* * *
Вся наша жизнь теперь, друзья, – сплошной экстрим.
Дорогу надо вам по «зебре» перейти? –
Машины мчатся мимо с рёвом – пофиг им.
Дай бог, пропустит вас одна из десяти.

Мне говорят: тогда такси ведь есть у нас.
Но и с такси не гарантирован успех.
На днях маршрутка лихо встретила КамАЗ –
Ну, и понятно, покалечило в ней всех.

Общественный есть транспорт, говорят.
Троллейбусом поеду – не вопрос.
Но офигачил меня тока в нём заряд.
Я еле ноги из троллейбуса унёс!

Тогда метро ты должен, дескать, почитать –
Надёжным транспорт этот вроде был всегда!
Ага, согласен, если только не считать,
Что бомбы в нём, увы, взрывают иногда!

Кругом опасность поджидает – просто жуть.
И успокаивает только лишь одно:
Какой бы мы ни выбирали с вами путь,
Всех нас в могилу приведёт он всё равно!

* * *
Не на шутку разгневался ветер.
На кого осерчал – не поймёшь.
Кто обидел тебя в этом свете?
Ты деревья почто долу гнёшь?

Поломал не за что тополь старый,
Посрывал толь с беспомощных крыш.
Или ты там упился нектару
И не ведаешь то, что творишь?

Как джигит машешь острою саблей.
Как маньяк не скрываешь следы.
И с невинных беременных яблонь
Рвёшь незрелые, в страсти, плоды!

Всё тебе нипочём, всё потеха,
Всё игра, всё, как с гуся, вода.
В твоей жизни возможно лишь веха
Ураган сей, а людям – беда!

Людям б взять это всё на заметку:
Как опасно, когда норов крут!
Ведь и люди друг с другом нередко
Себя также безумно ведут.

Но как нам ни доказывай рьяно,
Вразумлять ни пытайся хоть век,
Своего мы не видим изъяна –
Так устроен, увы, человек…

Настроение сейчас - грустное

* * *
Любуюсь твоей фотографией,
И мысли тоской оплелись:
Жаль, наши с тобой биографии
Немного, увы, не сошлись.

Всего-то каких-то лет двадцать…
Ну, может, побольше чуть-чуть,
Но сколько могло б у нас статься!
Какой бы прошли с тобой путь!

Детей бы ты мне нарожала,
И счастьем наполнила дом.
И вредного дьявола жало
Нам было б тогда ни почём.

Тебя б не коснулись невзгоды:
Ни гад не обидел б, ни тать,
И эти нелёгкие годы,
Годами любви могли б стать.

Быть может, отменною парой
Тогда мы бы были с тобой:
И я совсем, в общем, не старый,
И ты краше крали любой.

Но против меня география
И времени ценз, что смещён…
Любуюсь твоей фотографией
И тайно надеюсь ещё.

* * *
Удивительно странно судьба
С человеком обходится часто:
Постоянно метанья, борьба,
Поиск счастья – томительный, страстный.

Будоражат и манят мечты
О другом – ирреальном и вечном.
Торопливо наводим мосты
И сжигаем их сами беспечно.

И не чтим вдохновенья полёт –
То, что нам предназначено Богом.
Лишь скулим всё: мол, нам не везёт,
И не той мы ступаем дорогой.

Вот решимся с дороги свернуть,
Видя: к цели путь новый короче.
И… залезем в кромешную жуть,
Из которой не выбраться к ночи.

Но когда, не щадя крови, жил,
Продерёшься сквозь заросли к свету,
Скажешь: «Господи, как же я жил?!
И не ведал, что есть счастье это!»

И уж больше не манят тебя
Ни большак, ни шоссейка-надёжа…

Очень странно нередко судьба
С человеком обходится всё же.

* * *
Я не умею лицемерить.
Мне дипломатом уж не стать.
Я не могу, не веря, верить
И даже ради дела врать.

Я не умею не перечить
И слушать молча бредни сплошь,
Или бахвалистые речи,
Или заведомую ложь.

За то, средь компромиссных прочих
Я непокладистым слыву,
И даже вежливым не очень,
И с тем клеймом всю жизнь живу.

Но на пустое это мненье
Мне, если честно, наплевать.
Меня не мучают сомненья:
Мне правду говорить, иль лгать.

Я понимаю – матка-правда
Так мало нравится кому.
И промолчать порою надо,
Но свой характер не уйму.

Порою видеть так забавно:
Иной поёт, как соловей,
О чём-то, в чём профан он явный,
Но с видом, будто корифей!

Как удержаться от соблазна,
Чтоб краснобая осадить,
И монолог тот несуразный
Спокойно в пух и прах разбить?

Ах, грешен – дьявол окаянный
Меня задорит – нрав таков!
Ну и, понятно, постоянно
Себе я наживал врагов.

Но я не очень-то страдаю –
Мне глуп такой авторитет.
Друзей себе сам выбираю.
А до других мне дела нет.

И не хочу свой имидж мерить
Тем, чтоб всем людям угодить.
Я не умею лицемерить,
И всех прошу за то простить.

[525x700]

* * *
«Я люблю тебя Оля» - глаз режет на белой стене.
Стало модно теперь обращать так внимание пассий.
Написал на своей бы он всё это лучше спине,
Чем имущество портить, которое, кстати, не красил.

С ним всё ясно. Но я бы хотел видеть девушку ту,
Кому это признанье направлено – что испытала,
Увидав неожиданно как-то сию «красоту»?
Гордость? Может быть стыд за того, кого умным считала?

А от девушек много зависит – хотя бы одна
Писуну вот такому сказала бы, надпись увидев:
«Я дружить с тобой буду, лишь если вот эта стена,
Что ты так измарал, в первозданном окажется виде!»

Что меня удивляет: ведь нынче же есть интернет!
И пиши в нём всё то, что твоя лишь душа пожелает.
Передай Оле, Маше, Наташе горячий привет,
И как любишь их всех – они всё это там прочитают.

Для чего ж издеваться над чистой невинной стеной?
Ох, тщеславье твоё тебя в жизни однажды погубит!
Ты, наверно, считаешь, что крут? Не крутой ты, приятель, - дурной!
И хорошая девушка, верь мне, тебя не полюбит.

* * *
О, как завидую я гению!
И это не простая блажь.
Прочту его произведение,
И сердце замирает аж.

Любуюсь классною фактурою.
Стиль завораживает, слог.
И поражаюсь: я ж так думаю,
А вот, как он, сказать не смог.

Всё так красиво и доходчиво!
Без помпы – словно белый день.
И я ищу своё настойчиво,
Но всё выходит – дребедень.

Стараюсь править до кондиции,
От мэтров чтобы не отстать.
Но чем сильней мои амбиции,
Тем бесполезнее писать.

Лихое мучает понятие.
Я от себя в себя бегу.
И бросить это б мне занятие…
Но не писать я не могу!

И не горюя, тем не менее, -
Что надо, то меня найдёт –
Я буду, позабыв про гениев,
Писать, что в голову придёт.

* * *
В ночном саду моём блаженство и покой.
О чём-то шепчется загадочно листва.
И ароматов всех ночных букет такой,
Что даже кружится немного голова.

Но воздух всё же свеж, и дышится легко.
И сад таинственный безмолвно-нелюдим.
И прочий суетной мир где-то далеко.
И на своей планете хрупкой я один.

Мир этот тонкий мой божественно хорош.
Тут нет разлук совсем, и нет дурных вестей.
Ты прилетишь, меня обнимешь и шепнёшь:
- Пойдём-ка в дом скорей – постелена постель.

А я отвечу:
- Не хочу идти я в дом.
Хочу, любимая, я здесь тебя ласкать.
В саду так классно, романтично, и притом
Никто нам здесь с тобой не сможет помешать…

Ты, улыбнувшись, мне безропотно кивнёшь,
И на колени взгромоздившись в тот же час,
Губами нежными к губам моим прильнёшь,
И страсти искорки посыплются из глаз!

И разбушуется чувств сказочный прибой,
И звёзды в небе, улыбаясь, закружат.
И мы одни во всей Вселенной лишь с тобой.
И мир, и время только нам принадлежат!

…Очнулся,
Эос меты первые видны.
А сад по-прежнему безмолвно-нелюдим.
И звёзды смотрят равнодушно-холодны.
И я на лавочке по-прежнему один…

Настроение сейчас - ностальгическое

* * *
Любил на тесной кухне у плиты
Под рюмку чаю и под закусь,
с чувством
С друзьями спорить до утра до хрипоты
За жизнь, политику, поэзию, искусство.

Те споры наши были не просты.
И сколько было в них идей рождений!
Бескомпромиссности, метафор, красоты,
Парадоксальных и логических суждений.

Мы знали всё: кто прав, кто виноват,
Кого костить за страшные ошибки.
Мы были юны! И сам чёрт нам был не брат!
И были экспансивны наши сшибки.

Но, как бы ни были те споры горячи,
Друг к другу бережно всегда мы относились.
И самым резким было: «Не кричи!
Подумают соседи – мы взбесились!»

Ах, споры! В них рождалось много так!
Не истина – мы истину все знали!
Рождалась дружба – наш святой маяк.
Который, правда, годы потрепали.

То время нашей солнечной весны
Прошло. И кухни наши опустели.
И истины всё меньше нам ясны.
И друг без друга мы осиротели.

Как много с той поры минуло лет.
Я вспоминаю часто эти встречи.
И вас, друзья. Как говорил поэт:
Одних уж нет, а те, увы, далече.

С кем нрав мне свой горячий остудить?
Кому излить всё, что переполняет?
Над кем порою остро пошутить?
Как мне вас, дорогие, не хватает!

И сердцу говорю теперь: уймись!
И публикую мысли в Интернете:
Без многих благ несложно обойтись,
А вот без дружбы тяжко жить на свете!

* * *
Последний месяц лета,
грустно.
Всё чередом своим идёт.
И осень,
пусть не явно,
устно,
Но всё ж свой голос подаёт.

Ещё жара совсем не хочет
В своём сдаваться кураже,
Но всё же дни уже короче,
И ночи холодней уже.

Ещё в причёске леса проседь
Свой оставляет редко след,
Ещё не выкрасила осень
Всё в свой любимый рыжий цвет.

Ещё не заставляет плакать
Прощальный клёкот журавлей,
И грязь осенняя, и слякоть
Ещё далёки от дверей.

Ни хризантем, ни георгинов
Ещё соцветья не горят,
И аккуратные куртины
Являют летний свой наряд.

Но ягоды уже созрели,
И овощи готовят впрок.
Немного пляжи опустели –
Прогрохотал Илья Пророк.

И лета –
девицы капризней –
Дни сочтены,
и финиш зрим.
Как, впрочем-то, и в нашей жизни –
Природы ход неумолим!

* * *
Какое качество вы в женщине любимой
Всех больше цените, общаясь часто с ней?
Её любви, конечно же, помимо.
Мне лично нежность черт других ценней.

Она прекрасна, как прекрасны вёсны,
Она, как квинтэссенция любви.
Без нежности все отношенья постны,
Без нежности – не вспыхнет жар в крови.

Она важней всего – с любым поспорю.
Приятней отношений нежных нет.
Она в любви огромное подспорье.
Она семейного фундамента цемент.

Её не понимать – такая странность.
А не ценить – судьбы глупейший крест.
И эта восхитительная данность
Уж точно никогда не надоест!

* * *
Никого не обвиняю,
Не корю и не грублю.
Жизнь свою давно меняю,
Как червонец по рублю.
Сколько тут ещё промаюсь –
Знает небо лишь одно,
Потому тем умиляюсь,
Что сегодня мне дано.
Уж не вышибить мне клина,
И тоска моя бела.
Ты одна, моя марина
Как стихия мне мила.
В твои волны окунуться
Хоть бы раз ещё, потом
Можно уж и задохнуться
В твоём омуте святом.
Упиясь твоей пучиной,
Вдруг в последний тот момент
Улыбнуться: ведь причины
Недовольным быть мне нет.
Что прекрасней той картины,
Что предстанет в смертный час? –
Буйство страстное марины,
И любовь зелёных глаз…
[700x466]

* * *
Как ночью в городе отменно –
Попал в другой, как будто, мир!
И я один во всей Вселенной, -
Её хозяин и кумир.

Стоят деревья, как солдаты.
О чём-то ветерок поёт.
И светофор
слегка поддатый
С ухмылкою мне подмигнёт.

Так тихо.
Со своей вершины
Луна мне освещает путь.
И только редкие машины
Покой пытаются спугнуть.

Как мне покойно в этом мире,
Комфортно,
нравится мечтать.
Никто здесь не мешает.
Лире
Моей здесь просто благодать.

Тут у меня к творенью жажда.
Тут слабины я уж не дам.
И верится, что тут однажды
Я что-то важное создам!

Тому порукой – звёзд сиянье,
Лип запах,
слаще, чем духи.
Далёкой женщины вниманье,
Что нравятся мои стихи.

Она мой преданный читатель.
И это мне –
отрадный факт.
Ах, милосердный наш Создатель,
Так нужен от тебя мне фарт.

Чтоб
будто ото сна очнувшись,
Я вдохновенье вдруг нашёл.
И,
прочитав то,
улыбнувшись,
Она сказала: «Хорошо!»

* * *
Сжимаю в минимум зрачки,
Но солнце слепит всё ж нещадно.
Забыл защитные очки,
И не комфортно чуть. Да ладно.

Я вовсе не сержусь. Зачем?
Мы так соскучились по солнцу!
Пусть лучше оно слепит, чем
Взирать на серость из оконца.

Иль в бесконечный пир зимы
Гулять в буран и снегопады,
Хотя и понимаем мы,
Что это, в общем, тоже надо.

Готов взлететь я на Парнас –
Петь оду нашему светилу,
Что наконец-то оно нас
Так долгожданно посетило.

И светом солнца озаряясь,
Смогла вдруг жизнь преобразиться.
Не видим лужи мы и грязь,
Улыбки видим лишь на лицах!

И я сравнил: любовь твоя,
Как солнце светит, хоть при этом
Пусть иногда и слепну я,
Но для меня нет слаще света!

И не страшна с тобой мне смерть –
Нет для меня дороже счастья
В лучах любви твоей сгореть,
Чем вечно теплиться в ненастье.

* * *
Я не знаю – быть может, там рай,
И тот мир в благоденствии весь,
Но сказал бы мне Бог: «Выбирай!» -
Я б остался жить всё-таки здесь.
Испытал бы вновь всю эту хворь,
Боль всех детских особенных драм:
Коклюш, свинку, ветрянку и корь,
Безалаберность школьных программ.
Новых истин незыблемых крах.
Ссоры, драки с друзьями порой.
Первых чувств нежных горечь и страх,
Что, по сути, лишь были игрой!
И трагедии первый удар –
Безответной любви страшный мрак.
А потом – изумленья угар –
Это всё представлялось не так.
И рутинный, но надобный труд,
Без которого, в общем, не жить.
Дефицит постоянный минут,
Чтоб задуманное завершить.
И с начальством бездарным война
(Приходилось не раз воевать!)
Перед женщинами вина –
Та, которой не избежать.
И коварство блистательных дам,
И ворчанье, и вопли жены.
И в стране постоянный бедлам,
Склоки, что никому не нужны.
И знакомое чувство – устал
Всем доказывать, биться, творить.
И, когда понимаешь, что стар
Для того чтоб весь мир покорить…

Я бы принял всё за благодать,
И весь путь этот снова прошёл,
Лишь бы только опять увидать
Этот лес, это небо и дол.
Чистый воздух морозный вдохнуть,
Что бодрит, веселя и пьяня!

Я опять бы прошёл весь тот путь…
Только как будут ТАМ без меня?

Настроение сейчас - творческое

* * *
Писать свои стихотворения
Мне никогда не надоест.
Бывает: вдруг под настроение
Стих пишется в один присест.

Едва в мозгу возникнет тема,
Как её мысли завершат.
И, словно девы из гарема,
Слова в свой танец заспешат.

И на листе, забыв стеснение,
Свой начинают хоровод.
И я сквозь это наводнение
Ступаю осторожно вброд.

Их сортирую по ранжиру,
По строфам строю по пути…
Бывает, правда, не до жиру –
Вдруг рифму не могу найти!

И, перебрав из сотни нервно,
Махну рукой, скривив лицо.
Но, пожалев меня наверно,
Вдруг высунется то словцо.

Я, с ним расшаркавшись галантно,
Ему напарника найду,
И вновь сплотив полки, азартно
На штурм стиха их поведу.

И, одолев редут отважно,
Себя в мою представят власть
В надежде слабой – хоть однажды
Кому-то на глаза попасть.

Настроение сейчас - возбуждённо-увлечённое

* * *
Как возбуждает небо ночью,
К себе приковывая взгляд,
Настраивая душу срочно
На очень романтичный лад.

И сразу думаешь о вечном,
Иных планетах и мирах,
О мирозданье бесконечном,
«Чужих», внушающих нам страх.

О разных инопланетянах,
Что небо наше бороздят,
О их, нам не понятных, планах –
Что гости те от нас хотят?

Сигналам Космоса я внемлю.
Что, если нам уже не жить? –
Хотят освоить нашу Землю,
А всех землян – поработить?!

Но тут же страх свой отвергаю –
Нас вряд ли ждёт сия беда.
Задача им пустяк такая –
Давно б решили без труда.

А может?.. Я вспотел от мысли,
И тут же вдруг прошиб озноб:
Мы им – подопытные крысы,
Свои решать проблемы чтоб.

Болезней непростых теченье
На нас испытывать, искать
Их уникальное леченье,
Чтоб у себя мор побеждать…

Хотя нет! – сам себя услышав,
Отверг я свой же аргумент –
Цивилизация их выше,
Таких проблем у них уж нет…

А вдруг – догадки те нередки,
Я тоже нахожу в них суть:
Они далёкие нам предки
И нас теперь они «пасут»!..

Ах, сколько тайн скрывает Космос
И интересного хранит.
И неизведанного образ
К себе романтиков манит.

Двойные звёзды и пульсары!
У «чёрных дыр» есть всё же дно?
Насколько наше Солнце старо?
Потухнет скоро ли оно?

Вопросы!.. не угомониться
Тому, кто небом увлечён.
Лет через тыщу бы родиться…
Хотя… Вдруг мир наш обречён!..

* * *
Живу давно, но не решил проблему.
Прочёл философов. Но не нашёл ответ.
Хоть поднимали многие ту тему –
Зачем явился, собственно, на свет?

Одна идея голову мне кружит:
Природа ведь не терпит пустоту.
И, значит, я природе тоже нужен.
Но вот зачем? Я не пойму цель ту.

Знакома мне давно формулировка:
Потомство надо от себя родить
И человеком вырастить ребёнка,
Построить дом, и что-то посадить.

Но это сделать, в общем, должен каждый –
Особый для того не нужен дар.
Не нужно очень умным быть, отважным –
Сие Господь всем поровну раздал.

Но в чём же вот моё предназначенье?
Какую пользу миру принести?
Не создал никакого я ученья,
Да и в чужих не дока. Господи прости.

Как больно, если жизнь была напрасной –
Всё то, что кроме сына я родил,
Не нужно людям, и мой голос страстный
Ни в ком особых чувств не пробудил?

Я не о том, чтоб кто-то меня славил.
Мне лавры не нужны, дороже честь.
Желаю лишь, чтоб то, что я оставил,
Кому-то захотелось перечесть.

Мечтаю, если б кто-то, окунувшись
В мои стихи из нервов, стона, жил,
Сказал бы, чуть взгрустнув иль улыбнувшись:
- Да, это тип не зря на свете жил!

* * *
Вот, наконец, тепло! Ура!
Вот, наконец-то, лето! –
Прохладно ночью, днём жара,
Как нравится мне это!

В жару изрядно попотеть
Приходится порою.
Но лучше это потерпеть,
Чем холод, грязь зимою.

Не всем жара по нраву, да,
Я даму одну знаю,
Что любит снег и холода,
Жару на дождь меняет.

Но ничего не изменить
Ни мне, и ни подруге –
Там, где снега, я должен жить,
А дама та – на юге.

И каждому свой светит свет,
К своим он манит целям:
Хотим всегда того, что нет,
А то, что есть – не ценим.

И это недовольство тем,
Что мы всегда имели,
Дано нам, видимо, затем,
Чтоб мы бы не замшели.

* * *
За рекою голоса,
В роще рядом чудеса:
Кто-то бродит и ворчит,
А мой пёс лежит, молчит.
Странно, он обычно чутко
Реагирует и злится.
Может, бродит там мишутка,
И мой пёс его боится?
Стало мне не по себе –
Как-то даже испугался.
Но мы любопытны все,
И на месте я остался.
Храп всё ближе, то не сон,
И похож уж он на стон.
Хрястнул вот под кем-то сук,
И выходит к нам… барсук!
Пёс от наглости такой
Стал буквально сам не свой.
К барсуку, рыча, он мчится –
Тот же, вроде, не боится.
Я глазам своим не верю.
Что-то тут не так со зверем –
Пёс по-прежнему мой лает,
А барсук не убегает.
Исключить чтоб с зверем драку,
Унимаю я собаку,
И в догадках я теряясь,
К нему тихо приближаюсь…
Он же не страшится рук –
Медленно так отступает…
Тут увидел я: барсук
Очень явственно хромает.

Схватил его: в чём дело, брат?
А зверь тому не очень рад –
Шипит, ворчит, в глазах угроза,
Но вырывается слегка,
И тут я вижу: ба! Заноза
На задней лапе барсука!
Причём огромная такая.
Как может он вообще ходить?
Как мне помочь ему, не знаю –
Занозу надо б удалить.
Тут растерялся я невольно –
Как удержать его? – вопрос!
Он зубы скалит, словно пёс,
И так царапается больно!
Себя обезопасить надо –
Ведь зверь есть зверь, как ни крути.
По счастью куртка была рядом,
И я в неё его скрутил.

Большой заноза оказалась,
И так засела глубоко!
Как вытащить – решить осталось,
Ведь под рукой нет ничего.
Домой нести его? – опасно,
Там кот ещё, собака вот.
Вдруг чем-то болен зверь несчастный?
Нас заразит. Иль сам умрёт.
В лесу он выживет скорее –
Лечиться знают они как.
Стать злом ему меня не греет,
И отпускать нельзя вот так…
Но как мне отвести угрозу
От пациента? Как назло,
Остриг я ногти, и занозу
Как вытащить? Вдруг повезло.
Попался на глаза – как мило!-
Ошейник пса, замок на нём.
Меня мгновенно осенило:
Занозу зацепить замком…

Не враз я вытащил «корягу»,
Не просто было то суметь,
И отпустив в лес бедолагу,
Сказал: будь осторожней впредь!
Вильнув хвостом своим красиво,
Зверь тут же в лес к себе убыл,
И даже не сказал «спасибо»!..
Наверно просто позабыл…