1. "Леша, у нас родилась девочка! Спасибо тебе большое. Пока,
Серега".

2. "Папа, позвони домой. Не могу найти опилки от хомяка".

3. "Ты что, опять снял штаны и не слышишь пейджера?"

4. "Я даже сесть не могу. Спасибо за прекрасный праздник.
Света".

5. "Коля, я жду тебя у заднего прохода."

6. Приходите пешком. Поедем на мне.

7. Кассовый аппарат сломан. Чек пищит и не лезет. Лариса.

8. Милый, забери срочно Машеньку из детского сада. Приезжай,
будем варить холодец!...

9. "Милая я спускаюсь, меня не целуй, я с женой"

10. Лена, забери у бабушки в красной сумке КЛЮЧИ ОТ БЕНЗОПИЛЫ...

11. "Купи ТУАЛЕТНУЮ БУМАГУ и езжай домой СРОЧНО!!!!!!"

12. Привези колбасу, яйца, туалетную бумагу, шампунь и что-нибудь
на десерт.

13. Валера, отбей мне что-нибудь. Маша.

14. Дорогой, по дороге домой купи одну сосиску, у нас сегодня
гости. Дорогая.

15. Матом тебя прошу, приезжай скорее!

ДАЛЕЕ...

Первая выставка кошек проводилась в 1895 году в Медиен Сквер Гарден в Нью-Йорке

ДАЛЕЕ...

В Бразилии 15-летнюю девочку месяц продержали в камере с десятками убийц.

В полицейском участке бразильского города Абайнтетубе произошел шокирующий инцидент: полицейские заперли 15-летнюю девочку в камере с десятками мужчин. Ее насиловали на протяжении месяца!!!

Девочка была арестована 21 октября. Полицейские поместили подозреваемую в переполненную камеру и забыли о ней. О том, что происходило в камере, бразильским СМИ по телефону рассказал аноним.

По словам пресс-секретаря бразильского центра защиты детей и подростков Cedeca, который расследовал это дело, девочку изнасиловали в первый же день. Временами в камере с девочкой оказывалось до 34 мужчин. Установлено, что жертву полицейского произвола насиловали бессчетное количество раз, заставляли заниматься сексом в обмен на еду.

Были ли полицейские свидетелями изнасилований, пока не сообщается. Кроме того, никому точно неизвестно, что инкриминировалось девочке при аресте.

Девочка, ставшая жертвой насильников, из бедной семьи. Она готова опознать полицейских, которые поместили ее в камеру, говорил пресс-секретарь Cedeca.

«Фактический возраст значения не имеет, так как ни при каких условиях ее нельзя было помещать в камеру с мужчинами, – заявила губернатор бразильского штата Пара. – Я шокирована и возмущена, как женщина и как губернатор», – сказала Ана Жулия Карепа. Она сообщила, что виновное лицо «примерно наказано» и подобные случаи больше

Идет телевизионная дискуссия. После каждого выступающего ведущий
задушевно представляет участников:
- Большое спасибо, что нашли возможность прийти к нам. Но, к сожалению,
у нас остается все меньше и меньше времени. Понимаете, телевизионное
время очень дорогое, а на передачу нам отведено всего тридцать минут.
Всего лишь тридцать минут. Хотя, я думаю, да нет, что там - думаю, я
просто уверен, что всего мы не смогли бы сказать и за сорок минут, и за
пятьдесят минут. Даже за час мы бы не высказали нашим уважаемым
телезрителям всего, что могли бы высказать или поделиться с ними, нашими
уважаемыми телезрителями, самым сокровенным. Поэтому прошу всех
участников нашей популярной передачи говорить коротко, лапидарно,
лаконично, так сказать. Ну, а теперь послушаем телефонные звонки наших
уважаемых телезрителей. Что? Звонков нет? Что-то со связью, видно, у нас
не то... Да и подошло время завершать нашу очень популярную передачу...

ДАЛЕЕ...

Приведённый ниже материал может представлять угрозу для Вашей психики и здоровья. Не рекомендуется для просмотра лицам с неустойчивой психикой.

Картину нарисовал Bill Stoneham. Скандал начался после одной из выставок. Психически неуровновешанным людям, просматривающим данную картину становилось плохо, они теряли сознание, начинали плакать и т.д…

Началось всё в 1972, когда картина была нарисована Биллом Стонханом по старой фотографии, где он был сфотографирован в пятилетнем возрасте и найденной в Чикагском доме где он жил в то время (первая фотография).

Впервые картина была показана владельцу и искусствоведу Лос–Анжелес Таймс, которой после этого скончался. Может быть это было совпадением, а может и нет. Затем картина была приобретена актером Джоном Марли (умер в 1984 году). Далее начинается самое интересное. Картину обнаружили на свалке среди груды мусора. Семья нашедшая ее принесла домой и уже в первую ночь маленькая четырехлетняя дочка прибежала в спальню родителей с криками, что дети на картине дерутся. На следующую ночь, что дети на картине были за дверью. В следующую ночь глава семейства поставил видеокамеру на включение по движению в комнате где висела картина. Видеокамера сработала несколько раз.

Картина была выставлена на интернет–аукцион eBay. Вскоре на почтовые адреса администраторов eBay стали приходить тревожные письма с жалобами на ухудшение самочувствия, потерю сознания и даже сердечные приступы. На eBay (также как и в этом посте) стояло предупреждение, но народ как известно любопытный и многие пренебрегли предупреждением. Текст сообщения приведён на одном из изображений.

Картина была продана за 1025 USD, начальная цена составляла 199 USD.
Страницу с картиной посетили свыше 30000 раз, но в основном просто ради интереса. Ее купил Ким Смит, проживавший в маленьком городке недалеко от Чикаго. Он как раз подыскивал, что–нибудь для своей только–что отремонтированной художественной галереи на просторах инета. Когда он наткнулся на "Hands Resist Him" то сначала подумал, что ее нарисовали в сороковых годах и она прекрасно подойдет для него в качестве экспоната.

Это было бы концом истории, но письма стали приходить теперь на адрес Смита. Многие из них были как и раньше с рассказами о плохом самочувствие после просмотра картины, но были и те кто писали о зле исходившем от нее.

Что же не то в этой картине? Может все дело в искажении пропорций и формы, легком, но навязчивом. Вглядываться заставляет оно. Посмотрите на голову мальчика: его макушка плоская, плоское и бесформенное, словно накрытое куском сырого теста, лицо. Посмотрите на дверь. У вас нет ощущения, что ростом мальчик выше взрослого человека, а дверь — огромна? Руки за невидимой преградой кажутся очень маленькими. Ноги у мальчика, в них тоже, что–то не то.
Есть ужасная неправильность. Она пугает.
[476x698]

ДАЛЕЕ...

Необычайную картину наблюдали болельщики во время матча, проходившего в 1967 голу на тунисском стадионе: удаленный футболист покидал поле с нескрываемым удовольствием. В один из моментов матча этот игрок, с детства потерявший слух и речь, был крайне возмущен решением арбитра и негодовал про себя. И вдруг реплики… зазвучали, поскольку внезапно обретший дар речи футболист продолжал высказываться по инерции, судья совершенно справедливо удалил его с поля. Но это ничуть не расстроило футболиста. Он был счастлив, вновь обретя дар речи.

ДАЛЕЕ...

Когда ты родился, шёл дождь, но на самом деле его не было. Просто небо плакало, потому, что потеряло такого ангелочка, как ты!!

Один дедушка приехал из деревни в город навестить родственников. Те отправили его в театр. Вернулся дед с представления полный радостных впечатлений.
- Ну, как там было? - спрашивают его. - Рассказывай!
- Изумительно! - отвечает дед. - Но лучше всего было в конце, когда раздавали... пальто! Я взял себе три!

Как-то по молодости лет оказались мы с приятелем Вовкой в какой-то малознакомой компании. Вовка представился там студентом-медиком, я - тоже кем-то, но что касается меня - это не суть. Компания была веселая, кто-то попивал пивко, кто-то покуривал травку, и вот один из завсегдатаев этой тусовки по кличке Куня подходит к Вовке и говорит:
-Ну что, студент, латынь уже проходили?
-Проходили, - врет напропалую Вовка, в жизни не приближавшийся к медВУЗу ближе, чем на километр, и не знающий ни слова на латыни.
-Вот и ладушки, - говорит Куня, - я тут раздобыл синий бланк рецепта, уже с печатью, надо только название туда вписать, так что выпиши-ка ты мне наркоты какой-нибудь...
-Не, низзя, - говорит Вовка, - опасно это очень, да и ваще...
Но не тут то было. Куня продолжает напирать, и Вовка в конце концов берет у него бланк, пишет на нем что-то и возвращает Куне. Тот радостно сует бланк в карман и убегает за дверь.
Не проходит и пятнадцати минут, как на пороге появляется разъяренный Куня и орет:
-Ты что там написал, гаденыш? Я прихожу в аптеку, подаю рецепт, а девушка смотрит на меня круглыми глазами и спрашивает, кто такой Куня! Ну я перемохал, рецепт выдернул у нее из рук и убежал!
Всем стало интересно, что же там написано. Ух и повеселились же все, когда прочитали на бланке рецепта написанные корявым вовкиным почерком три слова по-русски: "Дайте Куне кофеину!"

Бабушка у меня была такой "божий одуванчик" как рисуют на картинках с клубочком пряжи и со спицами. Приехали мы к ней на юбилей.А она жила вместе с дочкой, которой уже за 40,ну назовём её просто тётя.Отметили юбилей в кабаке очень бурно и так как гостей приезжих было много мы разместились в комнате с бабулей.
Чуть свет тётя проснулась с бадуна и надо похмелиться.Тут ещё один родственник проснулся по той же причине.Вот они вместе похмелились уже в шесть утра.Ну а все же спят.Веселья то нет никакого. И тётя с этим человеком вваливает в комнату где все спят и включаее свет при этом пьяным голосом крича - Чо спим,вставайте,уже утро эге ге гей!!!- Все конечно проснулись, но лежат и делают вид что спят.Тётя продолжает и тут бабушка таким добрым нежным как никогда голосом говорит тихонько:
- Доченька, солнышко..
Тётя обрадовшись что бабуля такая вежливая с ней расплылась в улыбке и такая довольная говорит:
- Да мамочка.
Бабушка продолжает:
- Миленькая моя..
А тётя ещё радостней:
- Да мамочка
И бабуля всё тем же добрым тоном
- Выключи свет, пожалуйста,... (и резко повысив громкость закричала) - и $дуй на х$ отсюда..

Сидим с товарищем в номере гостиницы "Россия". Выпиваем. Каждые полчаса звонят проститутки. Интересуются, не скучно ли нам (кто жил в *России* - тот знает). А нам пока не скучно. Выпиваем.
А они звонят. А мы выпиваем. А они звонят. Товарищ мой решил приколоться. Звонят. Он поднимает трубку и серьезно так, как в ресторане, заказывает:
- Мне пожалуста, чтоб не старше 20 лет, чтоб худенькая. Чтоб блондинка, и чтоб грудь большая, а рот маленький. Мне нужен один минет . За все плачу 100 баксов.
После этих слов товарищ мой быстро меняется в лице, трезвеет на глазах и кладет трубку.
В общем, это ему жена позвонила из Барнаула

Реальный случай! Произошел в г. Тольятти. Одна девушка училась в мединституте на хирурга, и естественно, что летом её направили на практику в местный медгородок в хирургическое отделение. Однажды ей пришлось ассистировать на операции удаления аппендицита (ну, там, чипчики всякие подавать, обрезки принимать...). Надо заметить, что "клиентка" попалась не худенькая... Опытный хирург привычным движением рук вынул все внутренности, отрезал что надо, почистил, стал складывать обратно, и тут появилась маленькая проблема: один пласт подкожного жира никак не хотел никуда укладывалься. Врач его и так приложит, и эдак, а его как будто тут и не было!

Хирург ненадолго задумался, и со словами: "Ааа, хрен с ним!..." отрезал этот шматок, повернулся к практикантке и, улыбаясь, шлепнул его ей на спец. поднос со словами: "Держи! Картошку дома пожаришь!"

Звук падающего тела, звон подноса...

Конец рабочего дня в роддоме. Доктор идёт по послеродовому отделению.
В коридоре тишина: мамы только что закончили кормить деток, и те счастливо
заснули. Вдруг с лестницы навстречу доктору вваливается пьяный мужик с
плаксивым выражением лица, как-то дико озирается и явно что-то ищет.
Доктор, офигевший (откуда здесь, в святая святых, мужик, да ещё и пьяный!!!),
тормозит его и спрашивает:
- Чего надо?
- Баба сегодня родила, хочу сына увидеть! - а сам чуть не плачет.
- Вы что? Жена Ваша устала, хочет отдохнуть, да и не в том виде Вы
Потерпи, братан, пару дней, заберёшь их домой, ещё насмотришься.
Мужик в ответ начинает рыдать: - Да к ним домой меня её муж не пустит!!!

- Шеф, тут к вам какой-то полудохлик просится. Выкинуть, что ль?
- Какой еще полудохлик? – грузный, или, как он сам любил говорить – авторитетный – Николай Степанович, более известный в некоторых кругах как «Крученный», слегка наклонился к переговорному устройству.
- Да натуральный полудохлик, – плюнь – до Китая доплывет, – голос охранника сочился веселым изумлением. – Говорит: у него к Вам дело важное. Мол, Вам это больше, чем ему нужно.
- Ну-ка, дай мне на него глянуть, - Николай Степанович переключил камеры на мониторе.
В привычной черно-белой картинке въезда во двор особняка его взгляд не сразу обнаружил посетителя. Стоящий между двумя утесоподобными охранниками мужчина в сером плаще смотрелся как невостребованный штифт между клыками. Возрастом этак между тридцатью и пятьюдесятью, сутулый, худой, ростом значительно ниже минимального размера оплаты труда – натуральный полудохлик – он производил впечатление совершенно неопасного типа. Николай Степанович скривил губы, как при взгляде на ценник в магазине, и произнес:
- Ладно, пропусти, посмотрим, с чем он пришел.
Через десять минут посетитель протиснулся в приоткрытую дверь.
- З-здравствуйте… - заикаясь, произнес он, робко глядя между головой Николая Степановича и его «авторитетом» сквозь линзы очков и сжимаясь куда-то внутрь себя.
- Чего надо? – «Крученный» решительно не видел причин здороваться с визитером.
- Работу пришел просить, - еще больше сжался полудохлик, - возьмите меня, а то меня нигде не берут.
Николаю Степановичу стало весело. Наглость посетителя даже не оскорбляла – такой он был несуразный.
- А я, по-твоему, как раз подбираю всех, кто никому не нужен? Так, что ли?! – рявкнул он, хитро посмеиваясь в душе.
Визитер отпрыгнул к двери, схватился за ручку,.. но пересилил себя и снова повернулся, дрожа, как похмельный заяц, к хозяйскому столу.
- Нет, нет, что Вы, - клацая от страха кривыми зубками, пролепетал он, - просто Вам я действительно нужен. Поэтому и пришел.
- В самом деле? – в Николае Степановиче проснулся неподдельный, в отличие от всех его паспортов, интерес. – И кем ты просишься? Телохранителем, наверное. – «Крученный» ослепительно улыбнулся собственному остроумию.
- Нет, телохранителем я не смогу, - сокрушенно признался посетитель, возьмите меня киллером…
Орден «За заслуги перед Отечеством», врученный Управлением по борьбе с бандитизмом, меньше поразил бы Николая Степановича, чем эти тихие слова. Он даже не сразу нашелся, что ответить. Подвигав немного также «авторитетной» челюстью, будто бы в поисках собственного языка, он, наконец, сумел произнести:
- Слушай,.. как там тебя?..
- Дима, - подсказал визитер.
- Слушай, Дима, а кто тебе сказал, что я подобными делами занимаюсь? – расстрельный взгляд Николая Степановича больно вонзился, казалось, в самую пятку посетителя, сдавив сердце.
Тот попятился, готовый стать первой жертвой собственного киллерства и залепетал:
- Ну, так… это… как же… все же… это все знают…
«Крученный» поднял руку для конечного удара по столу… и замер в этой позе.
- Нет, мне все-таки интересно, - он опустил руку на стол и принялся постукивать по нему средним пальцем в чрезвычайно наглой «гайке», - каким образом ты собрался людей… - он запнулся на секунду, - ликвидировать? Может, ты – снайпер?
- Нет, нет. Я оружия вообще боюсь, - замахал руками Дима, - я по-другому. Дар у меня есть. С детства. Музыка…
Удивленные глаза Николая Степановича попытались выскочить в завтрашний день.
- Чего? – ошарашено спросил он, - музыка? Скрипкой по башке, что ли?
- Нет, не совсем, - «киллер» отчаянно заламывал руки, - вернее, совсем не так. И не совсем музыкой, в общем-то. Дело в том, что я пою. И, когда я пою, всем вокруг становится очень и очень плохо. Понимаете?
Николай Степанович не понимал. Он еще немного задумчиво постучал пальцем по столу и, собравшись с мыслями, изрек:
- Ничего не понимаю. Ну-ка, спой давай.
- А Вы выдержите? – с сомнением спросил посетитель. – Я, знаете ли, увлечься могу…
«Крученный» только презрительно хмыкнул. Хуже пения его водителя, как он думал, нет ничего в этом мире. Дима прокашлялся, прижал руки к груди и, подняв глаза к лепному потолку, затянул: «Ой, то не вечер, то не ве-е-чееееееер»…
Несыгранный ансамбль впивающихся в бетон дрелей, старых бормашин, и раздраженных тещ с электромясорубками производил бы более приятные звуки, чем это пение. Оно было убийственно фальшивым. Фальшивым, но громким. Настолько громким, что Дима не слышал ни дребезжания стеклопакетов; ни булькающие стоны позеленевшего Николая Степановича, пытающегося одной рукой расстегнуть ворот сорочки, а другой усиленно делающей знаки прекратить пение; ни грохот упавшего за дверью охранника. После второго куплета Дима, не услышав привычные протесты, опустил взгляд. На него тускло смотрели вытаращенные в последнем удивлении мертвые глаза «Крученного». Рука покойника, со скрюченными пальцами, казалось, все еще пытается дотянуться до горла певца.
В испуге Дима выскочил за дверь, резко дернув ручку, и чуть было Читать далее...

В руки твои, мягкие, тёплые и нежные, водя по линиям ладоней указательным пальцем. Отдаю. Гордость свою, память и грёзы. Прими меня, в распахнутых глазах цвета неба, силуэтом на фоне дней твоих, и отражением в зеркале за твоим плечом. Пусти пальцы мои тонкие, ледяные… гладить бархат кожи, касаться прядей волос, проникать под кожу и быть в тебе, собой.
Я смотрю на лица людей, я смотрю им в глаза. Иногда я вижу тех кто идёт не один. Держась за руку, невзначай касаясь друг друга или и вовсе открыто целуясь. Это не охваченные страстью любовники полнолуния, ворующие себя у ночей и суматошно вычёркивающие часы и дни из жизни. Нет. Те кто связан друг с другом не цепями обстоятельств, а тонкими почти прозрачными ниточками душевного единения, у кого на двоих один воздух.
Тонкими ледяными иголками скребётся у меня в душе вопрос. Кто же мы с тобой друг для друга? И знаешь. Я не хочу знать ответа. Он не может быть дан в словах. И ты знаешь. У нас на двоих миллионы несказанных слов, и множество сделанных дел. Нам снятся сны на двоих, и слова произносятся хором, наши сумерки нежны, а дни волшебны. Среди множества голосов, протянув руку, я увижу твое лицо в три четверти оборота, и сжав пальцы знакомым пульсом и полной обманкой нервных окончаний пустой ладони я буду касаться твоей кожи. Это всё что мне нужно. Касаться тебя: словами, взглядом, мыслями – это уже незначимо. Но я всё так же буду теряться при вопросе: «вы вместе?»
Ну и пусть. Никто из них не стоял в том дожде, и не купался в тумане… не прятал лицо за чашкой, улыбаясь словам на мониторе… да и вообще, не было у них меня. не было. Поверь мне.
Улыбаюсь тебе, ловя кожей возмутительную приятность присутствия тебя во мне, каждый раз, даже когда вижу тебя во сне. Я так люблю тебя. Радость моя, что мне с этим делать? ты примешь эту растрёпанную и чумазую нежность, бессвязный лепет души, и еще немножко меня? чтобы кофепития протянулись сюжетной линией за горизонт, волны подлизывались бы к ногам и сегодня и завтра, и в безнадёжно-далёком завтра… ты, я и всё то что между нами и вокруг нас.
Не бросаю к ногам горделивым трофеем. Отдаю. Чуть касаясь ладоней, высыпаю нежность, раскладываю калейдоскопье памяти. Сквозь липкую карамель дождя и счастья, вытирая случайную слезу, зайдя чуть сзади и опустив подбородок, о твоё плечо. Я смотрю на мир перед нами. Я знаю чего я хочу, но это твоё. Теперь твоё, и снова твоё, и всегда было твоим. Я хочу тебя. Даже не тебя, а возможности быть для тебя самой лучшей. Так как лучше тебя нет никого в моих мыслях… мы всё еще растём. Вместе?
Да хоть бы и три четверти оборота, и даже в четверть. Душа моя, любовь моя… я приняла тебя. Подарком, бесценным и хрупким. Сейчас я понимаю что отдала тебе себя.
Глаза в глаза, не видя глаз. Слова во сне не видя снов. Касаясь ближе кожи.
Шёпотом капель дождя и шелестом распускающихся цветов.
Сегодня. Сейчас. Всегда.
(c) Ольга Лорина

Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил
забраться под куртку. Подняв воротник и опустив в него как можно ниже
голову, я приближался к базару. Я еще за неделю до этого решил, ни каких
роз, только весенние цветы...праздник же весенний.
Я подошел к базару. Перед входом, стояла огромная корзина с очень
красивыми весенними цветами. Это были Мимозы. Я подошел, да цветы
действительно красивы.
- А кто продавец, спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я
почувствовал, какой ледяной ветер.
- А ты сынок подожди, она отошла не на долго, щас вернется, сказала
тетка, торговавшая по соседству саленными огурцами.
Я стал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда
представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена.
Напротив меня стоял старик.
Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то
привлекло.
Старотипный плащ, фасона 1965 года, на нем не было места, которое было
бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым.
Брюки, такие же старые, но до безумия наутюженные. Ботинки, начищены до
зеркального блеска, но это не могло скрыть их возраста. Один ботинок,
был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нем просто
отвалилась. Из- под плаща, была видна старая почти ветхая рубашка, но и
она была чистой и наутюженной. Лицо, его лицо было обычным лицом старого
человека, вот только во взгляде, было что непреклонное и гордое, не
смотря ни на что.
Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть не бритым в такой день. На его лице было с десяток порезов, некоторые из них были заклеены кусочками газеты. Деда трусило от холода, его руки были синего цвета… его очень трусило, но она стоял на ветру и ждал.
Какой-то не хороший комок подкатил к моему горлу. Я начал замерзать, а продавщицы все не было. Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед не алкаш, он просто старый измученный бедностью и старостью человек. И еще я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего положения за чертой бедности.

К корзине подошла продавщица.
Дед робким шагом двинулся к ней. Я то же подошел к ней. Дед подошел к продавщице, я остался чуть позади него.
- Хозяюшка….милая, а сколько стоит одна веточка Мимозы,- дрожащими от холода губами спросил дед.
- Так, а ну вали от сюдава алкаш, попрошайничать надумал, давай вали, а то… прорычала продавщица на деда.
- Хозяюшка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку… сколько она стоит?- тихо спросил дед.
Я стоял позади него и чуть с боку. Я увидел, как у деда в глазах стояли слезы…
- Одна, да буду с тобой возиться, алкашня, давай вали от сюдава, - рыкнула продавщица.
- Хозяюшка, ты просто скажи, сколько стоит, а не кричи на меня, -так же тихо сказал дед.
- Ладно, для тебя, алкаш, 5 рублей ветка,- с какой-то ухмылкой сказала продавщица. На ее лице проступила ехидная улыбка.
Дед вытащил дрожащую руку из кармана, на его ладони лежало, три бумажки по рублю.
- Хозяюшка, у меня есть три рубля, может найдешь для меня веточку на три рубля,- как-то очень тихо спросил дед.
Я видел его глаза. До сих пор, я ни когда не видел столько тоски и боли в глазах мужчины. Деда трусило от холода как лист бумаги на ветру.
- На три тебе найти, алкаш, га га га, щас я тебе найду,- уже прогорлопанила продавщица.
Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась…
- На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари га га га га, - дико захохотала эта дура.
В синей от холода руке деда я увидел ветку Мимозы, она была сломана посередине.
Дед пытался второй рукой придать этой ветке божеский вид, но она, не желая слушать его, ломалась по полам и цветы смотрели в землю…На руку деда упала слеза…Дед стоял и держал в руке поломанный цветок и плакал.
- Слышишь ты, @ука, что же ты, @лядь, делаешь? – начал я, пытаясь сохранить остатки спокойствия и не заехать продавщице в голову кулаком. Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как мышь на удава и молчала.

- Дед, а ну подожди, - сказал я, взяв деда за руку.
- Ты курица, тупая сколько стоит твое ведро, отвечай быстро и внятно, что бы я не напрягал слух,- еле слышно, но очень понятно прошипел я.
- Э….а…ну…я не знаю,- промямлила продавщица
- Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько стоит ведро!?
- Наверное 50 гривен, - сказал продавщица.
Все это время, дед не понимающе смотрел то на меня, то на продавщицу. Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил цветы и протянул их деду. - На отец, бери, и иди поздравляй свою жену, - сказал я.
Слезы, одна за одной, покатились по морщинистым щекам деда. Он мотал головой и плакал, просто молча плакал… У меня у самого слезы стояли в глазах. Дед мотал головой в знак отказа, и второй рукой прикрывал свою поломанную ветку.
- Хорошо, отец, пошли вместе, сказал я и взял деда под руку.
Я нес цветы, дед свою поломанную ветку, мы шли молча. По дороге я потянул деда в гастроном. Я купил торт, и Читать далее...