Спасибо, что спрашиваете, ничто так не заставляет задуматься, как попытка ответить на хороший вопрос.

1. Куда бы вы порекомендовали авторам обращаться за оценкой своих произведений/потенциала? Очевидно же, что похвала на форумах/сайтах, да и отзывы знакомых - дело субъективное.

В том то и проблема, что таких мест мало. В теории, это как раз то, чем должен заниматься, к примеру, Союз Писателей, мне так кажется, это же общественная организация? И там есть семинары, где можно получить оценку. Есть студии, есть курсы... Вопрос в том, чтобы выбирать не столько организацию, сколько человека. Дело не в том, какую школу вы закончите, а насколько вам повезет на учителя.
И еще один аспект. Критерии. К сожалению, чаще всего тексты оцениваются филологами, а это несколько не годится для современных текстов.

2. Скажите, пожалуйста, как вы относитесь к сайтам самиздата? Помогают ли они Вам в нахождении новых дарований? Или Вы не следите за авторами таких сайтов? И поделитесь лично Вашим отношением к таким сайтам.

Я считаю, что публикации в сети – это хорошо и полезно… для авторов с крепкой психикой. Это снимает авторский «комплекс нечитанности», это дает доступ к оценке, критике, и в какой-то степени раскручивает автора. Единственная проблема самиздата в том, что здесь работают другие критерии. Не лучше и не хуже – другие. Чтение в сети – другой процесс, другие законы работают. У нас есть достаточно серьезная когорта авторов, которых мы находили в сети. Часть в книжном варианте никак себя не проявила, а часть поднялась на следующий уровень. Важно, чтобы сетевая публикация, рейтинги, отзывы не становились самоцелью. Впрочем, это относится и к классическим изданиям.
А к сайтам, которые дают площадку авторам я отношусь с огромной симпатией.

3. Скажите, пожалуйста, насколько часта в вашем издательстве следующая ситуация: читая рукопись, Вы понимаете, что, в принципе, автор пишет хорошо, но произведение не очень подходит издательству, либо сама идея но совсем интересна. Но в целом как автор Вас этот человек заинтересовал?

Достаточно часто так и бывает. Все просто, просишь показать автора, что у него еще есть. Собственно, я сам попал в издательство именно так. Мою рукопись забраковали, но попросили прислать другие тексты. Текст был один, но вот его и опубликовали.

4. Казалось с приходом жанра young adult, книги получили второе дыхание у молодого поколения. Или ситуация опять ухудшилась?

Нет волшебного золотого ключика в виде жанра или формата – вот он появился и стало все хорошо. Но и говорить о том, что все плохо… К примеру, конкретно наша редакция и редакции моих коллег по холдингу показываем стабильный рост. Причем уже второй год. Средняя температура по больнице – это все-таки не лучший показатель. А кто-то показывает рост, но при этом растут продажи в сфере канцтоваров, что, вероятно, тоже не оценка. Но я о книгах. У нас – рост. Young adult переживает типичную историю для нового жанра. Читатель поверил в этот жанр, благодаря переводным книгам. И, конечно, ждет отечественного автора. И мы готовы дать этот шанс. А вот как авторы себя покажут – смогут выйти на достойный уровень – время покажет.
Кстати, подростки – это всемирная статистика – читают все больше.

5. Есть ли в Астрели-СПб какие-нибудь вакансии?

На сегодня – нет. У нас несколько странный принцип комплектования, не человек под вакансию, а наоборот. Если есть какой-то замечательный профи, то мы начинаем думать, как бы его «заполучить». Для АСТ – это довольно характерно.

6. Например, вам попалась хорошая книга, которая не подходит к существующим сериям, и вы рискнули издать такую книгу в отдельной специальной серии (допустим, автор обязался написать еще 2-3 книги продолжения). То есть, предположим, в этой серии уже предполагается 3-4 книги. Как потом происходит процесс? Туда будут добавляться другие авторы? Или этот изначальный автор, но с другими произведениями? Или 4 книги в серии -- уже достаточно, и предпочтительнее не смешивать авторов, а как бы отдать одному автору серию целиком для развития его истории?

Иногда мы делаем авторские серии. Иногда рискуем и делаем на базе успешных авторов серию, в которой могут проявить себя и неизвестные авторы. Это зависит от простой вещи – читатели ждут именно автора или жанр, направление. Что является ключом к вниманию читателей? Кто будет «паровозом»? Как правило, серия удается, если важно направление, а не конкретный автор.

7. Недавно было сказано, что подростки не читают литературу для подростков и прошли бы мимо полки с таким названием. А если книга из серии Young Adult и с таким названием на обложке, разве это не то же самое?

Я имел в виду тот простой факт, что психология подростков такова, что он не идет в секцию подростковой литературы. Он идет к полкам с модными книгами. Но если Young Adult – моден, то и подростки тоже будут рады купить книги этого направления.

То, что издатель виноват во всем и главная его задача - разрушить русскую литературу – аксиома. Но есть еще пара нюансов.

Как мне кажется, очень не помешали бы книжные продюсеры. То есть, чтобы вообще был примерно такой алгоритм: некие агенты - ридеры – сотрудники продюсерского центра ищут тексты, для продюсерских же проектов. Ну, к примеру – серия книг о космических животных или о детективах- психоаналитиках, неважно, тут как продюсер учудит.
Продюсер рассматривает отобранное агентами и выбирает автора, на которого сделает ставку, подписывает с ним контракт и собственно, что делает продюсер? Продюсирует.
То есть, его задача обеспечить продажи. Как? По всякому. Тут нет ничего нового, кроме того, что речь идет не об издательской работе.
Продюсер пытается вытащить на вершину популярности или просто успешности конкретный проект, а не от 20 до 800 книг в месяц, что нереально.
В теории, этим могли бы заниматься нынешние литагенты, но не занимаются по той просто причине, что не умеют, не знают и не хотят вкладывать деньги. Они под другое заточены.
Главная проблема во всей этой истории – реально ли получить из проекта больше денег, чем ты в него вложил. Это, собственно, ключевой вопрос любого бизнеса.
С моей точки зрения продюсер не должен быть издателем. Партнером – да (заодно не надо вкладываться в печать, в макет и даже гонорар). Для издателя наличие партнера – плюс. Во-первых текст уже прошел экспертизу. Хоть какую-то.Можно быть уверенным, что книга не затеряется в общем потоке, есть с кем вести деловые переговоры (именно деловые, а не пытаться прислушаться к внутреннему миру автора, это не есть плохо, но все же издателю с автором необходимо говорить на его «поляне» - о тексте, а не про издательскую политику, пусть этим занимается продюсер), есть партнер, который тоже инвестирует. Два инвестора – лучше одного.

В теории, небольшие издательства выполняют функцию вот таких продюсерских центров. На практике у них просто нет денег, чтобы не просто сопровождать, но инвестировать больше, чем просто в печать. В теории, большие издательства пытаются так работать, но…

Главная проблема – как раскрутить книгу? В других видах бизнеса все достаточно налажено. С книгами трудно. Если оперировать просто рекламными расценками, то понятно, что стоимость рекламной кампании превысит стоимость тиража. Остаются практически и только - сеть плюс креатив.
Собственно, сетевые усилия, думается, под силу продюсеру-инвестору, также как и поддержка в местах продаж.

Все просто. Вопрос, кто тот человек, который этим займется. У меня лично – денег не хватит. Увы. Причем тут вопрос не столько в деньгах на саму деятельность, сколько на то, что нужно найти штат замечательных людей, и надо им гарантировать, что они будут не только работать, но и зарабатывать. А продюсерская работа она еще более рискованная, чем издательская.

Продюсер, как и любой предприниматель – всегда рискует. Иначе – не было бы ни одного госслужащего, ни одного менеджера, все бы стояли в очереди за дивидендами. Вопрос в том, почему он должен рисковать именно на этой маленькой книжной поляне, вместо того, чтобы вложиться в недвижимость или продукты.

В идеальном мире, каждая книга – либо проект, либо часть проекта, не просто - напечатали и привезли в магазин, хотя и это уже немало. А за проектом не должна стоять девочка бренд-менеджер и даже мальчик (без обид). Должен стоять солидный дядька (тетка) со своими тараканами в голове, а главное со своими деньгами. То есть, чтобы не для галочки и не для выполнения квартального плана.
К сожалению, у нас пока только один вариант продюсирования, когда автор сам себе продюсер. Что не есть правильно. Просто потому, что одному человеку трудно заниматься такими разными профессиями.

Без сомнения, все наши издательства, редакции частично выполняют функционал продюсерских центров. Но – частично. А в книгах важна системность.
Мы выстраиваем какие-то механизмы, алгоритмы… только этого мало.

Главная проблема потенциального книжного продюсера в том, что мало рассказать о книге, надо построить то место, где о ней рассказывать, мало ее раскрутить, надо построить машину по раскрутке…
То есть инфраструктуры практически нет. Все равно что продюсировать певца без радио и ТВ... и без YouTube тоже. И один человек просто не в состоянии её создать. Таких людей, компаний должно быть сколько-то.
По большому счету все жалобы, которые предъявляются к коммерческим издательствам вызваны в первую очередь тем, что только они вообще как-то реагируют. Просто потому – что это частный бизнес, живой, зависящий от авторов и читателей, а не живущий за счет государства и спонсоров. То есть, отдельно от читателя.
Издатель не должен и раскручивать автора, и заниматься розницей, и приучать к чтению... Издатель – это малая часть книжного сообщества, он делает, что может, и не его вина, что он единственный инвестор. Не стреляйте в…

Не раз и не два ко мне подходили серьезные ребята, чей личный бизнес почти равен всему книжному… И они, Читать далее...

Правда же?

1. Как скоро Издательство (вообще любое) может ответить?

Это непредсказуемо, но три месяца – нормально. Взаимодействие автор – редактор – узкое горлышко книжного мира. По факту – рукописей много, что конечно, хорошо, а редакторов мало. Чтобы совсем понятно, к нам на премию Рукопись года пришло больше 1500 рукописей, причем 1300 за последний месяц. Можно ли прочитать 1300 рукописей в месяц – нет, конечно. Более того, задача редактора издавать успешные книги, а не новые книги. К примеру, мы с огромным удовольствием издаем серию «Звезды советской фантастики» - серия успешна, эффектна и хорошо продается. Большая часть редакций новых авторов не издает вообще. К чему я – было бы здорово, чтобы хотя бы авторы присылали то, что можно издать, а не пытались использовать редакции в качестве неких консультативных центров. Поглядите на мой рассказ, стоит ли мне вообще писать? - Таких писем огромное количество. Время уходит на них, а не на что-то серьезное. Если есть вопрос – стоит или не стоит - конечно же не надо. Издательство – не учебное заведение и не гуманитарный центр, нам нужны готовые тексты, а не что-то с чем можно порекомендовать автору работать… или выбросить.
И будьте настойчивы, звоните, пишите, если текст хорош, есть смысл за него побороться.

2. Расскажите, пожалуйста, о критериях редакторов при выборе рукописи на публикацию. Интересен ли им мир, не слишком фантастический, приближенный к нашему современному? И если говорить о фантастике, - то, на что редакторы обращают больше всего внимания? На завсегдатаев вампиров, пресловутых магов, сказочных эльфов или безмозглых зомби? Или редакторы все-таки любят читать, что-то новое, неизведанное?
Я, конечно, понимаю, что экспериментировать никто не хочет, но как-то же продвигается новая ветвь в книгоиздании?

Редактору все равно, есть ли в вашем мире эльфы, или там сплошь орки. Главное, насколько это живо, интересно, хочется ли к этому миру возвращаться, восхищает/ужасает ли он. Всегда – как, важнее, чем что. Более того, мир – важнейшая составляющая любой книги любого жанра, и те или иные персонажи – лишь часть ландшафта.
И, как правило, откуда берется новое – не от того, что кто-то вдруг населил (расселил) мир теми или иными существами, появляется книга, которая прекрасна. А дальше – приходят подражатели. Но – так везде. Причем, не факт, что кто-то из подражателей не станет более популярным.

3. Расскажите об авторских гонорарах/роялти в Вашем издательстве, как у Вас это обычно происходит, как относится к печатным/электронным изданиям и т. д.?

Все просто – база – отчисление с проданного экземпляра. Эта сумма или процент оговариваются на уровне подписания контракта. Так как речь идет об проценте от чего-то, то на нее прямо влияет стоимость этого чего-то. От большой толстой книги – роялти будет больше, но самих таких книг, вероятно, продать много будет сложнее.
Сумма отчислений – суть переговоров, понятно, что начинающим авторам предлагают меньше, а авторам маститым – больше.
В ряде случаев издатель не ждет продаж, а просчитывает какие они будут и выплачивает автору аванс в счет будущих продаж.
Среднепотолочные отчисления начинающему автору – 8-10 процентов. Вопрос от чего? Дело в том, что, издатель отгружает книги по одной цене, а в магазинах она продается совсем по другой. В среднем – в два с половиной - три раза дороже. Роялти высчитываются от издательской цены.

4. Скажите, пожалуйста, как Вы относитесь к "американизации" в текстах (например, имена) и к иностранным псевдонимам русских авторов (Эшли Дьюал, Стейс Крамер, Эли Фрей...)? Раньше это было скорее негативной практикой, а теперь стало встречаться чаще?

Все верно, еще года три-четыре назад иностранный псевдоним воспринимался трудно. Но в молодежных сериях, в книгах сетевых авторов иностранные имена стали нормой, более того, доказали право на существование продажами. Тут ряд факторов. Новое поколение читателей ориентировано не на отечественную литературу. Увы, это нормальная реакция на энное количество не феерических отечественных книг и на в среднем более высокий уровень переводной литературы. Кроме того, это серьезная тенденция подражания не столько даже книгам, сколько кинематографу, читаешь текст и видишь, что эти герои – просто списаны из сериалов.
Я отношусь спокойно – если не вредит, почему нет? Но бывает смешно, когда автор совершенно не зная зарубежных реалий описывает Джона и Мэри, а совершенно очевидно, что это Ваня и Маня.
Вообще – псевдоним – это часть маркетинга, и надо рассматривать именно так. Где-то уместно, где-то нет.

Буду отвечать несколько компактнее, то есть похожие вопросы, сводить в один.
Итак.

1. Что важнее – стиль, оригинальность, изобретательность, эмоциональность…

Книга, это такая штука, где важно все. Выстраивать приоритеты – мне кажется, довольно бессмысленно, так как, если язык плох – никакая идея не вытянет. Если же все-таки пытаться выделить главное, то, вероятно, это вовлеченность читателя в текст. Но этого невозможно добиться за счет чего-то одного, по крайней мере на дистанции всей книги.

2. Якобы издатели требуют тексты от третьего лица, есть ли шансы у текстов от первого лица?

По моему опыту – у нас реальный перекос в сторону текстов от первого лица. Издателю совершенно все равно от какого лица, лишь бы это было хорошо.
Перекос в сторону первого лица - следствие, как мне кажется, просто непонимания проблем таких текстов. Написание от первого лица дает преимущество из-за как бы легкости погружения читателя в шкуру персонажа. Да. Но есть масса проблем. Ограничения того самого персонажа, от чьего лица идет повествование. Вам надо, чтобы он был настолько разнообразным, в том числе, лексически, чтобы читателю просто не наскучило путешествовать с ним. А если героя посадили в тюрьму, или он уснул, что тогда? Заканчивать книгу?
С другой стороны, тексты от третьего лица не мешают использовать и то самое первое лицо время от времени, если уж хочется. Почему нет?

3. О наступлении женской литературы.

Объективно существуют гендерные различия. Есть они и в том, как тексты создаются и как они читаются. Было бы странно, если бы этого не было. И это здорово. Объективно, женщины не готовы читать о своем от автора мужчины, если этот автор не суперзвезда. Объективно, большая часть мужского населения с возрастом переходит с большей интенсивностью на профессиональную литературу - нехудожественную, а женщины продолжают читать. Словом – литература просто идет за жизнью. Есть и еще одна вещь. Среди мужчин больше гениев и больше людей глупых, средний интеллект женщин – выше. Поэтому ничего странного в том, что среди читателей и писателей больше женщин.
Есть категорично мужское и женское направление, но основная масса текстов находится вне этого жесткого деления – так что не вижу повода для печали.

4. О фанфикшене.

Главная проблема фанфикшена – права. Дело в том, что не только сам текст, но и персонажи, мир - охраняются. Если этот вопрос снят, то важно только качество текста. И - готовность автора к созданию заведомо вторичного продукта.

5. О популярности жанра психологический триллер.

Этот жанр любим читателем, но среди наших авторов просто физически мало у кого есть способность работать в этом направлении. Это тяжкий труд, требующий от автора и мастерства выстраивания сюжета и глубокой психологической проработки. На самом деле, практически большая часть бестселлеров носят признаки этого жанра. Хорошие продажи могут быть у любой книги, тираж определяется текстом.

6. Зачем делать новые переводы?

Есть множество причин. Перевод может стать архаичным, издатель хочет получить уникальный продукт, продукт более высокого качества, ведь нет пределов совершенству? Давно известная книга превращается в «новинку», получает второе дыхание за счет нового перевода. И еще. Объективно, масса переводов периода девяностых (и не только девяностых) довольно низкого качества, есть смысл сделать хорошо. Масса переводов советского периода были отцензурированы, то есть, тоже потеряли качество.

7. Есть ли смысл присылать тексты, если планируется продолжение?

Если текст приличный, то планируемое продолжение – это плюс. А, если текст плохой, то какая разница?

8. Кто принимает решение о публикации?

Это сложный процесс. Инициатором является ведущий редактор, а дальше по ступенькам – главный редактор и генеральный директор. С учетом того, что, как правило, ведущий редактор знает ситуацию, то, если он инициирует, то это 99%, что публикация состоится. Главный редактор и остальные работают тут скорее в качестве защиты от ошибки.

9. Вопрос об обложках. Можно ли обсуждать с редактором, подкидывать идеи и пр.

Можно обсуждать, но понимая, что последнее слово за издательством. Это не каприз, просто мы умеем продавать книги, и знаем массу нюансов. Не бывает правил без исключений, если автор не просто капризничает, а, действительно, может что-то подсказать, мы рады прислушаться.

10. О том, что рукопись должна цеплять с первой страницы, а получилось так, что только с третьей главы. Дойдет ли редактор до этой главы?

Редактор дойдет, если уровень текста достойный. Редактор же не читатель, он профи, он оценивает текст не только с точки зрения готового продукта, но и с точки зрения его потенциала.

11. Как присылать текст? В каком формате?

В ворде, никаких архивов, и так, чтобы при желании можно было нажатием одной кнопки отправить на печать в формате А4, без необходимости дополнительного форматирования.

12. Как отбираются книги для переводов?

Естественно нет какого-то точного алгоритма. Читать далее...

Я даже не претендую на то, что у меня есть хоть какие-то предположения о том, какой должна быть книга. Вот в примерно той же степени, что и о траектории комет.
Я могу только как-то обозначить, что именно мы умеем продавать. Мы умеем, если есть герой. Не восемь персонажей, чьи имена не запомнить, а герой, которого как-то даже представить можно.
Еще, если история с началом, кульминацией и концом, а не просто надцать эпизодов не связанных ничем, кроме того, что автору нравится. То есть, я не говорю, что так нельзя, просто чего нас отвлекать - это просто в какое-то другое место надо нести, чай не единственная редакция в стране.
Еще, чтобы читателю было зачем читать. Не потому, что, ой, автора так волнует эта тема, наверное, что-то такое в жизни его было, а вот, чтобы и читателя тоже волновало. Причем, чтобы волнение не отпускало не на третьей странице, а как-то чтобы до конца.
Конечно, это низменно. Еще бы. Но мы же не скрываем, ну, почему бы не обратиться к редакциям, которые обожают открытые финалы, невидимых героев и отсутствующие истории? Наверняка же есть такие люди.
Да, только там печатают за счет автора, ага.
Несправедливо устроен мир.
И еще. Это же все время. Это ж пока дойдешь до финала, чтобы убедиться - нет его... Это же не один час потеряешь, а мог прочесть чью-то рукопись.

Вопрос. Если мое произведение не подходит к сериям издательств, его никто не возьмет? То есть – даже если оно хорошее, то рассматривать будут в последнюю очередь?
Ответ. Если текст выдающийся, то есть вероятность, что издатель рискнет и придумает для него новую серию или издаст внесерийно. НО! Для этого текст должен быть замечательным.

Вопрос. Я не могу точно назвать жанр своего романа! Что делать? В нем и история любви, и детектив, мистика и не только. И поставить что-то на первое место невозможно.
Ответ. Есть простой метод. Попытайтесь мысленно выбросить из текста ту или иную составляющую – мистику или детектив… ТО, без чего текст разваливается и есть ваш жанр… Еще. А зачем вам вообще знать, что у вас за жанр? Чтобы что? Зачем что-то ставит на первое место, вы же не пишите исследование, вы пишите книгу. Если вы пишете жанровую прозу, а у вас, судя по всему – нормальный роман, который сочетает многое.

Вопрос. Не нахожу подходящего названия жанра для романа – нет же такого жанра – «про любовь»? Да, он про любовь, но это и не роман из потока женской любовной прозы.
Ответ. Роман – это и есть книга, где ключевая линия – любовная. Вообще настоящая литература не может обходится без любви.

Вопрос. Мой роман приняли одновременно в трех издательствах. Как сориентироваться – кому отдать?
Ответ. Вы должны проанализировать, кто предлагает лучшие условия. Причем не размер гонорара, а кто лучше занимается продажами, продвижением автора. Для автора важна стратегия, а не тактика, лучше потерять на величине разового гонорара, но завоевать большую читательскую аудиторию и знать, что книга получит выход на максимальное количество торговцев. Конечно, важна и квалификация сотрудников издательства, ведь в конечном счете важен не столько бренд издательства, сколько конкретный человек, который с вами работает.

Вопрос. Мне сказали, что у меня хороший текст, но публиковать его не будут по причинам, не имеющим отношения к книге. При этом предложили написать книгу в серию издательства со 100% гарантией публикации. Это нормальная практика издательств? Соглашаться или нет?
Ответ. По факту, издатель вам сказал следующее – вы умеете писать, но вашу книгу мы продать не сможем. А вот, если вы напишите книгу, которую мы умеем продавать, то будем сотрудничать. Не вижу крамолы. Она появляется только в том случае, если предлагаемый формат противоречит вашим устремлениям. Тогда – не соглашайтесь.

Вопрос. У меня есть персонаж нетрадиционной сексуальной ориентации, но нет никакой пропаганды этого, наоборот. И еще: встречаются сцены издевательства над взрослыми и детьми, но они нужны по сюжету. И тема жесткая. Будут такое публиковать?
Ответ. Будут. Главное, чтобы в тексте не было не только прямого нарушения законодательства, но! Мы с вами прекрасно понимаем, что из-за текста, который не сулит больших продаж, издатель не захочет рисковать. Поэтому указанное вами должно быть действительно важным с точки зрения творческого замысла. И автор ни в коем случае не должен смаковать эти вещи.

Вопрос. У меня вопрос: недавно я комментировала один текст, и автор написал, что этот текст никогда не будет опубликован, так как в нём описывается способ, благодаря которому группа подростков убежала из дома в поисках приключений (речь не шла о бродяжничестве, они собирались отсутствовать две недели). По словам автора, редакторы издательств, к которым он обращался, ссылались на нарушение законодательства (Закон «О защите детей от информации...»). Действительно ли подобный текст не может быть издан, или, на Ваш взгляд, у редакторов были другие (скрытые) причины? Понимаю, что предоставляю недостаточно информации, и всё же – что Вы думаете по этому поводу?
Ответ. Нарушение закона - вполне достаточный повод.

Вопрос. Автор почти закончил роман, автор мучается, что выбрал не ту профессию герою. Очень банальную. Может быть, банально – нормально при оригинальном сюжете? Профессия на самом деле играет сюжетообразующую роль? Завернут ли именно из за профессии – она не древнейшая))) героиня женщина. Или это не суть важно, а важно вообще как сам роман написан?
Ответ. Если профессия «работает» на сюжет, не вижу никаких проблем. В любом случае никто не отклоняет роман из-за подобных вещей, могут попросить что-то доделать.

Вопрос. У автора есть сборник готовый – короткой прозы. Тема: женская сентиментальная проза. Объем от 8 до 10 а л. Можно ли попробовать отправить, или совсем нет?
Ответ. Можно, тут все зависит от уровня.

Вопрос. Женское попаданство, смешанная славянская мифология – актуально? Речь о романе.
Ответ. Особой актуальности я не вижу. То есть, тема сама по себе – не выручит, а дальше – как написано.

Вопрос. Как Вы лично относитесь к переводу "Гарри Поттера" от Спивак в сравнении с переводом от Росмэн?
Ответ. Спивак – чудесный переводчик, хотя от много коробит. Мне кажется, что если бы ее перевод был первым – не было бы столько крика вокруг. Привыкли к старому, новый воспринимается несколько непривычно и фальшиво. Нет Читать далее...

Как-то участилось. Поветрие про концепцию. То есть, вплоть до странного – а не хочет ли автор разжиться идеей, ибо сам не способен.
Мне странно читать такое. Почему?
Потому, что вот такое представление означает полное непонимание того, кто вообще такой автор. Не литзаписчик, не криэйтор и не редактор – а писатель.
Это, конечно, шикарно звучит – автор идеи, но реально, это хорошо для сериала. Для рекламной кампании неплохо. Для рекламного ролика – вообще хорошо. Для книги… Дело не в том, что писателю не нужны идеи, просто этого вообще очень мало. Даже для нормального сериала этого мало, если только это не очередной наш продукт, главной и единственной идеей которого становится - не сильно испортить американский оригинал.
То есть, мысль великого и ужасного создателя идеи о том, что он велик… Ну, нормальным пишущим человеком такой идеолог воспринимается просто как некое ограниченное создание. Кажется, что все на месте – но каких-то органов точно не хватает. Вероятно, где-то лобных долях.
Текст – это много чего. И одной идеей можно обойтись, разве что, если будущая книга – такая специальная из двух страниц, называется - открытка новогодняя креативная.
Вероятно, решается эта проблема просто. А вот сядь и напиши. Чо? Не идет? Две страницы написал – дальше тяжело? А идея не помогает? А, уже не кажется такой гениальной, еще что-то нужно?
Идеи важны. Только книги пишутся только в том числе из-за идей. Обалденная идея была использовать титан вместо алюминия. Но для того, чтобы самолет взлетел и прилетел… Нужно еще кое-что. В довольно большом количестве.
Текст – важнее любой идеи, хотя бы по той простой причине, что в приличном тексте идей больше одной.

17-е число пришло прямо за 16-м (что странно) и я отвечаю на вопросы. Если появятся новые – а вот тут прямо пишите.

1. Вопрос общий по поводу реакции на присылаемое. Как бы – где реакция?

ОТВЕТ. Первое – если ответа нет ранее, чем через три месяца – это нормально. Второе, если ответа нет и далее – напомните о себе. Это очень правильно и хорошо, и вы сразу окажетесь в топе спрашивающих. Я не утверждаю, что это есть хорошо, такая замедленная реакция на рукописи, но ВСЕ рукописи читаются редакторами ночью, в транспорте, то есть, вне рабочего времени. С точки зрения издательства как бизнеса – нам вполне достаточно классиков, брендов и переводных книг… увы. Я обожаю авторов, которые «достают», разумеется, если это не происходит на следующий день после получения рукописи.
И еще. Обидно, но огромное количество времени тратится на то, что точно не может быть издано, всевозможные рассказы на пару страниц, стихи, нон-фикшен, афоризмы, все то, что мы НЕ ИЗДАЕМ и издавать не будем никогда. И вот, отвечая очередному автору – нет - я не успеваю прочитать что-то из того, что может иметь жизнь в нашей редакции.

2. У меня есть готовая рукопись (фэнтези, под серии подходит), вторая часть готова наполовину, я ее пишу сейчас. Отправка готовой дилогии повысит шансы на то, что редактор просмотрит ее? Или можно отсылать и одну часть, указав, что есть продолжение?

ОТВЕТ. Наличие или планирование продолжения – это некий бонус, но он не определяет вообще ничего. Пока первая книга как-то себя не заявит, никто не будет думать о второй. Это актуально для уже состоявшихся авторов, тираж книг которых можно хоть как-то прогнозировать. Поэтому – первая книга – должна быть абсолютно самодостаточной, а вторая – редактор лишь покивает головой и где-то пометит, что если с первой все будет хорошо, есть вторая

3. Всегда было интересно, рукопись сразу всю целиком сдают? Или только часть? Бывает такое, что рукопись или сюжет воруют вместо заключения контракта с автором? Может ли автор сразу в семь издательств сдать рукопись? Сколько страниц читает редактор, прежде чем выкинуть рукопись?

ОТВЕТ. Фишка в том, что издательство - это не бюро добрых услуг. Чтение текстов, анализ – это работа. И её есть смысл делать в том случае, если она продуктивна, а не просто помочь понять себя начинающему автору. Поэтому мы рассматриваем только готовые произведения. Что касается воровства сюжета… А зачем? Есть энное количество великих авторов от Шекспира до Сименона – воруй, не хочу. Сюжет в принципе не является чем-то ценным, пока кто-то не напишет книгу. Просто представьте себе эту бешенную по эффективности историю – красть сюжет, причем рукопись прислана, то есть, это все доказуемо, потом искать человека, который с ним что-то сделает… Сложно и не нужно. В любом случае, я не знаю ни одного примера воровства сюжета в современной издательской практике.
Вы можете отправить в любое количество издательств свою рукопись, конечно. Только прошу вас – не делайте это веерной рассылкой, каждому индивидуально. Я , к примеру, в тендерах не участвую.
Количество страниц, чтобы выкинуть – зависит от уровня автора. Иногда, приходится дойти до конца, к примеру, потому что, если автор сделает финал – то хорошо, а не сделает – в корзину. Если же заведомо плохо – достаточно одной страницы.

4. У меня такой вопрос. Надеюсь, вы слышали о сервисе «Ридеро». Там… выкладывают книгу в электронные магазины, присваивает ей ISBN. Вопрос в этом и заключается.
Если книга уже через «Ридеро» уже пошла в электронные книжные магазины, то вы и ваше издательство примите ее для издания на бумаге? Или уже нет?

ОТВЕТ. Конечно, примем. Если книга того стоит – непременно. Другой вопрос, что я не знаю, какой у автора контракт с «Ридеро», и, если вы подписали эксклюзив – исключительные права, то тут я ничего поделать не смогу.

5. Насколько детализированным должно быть произведение? Общее не всегда хорошо, оно обезличивает текст, но не погубят ли детали? И где та грань, когда особенности превращаются в болото?

ОТВЕТ. Автор обязан обладать чувством меры, чувством гармонии. Понятное дело, что плохи и избыток деталей, и нехватка. Вероятно, единственный критерий – нужна ли детализация для реализации творческого замысла. Если это способствует развитию сюжета, пониманию героя и пр. – да, а если автору просто нравятся рюшечки и он их описывает – остановится не может - такое не надо.

6. Хотела еще про язык спросить. Вот вы говорите, что язык - то, что запоминается, ради чего перечитывают. И говорите, что чем проще, тем лучше. Но ведь это же не под все жанры подходит? Иногда метафоричность, наоборот, служит для создания атмосферы, дает большее погружение.

ОТВЕТ. Я практически повторяюсь. Язык – инструмент. Важно, чтобы работа с языком не была самоцелью. Вы поставили задачу и для нее нужен определенный инструмент – все. Есть, конечно, вариант языковой прозы, то есть вот как раз, где как написано, является главным. А про что – неинтересно. Но это довольно узкий сегмент. Могу Читать далее...

Есть вопросы, на которые ответить невозможно.
Есть те, ради ответа на которые - надо серьезно поработать. Книгу написать. Жизнь прожить…
А есть легкие.
Вот если у вас есть такие легкие вопросы, в области книжно-издательской, вы можете их задавать прямо в этом блоге.
А я по семнадцатым числам каждого месяца буду выкладывать ответы.
И спасибо Малке Лоренц и Лоре Галль, это я у них подсмотрел такой механизм общения (непревзойденные Пятничные вопросы).
Еще. Так как моя мания величия пока не вполне окрепла, то буду привлекать к нелегкому делу «отвечания» коллег и авторов.

Хороший редактор - незаметен и скрытен, только автор и он сам догадываются о том, что с текстом что-то случилось.
Как в жизни. Нам не дано изменять что-то совсем уж всерьез. Слишком многое зависит не от нас. Но можем редактировать.
Убрать ошибки, нестыковки, ненужные повторы… Дальше - как решит судьба. Но редактура - за нами.
Часто так хочется, чтобы все шло само, но - заставляешь себя и снова проходишься по тексту, убирая, добавляя.
Никаких счастливых предзнаменований на следующий год, надежда только на хорошо сделанное «домашнее задание».
Год редактора - сделать то, что зависит от нас.

Я никогда не пытался в «Унесенных ветром» найти правду войны Севера и Юга. И «Одиссею капитана Блада» я читал совершенно не из-за желания понять житьё-бытьё на Ямайке.
Конечно, не только, но для меня книги это еще и порталы в неизвестные миры – сейчас мне расскажут что-то чудесное, "небывальное" и восхитительное. Сказки – да, фантастика – да… я не утверждаю, что должно быть только так. Но меня пугает, что именно сочинительство неожиданно оказывается в загоне. Кто-то раскапывает архивы, кто-то собственную биографию, а кто-то старательно идет по сценарию компьютерной игры.
И это – достойно. Но где вы - сочинители? Почему я должен восхищаться от того, что кто-то старательно воссоздал описанное до него давно?
Есть ли у нас хоть одна премия, которая поощряла бы СОЧИНЕНИЕ. Придумку, идею?
Ах, как автор тонко пошутил по поводу творчества другого автора и все это в реквизитах синтоизма… Да, это может восхищать. Но не кажется ли, что все это некая узость.
Доходит до того, что мы готовы носить на руках человека только за то, что он просоответствует жанру. Надо же.
Кино, игры – всегда только по следам текста. Именно текст прокладывал новые пути, отвечал на вопросы, которые надо было сначала придумать, ставит эксперименты, моделирует, создает…
Люди летят на новое – как бабочки на свет. Это очень трудно, но разве не в этом радость творца?
Как-то забывается вообще значение слов "творчество", "сочинение", "создание"... сплошной глобальный рерайт. Самый частый вопрос от начинающих авторов, а если я напишу как... Как - уже написано и больше не надо.

Посмотрите на любую свободу - свободу жить, где хочешь и так как правильно, делать любимое, жить с любимой… У каждой свободы - плата. Кровь, нищета, килограммовые мозоли, хроническое невысыпание.
И правда в том, что не гарантия. Усталость - ни разу не мерило этой работы.
Автор, умудрившийся писать ровно то, что ему хочется, экстремист почище террориста.
Ты работаешь, у тебя семья - и все как-то налажено. А потом ты начинаешь писать роман. Напечатают? Есть вероятность. Заплатят? Возможно. А как-то надо рядом жить. А вне зависимости от текста - не получится. Быть писателем немножко - по выходным и в оторванные между встречами промежутки… не получится.
Кочегарка, охрана - сутки через трое, только кажутся выходом.
Урезать ото сна, самому, ведь текст никуда не денется, можно отложить на день, на неделю, на год, навсегда… Заказчика нет, начальник не потребует…
Некоторые смогут. Смогут пробиться к степени свободы, когда страсть ответна…
Два-три человека на всю страну в ближайшие годы. И на встречах с читателем будут улыбаться, мило обманывая - как-то все само получилось…
Можно было жить сытнее и получать бонусы. Где-то рядом не случилось все то, о чем даже не принято мечтать - оно само приходит вместе с пятницами и отпусками.
Даже за свободу выполнить предписанное свыше - приходится платить.

Издательства - это такие загадочные компании, которые зарабатывают на использовании авторских прав.
Покупают у автора права, а чаще - берут в аренду, чтобы каким-то чудесным способом извлечь из них деньги.
Вот лежит текст, только что написанный автором, проходит время и он превращается в деньги.
Это странно, но издатель, это не торговец бумагой и не литературный агент, даже не книжный магазин.
Издателю вообще все равно, каким именно образом донести текст до читателя. Интернет – хорошо, экранизация, замечательно, классическая книга – великолепно. Лишь бы форма не погубила содержание.
Кофе в редакциях пьют, а на гуще не гадают. У профессионалов существуют критерии по которым они выбирают тексты для публикации. И в число этих критериев вообще не входит членство в союзе писателей, модельные данные и тот факт, что автор уверен в собственном величии. Даже все это вместе – не помогает.
Как понять, что именно права на этот текст можно будет превратить в деньги?
Первое – язык. Он должен быть на том уровне, который нужен, чтобы автор был в состоянии донести свои мысли. Хотя бы до редактора.
Иногда – крайне редко – языковая одаренность настолько велика, что редактор готов ради этого таланта попытаться издать книгу.
Второе – сюжет. Если он интригует, если он держит в напряжении – да, это причина для публикации
Третье – мир. Мир, в котором хочется быть – это причина.
Четвертое – герои. Если они живые, с ними хочется быть, с ними не хочется расстаться – да. Это тоже причина.
Пятое – эмоции. Если автор способен довести до слез или заставить смеяться, конечно же, его опубликуют
Шестое – тема. Тема, которая волнует здесь и сейчас и невозможно не опубликовать, хотя мы знаем, что есть газеты, но иногда…
Седьмое – что-то новое, неизвестное, то, чего не было, а вот автор это сделал. Родил идею, ситуацию, которая сама по себе просто заставляет издать книгу.

Еще, конечно же – дикая известность автора, известность такая, что все равно, что именно он написал, поклонники прибегут и купят.

И самое-пресамое – главное. А у издателя есть возможность именно эту книгу донести до читателя? Правильная серия, сформированная аудитория?

Взвешивая все эти факторы и еще сотни нюансов, редактор, в конечном счете, занимается оценкой рисков. Будут продажи – или нет?
В идеале – все или большая часть причин для публикации должны сойтись в книге.
Увы. С идеалом сталкиваемся редко, поэтому издателю приходится делать, вероятно, то, ради чего он придуман – рисковать.

Приносит автор текст в редакцию, и всё в нем нравится, и готовы печатать, но тут издатель грозно:
– Но до конца года надо еще два таких же романа написать.
Автор:
– Но почему?
Издатель, подсовывая контракт, - подписывать будешь?
- Но как?
И вот только лишь по этой причине - неспособности срочно написать три книги в год - суперталантливые сверхавторы не публикуются.
Любой текст от неизвестного автора – это риск. Как пойдет продажа - не знает вообще никто. Умножить вот это незнание на три –просто безумие.
Конечно, у автора спрашивают, вот мы начинаем с тобой работать, а это первый и последний текст в твоей биографии, или будет что-то еще? И если автор готов и дальше работать, причем сдавать текст не раз в не знаю сколько, а как-то регулярно, то издатель может что-то планировать.
Если речь идет об авторе уже известном. Тоже понятно – есть тот срок, за который автор в состоянии написать качественный текст. И толкать автора на халтуру – можно, зачем только? Чтобы похоронить автора? Чтобы вот прямо сейчас на пике заработать два рубля и уже больше никогда не возвращаться к этой истории? И абсолютно точно, что автор решает. Издатель может только просить и подсказывать.
Есть и еще одна сторона этого мифа. Читательская память. Она достаточно скоротечна. И если автор не напоминает о себе новинками, то есть вероятность того, что его перестанут ждать. А период забывания он зависит от масштаба таланта. Кого-то не забывают вообще никогда, а у автора одна единственная книга.

Признаюсь, моя фирменная издательская бита так и пылится в углу. Та самая, которой я выбивал из авторов по 12 книг в год. Говорят, что скоро их вообще перестанут выдавать.

Есть такие типы – издатели называются. Никого не пускают в великую литературу. Есть такая работа – не пущать.
Ваще.
Бывает, пошлешь такому текст, и чего, что даже не перечитывал? И чего, что все красным подчеркивает, word - программа американская, значит - вражеская. Ты – издатель, старайся!
Еще прикольно послать не файл, а ссылки на сотню рассказов и повестей. А чо? Пусть поковыряется, освоит всемирную паутину, пора уже.
Забавно прислать в каком-нибудь odt или rtf. Ну пусть помучается, тут, конечно не тот кайф, который наступает, если рукопись заархивировать, поставить пароль, а пароль не прислать. И пусть не выделываются, в приличном издательстве есть хакеры.
Забавно, наверное, посмотреть в лицо редактору, когда он видит, что рукопись пришла сразу во все редакции страны одной веерной рассылкой. Небось как очумелый пытается быстрее прочесть, чтобы других опередить и броситься с контрактом за автором. А мы его тут – архиватором, и еще какая-нибудь кодировка хитрая, чтобы одни закорючки.
Помогает формат. Ну, если послал на печать, а у тебя все отформатировано под А2, и будет он печатать твой текст до прихода сисадмина или кончины картриджа.
Еще забавно прислать аннотацию и обижаться, что редактор требует текст. Будто по аннотации не ясно, что бестселлер?
Еще есть забава прислать рассказ на страничку и страшно удивляться, что этого мало для книги.
Но настоящие писатели могут повергнуть в ужас, даже прислав идеальный текст без единой помарки… ну, к примеру, какую-нибудь азбуку в стихах в редакцию деловой литературы. Что значит, вы такое не публикуете? А вы попробуйте, может, вы до сих пор не тем занимались…
А если всерьез… Ну, как можно, убив кусок жизни на текст, сделать всё, чтобы его никто никогда не прочитал?
А вот фотографии авторов женского пола симпатичной наружности скрашивают редакторское житье… Точнее - скрашивали бы, если бы не весили больше текста.

Читатель всегда воспринимает авторский текст в качестве абсолютной истины. Герой может обманывать, хитрить, автор – никогда.
Это не законы литературы, это физиология. Читатель так устроен. Человек, создающий текст, оказывается вдруг наедине с честью и отвагой. Иначе – то, что он пишет окажется уродливым бастардом.
Поэтому современного детектива в России нет. Социальной драмы – практически нет, с политическим триллером – беда. Стихи для детей – и те – жертвы трусости. А вдруг родители чего-то не то подумают.
Трудно в книгах – будешь всем угоден – не будут читать, будешь не угоден… Всё по Окуджаве «…дураком выгодно, да очень не хочется, умным очень хочется, да кончится битьем».
И никакие компромиссы не спасут. Отдельно взятому мастеру слов – помогут, а всем вместе – нет. Выступает автор лауреат премий и званий, включен в жюри и оргкомитеты, а с автографами – беда. Не находится человека, чтобы купил книгу и принес на автограф. Поговорили и серьезный настоящий автор ушел. И шепчутся хозяева книжных магазинов – кассы нет. Все меньше доверия к авторам, которые боятся.
Один из методов создания книги – ответ на вопрос. Писатель задает его сам себе, - а что если? Или, - а вот почему? И трудно отвечать стараясь никого не обидеть. Собственно, писательство это такой способ понимать мир через написанное. Книга – лаборатория, смысла в подделке результатов – нет никакого.
У нас выходит достаточное количество переводов. И тамошние авторы не догадываются, что они смелые. Они просто в своем праве писателя, отвечать на вопрос.
Я долго искал ответ на свой вопрос – почему так?
Книгу-ответ пока не написал, а на языке крутится припев песни Пикардийской терции «Просто ты живешь не на том береге реки»* (в оригинале – Просто ти живеш не на тому березi рiки).
Видимо как-то так. На нашем берегу все иначе.

Не то, чтобы новая, но как-то вдруг зачастившая история. «А это завязка для следующей части», - бодро сообщает автор. Может, это нормально, что автор подвесил некую интригу, к которой вообще не собирается возвращаться. От слова «никогда». Это как раз тот самый случай, когда автору стоит внимательно посмотреть в зеркало и задать себе вопрос: «Я точно Джордж Мартин?»
Фишка в том, что если в романе вообще мало, что происходит, а еще и ответ на главный вопрос отсутствует – это не здорово. Когда много событий – можно пойти и в размен – ну и ладно, что нет ответа, зато всего так много… Но как-то - всего так мало. Я не понимаю, как можно выходить в объемы от 12-ти и больше авторских – практически БЕЗ событий. Я отчаянно завидую, мне такого количества идей не хватило бы на рассказ в 10 000 знаков. Но как-то же умеют… Причем не сокращается у них ничего. То есть вот эти пять одинаковых сцен, где меняется только звук падения тела, а так все по одной и той же схеме – О!, Что это?! И сразу в обморок.
Причем, как-то нет в этих текстах каких-то высот языковой прозы. Если аллюзия и проскочит, то это автор не успел прибить. А вот не хватает объема, трудно уложиться – Ремарку было легко, а вот тут не сложилось.
Я верю, придут времена авторедакторов – то есть купил книгу страниц в 600, запустил авторедактор – на выходе два абзаца, причем все это еще до кассы, и платишь вот за эту сестру таланта, а не за безумного братца. То есть, вернее всего, не платишь.
Представьте, покупаете вы спички. И коробка красивая, и спички гладенькие, головки – яркого фиолетового цвета. Чиркают – прекрасно, с огнем - проблемы. То есть вообще никак. А мы вообще спички покупаем не для красоты. И даже не из-за вот этого – подержать в руках, потрусить, послушать звук. Для тепла и света покупаем. И пусть только кто-то попробует сказать, что огонь в следующей коробке.

Почему-то никто никогда не говорил о том, что легкая атлетика умерла, как только бег трусцой стал общим местами. Ну, как-то ни один кенийский марафонец не вздрогнул.
Художники вообще не нервничают по поводу фотошопа и всего, что рядом.
Программа «Голос» бьет все рейтинги – в консерватории не зафиксировано ни одного случая суицида на кафедре вокала.
Переводчики все также в цене, несмотря на гугл.
И только писатели должны покончить с собой только потому, что оказывается, есть такое страшное слово – интернет?
Уже в который раз от людей, чья профессия как бы обязывает что-то понимать в книгах, я слышу какие-то совершенно дикие вещи. О том, что писателей больше чем читателей, о том, что книга проигрывают схватку блогам… о пятидесяти оттенках серого, которые что-то там доказывают. Что они доказывают? Старый римский тезис о запахе и деньгах? Так в том то и дело, что он старый. Ну давайте еще вспомним успех книг о пользе «золотого уса» - боюсь, все прилепины в сумме с лукьяненками не одолеют тираж этого успеха.
Писателей как было мало, так не стало больше. Очень хочется, чтобы их стало больше, мы вот даже курсы сделали, чтобы стало больше, потому что дефицит писателей (для отягощенных чувством стиля, слово «больше» я употребил много раз сознательно для акцента).
Не членов союзов, которые плодятся, как-то вообще вне зависимости от литературных успехов, а настоящих. Которых читают. А то, что есть фэйсбук – так эта сеть так и называется – социальная.
В Киеве, не знаю, сохранилась эта история или нет – была докомпьютерная социальная сеть под названием – подоконник в консерватории. Всяк знающий мог оставить на подоконнике записку для другого такого же знающего. Чай у Цукерберга – удобнее, но принцип тот же. И вот никто из авторов этих записок на подоконнике и подумать не мог, что конкурирует с авторами современной прозы.
Мне кажется, что только люди глубоко и отчаянно не знающие свое дело, могут озвучивать какую-то мифологию апокалипсиса русской прозы. Ну не озвучат и вдруг окажется, что они не нужны никому.
Есть куда худшие проблемы – только они сложные, и никакие конференции и круглые столы – не помогут. Потому как тут вопрос ежедневного труда, а не звучных выступлений. А это трудно – вот каждый день. Рука рынка она работает не в сторону качества, а в сторону сиюминутного успеха. А он ничего не гарантирует. Этот «успех прямо сейчас» очень часто превращал целые отрасли в пепел. Вопрос профессионалов -это не мифическая угроза сети, сеть не угроза – а еще один инструмент. Вопрос профессионалов - это работа на десятилетия вперед, закладка условий для роста авторов и читателей. То, чего так не любят у нас – не приказать всем срочно читать, не попросить и потратить деньги, а сделать (от слова работать) так, чтобы читать хотелось. Это сложно. Но есть непреложный факт, страны, в которых мало читателей – это страны третьего мира. Без исключений. Страны, где мало писателей – таких большинство, но мы же туда не хотим? И для совсем непонятливых – писатель, это человек, который заставляет нас прожить созданный им текст, а не автор случайного анекдота. Мне кажется, каждый знает о чем я. Просто надо быть честным – и все получится.

Автору можно, конечно же, все. Потому как он – последний свободный предприниматель, чего сам наделал, за то и ответил.
Автору не указ – ни журналист, ни критик, ни редактор, ни, кто бы сомневался, читатель. И это правильно. Но нет правил без исключений.
Герой – вот, кто имеет право поставить автора на место.
Замечали любимый прием авторов? Вот он долго тщательно растит персонажа, не забывая про трудное детство и юношеские прыщи, вот уже герой набрал силу… и тут автор включает кнопку «автопилот». То есть герой вдруг превращается в робота, который выполняет ровно то, что решил за него автор. Со стороны эта кнопка «автопилот» начинает напоминать тумблер «дебил». Ну, как-то странно воспринимается персонаж, который в нужный автору момент вдруг начинает совершать действия напрочь зачеркивающие все то, что он уже прожил.
Типичная такая история – живет жена с мужем, любовь, дети, съели вместе тысячу супов из пакетиков, тут подходит к жене незнакомка на улице и намекает, а муж-то злодей, «убивца» и давно изменяет. Что делает жена? Ага, сразу верит.
Довольно пикантно выглядит другой вариант той же истории, когда после встречи все с той же незнакомкой, человек, всю жизнь прослуживший в спецчастях, вдруг нарушает устав, нарушает всё, чему его не просто учили, а натаскивали, и несется выполнять задачу автора.
Это странно, но у читателя тоже есть определенный уровень IQ, причем он выше, чем у зрителя. То есть, то, что запросто прощается на уровне человека-паука - в книге уже не работает. В кинотеатре ту самую кнопку «автопилот» включают сразу, как только первый герой выпрыгнул из самолета без парашюта и после мягкой посадки, потирая ушибленный копчик, несется дальше по делу. С книгами все труднее.
Автор не слушай никого, но пощади собственных героев. И пощади разум читателей.

Старая ошибка. Слово одно, означает массу разного. Кто только не разбирается в книгоиздании, но, если мы говорим о бизнесе, решающим всегда будут деньги. И тут можно хоть голову об стену разбить, хоть год литературы провести. Вопрос в другом – как к этим деньгам прийти. Собственно, карьера редактора коммерческого издательства сводится к правильному маршруту по дороге к прибыли для издательства. В этом месте можно меня заплевать.
Понятно, деньги = тиражи. Деньги кроются в больших тиражах, а те зависят ровно от двух вещей. Первая, - привлекательность текста, вторая, - привлекательность имени автора, темы, названия. Разница в том, что текст становится привлекательным ПОСЛЕ прочтения, а остальное – ДО. И эту самую привлекательность текста может спрогнозировать только эксперт и никогда со стопроцентной вероятностью, а всё остальное можно прогнозировать ДО.
И так как книжный бизнес по сути своей есть бизнес инвестиционный, то всем хочется ДО.
Отсюда и ценовая вилка, все, кто владеют той самой привлекательностью ДО – хотят денег больше, чем обладатели пусть великолепного текста, но в деньги превращаемого только ПОСЛЕ.
Самая большая проблема книгоиздания это отсутствие машины времени. А если всерьез, то существует просто два бизнеса. Два книгоиздания.
Одно – монетизация всего, что уже популярно – темы, имени, события – всего, что можно выпустить на бумаге.
Второе – монетизация текста.
Одно – всегда работает на прошлое, второе – всегда на будущее.