Книги всегда были в некоторой степени антирыночным товаром. Духовное, а книги – это же как раз оно, противостоит изо всех сил материальному – то есть деньгам, рекламе, маркетингу…
И до тех пор, пока существовал книжный дефицит – все складывалось.
Система начала давать сбой, но то, что существующие книжные сети, скажем так, прислушивались к крупнейшим игрокам, как-то ситуацию спасало. Но сетей стало меньше, и, так или иначе, приоритетом для книготорговцем является, совершенно одно – заработок.
С учетом существующих арендных цен – большой заработок. Иначе никак.
И результат уже вполне понятен. Сама по себе хорошая книга – то эфемерное нечто – уже никому не интересна. Интересен товар, то есть продукт + маркетинговое обеспечение.
В качестве искомового – известная фамилия, хорошая серия, продаваемый формат, спекулятивная тематика… То самое уникальное торговое предложение, которое имеет отношение много к чему, но к книгам…
Современный редактор рассматривая рукопись смотрит на буквы, а в голове прокручивает то самое УТП. И сильно удивляется, если автор к тому же не только не побеспокоился об уникальном предложении, но еще и не вполне понимает свою целевую аудиторию.
Собственно это азы, коль хотите заработать, извольте понимать реалии рынка. Проблема в том, что есть не только жанровая литература, где все это нормально работает, не только деловая литература и правила дорожного движения, есть еще так называемая современная проза, которая пишется не потому, что вот ниша открылась, а потому, что не написать автор не мог. То есть искусство в чистом виде. И здесь свои законы. Как-то ведь продаются картины и все то, что носит некую приставку «арт».
Но для этого нужна среда. Она в какой-то степени есть. Но, увы, именно в какой-то. Есть блоги и сообщества, но серьезного экспертного сообщества, к мнению которого не просто прислушивались, но которое было бы просто реально услышать – фактически нет.
Книг значительно больше, чем картин и фильмов, чтобы создать рецензию, нужно потратить времени – аж достаточно и за это практически никто не хочет платить… И это в свою очередь связано именно с тем, что это не тот контент, который обеспечивает тиражи.
Не хотелось бы, чтобы этот пост воспринимался, как некий стон… Если кто-то готов предложить реальную историю по продвижению (закупку эфирного времени на первом канале не предлагать), я готов не только ею заняться, но и премировать придумщика последним киндлом.
Может, чего-то придумаем?

“Есть в наших днях такая точность,
Что мальчики иных веков,
Наверно, будут плакать ночью
О времени большевиков...”

И как-то ничего хорошего не чувствую от того, что и в наше время все здорово с “такой точностью” и, кажется, что и большевики вот-вот покажутся с шашками наголо. А в детстве так завидовал, так мечтал о "настоящих" временах. Детские мечты сбываются всегда, только всегда не вовремя.
Юзефович как-то сказал, что для писателя важен эмоциональный опыт, и вот тут наше время очень кстати, в Крыму и рядом можно сейчас набираться эмоций со страшной силой. Вероятно, и книги скоро буду востребованы соответствующие, на самом деле, и раньше человек с ружьем, мочивший всевозможных врагов, воспринимался публикой на ура, но все это было в литературе жанровой, сейчас же могут появится уже совершенно бестселлеры, то есть и для мала и для велика, ну, что-нибудь типа – «Записки одинокого беркута» или «Последний бендеровец»…
Не надо ворошить начало века двадцатого, не надо изобретать звездные империи – все происходит здесь и сейчас – твори писатель, читатель ждет своего кумира…

…И где еще найдешь такие
Березы, как в моем краю!
Я б сдох как пес от ностальгии
В любом кокосовом раю.
Но мы еще дойдем до Ганга,
Но мы еще умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

P.S. Фрагменты из стихотворения Павла Когана “Лирическое отступление” 1940-1941

У профессии редактора есть побочные эффекты. Ты уже не так смотришь фильмы, читаешь книги… Поневоле раскладываешь, анализируешь, вносишь правки… Иногда берешь в руки любимую книгу – и не можешь читать, потому что видишь огромное количество ляпов автора и удовольствие уходит.
И деться от этого особо некуда, и эффект не пропадает при чтении статей и просмотре новостей.
Есть такое понятие – иллюзия достоверности. Это то, чем владеют писатели – он пишет про планету из соседней Галактики – а ты ему веришь. Рассказывает про то, как два брата близнеца нашли своих возлюбленных и тоже близняшек, причем первые оказались принцами, а вторые принцессами – и снова веришь… Хорошим писателям веришь.
А вот телевизору я в последнее время не то, что не верю… Меня мутит от всей этой лжи, причем сделанной впопыхах, бесталанно и грубо.
Я понимаю, что мало кто может догадаться зайди в интернет, это так неожиданно… Я понимаю, что способность к критическому анализу убивалась десятилетиями, но мне казалось, что уже нельзя настолько огульно врать.
Я ошибался.
Но продолжаю надеяться, что некие базовые вещи понятны любому.
Убивать – плохо.
Вне зависимости от того, почему это делается. Или Достоевский жил в другой стране?
Даже если кто-то кого-то обидел, ну, типа решил разрушить памятник чекистам, то за это нельзя убивать.
Быть тупым – плохо. Плохо верить всему, в любом споре нужно выслушать две стороны, а еще лучше, хотя бы заглянуть в Википедию, чтобы хотя бы приблизиться к истине.
И даже, когда тебе кажется, что ты во всем прав, поставь себя на место врага. Это легко. И истина проявится. Ну, вот представьте себе - на территории Калининграда появились неизвестные вооруженные люди (то есть даже подмосковным ежикам понятно, что натовцы, просто они не признаются, а что-то между собой на каком-то иностранном лопочут…) заняли аэропорт, а облсовет обратился к Меркель с просьбой о помощи от русских националистов, которые хотят сорвать мемориальную доску с дома Канта, а некие немецкие чиновники обещают калининградцам срочно выдать немецкие паспорта… Как бы мы реагировали? Причем, думаю, много кто захочет стать калининградцем… Но дело даже не в этом, мы бы понимали, быть в Европе может и не плохо, но зачем так врать. Никаких иллюзий, никакой достоверности…
Это странно, но художественный текст оказывается справедливее и честнее выпусков новостей. Даже не так – он всегда честен в отличие от…

Есть разные причины из-за которых человек создает текст. Многие пытаются высказать некую идею. Некоторым интересно последить за превращением героя из святого в демона или наоборот. Кто-то просто пытается заработать, что не стыдно. Мало кто и все же такие есть – пытаются рассказывать истории.
Почему-то мало кто понимает, что создание текста само по себе важнее любых идей или экспериментов задуманных автором. Разумеется, я имею в виду текст достойный. Потому что качественный текст это практическое живое существо и он сам генерирует идеи, ставит эксперименты, задает вопросы… Чаще всего текст больше всего страдает, когда его ломают об колено задумки автора.
Ровно так, как нельзя родить ребенка, чтобы он стал защитником родины или кормильцем, так и текст рождается не для чего-то одного и также имеет свою собственную волю.
Искусство автора – чутье – вырастить то, что задумал, прислушиваясь к уже написанному и к тому, что не написано… – чтобы не навредить…
Не слишком ли много берет на себя писатель, думая, что он единственный создатель будущего романа?

То, что для продаж нет ничего важнее имени на обложке, собственно обложки и названия – общее место.
То, что книги именитых авторов продаются хорошими тиражами, вне зависимости от качества текста – просто один из законов рынка.
Форма побеждает содержание. Мозг читателя просто не успевает. Оценить текст - трудно, обложку, фамилию, название – легко. И потребитель всегда выбирает легкий путь.
В странах, где идея зарабатывания деньги связана с дополнительной мыслью о том, что неплохо бы зарабатывать долго, с тупостью читателя пытаются бороться. Именно для этого существуют премии, критики, книжные колонки и литературные журналы. Выходят сборники, проходят ярмарки… Есть как рассказать о новом авторе.
Надо как-то преодолевать разрыв между креативом и творчеством. Особенно это трудно во времена, когда разница не очевидна.
Один человек пишет несколько лет роман, а другой заворачивает этот роман в название-подделку под что-то достаточно известное. Второй ценится выше. И читатель радостно снова и снова обманывается. И даже как-то неприлично этим не воспользоваться.
Один автор как-то выкладывал на Литресе книги с названиями идентичными свежевышедшим бестселлером, совершенно искренне не понимая, почему мы отказываемся публиковать эти шедевры. На самом деле мы ушли недалеко. Вопрос - как далеко мы пройдем этой дорогой.
Иногда это кажется забавной игрой. Мы все любим простые рецепты. Но забываем, что каждый такой рецепт приводит к еще одному небольшому падению доверия. И вот уже тиражи падают в разы, а мы все ищем причины в компьютерных играх и пиратах и… судорожно пытаемся быть похожими на что-то. Хотя бы по форме.

Есть такая штука – дежурный текст. То есть, сам по себе он не нужен, ни уму ни сердцу, но начальство сказало – надо. И текстовик отбарабанивает. И я как-то понимаю журналистов. Понятно, что их у нас особо и нет, потому как известно, задача журналистов, она же не в том, чтобы сообщить населению новость, она давно в том, чтобы сформировать у этого самого населения правильную реакцию. Тем более, что население радостно эту самую реакцию не просто формирует, но и страстно пытается донести ее до тех счастливцев, которым удалось избежать удара федерального канала или прикормленного сайта.
Пока в книгах иначе. И это как раз тот случай, когда не было счастья, да несчастье помогло. Власти нас особо в расчет не берут. Как может формировать реакцию книга с неизвестным тиражом? Ну, даже если 20 000. У самого невидимого телеканала больше в разы. И потом те, кто читают книги, они же уже сразу не нужные, подозрительные они какие-то.
Но я собственно не про политику, я про дежурный текст. Есть такие случаи в жизни, когда надо. Странным образом в своих книгах авторы сами для себя выполняют функцию начальства.
Вероятно, натыкались: идет книга, как книга… и вдруг – то ли манифест на тему той или иной идеологической благоглупости, то ли эротическая сцена, явно втискиваемая автором в текст даже не за уши, или боевая сцена, описанная ярым пацифистом, то есть все происходящее вызывает у него омерзение, но вот приходится писать боевик, поэтому… Потом герой, отстреляв нужное количество негодяев, заходит в бар, и вот тут автор снова возвращается в нормальное состояние и с кайфом описывает нюансы правильного принимания внутрь той или иной жидкости.
Понятно, что наши авторы как-то больше знакомы с барами, нежели с полигонами, но фишка в том, что и читатели знакомы с барами не понаслышке, и тут удивить их чем-то довольно трудно.
В общем есть такая штука, как дежурные тексты, которые возникают тогда, когда как бы надо написать, но автору это решительно не нравится. Кто-то не в силах описать секс, а кто-то драку, а формат требует. Получается по Пушкину –
И вот уже трещат морозы
И серебрятся средь полей...
(Читатель ждет уж рифмы розы;
На, вот возьми ее скорей!)
Я как бы и сам страдаю от свирепости дежурного текста, потому как избавляться от него трудно и долго, но пара рецептов есть.
1. Простой – не писать то, что писать не нравится. Ну, вот, если не даются боевые сцены, может, ну, его - боевики писать?
2. Сложный. Найти свой путь. К примеру, боевую сцену можно описать с точки зрения красоты пересечения траекторий, аналога жесткого секса, с точки зрения степени адреналинового опьянения и пр. То есть найти свой путь, который связан именно с вашим опытом.
3. Совсем сложный. Поймать вызов. Один талантливый автор недавно заявил, что вот такая-то сцена не является для него «чэлленджем». И это естественная реакция – драки описывают только дураки, секс описывают только пошляки, разве нет?
Писатель должен уметь все, а для этого он должен знать как. Чувствовать что. Как только углубляешься в предмет до понимания, познавания, оказывается, что там – в предмете – интересно. Математика обычно вызывает отвращение у тех, кто так и не дошел до теории множеств. Музыку не любят преимущественно невезучие, которым не удастся извлечь даже из лучшего в мире рояля ничего пристойного.

В общем – ну, его, дежурные тексты. Хотя бы в книгах.

Иногда у меня возникает чувство, что стоит человеку дожить до тридцати, как у него возникает зуд написать сказку. Вероятно, это что-то связанное с реализацией отцовско-материнских инстинктов. Вероятно, эти же инстинкты в ответе за то, что в голову никому не приходит – писать сказки – трудно.
Естественно в этих как бы сказках тут же оказывается море воспитательных элементов и вся мудрость, которую автор вынес из своей уже прожитой жизни.
Почему-то считается, что дети только этого и ждут. Ну, и издатель, конечно, ждет тоже.
Есть, варианты и хуже. Писать романы для взрослых скучно и трудно, а писать нечто, что можно назвать сказкой для взрослых – весело, потому как автору, как правило, кажется, что он точно первый.
Фишка в том, что есть искусство писать для детей и искусство писать для взрослых. А если кто-то пишет, как он думает, в сказочной формате абсолютно взрослый текст, это не делает его хорошим писателем.
Если кто-то умудрился насвистеть мотив из Аиды, это не делает его оперным певцом. Даже, если кто-то другой в этом свисте угадал оригинал.
Я не готов понять людей, которые всерьез считают, что сам по себе эзопов язык делает текст художественным произведением. От того, что в фамилиях певцов и чиновников кто-то меняет по одной букве и все это пытается преподать в виде то ли фантастического романа, то ли сказки – нет ничего, кроме страха. Напиши в блоге то, что думаешь, и закрой тему, зачем читателя мучить.
Вероятно, все происходит из школы. Нас довольно долго учили тому, что литература это такая специальная штука, с помощью которой можно кого-нибудь разбудить, перепахать… И вот люди выросли и пытаются всерьез решать какие-то свои проблемы с помощью текста. Не вопрос. Только почему это надо делать за счет ничего не подозревающих детей и их родителей, они-то думали, что им сказку продали, а не расширенный кодекс строителя коммунизма в стихах и картинках. И любители фантастики тоже тяжко переживают, когда вместо романа им подсовывают плохонький такой памфлет, во времена СССР газета «Труд» такие печатала.
Есть газеты, журналы, порталы – это все туда.
Наше издательство, вероятно, страшно далеко от социальных реалий, нам бы сказок, которые для детей, и романов, которые для читателей.

Неожиданно весь мир научился считать. Все говорили о грамотности, а народ почти без всяких усилий здорово считает. Еще чуть-чуть и даже начнет понимать сколько стоят кредиты.
Все-таки надо сначала читать, а потом уже считать. Книги. Не одну - пусть она хоть трижды с большой буквы, а именно КНИГИ. Потому, что те кто читают разные книги - не взрывают.
Потому, что те, кто читают – задают вопросы, а это совсем другая история.
И надо писать. Дано - мало кому. Но, спасибо, что вы есть, что вы решаетесь на этот труд. Без гарантий и часто наощупь. Зная, что никогда не будут рукоплескать стадионы. Не пригласят отрекламировать шампунь для волос. И никаких звонков президента по поводу издания нового романа.
Для нашей редакции этот год был сложным, быть может, самым сложным за все время существования. Надеюсь, не зря. Мы много работали, учились и многое подготовили.
Следующий год абсолютно точно будет некоторое время новым. Хороший шанс. Для читателей, для авторов и для всех нас – книжников.
Так или иначе – есть все и книжники. Мы другие, живем иначе, и дети наши тоже другие, я так надеюсь.
Мы живем в большой машине времени, потому что на уровне мыслей и чувств – весь остальной мир отстает. Это нормально, потому, что должно пройти время между написанием, прочтением и пониманием. Все новое рождается так или иначе с помощью букв. Несмотря на глупый девиз недалекого телефонного оператора – цифры все-таки вторичны.
Пусть Новый Год будет правильным. И пусть сбывается важное.

Забавная вещь – в теории - самый свободный человек в мире автор. Он может все. Задуть звезду, ввести конституционный матриархат, придумать новую религию, и сразу осуществить пару десятков пришествий…
Каждый год у меня спрашивают, а что чаще всего присылают авторы, и, наверное, каждый год я должен отвечать – бытописание. Плохое, хорошее…
Конечно, не странно, человек, так или иначе склонен писать о том, что знает хорошо, а что же ему известно лучше, чем как сам он утром встает, чистит зубы и дальше, и дальше…
Проблема в том, что автор, вероятно, все же должен чем-то удивлять читателя, а зубы мы все чистим достаточно похоже, и чем-то впечатлить тут можно, но трудно. НЕ припомню ни одного удивленного дантиста.
Но я о свободе. Так уж получилось – три рукописи подряд, все достаточно остры в социальном ключе, но не оставляет меня чувство, что даже тексты пишут люди с подспудным чувством – мне же жить еще в этой стране, а вдруг скажу чего-то не то и ой… Понять могу. Только зачем тогда? И ведь ладно автор чего-то боится, и герои такие же. Вот ни одного д’Артаньяна – так, чтобы ради женщины, все бросить и вперед через Ла-Манш. Да и с друзьями как-то напряженно. Не припомню за уже долгое-долгое время, чтобы попалась хоть одна рукопись, где была бы дружба. Все персонажи расчетливо храбрые и мудро пугливые, никакой дружбы, только временные союзы. Выручают только женщины, когда речь идет о страсти, у авторов прекрасного пола герои бывают безрассудны, ну, хоть кто-то…
Я постепенно просто в силу возраста и опыта дрейфую в сторону от целевой аудитории, но, как-то мне казалось, что, все или ничего ради вещей пусть неосязаемых и ничем не грозящих, таких как любовь, честь, дружба – это и есть тот стержень, который не каждому мужчине дан, но хоть пофантазировать на эту тему надо. И кто же , как не автор…
Ни одного д’Артаньяна – грустно. Вероятно, гвардейцы кардинала добились своего, хотя… кажется, Сирано де Бержерак был гвардейцем кардинала. Есть надежда.

Слесарь дилетант вызывает раздражение и, если не вмешается дефицит кадров – увольнение.
Дилетант врач – как-то вообще рядом с уголовным кодексом. Хотя довольно трудно представить себе талантливого медика, который, то увлечется акушерством, то перескочит в неврологию, а там плюнет и перейдет на полосные операции. Писатели считают иначе – напишу-ка я сегодня детектив, завтра фэнтези, а там посмотрю…
Есть две проблемы. Первая – чтобы овладеть жанром нужно написать не одну книгу. То есть надо писать сколько-то, чтобы добиться профессионального успеха. Перескакивая – так и останешься подмастерьем.
Вторая проблема, связана с узнаванием. Вероятность того, что читатель книг разных жанров один и тот же человек – невелика, то есть вы, каждый раз будете обрекать себя на статус молодого никому неизвестного автора.
Понятно, что любому нормальному человеку всю жизнь пилить один и тот же сук, как минимум, скучно. Надо давать себе возможность пробовать что-то еще.
Но для этого совершенно необязательно скакать так резко. Для разнообразия можно написать рассказ, статью, а потом, откуда происходит монотонность? Монотонность рождается в тот момент, когда вы перестаете идти вперед. Любой из существующих жанров дает возможность уходить вглубь и ширь до бесконечности.
В точке выбора - что именно писать - страдают самые одаренные, те, кому по плечу разное, те, кто может талантом своим преодолеть такие беды, как внесерийность, внежанровость и непроектоность. Что могу посоветовать?
Если не знаете, что писать – пишите жанровое, то, что будет продаваться.
Если точно знаете, что писать – пишите и никого не слушайте.
И не прыгайте. Какая-то такая традиция у нас в стране – лучшая книга автора – первая. Это вообще-то ни разу не правильно. Лучшей должна быть крайняя, у профессионалов должно быть так.

Есть такая странность – большинство вещей не стоит делать в лоб. Если вы говорите собеседнику: «Поверь мне» … Скорее всего тот задумается, - а с какого такого я должен верить этому человеку. Доверие достигается множеством вещей и в этом ряду фраза «поверь мне» - не значится.
Хочешь убедить иметь дело именно с тобой… Как-то мало просто бить себя пяткой в грудь. Гораздо серьезнее твои дела, которые можно предъявить.
Я понимаю, что вышесказанное кажется немного с другой планеты, в смысле куда-то в стороне от традиций людей, которые ездят на работу мимо мавзолея.
Есть разные методы становится лучше. Можно кровати менять местами, можно проводить политинформацию среди девушек отчаянной профессии, но суть оказываемых услуг не измениться.
Я вот как-то вижу простую историю – публиковать разные качественные тексты. Надежный способ делать мир лучше.
Фишка в том, что текст, о котором можно спорить, номинировать или нет, награждать или нет, но изданный, он в любом случае, делает лучше читателя, писателя и всех, кто причастен к процессу.
Качество текста не зависит от гонорара, приглашения на высочайшую аудиенцию или награду чем-нибудь блестящим и почетным. Он и от писателя не всегда зависит, так как писатель, в конечном счете, это просто путь сверху – к читателю. Не через одного автора, так через другого.
Еще. Обязательно кто-то выскажется на тему того, что редактор ничего не понимает в тексте. Говорите тоже. Можно спорить о коммерции, а настоящий текст или нет - понятно сразу. Без вариантов.
К чему это я – ну сколько веков должно пройти, чтобы люди, которые, в силу своей ограниченности, видят себе исключительно в политике, поняли, культура не растет, если на нее взять и обратить внимание. Она растет при совершенно противоречивых условиях и в этот список ни разу не входят попытки что-то ограничить, следить, проводить собрания и сгонять в профсоюзы. Такими простыми методами ничего не получается. Все сложнее.
«Жалко, что не всем совсем понятна эта простая ясность».
Следующий этап не за горами. Какой-нибудь депутат обязательно придумает чего не должно быть в книгах, чтобы они сразу стали лучше.
Я думаю всего, что не укладывается в православную парадигму. Верняк. Все оставшиеся тут же начнут нобелевки пачками получать.
«Боги, боги мои…». А можно вот просто заняться своими делами. С чем там у нас все хорошо – с пенсиями, с налогами, с такой унылой вещью, как выполнением законов… Но это, конечно, скучно и трудно. Куда как интереснее литература, спорт и духовные скрепы…
Забавно, вот с кинематографом уже разобрались – и чего? Фильмы стали хорошие? Или их стало много? Или новые звезды появились? Может Оскара кто-то получил? Что не получил никто? Как же так…
Ничего – с книгами получится. Ну, ведь когда-то оно же должно получиться.

Я говорил об этом много раз, поэтому решил наконец-то написать, потом буду просто давать ссылку.
Сначала – зачем?
Читатель синопсисы не то, что не читает, он даже не знает о самом факте их существования, нужен он только редактору... и больше никому.
Чтобы принять решение читать текст целиком или нет, должен либо так понравился фрагмент, что нужно читать все, либо тот самый синопсис заставляет поверить, что текст надо все же осилить.
Практически – синопсис – замечательная попытка ответить на вопрос «а книга про что?»
Некоторые авторы пытаются последовательно выложить все события, и с точки зрения происхождения слова «синопсис» это правильно. Но реально, лучше остановится на ключевых событиях, иначе, вы рискуете просто похоронить редактора под обилием второстепенных деталей.
Именно синопсис позволяет составить предварительное мнение о том, попадает текст в парадигму того или иного издателя или нет.
Как мне кажется, правильно подходить к написанию синопсиса? По жесткой и понятной схеме.
1. Кто герой.
2. Где и когда развиваются события.
3. Ключевые события произведения, и определить какие из них ключевые легко, если вы в курсе, что в вашем тексте должны быть: экспозиция, завязка, развитие, кульминация и развязка. То есть по факту – пять событий должны проиллюстрировать вашу книгу.

Синопсис это никогда не рекламный буклет автора и текста, и не мануал. Не тратьте свое и редакторское время на перечисление эпитетов и никому не нужных подробностей о том, почему с вашей точки зрения надо непременно публиковать эту книгу, на какие вечные вопросы она ответила, и как будет замечательно продаваться, только печатать успевай.
Объем синопсиса не должен превышать одну страницу, а в идеале укладывается в половинку.
Попробуйте написать синопсис «Трех мушкетеров» - и вы увидите, что дело не сложное… Проблема появляется в тот момент, когда вы написали произведение, которое представляет собой некий поток сознания или бесконечный диалог или… в общем с перечисление ключевых событий проблема, так как вы сами не понимаете, а есть ли у вас кульминация и кто же все-таки герой.
Ларчик открывается просто и жестко, если дело обстоит именно так, синопсис просто не нужен, но и текст ваш тоже, скорее всего, не пригодится.

В издательском ремесле много гитик, но главное – найти текст. И как раз в этом месте начинается как бы непонятная история. Кажется, издатель ищет автора, автор издателя, а всё никак не найдут друг друга.
В чем фокус.
Фокус в том, что занимаемся мы все больше романами, а они требуют времени.
Вообще, жизнь редактора выглядит таким образом:
Этап первый – только пришел в редакцию, нет своих авторов, готов читать днем и ночью, что угодно, уговаривает родных и знакомых начать писать книги… - все понятно.
Этап второй. Рвение еще есть, но уже появился какой-никакой портфель и надо с ним работать, то есть времени уже меньше
Этап третий. Нужно прочитать новый роман своего автора, роман, присланный агентом, роман, рекомендованный коллегой, роман рекомендованный своим автором… То есть, когда доходят руки до так называемого «самотека», хочется только одного – не видеть эти буквы.

Как в теории это должно решаться?
Собственно для того и существуют многочисленные премии, рейтинги, конкурсы, чтобы на их лауреатов редактора обращали свои взгляды. Но тут, увы, все тоже плохо. Премии, как правило, проводятся определенными людьми для определенных людей. То есть не значат ничего, а главное, критерии вовсе не те, на которые мог бы ориентироваться издатель.
Конкурсы, особенно с голосованием, превращаются просто в смотры популярности, что к тексту имеет весьма отдаленное отношение.
Агенты… Ну, да, но их мало.

Есть еще такой институт – ридеры. В данном случае, речь идет не об электронных устройствах, а таких специальных читателях, которым можно доверять. То есть, если уж этот рекомендует, надо точно прислушаться. Проблема в том, где же их брать.

Практически в любом издательстве самый лучший ридер, это генеральный директор, главный редактор и т.д. То есть, для того, чтобы стать компетентным ридером, нужно быть человеком настолько подготовленным, что использовать его как ридера как-то не правильно.

Что на выходе?

На выходе все довольно печально. Есть некие серии, проекты и те, кто готовы вписываться туда, скорее всего, будут прочитаны. Есть авторы – профи, и с ними будут работать всегда, просто потому, что новых никто не знает.
Повезло автору прославиться – вот его шанс, а если автор хорош только и исключительно текстом? Дойдет ли до него очередь в бесконечном почтовом ящике для рукописей?

Я придумал одну схему. И в ближайшее время о ней напишу. Но может, кто-то знает что-то и хочет подсказать?
Потому что на самом деле не существует никаких издательских заговоров и интриг, есть только одна проблема – нехватка времени.

Не раз и не два сталкиваюсь с восхищением, причины которого понимаю с трудом. Речь о романах в жанрах фэнтези и фантастики. Восхищается народ сведующий, что еще более меня приводит в недоумение.
Итак, о чем же это я?
О, как круто автор взял индуистскую мифологию, смешал с кодексом строительства коммунизма и в результате заполучил свой такой замечательный мир! - Ага… Бывает проще, – Ты смотри, как он мастерски воспользовался структурой суннитской общины…
Я понимаю, что хорошо, если автор вообще может взять какую-то мифологию или ту или иную социальную модель. Меня удивляет, что восторги идут не в сторону придуманного мира, а именно за сам факт использование запчастей.
Если выбраться из дебрей фантастики, примерно тоже можно обнаружить в похвалах автору за то, что как же замечательно использовано наследие латиноамериканской прозы или сюжет какого-нибудь классика…
Я не против следование в русле традиций. Более того, без традиции мало что получается. Но в чем особенная слава складывать из готового? Чем пародия или прямая отсылка славна?
Тем, что автор продемонстрировал эрудицию? А других методик кроме написаний книг для этого не существует?
Автор может пользоваться чем угодно, википедией, календарем и желтыми страницами. Вот только в чем тут доблесть?

Что есть неформат? Вариант первый, просто вежливый отказ. То есть редактор видит что-то, что не ужас-ужас, но печатать нельзя.
Вариант второй и самый обширный, просто издательство в данное время в принципе не знает, что с этой рукописью делать.
К примеру, лет пятнадцать назад приносит автор рукопись про вампиров. Редактор смотрит на нее и объясняет – нет такого формата. Тогда редактор не знал на какую полку поставить эту книгу. Строго говоря к формату это отношения не имеет. То есть, формат тут абсолютно понятен, просто именно эта книга сейчас не нужна издательству.
Сейчас редактор так не скажет, просто завернет. Потому как заелась публика уже вампирами им уже хочется чего-то живого.
Итак два варианта – или мы не знаем, что делать с этой книгой, или уходите от нас, так вообще писать нельзя.
Третий вариант – просто несовпадение. К примеру сказка для детей, но написанная таким языком, что не каждый взрослый прорвется. Или автор пишет боевую фантастику, но половина текста – точно из женского порнографического романа, к тому же секс все больше нетрадиционный, и как-то любители фантастики такое не любят, а женщины к этой полке просто не подходят…
Четвертый вариант – самый тяжелый, но собственно он и есть ортодоксальный вариант неформата, он и есть тот вариант, который легко пишется и трудно продается, но творя в котором, никто не теряет надежду на собственную гениальность.
В абсолютном значении формат – рамка, шаблон. Шаблонов в каждый период времени ограниченное количество, чем более развита та или иная область человеческой деятельности, тем больше в ней шаблонов. В искусстве любви уже накоплен такой опыт, что томище Камасутры не вмещает всего перечня шаблонов и неформат можно только надеяться найти.
С литературой пока все не так продвинуто, и неформат есть, это просто книга, которую ни в один из существующих шаблонов не вписать.
Другой вопрос, зачем? То есть к примеру, что такого хочет высказать автор, что рамки романа оказались для него тесными?
Мне кажется, что уход от шаблонов связан с тем, что так легче. К примеру, я никогда не стану чемпионом по прыжкам в длину. Как писал Жванецкий: «просто не разбегусь…», но в соревнованиях по прыжкам в сторону, где, кроме меня, участников просто не найдется – шансы на победу довольно велики.
Трудно написать классический детектив – нужно многое знать, выстроить интригу, придумать не только преступление, но еще и догадаться как его раскрыть… куда как легче просто описать труп и поставить точку. А если кто скажет, это чего такое, так он просто не понял ничего.
Фишка в том, что шаблоны появляются не сами по себе, это те или иные формы, которые оказываются лучшими для передачи и поттребления информации. И ломится мимо – можно, но последствия надо понимать, можно промахнуться. Внятный герой, сюжет, кульминация, развязка – это не выдумки литераторов, это способ подачи, к которому приспособлен человек, с точки зрения работы нейронов. Человек меняется и появляются новые шаблоны и какие-то из современных неформатов когда-то станут новыми жанрами. Хотите идти по этому пути – пожалуйста, но попытайтесь объяснить издателю, почему он должен рисковать вместе с вами. Вот хочет молодой человек признаться в любви. И вместо того, что произнести сакраментальное «я…», проводит отточенный многочисленными тренировками бросок через грудь. Без сомнения, это тоже можно трактовать как некое признание. Если события происходили на чем-то мягком, есть вариант, что до больницы и суда дело не дойдет. Возможно, она его даже простит. Вопрос, поймет ли? А литература это ведь тоже своеобразное признание, если читатель вас не понимает, он просто проходит мимо.

Книги пишутся быстро до первого авторского листа. Есть гении, умудряющиеся написать по тому каждые два месяца, но я не о них. От рукописи до прилавка времени проходит тоже много. А уже если речь идет о построении серии, раскрутке направления, то могут пройти годы, прежде чем будет достигнута цель.
И это рождает такую странную уверенность, что спешить некуда. Ну, еще один день, ну еще неделя…
И понятно, если так думает сотрудник издательства. Ему-то что – зарплата капает, скоро Новый год, а там и отпуск, и вот уже скоро пенсия.
Но автор?
Конечно, если это твоя первая и сразу последняя книга – не вопрос. Но если ты запланировал цикл и… Один автор заставлял сотрясаться всю редакцию - как так, он отдал текст в редактуру и ему отдали его только через две недели… Надо же. После чего автор засел за эту самую редактуру на месяц. Я сказал, что вторая книга цикла писалась три года?
Интересно, а кто-то еще помнит, что была первая книга к моменту выхода второй?
А самое печальное – и снова наш писатель – молодой автор. То есть как бы и книга не первая, а в глазах читателей и оптовиков – все та же молодость. Он все пробует перо.
Секретов никаких нет. Писать профессионально, это не просто писать хорошо, а хорошо каждый день. Не так важно, сколько знаков, но каждый день. Сделал паузу в неделю – потерял месяц. Не пишешь месяц – потерял год.
От непрофессионалов конечно сразу раздастся – нет вдохновения… Это работа, тут вдохновение надо учить являться на регулярной основе. А если совсем никак, то работать над тем, что вдохновения не требует.
На самом деле, чаще всего вдохновение уходит тогда, когда автор перестает знать, о чем он пишет. Знать, чувствовать, слышать… Секрет простой – заройся в материал и вдохновение вернется. И зарывание это тоже та самая ежедневная работа.
Каждый день на сколько-то тысяч знаков рукопись растет. Приходит глубина, структура, объем... И ничего не сделать с разбегу – утомительный забег черепах, и кто-то неизменно сходит с дистанции, не потому что менее талантлив, а потому, что просто не выдерживает темп.
А писать плохо легче, и чемпионы часто хороши именно тем, что усвоили этот способ жить. А ведь еще есть «разумное, доброе, вечное» и оно никак не хочет укладываться в схему хотя бы 4000 знаков в день.

От того, что ты будешь день и ночь стучать по клавишам компа мозоли не появятся. В этом смысле гитара честнее. Даже, если у тебя «мягкие» нейлоновые струны. С текстами, вообще все скрытно – не выйдешь на сцену, чтобы оценили – попробуй, оцени сотни тысяч знаков на слух.
Общее все же есть – самый талантливый музыкант, совершенно не обязательно музыкант продающийся большими тиражами. Гениальный писатель – совершенно не обязательно подарит миру хотя бы один бестселлер. И дело тут не во вселенской несправедливости, а в том, что «селлер» – это отдельный жанр. И к литературе вообще имеет отношение, такое же, как конкретные пончики имеют отношение к кулинарном искусству.
Я хотел попытаться набросать необходимые черты селлера. То есть то, без чего на продажи рассчитывать не стоит.
1. Понятность. Читатель должен абсолютно точно понимать о чем ему написали. Если есть недомолвка – читатель точно знает, это такая игра, недомолвка называется, тайна – вот она, разгадка на 115 стр. Зачем герой идет направо – указатель - потому что, почему герой – так вот же – подвиг совершил.
2. Герои. Обязательно такие, чтобы переживать за них. Снова-таки их мотивы понятны, их ценности абсолютны – мужчины спасают детей и женщин, женщины любят и страдают, ну и ко всему прочему, они хоть в чем-то но супер. Супербойцы, суперкрасавцы, супераналитики, суперчестные… не важно, в чем-то они обязаны быть супер, иначе как читателю понять, что именно это его герой. Еще важно – герой не должен быть мерцающим – в смысле вот он есть, а вот автор забыл про него. Он должен быть в книге перманентно.
3. Действие. Оно должно быть, потому что читатель без действия быстро засыпает.
4. Место – узнаваемое. Даже если это колония на Сириусе, читатель должен находить там что-то знакомое – фонтанчики для питья, сквозняки, скрипящую половицу.
5. История. Простая. Но занятная. Так, чтобы можно было пересказать приятелю и тот восхитился. Я вообще считаю, что этот пункт – важнейший. И поверьте, хорошие истории – всегда простые.
Вот есть эти пункты – и есть шансы, выбросьте любой из них – и сразу становится тяжелее. И, конечно, есть примеры отвергающие мою теорию, наверное. Просто вот так сразу среди лидеров продаж таких не вспомню.
И как-то тоскливо писать глядя на вышеперечисленное, там же изложенное. Наверное. На самом деле так писать трудно. Зато прибыльно.
Я знаю энное количество книг, которые никогда в жизни перечитывать не буду и авторы которых могут гордится только тремя вещами – тиражами, гонорарами... и тем, что при всей своей бесталанности они умудрились просоответствовать этим пяти пунктам. Ну, вот если они могут, как бы таланты тоже уговорить на это.

У меня такое чувство, что прежде чем коснуться клавиатуры авторы произносят именно эту фразу. Что она вам сделала?
Кто отменил такую малость, как все же рассказать читателю о герое. Хоть что-то, кроме имени. Так за него легче переживать. А если вы все же начали знакомить читателя с героем, не нужно только этим и заниматься вплоть, нет не до финала, а до того момента, как вы закончили писать. Кстати, тот факт, что вам уже надоело работать с текстом, не означает, что у вашего текста сам собой образовался финал. Прошло достаточное количество лет с тех пор, как ученые выяснили – даже мухи не являются на свет путем самозарождения из фекалий. Финалы тоже сами не родятся…
Кульминация – это хорошая штука. Читателю нравится. Особенно, если ее не заменяет двухстраничная цитата из любимой песни автора. Кстати, если в романе есть одно единственное событие, это не означает, что автор таки изобразил кульминацию.
Собственно в стране нашей делать что-то качественно, да еще и не один раз, а хотя бы два – никому не интересный подвиг. Потому, чего хотеть от писателей. Написал один роман, второй склонировал, вместо третьего тиснул то, что раньше редакция не брала, а теперь у него имя, ну а потом, так как писать ну, категорически неохота, сборник статей.
Смотрели мы, смотрели на все это безобразие и решили вести борьбу настоящим образом. Курсы отрываем литературные? Все написано тут: http://www.astrel-spb.ru/master.html.
Выучим и будем публиковать. Будут наши авторы уважать трехчастную форму, не задерживаясь в экспозиции перейдут к развитию, тщательно подготовят кульминацию и не забудут про будоражащую развязку… Читатели, трепещите!

Разговор шел о грядущем закрытии торрентов. Как-то легко все согласились, что за фильмы надо платить. Дошли до книг. Вот тут и понеслось. О ужас! Книга стоит дороже билета в кино. И вообще слишком дорого.
Робко спрашиваю, - а где вот эта проходит черта между слишком дорого и не слишком?
Как-то постепенно оказалось, что сколько ни назови – все много.
Есть такой старый анекдот. Пацан предлагает знакомой переспать с ним за миллион. Та соглашается. Пацан меняет условия, спрашивает, а за сотню? Девушка сердится, что она, проститутка? На что пацан ей сообщает, что кто она, уже понятно, осталось сторговаться.
Я про то, что стоимость книг, ни разу не оправдывает сам факт воровства.
Недавно читал интервью председателя немецкой пиратской партии, он как-то намекнул, что мол, если раздавать все бесплатно, то правообладателю – автору – будет выгодно, только он такой тупой, что не понимает.
Я тут впился в текст, думаю – вот сейчас мне чудо явят, как раздавать продукт бесплатно и на этом зарабатывать. Нет, промолчал главный немецкий пират. Что с вора взять? Откуда у него логика?
Мне странно, что тут вообще есть почва для спора. Причем, если почти всегда ссылаются на Запад, то в данном конкретном случае – заграница нам не указ. В Германии покупателя пиратского контента сначала штрафуют, а уже потом предупреждают о том, что, если по незнанию, то радуйся, ибо теперь знаешь, потому как еще пару раз и штрафом не отделаешься, будешь сидеть. В Штатах – история мягче, но не сильно.
Почему так, если про демократию – смотрим туда, про бизнес – туда, про как хорошо жить, снова смотрим на Запад, про пиратов – не хотим глядеть.
Отчего так выборочно?
Да не выборочно. Просто все настолько привыкли, что если можно украсть, нарушить, получить по блату, то это нужно делать просто обязательно. Понятно, что все определяет неотвратимость наказания. Когда от любого наказания в стране, если только ты не обидел сами знаете кого, можно откупиться… Кто ж с этим наказанием считается. Просто, как-то всегда казалось, что читатели - они другие, правильные, они же, это… книги читают.
Кстати, подумалось о множестве критиков из сети, которые двумя руками за пиратов, но имеют свое особое мнение о книгах, авторах… пацаны – а вы кто такие? Ну, какое дело мастеру, до пристрастий тех, кто может только украсть? Ну, если только не с целью установки систем безопасности.

На практике, читатель радуется чему-то новому крайне редко, а привычный формат его раздражает примерно также, как картошка фри посетителя Макдональдса.

Но автор, он не читатель. Вот написал детектив, еще один, и кажется ему, что сколько же можно радовать читателя детективами, пора бы что-нибудь этакое.
Еще хуже, если детектив так и не написан, потому как уже другие писали, и автор сразу пытается создать что-нибудь этакое. Ну, а издатель должен пытаться понять, куда же это вот этакое всандалить?
При робкой попытке сообщить автору, что так не делается, не бросают сюжетную линию в середине книги, чтобы отдаться описанию прекрасных дев… и так и не оторваться от этого увлекательного занятия… Так вот автор отвечает жестко – вы, вероятно, просто не поняли, а вот такой, такой и такой – поняли. Только почему-то понимающие роковым образом не спешат издавать книги, они все как-то понимают, но за понятое – не платят.

Тут вообще наметился тренд – кто не платит, тому все нравится.

Но парадокс ситуации в другом. Слышали такое слово – мэйнстрим? Основной поток. Где он?
Где детективы? Где романы? Все пытаются написать чего-то новенькое, неожиданное, в результате традиционная литература вот-вот станет чем-то неслыханным и эксклюзивным.

Причем почему-то эта беда как-то поселилась только в головах российских творческих элит. За границей нашей необъятной – как-то продолжают писать романы – и ничего – переводят и нам же потом продают.

Тяга к модерну, постмодерну и постпостнезнаючему… Откуда бы она? Неужели гены?
Мне кажется, все проще.
Написать классический детектив – очень трудно. Создать роман – значительно сложнее, чем написать версию девичьего дневника или очередную ходилку-стрелялку.
Пробуют – не получается. Что делать?
Ага, изобрести новый жанр, называется он халтура, но это как-то стыдно признаться себе и людям, поэтому его называют неформат.
По факту, катит халтура только в двух случаях – либо у автора громкая фамилия, либо он успел написать в хвост только что раскрутившегося бестселлера.
Однако всегда проще верить в шару, чем сидеть и трудится над романом. Тяжко это - писать романы. Потом еще неизвестно, что издатель скажет…
Хотя, кажется, очень скоро, писателю будет достаточно просто написать роман по канонам жанра, чтобы за ним выстроилась очередь издателей.