ДО ЛЮБВИ.
Игорь Калинаускас.
[показать]Жил человек, жил, а потом у него вдруг запросы появились, чего-то этакого... духовного ему захотелось. Захотеться-то захотелось, а делать для этого ничего, и менять для этого ничего не хочется. Хочется духовности, как принца на коне. И вот тогда начинается действительно трагедия, потому что человек оказывается в знаменитом месте - "между стульев". А когда "между", то это очень больно: стулья все расползаются, а мышцы не железные, рано или поздно заболит...
Стоит затронуть такую тему, как привязанность, ту, что возникает в интимных и полу-интимных отношениях. С любовью "понятно" - нужно другим заинтересоваться больше, чем собой, хотя это сложно и не очень ясно - зачем? Но если любовь пришла, то это либо подарок судьбы, либо наказание. А если еще не случилось, и если человек пытается как-то прорваться к любви и пережить это чувство, то ему нужно иметь смыслоформирующую идею, которая бы позволила ему так отнестись к другому. Такая идея может родиться только у человека, пережившего свое собственное величие. Не манию величия, а переживание, что он - Человек, что он - по образу и подобию Божьему, и что его предназначение - гораздо интереснее, объемнее и богаче, чем то, что называется "просто жизнь". Оставаясь же в рамках житейских, мы можем говорить о том, что беда-то человека - внутри самой жизни, в ее жесткой идеологии. Человек испорчен идеологией, в том числе, и идеологией частной жизни. Ведь и сверхценностное отношение к моментам сексуальных отношений, сексуальных контактов связано как раз с тем, что они воспринимаются как единственная форма частной, интимной, жизни. А между тем это миф, продолжение все той же иллюзии, что человеческое механическое существование, является как бы уникальным, хотя это лишь продолжение банальности, в строгом смысле слова. Поэтому и защита выстраивается самым нелепым образом: невежеством, незнанием, всякого рода туманом вокруг интимных вопросов.
Когда человек, вольно или невольно, попадает в ситуацию, где нужно просто нормально поразмышлять, он не в состоянии этого сделать, потому что возникают всевозможные механизмы психологической защиты.
В жизни есть много вариантов человеческих отношений. Когда я говорю "человеческие отношения", я имею в виду внеконвенциональные отношения. Потому что о конвенциональных отношениях, как, например, брак и тому подобное, когда социум вмешивается, и когда личной жизни нет, а есть только иллюзия ее, размышляя о любви, говорить бессмысленно.
Но есть такие, простые, на первый взгляд, отношения привязанности. Очень часто привязанность либо предшествует влюбленности, либо порождается влюбленностью.
Что такое привязанность?
Берем сосиску и пачку спагетти. Протыкаем сосиску 30-40 спагеттинами и аккуратно помещаем в кастрюлю с кипящей водой. Варим до готовности:
"Ад - это другие".
Взгляд на высказывание Сартра через призму адвайты.
Есть у одного замечательного французского экзистенциалиста Жан-Поля Сартра фраза, которая звучит так: Ад –это другие». Большинство
[показать] людей считает, что фраза эта подтверждает тот факт, что все неприятности нам приносят только другие люди. Они нам навязывают свои мнения и желания. Они указывают нам, что нам говорить, что кушать и чем чистить зубы. Какие книги читать, потому что они модные и по каким телефонам разговаривать, потому что они «крутые». С кем дружить, с кем спать, кого любить...
А ещё ведь «чужая душа потемки». И каждый встречный стремится нам это доказать, плюнув в лицо в ответ на желание помочь. Не ценят, не понимают, не уважают.
А так же пресловутый «комплекс неполноценности», который возникает лишь после сравнения себя с «другими». А также любимый перфекционизм, который толкает человека на бесконечное усовершенствование себя, чтобы не быть хуже «других».
В общем, куда ни посмотри, куда ни обрати свое внимание – везде «другие». И нам без них нельзя и в то же время они – Ад. Все беды от Них.
Однако не стоит забывать, кто автор этих слов. А автор - Сартр, как известно, был махровым экзистенциалистом. Если кратко, то суть этой философии заключается в том, что рациональное мышление порочно по причине того, что разделяет объект и субъект, тем самым деля мир на две составляющие – объективную и субъективную. В то время как, по мнению экзистенциалистов, подлинная философия должна базироваться на единстве объекта/субъекта. И это единство воплощается в некой иррациональной реальности - «экзистенции».
[показать]Так вот, с точки зрения Сартра, другие только потому другие, что мы их видим такими. Потому что, мы считаем себя «я», а другой для нас – «вещь», отличная от «я». У главного героя романа «Тошнота» эта самая тошнота возникает от того, что вещи «есть» и что они не есть «я». Пресловутая Двойственность. Разделение. На объект/субъект, на вещь/сознание, на себя/других.
Фраза, о которой сейчас идет речь, символизирует пьесу Сартра «За запертой дверью». Трое персонажей в одной комнате создают Ад, поскольку вынуждены общаться друг с другом. Каждый из них – палач для другого и жертва одновременно. Ведь каждый, по сути, является ограничителем другого, низведением свободного сознания до уровня «другой вещи»
Если мы когда-нибудь сможем увидеть в Другом Себя. Узнать в Другом Самого Себя, тогда наступит конец Аду. Ведь если нет Другого, а есть только Я, то откуда возьмется Ад ?
![]() | ![]() | ![]() | ![]() |
![]() | ![]() | ![]() | ![]() |
![]() | ![]() | ![]() | ![]() |
![]() | ![]() | ![]() | ![]() |
![]() | [показать] |
[показать]Любовь - это обнаружение себя (света) в другом; узнавание того Безмолвия, которым являюсь я, в другом. Это - любовь. Любовь нельзя дать кому-либо, и вы не можете получить любовь; вы не можете сделать воду мокрой, ибо вода - это мокрота. Также, никто не может дать любовь вам, никто не может получить любовь от вас, вы можете лишь узнать любовь в себе и вы можете узнать любовь в других. В тот момент, когда это происходит естественно, больше нет другого, ибо вы действительно узнаете в другом, ясно замечаете - в самом буквальном смысле - себя. Я никогда ни с кем не разговариваю кроме самого себя, и вы никогда не слышите никого, кроме себя. Я не могу выразить, насколько это все буквально.
Но вы видите в нем лишь самого себя, ибо есть лишь одно единое Я. Есть лишь один свет. Есть лишь одна любовь. Узнавание себя в другом, узнавание Безмолвия, которым вы являетесь, в другом, света, которым вы являетесь, в другом - это и есть то, что мы называем любовью. Это не вопрос давания, не вопрос получения, это вопрос узнавания. Истинно то, что когда происходит узнавание, в нас возникает смена направления движения на обратное. Пока я еще не признал этого, во мне работает счетная машинка, и тогда я рассматриваю вас как хорошего или не хорошего человека. И тогда я могу или не могу заработать на вас, тогда ваши слова будут казаться мне дружелюбным или, напротив, вы будете мне неприятны.Это все рассчитывается центростремительно направленным менталитетом.
Но в тот момент, когда я узнаю себя в другом, который уже более не является "другим", ибо я говорю с самим собой, находящимся за этими глазами, в этот момент центростремительно направленное движение становится центробежно-направленным. Вам нужно лишь раз влюбиться, чтобы понять, что вы безграничны, как вселенная.
Страх - это одно из препятствий. А любой страх - это страх потерять любовь. Я боюсь, чтобы меня увидели таким, какой я есть, потому что вы можете подумать, что я чокнутый или плохой. И тогда возникает стена: и тогда "я" здесь, а другой - там. Я боюсь, что могу потерять любовь другого. Когда я начинаю думать, что любовь - это нечто, чем я могу обладать, тогда я начинаю бояться, что могу потерять ее. Но когда я увидел - всем своим существом - что я и есть эта Любовь, что же тогда? Вода не может стать мокротой, ибо вода и есть мокрота: вы не можете потерять любовь, ибо вы есть любовь. Ясное видение этого растворяет все страхи один за другим, страх смерти становится смехотворным. И тогда вы можете быть полностью самим собой в психологическом смысле; вы можете отбросить все свое сопротивление, ибо тогда то, что другие думают о вас, становится их проблемой; "вы" и есть то, что другие ищут.
И если они проецируют ментальную картинку на вас, то это потому, что они проецируют ментальную картину на себя; они рассматривают себя как личность и, следовательно, рассматривают все живые существа также как личности. Пока я занимаю позицию того, чем я не являюсь, а именно чего-то, что может обладать Любовью, что ищет Любовь, до тех пор я подвержен законам желания и страха. А там, где страх и желание, там карма и все прочие такие дела.Как только я вижу, чем я действительно являюсь, этот воображаемый мир распадается на части.
В то мгновение, как я признаю это – всегда неожиданно - происходит тонкий взрыв, и этот материальный мир оказывается ничем иным, как сновидением, в точности таким же, как ночное сновидение. Между ними нет абсолютно никакой разницы, оба представляют собой не что иное, как движения в сознании, и движение, происходящее в данный момент, рассматривается мной как реальное. Днем это бодрствующее состояние, мир, первичное ощущение, а ночью это мир сновидений, который для меня так же реален тогда, как и мир бодрствования сейчас. Но если я посмотрю на то общее переживание, которое есть в мире сновидений и мире бодрствования, тогда я увижу, что они есть не что иное, как движения в том Едином Сознании, которым я всегда был. Мне не нужно ничего делать, чтобы стать им, ибо я уже есть оно.