Карл (со стоном). Но я же вам говорю, я всего боюсь!..
Жанна (подходит к нему). Сейчас, Карл, я тебя научу. Открою тебе свой фокус. Первым делом - только, смотри, никому не проговорись, - я тоже всего на свете боюсь. Знаешь, почему господин де Латремуй ничего не боится, а?
Карл. Потому что он сильный.
Жанна. Нет. Потому что он глупый. Потому что ничего не может себе заранее представить. Кабаны, они тоже ничего не боятся, и быки тоже не боятся. А мне еще труднее было добраться сюда, чем тебе восстановить королевство. Первым долгом пришлось все объяснить отцу, а он меня знаешь, как избил, подумал, что я собираюсь стать обозной шлюхой; а мой батюшка, да было бы тебе известно, бьет побольнее англичан, если, конечно, уместно такое сравнение. Потом довела до слез родную мать, а это мне тоже как нож острый, потом пришлось убеждать толстяка Бодрикура, а знаешь, как он орал и какие гадости ему в голову лезли... Думаешь, я не боялась? Еще как боялась, все время боялась...
Карл. А как же тогда ты поступала?
Жанна. Так, словно бы не боялась. Ничего, это нетрудно, Карл. Хоть разок попытайся. Скажи себе: "Ладно, я боюсь. Но это уж мое личное дело, и никого не касается. Продолжим". И продолжаешь. А если увидишь то, против чего ты бессилен...
Карл. Например, Латремуй, когда он ругается...
Жанна. Пожалуй. Или англичан, которые настроили под Орлеаном крепостей и сидят себе прочно. Ты скажешь: "Ладно, они берут числом, у них толстые стены, пушки, солидные запасы стрел, что ни говори - они сильнее. Ну, пусть. Я боюсь, порядком боюсь! Так! Ладно! А теперь, когда я отбоялся как следует, вперед!" А те так удивятся, что ты не боишься, что сами сразу начнут бояться, и ты одержишь верх! Потому одержишь, что ты умнее, у тебя больше воображения, потому что ты свое уже отбоялся заранее. Вот и весь секрет.
Карл. Да. Но если они все-таки сильнее!
Жанна. Быть сильнее - это еще не бог весть что. Однажды у нас в деревне я видела, как за мальчонкой-браконьером на земле сеньора гнались два огромных пса. Он остановился, подождал, когда псы к нему подбегут, да придушил их одного за другим...
Карл. И они его даже не искусали?
Жанна. Еще как искусали! Чудес не бывает. Но все-таки он их задушил. А ведь бог дал этим двум псам куда больше силы, чем нашему маленькому браконьеру. Только бог дает человеку еще кое-что, благодаря чему тот становится сильнее скотов. Вот поэтому-то наш браконьер остановился, разом избавился от страха и сказал: "Ладно. Хватит. Я уже достаточно набоялся. Сейчас остановлюсь и задушу псов".
Карл. И это все?
Жанна. Все.
Карл (немного разочарован). Это же не колдовство.
Жанна (улыбаясь). Верно. Не колдовство. Но и этого хватит. Бог не требует от человека чего-то необыкновенного. Надо только довериться тому, что в тебе есть, поверить в ту маленькую частичку самого себя, которая и есть бог. Только чуть-чуть подняться над собой. А уж все остальное он берет на себя.
Карл (мечтательно). И твой фокус всегда удается, как по-твоему, а?
Жанна. Всегда. Надо, конечно, быть осмотрительным, но осмотрительности у тебя с лихвой хватает! Наш маленький браконьер улучил минуту и задушил псов, когда один пес опередил другого, потому что они погнались за зайцем. Но, главное, потому, что в эту минуту, когда ты избыл весь твой страх и когда ты, вопреки всему, остановился и смотришьь в глаза опасности, в такие минуты в тебя вселяется бог. (Пауза.) Но ты ведь знаешь, какой он. Хочет, чтобы человек сам сделал первый шаг.
Карл (помолчав). Значит, ты думаешь, что нужно попытаться применить твой фокус?
Жанна. Конечно, нужно. Всегда надо пытаться.
Источник: Жан Ануй, "Жаворонок"
Моя бабушка, здравствующая поныне родилась в 1919 году. Она появилась в богатой семье четвертой по счёту дочкой. Отец был еврейским музыкантом, а мать - неграмотной мещанкой. Они имели большой доходный дом на Степана- Разина с расписными стенами и мнрожество музыкальных инструментов. отец бабушки умер в 1926 году.
Что она помнит:
- её маму (о ужас!) лишили права голоса на выборах
- пришли какие-то дяди, и оставили из всего дома им для проживания в собственность лишь несколько комнат. (Прямо как в "Собачьем сердце")
-помнит как дядя потребовали "УБРАТЬ ЭТОТ БАЯН", указывая на немцкий рояль
-помнит как её мама ревела, наблюдая разрушение собора, на месте которого сейчас стоит Серый Дом.
-помит как она сопровождала православного батюшку в поезде, а его все осмеивали. Моя бабушка предложила снять крест, дабы избежать оплюх, но батюшка отказался.
- помнит как её мама сняла с себя изумрудные серёжки, чтобы обменять на молоко к чаю, которое очень любила, помнит, что оценщики подсчитали только вес золота, а камни просто так оставили себе.
Надежда Ярыгина - Иркутская художница и поэтесса. Из проволки, бисера, ниток и киндер-сюрприза она создаёт ловушки для снов, а из слов-стихи.
(но иногда мне кажется, будто эти стихи мои - я читала их немного со сцены)
Для кого-то жизнь - болото с вешками,
Для кого-то - неизбежности туннель.
Для кого-то -страстная охота,
Кто-то в ней охотник, кто-то - зверь.
Для кого-то - поле с васильками:
Вечно лето, лето впереди,
И ему ответит друг словами:
"Жизнь прожить - не поле перейти".
Жизнь-процесс и жизнь-прогулка,
Жизнь, где смерть - не окончание..
Жизнь-Колдунья принимает
Нужный облик по желанью.
Как же изменились представления о прекрасном! Вот женщина в наряде под старину с абсолютно современным целеустремлённым и суровым выражением лица ал-ля "тигрица"
Для сравнения : Сейнак Г. Нимфа:
![]() ![]() |