.
[547x369]

(с)


Однажды встречая рассвет,
Разомкну глаза подобно старому ворону.
Веришь?
Через каких-нибудь двести лет, не для всех,
но для нас двоих
Мир изменится в лучшую сторону.
Но пока есть театры, балетные залы, несколько библиотек,
Погода способна чувствовать настроение,
А природа сама выбирает направления рек,
Давай не останавливать мгновения!
Зачем? Если выпало ими жить,
Нанизывая дни на позвоночник,
как бисер на спелую нить...
Выдал вот, а в ответ тишина, и только седые скалы облизывает волна,
И чертова луна в платье из хрипов ставень,
И чертов волнорез, распластанный под луной.
Но если за годы вода точит камень,
Но если дурная вода и впрямь точит камень -
Я стану этой водой.

Егор Труфанов
02.2012

Если человек сделал тебе больно, не отвечай ему тем же, сделай добро. ты другой человек. ты лучше . (с)

Нужно заполнить график от и до. Иначе деградация. Я не умею проживать полудни и полуночи, а магистратура заставляет меня ощущать эдаким получеловеком, функционирующим лишь 3 дня в неделю. Надо меньше бояться жить, перестать анализировать каждую ситуацию.
[470x604]

Когда теряет равновесие
твоё сознание усталое,
когда ступеньки этой лестницы
уходят из под ног,
как палуба,
когда плюёт на человечество
твоё ночное одиночество, -
ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия
произведения искусства,
и - кстати - самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.
Но лучше поклоняться данности
с глубокими её могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.

Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими её дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими,
пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.

Да.
Лучше поклонятся данности
с убогими её мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.

Иосиф Бродский

Внимание, Акция! ... Оставь на ночь читать дофига инфы к универу и получи неограниченное количество мыслей "бляяяяяя" от совести в подарок....

Да здравствуют трясущиеся коленки и замирание сердца!=)) уиииии=) А еще сегодня вечер ботанизма ..=)))))

!
[544x409]

Погода такая, что проснуться нереально ( эхъ)

Давай посчитаем русалок. Ой, нет. Это бомж. (с)

Memphis May Fire......................слушатьслушатьслушатьфапфапфапслюнислюнислушатьслушать)))

Запах весеннего дождя, огни ночного города) Жизнь стоит того, чтобы жить...

Мир разный. Каким ему быть, твоему миру- выбирай сам))

Люди несчастны только тогда, когда в их жизни нет Любви. И, стоит отметить, Любовь эта должна начинаться с любви к Миру и с любви к Себе, перерастая в Любовь взаимную. Без первых 2х компонентов ничего не выйдет) всё остальное- схемы, теории, факты и сюжеты- не важны)

[590x441]

ребяткккиииииииииии, спасибо за классный день!=) Запомнится=))) И с праздником, девушки=)


пэ.эс Всёёёёёёё только начинается)))

..
[528x530]

(с)

— О чем мы будем говорить? — спросила Фрида. — О Джойсе? О Гитлере? О Пшебышевском? О черных терьерах? О структурной лингвистике? О неофрейдизме? О Диззи Гиллеспи? А может быть, о Ясперсе или о Кафке?
— О Кафке, — сказал я.
И поведал ей историю, которая случилась недавно:
«Прихожу я на работу. Останавливает меня коллега Барабанов.
— Вчера, — говорит, — перечитывал Кафку. А вы читали Кафку?
— К сожалению, нет, — говорю.
— Вы не читали Кафку?
— Признаться, не читал.
Целый день Барабанов косился на меня. А в обеденный перерыв заходит ко мне лаборантка Нинуля и спрашивает:
— Говорят, вы не читали Кафку. Это правда? Только откровенно. Все останется между нами.
— Не читал, — говорю.
Нинуля вздрогнула и пошла обедать с коллегой Барабановым...
Возвращаясь с работы, я повстречал геолога Тищенко. Тищенко был, по обыкновению, с некрасивой девушкой.
— В Ханты-Мансийске свободно продается Кафка! — издали закричал он.
— Чудесно, — сказал я и, не оглядываясь, поспешил дальше.
— Ты куда? — обиженно спросил геолог.
— В Ханты-Мансийск, — говорю. Через минуту я был дома. В коридоре на меня обрушился сосед-дошкольник Рома. Рома обнял меня за ногу и сказал:
— А мы с бабуленькой Кафку читали! Я закричал и бросился прочь. Однако Рома крепко держал меня за ногу.
— Тебе понравилось? — спросил я.
— Более или менее, — ответил Рома.
— Может, ты что-нибудь путаешь, старик? Тогда дошкольник вынес большую рваную книгу и прочел:
— РУФКИЕ НАРОДНЫЕ КАФКИ!
— Ты умный мальчик, — сказал я ему, — но чуточку шепелявый. Не подарить ли тебе ружье? Так я и сделал...»

- Продолжать? В учебнике по физике, в разделе об оптических обманах,
был рисунок: можно увидеть либо белую вазу на черном фоне, либо два черных
человеческих профиля на белом фоне. Мальчишкой я думал, что настоящим
должно быть лишь одно изображение, да не мог определить, какое именно.
Разве это не смешно, господин инспектор? Вы помните нашу беседу в этой
комнате о порядке? О естественном порядке вещей. Такой порядок, как вы
тогда сказали, можно имитировать.
- Нет, это ваши слова.
- Мои? Возможно. А если все не так? Если имитировать нечего? Если мир -
не разложенная перед нами головоломка, а всего лишь бульон, где в
хаотическом беспорядке плавают кусочки, иногда, по воле случая,
слипающиеся в нечто единое? Если все сущее фрагментарно, недоношено,
ущербно, и события имеют либо конец без начала, либо середину, либо
начало? А мы-то классифицируем, вылавливаем и реконструируем, складываем
это в любовь, измену, поражение, хотя на деле мы и сами-то существуем
только частично, неполно. Наши лица, наши судьбы формируются статистикой,
мы случайный результат броуновского движения, люди - это незавершенные
наброски, случайно запечатленные проекты. Совершенство, полнота,
завершенность - редкое исключение, возникающее только потому, что всего
неслыханно, невообразимо много! Грандиозность мира, неисчислимое его
многообразие служат автоматическим регулятором будничного бытия, из-за
этого заполняются пробелы и бреши, мысль ради собственного спасения
находит и объединяет разрозненные фрагменты. Религия, философия - это
клей, мы постоянно собираем и склеиваем разбегающиеся клочки статистики,
придаем им смысл, лепим из них колокол нашего тщеславия, чтобы он
прозвучал одним-единственным голосом! А на деле это всего лишь бульон...
Математическая гармония мира - наша попытка заколдовать пирамиду хаоса. На
каждом шагу торчат куски жизни, противореча тем значениям, которые мы
приняли как единственно верные, а мы не хотим, не желаем это замечать! На
деле существует только статистика. Человек разумный есть человек
статистический. Родится ли ребенок красивым или уродом? Доставит ли ему
наслаждение музыка? Заболеет ли он раком? Все это определяется игрой в
кости. Статистика стоит на пороге нашего зачатия, она вытягивает жребий
конгломерата генов, творящих наши тела, она разыгрывает нашу смерть.
Встречу с женщиной, которую я полюблю, продолжительность моей жизни - все
решит нормальный статистический распорядок. Может быть, он решит, что я
обрету бессмертие. Ведь вполне понятно, что кому-то достанется бессмертие,
как достаются красота или уродство? Так как нет однозначного хода событий,
и отчаяние, красота, радость, уродство - продукт статистики, то она
определяет и наше познание, которое есть слепая игра случая, вечное
составление случайных формул. Бесчисленное количество вещей смеется над
нашей любовью к гармонии. Ищите и обрящете, в конце концов всегда
обрящете, если будете искать рьяно; ибо статистика не исключает ничего,
делает все возможным, одно - менее, другое - более правдоподобным. История
- картина броуновских движений, статистический танец частиц, которые не
перестают грезить об ином мире...
- Может, и Бог существует время от времени? - подал негромкую реплику
Шеппард. Подавшись вперед, он отрешенно слушал то, что Грегори, не смея
поднять глаз, с трудом выдавливал из себя.
- Возможно, - равнодушно ответил Грегори. - А периоды его отсутствия
весьма продолжительны, не правда ли?
Он встал, подошел к стене и невидящими глазами принялся всматриваться в
какую-то фотографию.
- Возможно, и мы... - начал он и замялся. - И мы возникаем только время
от времени. Подчас мы просто исчезаем, растворяемся, а потом внезапной
судорогой, внезапным усилием, соединяя на минуту распадающееся вместилище
памяти... на день становимся собой...