встретила, он передал. Мама из комнаты с иронией: "А сам ёжик где?". Короче, теперь эти сказочные маслятки сушатся на салфетке в ожидании следующей партии. 

Вечером - звонок. Шурик каким-то странным тоном говорит: "Ты, это, завтра не пугайся, когда зайдёшь в кабинет. Там взрыв был и открылся портал в иные миры". 

Млеать. 

Пишу из кабинета. Я пока что тут. И кто из нас надышался грибами, спрашивается?

Зацветает сирень. Октябрь моей мечты. Вышли с сыном в парк, посдували пух с одуванчиков, погрызли печенья с растаявшей на солнце шоколадной глазурью. Пока спустились к реке, поснимали кофты. Солнце так ослепительно отражалось в воде, что полностью распахнуть глаза невозможно было. Да, ветер гонит уже аромат жухлых листьев, но трава снова зеленеет, пушится новым ковром. Будто кто-то невидимый решил: не надо спешить к декабрю, чуть помедленней, кони. Остановилось мгновение - начало сентября. Снова лица загорели. Снова на ночь открываются все форточки, а если б Алёша не был бы столь ретив во сне и наяву, хотелось бы и дверь на балкон оставлять открытой. С утра поедем в сад яблоки собирать. Может, на обратном пути, и по грибы. Обещают скорое похолодание, унылые пессимисты. Но где наша не пропадала! Прошлая осень в Москве не помогла разувериться в холодной, но дивной поре. 

Выйти во двор, вдохнуть аромат прелых орехов, давленного винограда, горьких костров и домашней выпечки! Смотреть, как падает сухой лист и подметать, подметать))

Наши библиотекари собираются пригласить приднестровского поэта - Александра Вырвича. Он военный человек, какой-то высокий чин, но ничто человеческое, как говорится, ему не чуждо. Лет десять назад, помню, он уже приезжал в библиотеку, читал стихи, интересный суровый романтик. 

Я осень не люблю.

Она печальна, всё же.

Я вместе с ней скорблю

И умираю тоже.

Мама часто вспоминает это его четверостишие. А я привлекаю в оппоненты слова другого поэтического авторитета: "Люблю я пышное природы увяданье, в багрец и в золото одетые леса...". А ещё крутится в голове цветаевское:

Красною кистью

Рябина зажглась.

Падали листья.

Я родилась.

Не знаю, грозит ли мне болдинская осень по-григориопольски, но уже хочется налить чернил и плакать. От счастья, от счастья. 

И лето возвращать не хочется, и в зиму не спешу. Да, безусловно, счастье - это здесь и сейчас. Главное, крылья не потерять. 

19 сентября бабушке исполнилось бы девяносто три. В детстве мысли о том, что когда-то её не станет, казались самыми горькими. Куда до них сегодняшним опасениям конца света! Конец света случился тогда, в день её смерти. И теперь, когда её нет уже двенадцать лет, помнится всё именно так, как было, без временных искажений памяти. Её улыбка, запах, как она обращалась к нам с Димой - "деточки", как играли в рифмы и в слова, даже завели "Тетрадь для работ во время каникул", её чебуреки и "Снежки", рассказы о детстве, высылке их, крымских болгар, о жизни в Сибири, о военных годах, о мамином детстве. Как пела нам вместо колыбельных революционные песни, "Мы - пионеры, дети рабочих", "Катюшу", песни Утёсова и Шульженко. Потом я пела эти "колыбельные" уже своему сыну. Помню, как просила нас с братом не ссориться, деля игрушки, потому что мы вырастим и будем друг другу опорой, а мы с Димой тогда смеялись над этим пророчеством. Помню, как учила меня вышивать. Через годы, когда я решила вернуться к вышивке, в её сундуке нашла мешок цветных ниток "Мулине", "Ирис", некоторые даже нераспечатанные, и среди них - маленькая записка "Торопитесь медленно". 

Мы не называли её бабулей или бабулечкой. Просто - баба. Но это слово было для нас теплее и роднее всяких уменьшительно-ласкательных. 

К бабушке - Марие Дмитриевне Мастеровой - всегда приходили бывшие ученики и учителя, с которыми она работала. Не в честь какой-нибудь даты, а просто так. Большую часть жизни она отдала школе. Даже маленькую дочку брала с собой на уроки, и маме было интересно настолько, что в два года она уже научилась читать. 

И вот в день бабушкиного рождения, точнее, в вечер, телефонный звонок. Трубку взяла мама. Слышу, голос её дрожит. Я прислушалась. Звонила бабушкина подруга из Германии, Фрида Ивановна Венц. Когда-то они дружили семьями, их дети ходили в один класс, потом Венцы из славной Советской страны уехали в  ФРГ. И оттуда каждый год Фрида Ивановна звонила в бабин день рождения. Последний раз она позвонила 19 сентября 2001-го, трубку взял дед и сообщил, что бабушки уже нет. И вот сейчас она, уже девяностолетняя женщина, раздобыв наш квартирный номер, позвонила снова. Они с мамой проговорили минут тридцать. Разговор обрывался, и она перезванивала снова. 

Позже я маме говорю: "Представляешь, дружба! Я бы тоже хотела так,  чтоб подруги даже через десять лет после моей смерти звонили издалека, уже моей семье, в преклонном возрасте помнили бы все совместные события, интересовались, как живут мои дети и внуки и предлагали помощь, хотя сами уже еле ходят". 

Синенький скромный платочек
Падал с опущенных плеч.
Ты говорила,
Что не забудешь
Ласковых, радостных встреч.

Порой ночной
Мы распрощались с тобой...
Нет больше ночек!
Где ты, платочек,
Милый, желанный, родной?

Письма твои получая,
Слышу я голос родной.
И между строчек
Синий платочек
Снова встает предо мной.

И мне не раз
Снились в предутренний час
Кудри в платочке,
Синие ночки,
Искорки девичьих глаз.

Помню, как в памятный вечер
Падал платочек твой с плеч,
Как провожала
И обещала
Синий платочек сберечь.
И пусть со мной
Нет сегодня любимой, родной,
Знаю, с любовью
Ты к изголовью
Прячешь платок голубой.

Сколько заветных платочков
Носим мы в сердце с собой!
Радости встречи,
Девичьи плечи
Помним в страде боевой.

За них, родных,
Любимых, желанных таких,
Строчит пулеметчик,
За синий платочек,
Что был на плечах дорогих!
 

Два с половиной года назад я скопировала в блог свои стихи, специально не тронув те, что были об Андрюшке. Думала, как-нибудь в будущем, когда накатит романтическое настроение, опубликую. И вот сейчас накрыло. Правда, перечитывая, в очередной раз убедилась, что стихи и верлибры у меня гораздо слабее прозы, но зато я их больше не пишу, этим и оправдываюсь. А тогда это было необходимо. Ох, и бесстыжие мы были, ужас! Читать далее

Визит к минотавру терапевту. Как представляю его я:  больничный коридор, сидит несколько посетителей, и тут появляюсь я, как в рекламе, все поворачивают головы, ветер развивает мои волосы, во всём великолепии прохожу к освобождённому для меня стулу, открываю книжку и через минут десять прохожу в кабинет. Вуаля! 

Реальность: сонная после ночной смены, волочу ноги к назначенным девяти на второй этаж к нужному кабинету, на двери бумажка "Врач в отпускУ".

Наведя справки, спускаюсь на первый, к кабинету единственного действующего терапевта на весь район. Вот оно! "Привет" из славного совкового прошлого - живая очередь! В зловеще тёмном коридоре шестнадцать человек тоскливо приветствовали меня больными глазами. Фамилия врача уже заранее подготовила к самому невыновимо-долгому выжиданию, старая знакомая. О, это именно та женщина, которую можно ждать всю жизнь - увы, не в романтическом смысле слова. Притом, её маразм крепчает вместе с возрастом. Одно время меня постоянно мучали боли в желудке, но когда я, наконец, встретилась с участковым врачом и перечислила все симптомы, она сделала вид, что размышляет, потом грустно улыбнулась и сказала: "Ну не знаю. А как ты сама считаешь, что это может быть?". После этих слов боль моя прошла навсегда. Но сейчас мне всего лишь надо было - закрыть больничный. О непрофессионализме и медлительности этой дамочки ходят легенды. Семидесятилетняя бабулька, похожая на потрёпаную жизнью болонку, не позволяет себе напрягаться - всё равно на пенсию не отправят, молодых специалистов нет, работать некому.Тягуче долго записывает в листочках сведения, задаёт кучу вопросов не по существу типа "А ты в библиотеке работаешь, да?", "А какие там интересные книжки есть?", "А твои родители/бабушки/дедушки - это те, кто ...?" и так далее. Одна знакомая прождала очередь с утра до четырёх, а потом, сидя в кабинете, заметила - во время записи врач уснула. Знакомая обернулась к медсестре, чтоб коллективно удивиться, но дремала и та. 

В общем, я пожалела, что не взяла с собой какую-нибудь книжку. Через час нудного стояния  заволновалась - из кабинета никто так и не вышел. Сидячая и стоячая чередь колыхалась в перманентном возмущении, гудя, как улей, причём - на двух языках сразу. В чрезвычайных обстоятельствах понимаются сразу все языки. Выяснилось, что почти всем присутствующим назначили на девять. Сцепились пенсионерка с беременной - кто из них имеет больше права войти без очереди. Девушка орала так, будто проверяла децибелльную выносливость горла, пенсионерка же тихо, но уверенно гнала свою линию. И, по большому счёту, была права - живот беременной был плоским, как доска. "А через полчаса и не видно" - вспомнила я старый анекдот, но, на своё счастье, не сказала вслух. Минут через двадцать из кабинета вышел первый освобождённый. Счастливчик! Снова томительное ожидание. На дверях надо было выбить "Оставь надежду, всяк сюда входящий" или "Всем входить, никому не выходить!". Одна женщина призналась, что ждёт с субботы. В тот день она простояла, так и не дождавшись, и ей сказали прийти уже в понедельник, то есть сегодня. Сельские горевали, что на посещение врача им даётся один день, остальные дни - за свой счёт. Школьницы хихикали - можно обоснованно пропустить все уроки. Мужчина с высокой температурой по праву решил пойти напролом. Из кабинета тут же вышел с градусником подмышкой. "Вас вызовут!" - донеслось. Больной пыхтел в ожидании минут сорок, потом ринулся в бой. Через секунду вышел. "Сказали - положить градусник на стол и выйти, даже не глянули на температуру", - простонал бедняга и ушёл в неизвестном направении. Позже я узнала, что мама видела его в магазине, он обречённо просил водки. 

В дверях появилась медсестра, сказала заходить сначала по записи и продиктовала фамилии. Очередь смешалась безвозвратно.

Я же от нечего делать разглядывала толпу. Грустное зрелище. Кто ходит ещё в нашу поликлинику? В основном - сельские жители, пенсионеры, кто не может себе позволить лечиться в Кишинёве или Тирасполе. На лицах большинства - неопровержимое доказательство алкоголизма предков. Вырождаемся потихоньку. Очередь, как и водится, после обсуждения врача и нашей медицины стала ругать правительство. Краем уха я услышала, что за три месяца с начала установления новой власти Приднестровье покинуло в поисках лучшей доли 50 тысяч человек. Не просто заработать на жизнь, а безвозвратно. Это при моём убеждении, что во всей республике вряд ли вообще проживало такое количество людей. Вот и терзает теперь мысль: догонять или приспосабливаться?

За всё время в кабинет просочилось человека четыре прямо с улицы - только спросить. Толпа безумствовала. Очередь увеличивалась.

Ангина, сволочь. Никто на меня не дышал, а вот, пожалуйста. Вчера думала помру, не оставив завещания. Хотя, что мне там завещать? Мой аквариум? Мешок ниток Мулине? Кошелёк от денег? Мечты о светлом будущем? Не, думаю, рановато. Пришлось выздоравливать. Последние три дня отпуска  - в постели. Может, я и мечтала о такой формулировке, но без лекарств и прочего. Мама предложила вызвать терапевта, чтоб дал больничный и, таким образом, продлил отпуск, но в поликлинике ответили: "Врач не прийдёт. Вас много, а она одна. У неё восемь вызовОв, а остальные врачи в отпуске". Иными словами, в период масштабных плановых медосмотров наши эскулапы решили залечь на дно. От такого безобразия я решила воскреснуть окончательно. Ну никакого удовольствия болеть! Коллега-библиотекарь через маму посоветовала съесть луковицу. Я громко поржала, на всякий случай, но луковицу почти одолела. Вообще-то, я не поклонница "ЗОЖа" и Малахова, но фитонцидам вдруг поверила. И теперь понимаю, что мне вообще уже ничего не страшно. Пусть боятся теперь окружающие - стоять со мной рядом. Может, от комаров поможет. К Лёхе стараюсь близко не подходить. Сразу вспоминается "Детство", когда дед Алёши Пешкова сгребал его в охапку и, дыша ему в лицо жаром и луком, тыкал пальцем в азбуку: "Аз, буки, веди...". Видимо, настолько сильное впечатление, что будущий писатель решил дальше уже сам читать.

Валяюсь, смотрю многосерийный фильм по Даррелу "Моя семья и другие животные". Греция, солнце, удивительный мир насекомых и зверей. В детстве читала все его книги, теперь мало что помню. Удивительно, что такой натуралист-фанат ещё и хороший писатель. С одной стороны, литература - это отображение действительности, где есть место и боли, и смерти, но всё-таки, когда что-то гложет, физически или морально, хочется смотреть и читать что-нибудь доброе, жизнеутверждающее. Помогает. Должно помочь. 

 Ещё со времён своей преподавательской жизни уяснила: августовская конференция - это что-то вроде внезапного окончания очереди на болючую прививку. Понимаешь, что лишь шаг отделяет тебя от неотвратимого, задаёшься вопросом "За что?!" и душишь в себе вольнодумную идею, что ещё не поздно сбежать. Поменяв указку на формуляр, думала, наивная, что с конференциями-шменциями покончено навсегда. Но, видимо, многие учителя сказали "прививкам" своё отчаянное "нет", и кто-то ответственный за расставление галочек пригласил библиотекарей в Дом культуры - слиться воедино с местной интеллигенцией. Прибежав на работу после ночной смены с глазами чокнутой белки, я на бегу глотнула кофе, схватила первую попавшуюся книжку и отправилась со всеми к остановке. Там уже томился в ожидании маршрутки свет нации. Поскольку маршрутки рейсом "Центр-Красная горка" отправляются не каждые пять-десять минут, как, например, флоридские самолёты из одного городка в другой, то наша могучая кучка отправлялась долго и по частям. Та часть, к которой примыкала я, констатировала начало конференции задолго до прибытия нашей кареты. Таким образом, "вливания" в зал были порционными. Когда мы уселись, сразу поняла: никаких условий. Ни поспать нельзя - неудобные стулья, ни почитать - неприятный полумрак. Первые полчаса пыталась не выказывать ни словом, ни жестом осознания удручающей комичности происходящего. Процентов сорок из приглашённых - спало (позже я примкнула к их молчаливо-воинствующему лагерю), многие читали, задрапировав книги сумками-юбками, кто-то обменивался новостями, самые смелые грызли семечки, не понимая, что звук лузгающей шелухи слышен в радиусе нескольких рядов. В какой-то момент я пожалела, что не прихватила поп-корн.

Никаких перспектив. Никаких танцев-песен для разбавления официоза. Лишь пышнозвучащие фразы о том, какие наши педагоги герои, что в такое трудное для республики время до сих пор ещё не ушли из школы. В конце одного обращения даже прозвучало робкое "и увеличения зарплаты". Возможно, я ошибаюсь, что остаюсь глуха к теме оптимизации образования. Только почему вспомнились слова "говорильня и пустозвонство"? Моё субъективное мнение: наша система образования зашла в тупик. Классы с тридцатью учениками, в то время как каждому необходимо внимание. Пятибалльная система оценок - унижающая по своей сути каждого, кто не добрал, и совсем не отображающая реальной картины. Потрёпанные жизнью, но дорогие учебники с устаревшими данными. Безразличные учителя. Безразличные дети. Всё для галочки в нужной графе. Вся жизнь - для галочки. На днях проходили пограничный контроль - из Приднестровья в Молдову. Одна женщина стала объяснять, что возит с собой только копию паспорта, сам паспорт дома, в ответ услышала бесподобные для сотрудника таможни слова: "Верю на слово".

Такая иллюзия деятельности.

Что-то вспомнилось. Недели две назад посетили речку - филиал моря. В знойный день содрали с верёвки купальники-плавки и направили наш караван в сторону большой воды. Рыбы в то время было столько, что даже самый ленивый рыбак выкапывал червя и варил мамалыгу для поклёвки. Один знакомый рыболов каким-то чудом поймал воробья – на сома пойти. В общем, рыба так размножилась и обнаглела, что то и дело тёрлась серебристыми боками о наши ноги. Папа потом, по моим описаниям, определил, что это краснопёрка, но маленькая ещё. Вода тёплая, течение быстрое. В лесу на том берегу передразнивалось эхо и кряхтел фазан. Мы уж решили, что гармония и благодать, но вдруг: «Валя! Вставай давай! Охренела, что ли?!». Женщина в бирюзовом купальнике, повязавшая платком голову, качаясь на крепких ногах, уговаривала свою подругу встать из воды. Встать – потому что одурманенная сорокаградусным нарзаном в сорокаградусную жару труженица лежала на берегу русалкой - «хвостом в воде». Она так забавно переваливалась в воде со спины на живот и обратно, так была похожа издали на морского котика, что мы невольно засмотрелись. Издали ей кричала взрослая дочь, которой вторила гневным плачем внучка. Держа ребёнка на руках, уже изрядно одуревшего от происходящего, хмельная женщина упрямо звала мать, хотя и ершу было понятно: мама в нирване. «Вы чё! На приколе, шо ли?!» - этот риторический вопрос прозвучал раз десять. Понадрывав горло, она всё же подошла и они совместно с женщиной в бирюзовом взяли под белы рученьки русалку-самозванку. Ну а так как водяные девы не ходят, то и эту тащили на плечах. Она слабо пыталась протестовать и глупо улыбалась в себя. Когда они поравнялись с нами, её подруга одёрнула – мол, услышат, стыдно. И тут дочка выдала, гордо вскинув голову и зыркнув в нашу сторону: «Ну и что!? Пьяный проспится и останется умным, а дурак напьётся, проспится, но дураком и останется!». 

В этот момент я пожалела, что фольклорную практику в универе мы так и не проходили.

Братец Шурик - мастер говорить комплименты. Хотя само слово ему претит, ассоциируясь с грубой лестью. "Я никогда не говорю комплименты, я говорю правду", - не устаёт повторять неисправимый романтик.

- Маруся, что-то ты стала выглядеть на двадцать пять. Надо срочно что-то с собой делать! - Выдал, заходя на работу. Я уже расцвела и воспряла, даже спину выпрямила, а он всё продолжает:

- ... ведь ты совсем ещё недавно выглядела на двадцать.